***
Тишина. Все кругом как в дымке. Силуэты нечеткие, неяркие. Но это явно не туман. Вид построек, тени людей кажутся как бы преобразованными, словно кинопленку пропустили через светофильтр или сбился фокус и произошло искажение зрительных образов. Изображение прыгает и скачет, непроизвольно хочется чтобы это раздражающие мерцание остановилось. Все предметы кажутся наполнены внутренним светом, словно солнце внутри их, будто бы не что-то освещает их, а они сами являются источником света.
Что случилось? Что с ним произошло? Ромка никак не мог собраться с мыслями. То, что происходило вокруг, было настолько необычным, что он только смотрел и удивлялся. Пока ничего катастрофического или опасного или еще чего то, может необычно-пугающего, того что вызывало бы опасения или тревогу не было, поэтому со всеми непонятками можно будет разобраться потом, а сейчас он смотрел во все глаза.
Постепенно предметы начали приобретать четкие очертания, становиться менее размытыми, одновременно звон в ушах проходил и его заменило нечто похожее на гул. Что-то вроде очень отдаленного морского прибоя или шума тайги, или звуков дождя. Интенсивность этого шума постепенно и постоянно нарастала, точно так же и изображения становились все четче, ярче и контрастней.
Ромка находился среди каких-то построек, оград. Большинство сложено из больших камней. Что-то вроде сельских сараев или заборов вокруг усадеб оригиналов с большими деньгами. Рассмотреть лучше пока не получалось. Провел рукой по подбородку – двухдневная щетина. Откуда?
Где-то в глубине сознания билась мысль, что все это вероятно последствия его падения. Как он тянулся за книгой, как поехала кровать, он прекрасно помнил. Быть может он ударился, потерял сознание, сейчас его вероятно переправили на какой-то курорт. Санаторий в маленьком и очень древнем городке? Скорей всего где-то на Кавказе. А где же еще строят из природного камня? Псковский кремль кажется каменный!
Больше ничего он не помнил. Возможно даже была операция – вон как в позвоночнике ноет. Видно хорошо он ударился – глаза никак не привыкнут к свету, все сливается и плывет, нет четкости.
Ромка огляделся и увидел, что находится он в центре целого комплекса зданий, вероятно на центральной площади, от которой веером расходились узенькие улочки. Машина точно не пройдет. Точно – вон и коновязь видна. Сам он стоит на узеньком выступе – фундаменте здания. Спиной упирается в каменную кладку стены, впереди несколько сантиметров каменной же кладки фундамента, а далее относительно широкая площадь с постройками по периметру. Здание стояло не строго фасадом к площади, а под небольшим углом, стены не составляли прямоугольник, скорее внешних стен было чуть больше: шесть, а может и восемь.
На дальнем от Ромки конце площади отворились ворота и во двор въехала целая процессия: кони, люди, повозки. Почти каждого коня вел за уздечку мужчина, на каждом коне восседал статный мужчина, кони убраны красивой упряжью. И в гривы и упряжь повязаны красивыми цветными лентами.
Вот повезло. Кажется, он попал как раз на какой-то этнографический праздник. Что там у нас намечается? Годовщина Куликовской битвы должна быть летом. Неужели столько времени прошло? Все равно не понятно. Праздновать будут в Тульской области, а не на Кавказе. Что происходит?
В это время всадники спешились, их с особыми почестями посадили на вынесенные на крыльцо большого дома лавки. С каждой минутой народу прибывало все больше и больше. Все как на подбор в старинной одежде.
Ромке стоять не очень удобно, но отсюда ему открывался прекрасный вид и все происходящее он мог рассмотреть как на ладони.
Снова некстати мелькнула мысль,- если он только что пришел в себя, то почему он стоит один, где сопровождающие его? От понимания того что он стоит, сердечко затрепетало, поперву, от этой свистопляски в глазах он и не обратил на это внимание. Наконец-то все налаживается! Он знал, что справится, он был уверен, что встанет, что вернется. Но кто действительно с ним? Мама, медсестра? Он никак не мог быть одним, хоть и чувствует себя прекрасно. Или у него еще вдобавок и провалы памяти?
Откуда-то из подвала вывели нескольких мужчин богато одетых, но одежда их была потрепана, у одного рукав надорван и болтается на нитках. Мужчин поставили на колени перед крыльцом. Ромка продвинулся немного вперед. В ушах все еще стоял звон и расслышать он все равно ничего не смог бы, даже если бы стоял вплотную с помостом, но можно было получше рассмотреть.
Действительно повезло, кажется здесь инсценируют какое-то историческое событие. Что же там происходит? Голова перестала болеть, да и звон проходит. А на площади действие развивается своим чередом.
-Признаешь ли себя, боярин, виновным?
-Всё принадлежит сильному.
-Я тебя, пес, не спрашиваю кому что принадлежит. И так всем ведомо, что по праву наследования, по Правде Ярослава Мудрого княжить должен сын князя, княжич Василько. Тебе вопрос задается представляя возможность покаяться. Ты же в упорстве своем во смертном грехе и узурпаторстве отказываешь себе в возможности быть прощенным и спасти душу бессмертную.
-Как же, прощенным! Сначала голову снимете, а потом простите. Псы смердячие. Не ты ли мне руки лизал? Не будь этого Ричарда, скрутил бы вас всех в бараний рог, в грязи и парше бы лазили, сапоги мне лизали. Еще б немного. Сам виноват, не захотел удавить щенка. Но я…
-Хватит свет белый поганить своими словами неправедными, да и сами вы на нём лишку задержались. Пора кончать.
Человек поднялся со своего места, оглядел присутствующих. Поднял вверх правую руку, призывая к тишине. Шум стал постепенно затихать. Стоящие внизу в одеждах простолюдинов толкали друг друга, призывая друг друга к тишине. Наконец установилась почти полная тишина, люди стояли неподвижно, не переговариваясь, подняв головы и ожидая, что им скажет мужчина.
Похож на князя,- подумал Ромка. Поверх одежды у мужчины наброшен красный плащ, на поясе висит длинный меч. Ни брони, ни кольчуги нет, но на плотную рубаху нашиты кожаные пластины.
Мужчина опустил руку, сделал шаг вперед.
-Я, князь Льговский и Черньговский Даниил, в присутствии досточтимых господ Рычьярда – правителя и властителя Аглицкого и Фридриха Алеманского а так же высокочтимых бояр, людей дружинных княжьих, люда посадского и свободного и прочих обвиняю боярина Кузьму Чентофальского, боярина Акинфа Козолупова, воеводу Микиту Кремень в измене и узурпаторстве. А еще виню их в клятвоотступничестве.
Далее князь поднес к глазам список и хорошо поставленным голосом зачитал:
-Скорым и праведным сыском, проведенным по воле и провиденью Господа и Заступника и Спасителя нашего Иисуса Христа, со смирением и желанием восстановить попранное установлено: сии мужи недостойные нарушили клятву, данную великому князю Ратмире, раненому в битве с ворогами при реке Кязьме и поставившего их регентами и попечителями княжьего сиденья при малолетнем сыне княжиче Васильке, о чем крест те целовали и ленную клятву на Библии произносили в присутствии слуги Божия патриарха Иенерха.
Но слово данное не сдержали, править стали сами от имени князя Василько. Печать малую, регентскую раскололи и выкинули, а бумаги подписывали своими именами и печать на подпись ставили большую, державную.
Княжича к правлению не допускали, государственным делам не обучали, ссылаясь малолетством. А подрос Василько, в узилище его поместили, объявив юродивым и неспособным к разумению.
Этим доказано их коварство и клятвоотступничество с изменою: за дела сии препротивные, достойны смерти.
Еще мужи сии сотворили: помещенного в узилище и страждущего княжича повелели ключарю и девкам сидельным не кормить, разумея скорую смерть того от глада и страданий.
Этим доказано их вероломство и стремление к погублению безвинной души: за дела сии препротивные достойны смерти.
Еще мужи сии сотворили недостойное: встретив доблестных воев, следовавших под водительствам превеликих правителей Фридриха Алеманского по прозвищу Барбаросса и Рычьярда Аглицкого по прозвищу Львиное сердце, пытались оговорить верных людей Василька, которые поклонились к ним за помощью. А княжьего сотника Степана Боброка повелели бить плетьми, доказывая его лихоимство и повелев вырвать у него ложное признательство своих вин и оговора, но тот не очернил наветом доброе имя свое и соратников, умер под кнутом.
Этим доказана чернота их помыслов и упорство во грехе: за дела сии препротивные достойны смерти.
Еще мужи сии сотворили темное: опасаясь разоблачения и повинности повелели Василька вывезти тайно в Николину слободу и удавить его, погубив законного правителя и его бессмертную душу.
Этим доказано их отступничество и отречение от законов Божиих: за дела сии препротивные достойны смерти.
-Досточтимые мужи, превеликие властители,- мужчина повернулся к сидящим на скамейке. При этом двое сидящих встали и поклонились вместе со всеми двум мужчинам, продолжавшим сидеть и благосклонно кивнувшим головой.
-По праву венценосности, по праву заступника, вызволившего из попрания страждущего, на суд ваш и решение отдаются сии мерзкие человеки.
Примите решение и явите нам приговор ваш справедливый. Да будут праведны и чисты помыслы ваши, да даровано будет разумение защитникам и бережителям веры Христианской. Ждем суда вашего. Примем его и исполним решение ваше по делу во славу Господню в светлом и праведном городе Конь-и-гора-буре.
Говоривший перекрестился правой рукой: лоб, живот, правое плечо, левое плечо и, не опуская руки, левой рукой ударил поперек живота кулаком вверх, почти доставая плечо. Точно так же перекрестились те, кто находился рядом, а так же княжьи воины из оцепления. Крестьяне, ремесленники, зрители правой рукой перекрестились так же, но левой рукой ударили поперек живота, кулак направляя вниз.
Ромка заинтересовался и продвинулся вперед еще. Никогда не видел, чтоб так крестились, и что за странное название города!
Можно было бы пройти по карнизу, он оказался как раз напротив крыльца, где находились основные действующие лица. Звон в ушах уменьшился, но совсем никак не проходил, он слышал, как будто в ушах было натолкано ваты, да и в глазах не было четкости, иногда двоилось. Ромка подумал, что это от общей слабости – столько времени лежачим провел. Он посмотрел на тонкий выступ по торцу здания, обращенному к площади. Нет, для него узко. Ромка стоял на выступе с боковой стороны здания, здесь было достаточно места – шириной карниз был сантиметров сорок. С лицевой же стороны – всего сантиметров десять. В нормальном состоянии Ромка не задумываясь пробрался бы, тем более разворачивающиеся события его явно заинтересовали. Вот только сценарист или режиссер или кто там у них тексты писал, историю знал слабоватенько.
Ну, во-первых Ричард Львиное Сердце и Фридрих Барбаросса никогда вместе не были на территории России. Да, был эпизод, когда один из них: кто, Ромка не помнил то ли Ричард то ли Фридрих, по пути к своему войску, направляющемуся в крестовый поход заехал в русское княжество, где бояре князя посадили под замок и правили от его имени. Тот восстановил справедливость, князю вернул княжество, бандитов покарал и укатил по своим делам. Это больше, конечно, похоже на Ричарда. Это он, вместо того чтобы править своим королевством шатался в поисках приключений по всей Европе, но и не только. А вот третьим крестовым походом действительно руководили они вдвоем, правда с различным успехом.
Да и королем немецким Фридрих не был, он был императором священной Римской империи.
С именами вообще они чего-то там намудрили. Бояре Кузьма Чентофальский и Акинф Козолупов. Чентофальский фамилия похожа на польскую, кажется футболист из Словакии такой есть, а Козолупов это вообще смех, да и только. Была раньше такая профессия – козу лупить. Это кожемяки высшего класса. Они специализировались на выделке и пошиве из козьих шкур обуви, которая была очень мягкая, прочная, красивая и дорогая. Козолупы были почитаемыми людьми и весьма состоятельными. Как сейчас бы сказали: высший уровень среднего класса, вот только пахло от них не очень, впрочем, как и от всех кожемяк и во все времена. Да и в современном русском языке фамилия звучит не очень. Но чтобы боярин с такой фамилией был!
Патриарха приплели – патриаршество во времена где то около 1600, кажется, было установлено. Да и захолустный князь, тот, что не смог собственных бояр приструнить не мог называться великим. Был великий Московский, великий Владимирский, великий Литовский, кажется всё, остальные просто князья.
Ну а город это вообще явная натяжка. Конь и горы бурые. Явный намек на Кенигсберг, ну так тот вовсе в Прибалтике. И княжество странное: Льговско-черньговское? Льгов был такой город, или есть? А вот было ли княжество? Черньговское – Черниговское?
Ладно, все равно молодцы, ребята, постановка смотрится с большущим интересом. Вон как все притихли. Ждут, что гости скажут. Только камер не вилно.
В этот момент на приступок забралась молоденькая девчушка лет шести-семи, встала на выступ и побежала, смешно подкидывая коленками подол просторного сарафана. Бежала она как раз на Ромку, как он понял, намереваясь забраться на тот выступ со сторону площади, который он и сам приглядел, но не решился из-за слабости встать на него.
Ромка подумал,- может спросить кроху, где это они, да засомневался уж больно мала, а если упадет? Где ее родители, могли бы на плечи посадить, конечно, ей из-за спин взрослых ничего не видно было, вот и лазит где ни попадя.
Пока он раздумывал, девчушка быстро приблизилась и Ромка почти распластался вдоль стены, освобождая место ей для прохода. Она же не глянула на него, не замедлила бег, не останавливаясь, пробежала до угла и осторожно пошла по узкому карнизу.
Ромка стоял у стены ни жив ни мертв. Кровь прилила к голове, сердце бешено застучало в груди, отдавая в висках и даже в глазах. Ему стало страшно, по-настоящему страшно. Он был уверен, что пробежавшая кроха его просто не видела. Он был уверен в этом. Он видел ее глаза, он мог поклясться, что она смотрела сквозь него. И еще, когда она проскользнула мимо его, то Ромка почувствовал или ощутил, он не знал какое слово в этой ситуации более подходит, что ее одежда прошла по нему или сквозь него, что точнее. Конечно, это было не совсем то, как в кино показывают прохождение приведения сквозь стены, но он точно видел, что девчушка не останавливаясь проскочила мимо него, при этом она не отклонялась, не старалась обойти его и ее сарафан не отскочил от него, как если бы тряпкой на бегу хлестанули бы по нему или по любому другому предмету, а прошелестел мимо словно Ромки не было на этом месте и вовсе. Что с ним? В глазах двоится, но не до такой же степени!
Ромка осторожно выглянул за угол. Нет, не привиделась она ему. Вот стоит, глазенками заворожено хлопает, слушает, как рыжебородый что-то там говорит. Сам Ромка уже ничего не воспринимал, он полностью потерял интерес к происходящему на площади. Он пытался срочно нащупать твердую почву под ногами. Все вокруг рушилось в миг. Что же происходит, где он, что с ним?
Ромка решил действовать так, как учили в институте: начни с того, что очевидно, то, что точно тебе известно, что можно проверить, потрогать, сравнить. Это будет твоя точка опоры. Это очень важно, иначе, если ты изначально сделаешь неверные допущения, то и все последующие выводы и логические построения будут неверны. Азбука разведки и тактического планирования и, в общем, всего, всего.
Ромка осмотрел себя: да, это точно он стоит. Стоит сам. Прислушался к своим ощущениям. Да нет, не кажется, не может он спать. Это не сон. Ему, конечно, не все четко видится, ощущения немного не те, что привычны: слышно не четко, звук прорывается как сквозь вату, но это точно не сон. Не может быть сном.
Ромка еще раз оглядел себя: футболка его любимая: с надписью про Родину. Джинсы, его, точно, с заклепками и накладными карманами. Кроссовки, тоже его, зашнурованы не лесенкой, а шпалами с подошвой из кожи, а не пластика. Ромка приподнял ногу и повернул на бок, чтобы разглядеть подошву – они, родимые. Опустил ногу и тут же снова поднял. Грудь обдало жаром в очередной раз. Вот они непонятки, вот что сейчас ему необходимо выяснить и понять что же произошло.
Ромка пригляделся. Его нога опустилась на камень, но нога его не остановилась на границе твердости. Она продолжила движение и примерно на сантиметр заглубилась в камень. Ромка пошевелил осторожно пальцами ноги в кроссовке, потом на второй ноге, прислушался к своим ощущениям, но не смог четко определить их. Неясно достигала его нога камня и погружалась в него или это касалось только обуви. Или всё привиделось!?
Он осторожно, как будто боясь разбить что-либо повернулся лицом к стене. Та выложена из таково же бутового камня, как и основание, только размером немного меньше. Поднял руку. У помоста поднялся какой то шум, Ромка краем глаза уловил движение у крыльца. Слуги потянули какие то козлы, по виду как для распилки дров, топчаны стояли там с самого начала, теперь их переставляли. Воронье, черной тучей крутившееся в небе, опустилось вниз и теперь летало почти по головам, заслоняя солнце. Их истошные крики, хлопанье крыльев придавало происходящему атмосферу трагичности.
Ромка поднял выше руку, выставил вперед указательный палец и двинул его вперед. Палец дошел до камня, Ромка надавил, палец пошел дальше. Ромка не прилагал усилия, палец первые несколько миллиметров прошел свободно, Ромка затаил дыхание, перевел дух, решился, двинул руку дальше.
Ощущений никаких не было, только гул в голове. Скорей всего Ромке не было плохо и этот гул не был последствием каких то физических процессов в его организме, это были последствия его нервного напряжения и волнения. В конце концов не каждый день узнаешь что можешь проникать сквозь предметы, об остальном Ромка не пытался даже помыслить.
Ромка придавил, но рука дальше не двинулась. Ощущения были похожи на то, как если бы он давил на плотную резину. И, материал не жесткий, податливый, но двинуть дальше не было ни какой возможности.
Немного полегчало. Теперь он знал предел своих возможностей в этом направлении. Выводы: его не видят и он взаимодействует с предметами по какой то особой схеме – нет жесткого сопротивления, его вещи, одежда и он сам на несколько миллиметров может проникать в другие предметы. Вероятно с этим смещением и связано то, что он слышит непроходящий гул в ушах и какую то вялость в мышцах.
Ладно, разберемся с этим попозже, а сейчас важно определить что он сам может. Ромка нагнулся вперед, медленно дожимая до предела, ожидая сопротивления, боли или еще чего ни будь. Руки дошли до колен, до середины щиколотки. Боли не было, позвоночник нормально работал, еще нажал: пальцы достали до кроссовок, еще дожал – положил ладони на шнуровку, ноги прямые. Все нормально, гибкость осталась и нет боли ни в ногах, ни в позвоночнике. Ромка хотел попробовать сесть на шпагат, но передумал, решив, что будет глупо выглядеть, если его в такой позе кто-то увидит.
-А кто тебя может увидеть? Ты же, как фантом теперь,- Ромка горько усмехнулся. Он вспомнил, что в пору его полового созревания страстно желал оказаться в раздевалке спортзала перед уроком, когда там переодеваются старшеклассницы и чтобы его никто не увидел. Сейчас он в легкую сумел бы это сделать, вот только не было нужды ему в этом теперь. Даже наоборот, он многим бы мог пожертвовать, только бы вернуться в прошлое, на последний курс института.
Непроизвольно челюсти его стиснулись, желваки заиграли, он резко присел и рывком отправил свое тело в полет. Широко раскинув руки он подлетел вверх, на мгновение завис, потом сгруппировался и, сделав кульбит, мягко спружинил на ноги. Все хорошо, тело подчинялось как в лучшие времена:
-Вот так, еще поборемся.
Он совсем уже по-мальчишечьи погрозил ворону, сидевшему на нижней ветке тополя. Тот презрительно глянул на него, моргнул бусинкой глаза и отвернулся, разглядывая происходящее на площади.
Там происходил какой-то шум и движение. Площадь была немного под уклон и Ромка стоял на высоком ее краю, при этом большинство из собравшихся значительно уступало ему в росте, поэтому он без труда рассмотрел что же там происходит. Несколько слуг с большими плетеными корзинами суетились у топчанов, складывая головы в эти корзины. Обезглавленные обрубки двух тел лежали тут же, все залито было красным.
Ну, ребята, это уже слишком, излишний натурализм не играет на достоверность и целостность восприятия. Да и просто глупо: все же видели, что якобы преступников увели за какую-нибудь ширму и вместо них выбросили муляжи тел и голов, да еще обильно полили краской. Вон какие лужи налили.
Ромка подвинулся еще немного к толпе, стараясь посмотреть, что же будут делать с третьим "обвиняемым". Ближе всего к нему стояли два мужичка. Они живлено обсуждали происходящее.
-Ежели милостив будет Микитыч, то забьет за пару ударов. Надо же, приговорили к пяти десяткам ударом кнутом, верная смерть.
-А что, ежели в полсилы бил бы, может и выжил бы, а?
-Не-а, ни пошто не выжить. От удара кнута, ежели он в умелых руках, кожа со спины с мясом отлетает. Десять ударов если не с оттягом и вполсилы можно еще выдюжить. Говорят, если здоровый и крепкий шибком, то и после двух десятков выжить можно, ежели отхаживать будут, но никак не более. Не было такого никогда. Так что пусть ирод молит Микитыча о милости, чтоб тот ему за пару ударов хребет сломил и даровал смерть легкую.
-Дак неужто кнутом такие дела вытворять возможно?
-Еще как возможно, а Микитыч у нас мастер. Вон глянь, привязали уже, окаянного. Щас сам все увидишь.
Мужчины разговаривали и на Ромку не обращали никакого внимания. Точно ничто его не видит! Ромка утратил интерес к происходящему и отвернулся. Сейчас опять что-нибудь выкрутят на уровне детской самодеятельности с криками и краской. Какие-то они все как не от мира сего, чокнутые. Все одеты с ног до головы только в старинные одежды. Ни одного современного предмета или вещи. Они прямо помешаны на натуралистичности, даже разговаривают коверкая современный русский язык. То, на чем они говорили была явно стилизация под старину, но ни как не древнеславянский. "Паки, паки, иже херувимы". Ну и Бог с ними. В конце концов и индийцы умирают от своих сверх наивных фильмов. Если он правильно понял настрой собравшихся, то сейчас развернется супер реалистичная экзекуция с морем краски крови и истошными криками и проклятиями.
В подтверждение его предположений раздался резкий щелчок кнута и следом за ним душераздирающий протяжный крик, более похожий на завывание. В нем было столько боли, ярости, отчаяния, что Ромка поморщился.
Ну нельзя же так в конце концов. Это становится уже раздражающим. Как дети, честное слово. Он повернулся к дереву, у него появилось одно предположение, которое он хотел сейчас проверить. Ромке пришла мысль выяснить как он сможет управляться с предметами. С мелкими, например для начала.
Подошел к дереву. Хорошо, ворон сидел на прежнем места. Ромка поискал на земле камень, нашел подходящий и прицелился, намереваясь запустить в ворона.
Ромка подбросил в руке камень, проверяя ощущения, одновременно рассматривая ворона и выбирая куда кинуть. Ворон смотрел на него немигающим взглядом. Казалось что его взгляд проникает в самую его душу. Ромке стало не по себе.
-Кыш, скотина.
Ромка размахнулся и бросил камень, и тут же его как молнией поразило догадкой. Как же он мог пропустить это. Не попал Ромка в него, ворон улетел. Но не в этом дело. Ромка четко видел, что тот взмахнул крыльями и оторвался от ветки, как только Ромка размахнулся, до того как камень полетел. Значит, тот его видел! И в прошлый раз Ромке показалось что ворон видел его. Как же так? Девочка не видит, он как приведение блукает по площади, никто на него не обращает внимания, а птица его прекрасно рассмотрела и успела улететь.
Ворон не спешил исчезать и присоединяться к стоим крикливым собратьям, уже тучей забившими небо над площадью. Он кружил и кружил над Ромкой, делал круги и кричал резко и возмущенно. Могло показаться, что он выбирает момент, чтобы спикировать и клюнуть обидчика.
-Уйди, не до тебя,- Ромка махнул на ворона рукой, а сам про себя подумал,- ну надо же, уже и с птицами разговаривать стал.
Ворон сделал очередной круг над Ромкой. Голову сдавило обручем, как ни странно звук шума улицы стал отчетливее и контрастней, голова закружилась.
И что теперь? Он пришел к тому с чего и начал: ничего не понятно - что с ним, где он. Ромка уже начал сомневаться и кто он сам?
-Дядя, дядя, зачем вы Якова гоняете?
Перед Ромкой стояла та самая девчушка, что забиралась на карниз и проскочила мимо него. Она теребила его за футболку, привлекая внимания к себе. Кажется Ромка, поглощенный своими размышлениями не сразу обратил внимания на нее.
-Не надо в него кидаться, вы же не мальчишка!
Ромка опустил голову, рассматривая девочку.
-Ты меня видишь?
Ничего более глупого придумать было нельзя. Конечно, она видела его. Ее огромные в пол лица глаза укоризненно смотрели на него. Девчушка сморщила носик и наклонила головку к плечу, рассматривая чудного дядю. Посмотрела на его футболку, на джинсы, на кроссовки. Ойкнула, прижала ладошку ко рту и удивленно уставилась на лицо Ромки. Ее и так большие глаза стали вообще огромными.
-И бороды нет, ой. Как отрок. Ой.
-Девочка,- Ромка не знал с чего начать.
Раз уж она подошла к нему и видит его, то надо бы пораспрашивать ее и получить побольше информации. Неизвестно как к его расспросам отнесутся взрослые. Милицию вызовут или вообще психушку! А может только она одна его видит?
-Девочка..,- опыта общения с детьми у него почти не было,- а как тебя зовут?- спросил первое, что пришло на ум.
Он протянул вперед руку, чтобы прикоснуться к ней, приободрить, просто проверить - явь ли это.
Девочка сделала шаг назад. Ромка не заметил чтобы она испугалась, кажется просто не захотела чтобы он к ней притронулся. Сверху спикировал ворон. Темной молнией он ворвался в поле зрения словно защищая девочку от него. Ромка только отдернул руку, на рукаве расплылось жиденькое пятно.
-Вот зараза.
-Дядечка, не ругайся, ты же не ворог! Яков хороший, он меня любит. Я его крошками кормлю и песни пою.
-Прекрасно, а сколько тебе лет? Как зовут, тебя, кроха.
-Чудной, ты дядечка, сам знает как меня зовут, а спрашивает. Крохой и зовут. А еще «Глазеной» или просто девкой. Сиротка я, сколько мне лет не ведаю, родителей не помню. А живу в светелке на сундуке. На лавке Меланья спит, я ей в подручные поставлена обучаться вышиванию. А ты кто таков мил человек?
Девочка приосанилась, сделала шаг назад и широко взмахнув рукой, сделав ей полукруг, доставая кистью до земли, поклонилась ему. Ромке показалось в ее позе, движениях нечто, что позволило предположить что она, как умеет, копирует увиденное у взрослых.
-Аль княжий человек, но одежда больно чудная и безбородый ты по ганзейскому обычаю. Али гость заморский, но говоришь по-нашему правильно. Кто ты и откуда?
Девочка закончила длинную речь и поза ее снова изменилась, она расслабилась, встала, выдвинув вперед одну ногу и превратилась из степенного рассудительного старичка с лицом младенца в шаловливого нахаленка. Ромка не удивился бы, если из кармана сарафана она сейчас достала бы рогатку.
А что ответить ей? Он сам не знал кто он и откуда и, главное, что с ним произошло, именно эту информацию он и хотел выяснить у девчушки.
Ромка решил пойти на хитрость. Благо с дитячей неразумным это наверняка пройдет. Он не стал отвечать на поставленный вопрос, а изобразил крайнее изумление.
-Как же так у такого большого человека и нет имени?!
-А вот так и нет,- девочка все так же стояла выставив далеко вперед ногу, а теперь еще и уперла руки в бока.
-Тетка Меланья только ругается, за волосы дерет и тряпкой по лицу хлыщет. Тиун такой страшный, я его боюсь и когда он в светелку приходит я под лавку прячусь. Только Яков меня Кариной зовет, да дядя Микитыч иногда голубой, а чаще крохой. Я же сиротка. Нет имени у меня.
-Дак не может так быть, у каждого человека должно быть имя! А вот Яков это кто – ворон?
-Да!
Вот те раз, Ромка вместо разъяснения положения и прояснения ситуации получал все новые и новые вопросы. Ну с тиуном ясно – это управляющий, ему по должности полагается строгим быть иначе работники разбалуются. Микитыча он пока что одного знал – это тот, кто исполнял роль палача. Но почему она говорит что общается с вороном? Это что ритуал такой, игра? Или девочка не совсем здорова. Наверное, так и есть, она и фразы строит так, будто предполагается что это не кратковременный выезд с родителями на пикник, где взрослые как дети в старину играют, а будто она живет так. Да, наверное, просто играется, не похожа на умалишенную.
Ромка решил зайти с другой стороны.
-А вот скажи-ка мне, почему ты тиуна боишься?
-А как же его не бояться? У него кнут такой!,- она вытаращила глазенки показывая Ромке какой кнут страшный,- он им работников бьет, если они устанут и садятся отдохнуть. Уставать нельзя!
-Да он наверное их не по настоящему бьет?
-Ага, не по настоящему, да он…
Девчушка ойкнула, зажала себе рот ладошкой, вся как то скукожилась, сначала пригнулась, сморщилась, а потом, быстро сверкая пятками, исчезла за углом здания.
Ромка не успел сообразить, что же привело к такому ее поведению: может он сказал что-то не так, или вспомнила что-то, как за спиной послышался скрипучий голос.
-А что ты, мил человек, здесь прохлаждаешься, или работы для тебя нет?
Голос говорившего, несмотря на ласковость слов, показался не очень приятным, а по правде - очень неприятным. Ромке даже показалось что это говорит дежурный по институту. Откуда ему тут взяться? Не может быть! Основным его интересом был он сам, но ни как не старина, поскольку подразумевала любовь к отечеству. Ромка медленно повернулся.
***
Ромка медленно повернулся. Перед ним стоял мужчина средних лет, поджарый с заостренными чертами лица и крючковатым носом. На дежурного не был похож абсолютно. У того черты лица были расплывчатыми, несмотря на относительно молодой возраст уже проглядывался под форменным кителем округлый животик, этот же был без излишков веса, резкий в движениях.
Одет мужчина в кожаные штаны, заправленные в красные сапожки с лихо закрученными вверх носками и такую же кожаную рубаху, подпоясанную щегольским пояском с явно дорогими и массивными подвесками на нем, на нем же висело массивное медное кольцо с множеством ключей. В правой руке мужчина держал свернутый в тугой жгут кнут.
Кого-то он очень сильно напоминал, уже не голосом, а внешним видом и одеждой. Да что за наваждение! Одет как рокер. Наверняка это тиун, про которого глазена рассказывала. В общем, нет времени долго рассуждать и вспоминать кого напоминает или где мог его видел, надо вступить в переговоры. А как и что говорить? Может девчушка и преувеличила сильно, но с таким типом надо держать ухо востро, вон как глядит, прямо царапает взглядом. Раз у Ромки не получилось собрать почти никакой информации, то вероятней лучше всего будет говорить просто и преимущественно правду, тем более и скрывать то ему в общем нечего, ничего он не натворил, никого не обидел. Пауза затягивалась.
-Уважаемый, я ...,- начал Ромка, но был прерван каркающим смехом мужчины. Ромка растеряно оборвал готовые вырваться объяснения. Действительно надо быть очень аккуратным в словах. Какие-то они все тут туркнутые.
-Я то, конечно уважаемый, а вот ты кто таков, гусь лапчатый? Почему не работаешь, почему без шапки?
-Дак ведь жарко!
Ромка и сам понял, что непроизвольно вырвавшиеся слова, звучат поразительно глупо. Он начал закипать. Вообще, какого он перед этим оправдывается? Но мастер, надо признать, разговор ведет так, что ставит Ромку в неудобное положение, заставляя оправдываться. Чего надо, что хочет?
-Знамо дело не холодно, только вот шапку-то носят не для тепла, а для уважения, чтобы перед знатным людьми снять мог и земным поклоном засвидетельствовать свое почтение. Перед равным можешь не снимать, если неуч и зазнайка, а за непочтение перед верхними порот будешь! Или попа например, ежели треснешь в ссоре когда на нем клобук, так считай и конец тебе пришел, а со сбитым клобуком можно как ровню. Никогда не бил попа? Куда тебе,- тиун препротивно рассмеялся, Ромке его смех больше показался похожим на карканье, чем на человеческие звуки.
-И что за тряпки нацепил на себя?- тиун резко оборвал смех,- уж не из свиты ли ты наших почетных гостей?
-Я, нет.
-Это хорошо что не врешь. Хотя и одет как чучело иноземное, но среди них ни одного нет по нашему разумеющим.
-Понимаете, мужчина.
-Да знамо не женщина,- мужчина зловеще хмыкнул. Несмотря на улыбку на губах, веселья в его словах не было, и с каждым новым словом Ромка, прямо физически, ощущал, что его вес в глазах тиуна катастрофически тает, если он этот вес и был до того.
-Эй, стража, ко мне. Вы поглядите на этого весельчака, он резвится, с женщиной меня сравнивает. Нешто я на женщину, по-твоему похож?
-Нет, что Вы. Я другое имел в виду.
Подошли два стражника. Оба вооружены по полному комплекту: у одного бердыш, у второго короткое копье, ещё щиты и мечи. Лица чрезмерно серьезные, эти точно смеяться не будут. Встали справа и слева от него.
Молодцы,- мелькнуло у Ромки,- классически в коробочку берут.
-Я хочу сказать…
-Да ты смерд поганый, надсмехаться на до мной решил? Я не разговоры с тобой разводить собираюсь, а ответ требую! Но погодь, я тебя почтению то научу.
Одним движением тиун распустил кнут, широким круговым движением закружил его над головой и Ромка понял, что сейчас кнут полетит в его сторону и раздастся резкий щелчок. Он все еще не верил в реальность происходящего, вернее в то, что тот бред, который выдает этот клоун, он произносит на полном серьезе. Чего же он добивается? Ромка мог бы легко уйти от удара, но уклониться до удара, значит показать что испугался. Эту уличную мудрость он выучил давно, но он все еще не верил в серьезность происходящего. А зря.
Ромка мог распластаться по земле, мог перекатиться, мог отскочить вправо или влево. У него была полная свобода действий, он мог уйти от удара. Стражники, как только он сдвинулся с места, тоже сделали шаг вперед. В их лицах не было ни агрессии, ни злобы, только предельная сосредоточенность. Один положил руку на рукоять меча, второй перехватил короткое копье и стал разворачивать его тупым, не боевым концом в сторону Ромки.
Эка вы шуткуете, не напугаете!- мелькнуло в голове у Ромки. С такими хулиганскими примами он был знаком еще по школе.
Обязательно в любой школе, в любом дворе есть местный хулиган, который развлекается вот такими штучками. Например, подходит расслабленной походкой и вдруг резко махнет рукой перед глазами. От неожиданности практически любой или отскочит или моргнет, чего хулиган и добивается. Все вокруг ржут, а ты чувствуешь себя как идиот, вроде как ты испугался.
Между прочим, это не просто глупость. Есть в этом поведении и глубинный смысл, происходящий из нашей древней животной прошлости. Не случайно старые люди, особенно дедушки и бабушки инструктируя внучков и внучек говорят: а увидишь чужую, злую собаку, то не смотри ей в глаза. На уровне животных наших инстинктов считается что прямой, немигающий взгляд - это угроза, это первый шаг к агрессии, к нападению. Так поступают хищники перед тем как бросится на жертву. Сама жертва так же знает, что если на нее кто-то таким образом смотрит, то видят в ней обед, терпилу, жертву, все что угодно, но только не то, что достойно уважения.
Прямой, пристальный взгляд, это способ подавить противника, подчинить его своей воле. Кто первый моргнул тот и проиграл, тот и является жертвой. Слаб, братишка.
Ромка не желал ни подчиняться, ни веселить этих обалдуев. Нельзя же так крепко в роль входить. Все эти приколы с маханием руками, жесткими погляделками в глаза, угрожающими охватами и окружением, хватанием за оружие на него не действуют.
Ну и что вы братцы-кролики дальше будете делать? Ромка не испугается и не побежит – это он мог точно гарантировать. Сами теперь будете по идиотски выглядеть!
Ромке пришлось распределить свое внимание между охранниками и тиуном, но краем глаза он сумел уловить, что тиун завершив круговое движение руки с кнутом над головой резко бросил ее вперед. Это могло означать только одно: тиун держит марку и раз уж Ромка не повелся, не стал закрываться руками, убегать, то тот решил довести начатое до конца и намерен нанести Ромке удар кнутом. Наверняка удар будет не сильным, но упрямство тиуна, его стремление додавить, дожать начинали раздражать Ромку. Как правило, такие люди не могут проигрывать, они мелочны и мстительны.
Все равно получать удар кнутом, пусть даже чисто символический не хотелось. Ромка инстинктивно сделал шаг назад.
-Ну вы даете.
Теперь уже не до хорошей мины при плохой ситуации. Ромка резко повернулся и наклонил корпус к земле. Если бы он сразу отскочил как только тиун замахнулся, если бы не пижонил, а как учили изначально исходил из самого худшего варианта! Что теперь говорить и рассуждать! Надо выходить с наименьшими потерями из сложившейся ситуации. Рукой он инстинктивно прикрыл глаза. Он все еще не верил в худшее.
Спину обжег сильнейший удар. Тиун и не думал шутковать. Зараза, удар пришелся как раз в место где было повреждение от первой травмы. Как бы не было осложнений! И хорошо еще что Ромка прикрылся рукой. Это дало несколько сантиметров удлинения траектории полета хвоста кнута. Ну, урод, я сейчас тебе…
Что он там сейчас уроду-тиуну сотворит, Ромка не успел ни сказать, ни додумать – в затылке разорвалась граната. Удар концом копья был точен. Уплывающим, угасающим сознанием Ромка успел уловить, как тиун дает распоряжения:
-Отнесите шустряка в женскую половину, заприте в клети. На сторо;жу Микитыча поставьте.
-Может сразу в пытошную?
-Князю не к чему знать о нем. После всего происшедшего и его чудесного освобождения у него и без этого голова кругом. А в пытошную из любопытства гости наши незваные заглянуть могут. Вопросы пойдут: одних освободили, так сразу и новые сидельцы появились – кто такие и почему? Ну их, без неверных разберемся. Утром на заимку его переправите. А я в конце недели приеду. Вот только гостей спроважу.
Ромка провалился в темноту. Глаза закрылись, сознание оставило его.
***
Тишина. Ромка попробовал открыть глаза. Не получилось – так резануло ярким светом, словно взорвалось солнце. Он тут же оставил эту попытку и еще сильнее сжал веки. Надо передохнуть. В затылке саднящая тупая боль. Вся голова как обручем сдавлена болью. Внутри тысяча кузнецов молотят по наковальне, снаружи полосой от затылка через висок к глазу пульсирующая боль. Ромка поднял руку к голове, ощупал. Все вроде на месте, только волосы слепились в култык. Что это? Кровь – его же кнутом огрели, да еще и по затылку долбанули.
Каждая мысль давалась с трудом, причиняя нестерпимую боль. Хотелось замереть и не двигаться и не думать, только бы отпустило, только бы ушла эта страшная боль. Даже не двигаясь, было очень больно, любая мысль словно шурупом проворачивалась в голове, вызывая искры в глазах, режущую боль в голове и приступ рвоты в желудке. Точно – сотрясение мозга.
Ромка снова, но уже гораздо осторожней, попробовал открыть глаза, руку при этом продолжал держать у головы, прикрываясь от слепящего света.
Получилось, он немного осмотрелся. Ромка находился в небольшом помещении. Стены из бревен. На той, что напротив его и, кажется, ведет на улицу, вырублена узкая щель – только просунуть руку взрослому человеку. Справа сплошная стена, а слева в стене небольшое оконце квадратного сечения, но ведет оно не на улицу, а скорей всего в коридор или другую комнату. В этом оконце стоит небольшая глиняная плошка с тряпичным фитильком, освещая одновременно и его пристанище и помещение за стеной. То, что показалось Ромке ярким и слепящим светом, на самом деле был тусклый огонек убогого светильника, только чтоб лоб в темноте не расшибить.
Ромка прикрыл глаза, настолько боль в затылке, в глазах стала нестерпимой, но тут же заставил себя снова отрыть сначала узенькую щель, потом немного шире. Он не собирался сдаваться. Эти уроды не знают с кем связались. Если они предполагают что все это сойдет у них с рук, то их явно ожидает сюрприз.
Ромка скрипнул зубами. Какое коварство! Он не сделал ничего плохого, даже слова против не сказал. Он рассчитывал на помощь или хотя бы человеческое отношение. Не важно что они там напридумывали себе и в каком иллюзорном мире живут, но возмездие близко. Больше никаких ошибок.
Ромка не был кровожаден и не считал, что на удар надо непременно отвечать ударом, но при определенных условиях жесткая или даже жестокая реакция помогает избежать больших бед и является благом для самого агрессора, тирана, мандалая.
Ромка вспомнил, как однажды Сергей Артемьевич при разговоре с Михаилом поделился своими воспоминаниями.
-Дело было году в 93, 94-м году. Вам, молодым, не совсем понятна та ситуация, поэтому поясню,- Сергей Артемьевич потер лоб рукой, собираясь с мыслями.
-Развалилась великая держава. Новые руководители не умели или не хотели навести порядок ни в обществе, ни в государстве. Чтобы устраниться от этой тяжелой и сложной работы был провозглашен идиотский лозунг: "берите столько суверенитета, сколько сможете", только нам пьянствовать не мешайте. Соответственно если разрешают, то почему ж не взять. Вот только формы самореализации были не всегда цивилизованными или правильными. Но я бы не стал строго судить местных лидеров или как сейчас любят и них говорить: представители местных элит. Если уж старший брат не знает и не может, то что от них-то требовать?
В общем, прошел процесс почти самотеком, при этом основная цель была усидеть в кресле, да еще желательно и обогатиться, а способы решения этой проблемы были почти везде одинаковыми: как правило - национализм.
Помню, обратилась ко мне с заявлением одна женщина. Она пояснила, что ее сосед по подселению лазит регулярно в ее холодильник и опустошает его и никакие увещевания не действуют. Пьет вечером, приходит поздно ночью, когда все спят, опустошает или кастрюли, или холодильник и спит потом до вечера, потом все повторяется.
Я, конечно, пообещал ей помочь, при этом разговорились, она рассказала о своей жизни, пояснила, что коренная жительница Грозного, терская казачка, а вот теперь беженка.
Вот это слово меня резануло донельзя. В газетах и по телевизору постоянно показывали различные очаги напряженности: Таджикистан, Азербайджан, Узбекистан. В некоторых противостояние доходило до точки кипения, при этом возникали большие потоки беженцев. Да, это было, но это были бывшие союзные республики, объявившие о суверенитете, но чтобы на территории самой России происходило что-то похожее! Никогда и негде, ничего похожего! Это было настолько невероятным, что люди не позволяли себе и предположить возможность подобного. Это все равно как если бы луна упала на землю, съел бутерброд человека. Да и в газетах ничего подобного не писали.
Первое, что пришло в голову, так это то, что женщина желает как-то вызвать жалость что ли, чтобы ей помогли, на ее сторону встали. Я еле сдержался, чтобы не сказать резкость. Стал расспрашивать об их жизни в последнее время. Иногда уже этого достаточно чтобы лгунишку вывести на чистую воду – человек, говорящий неправду начинает путаться в деталях, противоречить сам себе.
Но когда она стала рассказывать, я тут же забыл что это проверка. Я слушал ее, можно сказать, открыв рот и сжав кулаки. Она сказала, что то, что происходит в Чечне больше похоже на криминальный беспредел с ультранационалистическим уклоном. Русской женщине, а особенно девушке лучше одной на улице не показываться, а если уж идешь, то держи глаза в землю, иначе могут спокойно затянуть в подъезд и изнасиловать или просто оскорбить. Мужчин вылавливают и приводят на площадь Минутка, ставят на колени на весь день "замаливать грехи русского народа перед чеченской нацией". Каждый проходящий мимо чеченец должен бросить в этого поганого русского камень. Кто отказывается или еще и возмущаться начинает, того самого могут рядом поставить. Защиту, особенно от власти, искать нечего.
Покупка домов происходит примерно следующим образом: приходит чеченец и говорит,- дом мне нравится, я его покупаю,- и называет смешную цену. Не хочешь – подождем. Садится в машине у дома и терпеливо дожидается вашего отъезда. Другого покупателя ждать бесполезно, поскольку всех перехватывают на подходе и объявляют, что дом уже куплен. В результате все равно дом отдается за бесценок.
Это еще в лучшем случае. Были, и не однократно случаи, когда хозяев просто выгоняли, удача, если еще вещи разрешено было взять, хорошо если не убивали. Кто в том бардаке искать и защищать будет?
-В целом не поверил я ей, я имею в виду - окончательно. Но ее рассказ заставил меня задуматься. Она ни разу не повторилась, ни разу не ошиблась в деталях. И самое главное, когда человек хочет чего-то добиться, то есть он понимает что он предоставляет ту информацию, которая повлияет на эмоции человека, то непроизвольно голосом, интонацией начинает себе немного подыгрывать, нагнетать обстановку, подогревать эмоциональный градус своего рассказа. Здесь же ничего подобного не происходило: весь рассказ от начала до конца женщина выдала спокойным, монотонным, чуть уставшим тоном. Признаюсь, неоднократно мелькнула мысль что это не наигрыш, а просто усталость от неоднократного повторения одного и того же и нежелание самой в очередной раз заново пережить кошмар.
Это сейчас, с высоты нынешнего знания и прошедших двух войн мы может сказать, что ее рассказ не был переперчен излишками страшилок. Все это было на самом деле, и было, в том числе, и гораздо более жестокое и мерзкое. А то, что мы не знали об этом, так со стороны СМИ была самая настоящая блокада – ничего, ни грамульки не передавали и не сообщали.
Этот разговор Сергей Артемьевич пересказал не случайно. У него с Михаилом вышел спор о неотвратимости наказания и значимости фактора неотвратимости на криминогенную ситуацию в целом. Мишка утверждал, что бог шельму метит, и даже если удалось уйти один раз, второй, на третий или еще какой он все равно попадется. Все равно будет отвечать. По этой причине американцы приняли закон о том, что если человек совершает умышленные преступления то после того как попался в третий раз, его осуждают к пожизненному заключению. Считается, что он своим поведением доказал что неисправим: ведь знал, что нельзя, но делал, сознательно нарушал закон, умышленно причинял вред, нёс горе, беду.
Да, это так соглашался Сергей Артемьевич, его поймают, но ведь совершая безнаказанно преступления, преступник нарабатывает опыт, его приемы становятся все совершенней, а сами преступления все более дерзкими, он учится прятать следы, скрываться. Стрелять надо на взлете. Вот так же и в Чечне, если бы не дали распушиться преступному режиму, то не произошло бы столько бед. А надо то было всего лишь порядочным и достойным людям, а они есть в чеченском обществе и их большинство, схватить за руку засранцев.
Те, кто творил в начале эти дела: насиловал женщин и ставил на колени мужчин просто напросто несостоявшиеся, слабые люди. Каждый хочет быть значимым, каждый хочет достичь чего-то большого, но чтобы сделать это великое, значимое, доброе надо мочь это, а вот тут проблемы. Поэтому и выбирают слабые люди грязный путь – оскорбить, унизить. Если кого принизил, то вроде бы как сам стал выше, значимее. А нужно было всего-то мелких паршивцев приструнить. Куда же смотрели их замечательные аксакалы?
В этом Ромка был абсолютно согласен с Сергеем Артемьевичем, нельзя попускать, это может быть расценено как слабость и приведет к еще большим бедам и страданиям безвинных и тех, кто не может за себя постоять. Ромка может и сделает это, он остановит гавнюков. Зря они так, ну уж если желают поиграться во средневековье, то Ромка не откажется. Вот только он не жертва, как наивно они предполагают, он щит, надежа и защита слабых и обездоленных. Рыцарь без страха и упрека. Зря они так, ой зря.
Но сейчас необходимо решить главный вопрос. Насколько твердо он стоит на ногах? От этого будет зависеть многое, если не все.
***
Ромка приоткрыл глаза – свет от плошки уже не так резал, задержал дыхание, напряг мышцы спины и постарался лечь ровно на спину. До этого он лежал немного полубоком, видимо так его бросили на охапку соломы, в такой позе и оставался. Получилось. Далее он приподнял одну ногу, вторую. Все нормально, ноги двигаются и в позвоночнике не отдает. Это очень хорошо. Даже если руки повреждены или сломаны то это не так важно. Это неприятно, это лишает возможности действовать в полную силу, но временно. Со здоровыми ногами можно убежать, выждать время, залечить раны и вернуться. Без ног этого не сделать. Только бы не ноги! Руки так же оказались целыми. Вообще в целом тело не болело – значит не били и не пинали. Болела голова – ну это ясно почему!
Теперь надо бы повнимательней осмотреться. Он приоткрыл глаза еще немного шире. Ему показалось что у щели-оконца шевельнулась тень. То ли птица в оконце, толи тень под ним.
-Ты, глазена, заканчивай там.
-Сейчас, дядя Микитыч, только Якова покормлю.
-Подь сюды, говорю! Касатик наш очухался. Такой шустрый, кабы опять барахтаться не начал, двери подпереть надо.
-Да нет же, лежит мертво, еле дышит.
-Как же, мертво. Вон шебуршать начал, кряхтит, елозит.
-Так он и раньше стонал.
-Стонал, когда дух вон у него был, а сейчас в себя пришел. Подь сюды говорю!
-Да не пужайся его, дядя Микитыч, он не злой, ничего не сотворит.
-Это как же ты определила, что он не злой, господин профессор?
-А глаза у него не злые. Только не пойму почему он в Якова кидался.
Микитыч что-то пробурчал, навроде,- вот видишь,- но больше гнать Глазену не стал.
Солома рядом с Ромкой зашуршала, он в щелку прищуренных глаз увидел как девочка присела рядом с ним на корточки.
-Дядя, а дядь! Пошто в Якова кидались?
Губы запеклись, не разомкнуть. Ромка промолчал не потому что притворялся что все еще находится без сознания, он просто не знал что ей ответить. Глаза он чуть-чуть больше приоткрыл, но при таком слабом освещении это вряд ли было заметно. Он пошевелился, только чтобы показать Глазёне что он ее слышит.
В узкую щель оконца просунулась голова ворона, казалось и тот ждал ответа на вопрос.
-Не знаю, девочка,- губы удалось разомкнуть, во рту сушь, Ромка перевел дух. Наверное проверить хотел как полетит камень.
-Вот те раз, да нешто камень нельзя было просто кинуть. Ни в кого ни будь, а просто так?
-Ну, я думал что он не полетит.
-Вот дела,- она опять по смешному, копируя взрослых всплеснула руками, сложила их на коленях, предварительно пригладив подол,- как же так дядя, что-то вы совсем смешное говорите. Как же камень не полетит если его бросить, и зачем кидать в кого-то, если забижать его не хочите?
Пойду я, вправду, а то опять смешное что придумаете, отчего сами маяться и будете.
Она поднялась, собравшись угодить.
-Подожди девочка.
-А ну не баловать,- раздался громовой голос из темноты,- щас зашибу.
-Нет, я ничего не делаю, только спросить хотел.
-А нешто спрашивать. Вот скоро самого и поспрашают.
Ромка, как ни вглядывался никак не мог рассмотреть откуда раздается голос, но ясно было, что человек видит каждое его движение.
-Карина, выдь вон, последний раз говорю, а не то с иродом вместе запру, а он возьми, да и покусает тебя.
-Что ж вы на людину то наговариваете. Чудной он вправду, но не злыдень. Я с ним останусь, пожалею!
-Вот я сейчас хворостину то достану или бабку Меланью подыму, уж она тебе покажет как старшим перечить, пожалеть вражину удумала!
-Ой, не надо,- девочка взвизгнула и опрометью вылетела из комнаты. Ромка услышал как немедленно привалилась дверь и стукнул замок.
Не железный,- отметил про себя Ромка. Уже проще.
А чем проще, непонятно. И почему он вдруг вражина? По-прежнему у него не было плана действий и не было понимания где он и что с ним.
Ну что ж начнем сначала. Поперву попробуем установить контакт и разговорить стражника. Любая информация для него полезна.
-Послушайте, Вас кажется Микитыч зовут,- начал он, но был тут же оборван.
-Не зовут меня, сам прихожу. И уж точно говорю: если можешь избежать со мной встречи, то так и надо делать.
Микитыч как-то неопределенно хмыкнул. В голосе его не было ни угрозы, ни раздражения. Уже хорошо. Значит не запугивает, значит нормальный человек, а разговаривать вероятно не хочет потому что запретили ему или не хочет.
Это уже неплохо, с приличным человеком и договориться можно. Ладно, надо начать с чего ни будь нейтрального, чтобы вовлечь в разговор и дальше только направляй умело, и информация у тебя в кармане.
-Я просто хотел попросить воды. Можно?
-Плошка справа от тебя. Если до утра еще слово скажешь - в рот колодку забью, Шебуршать и елозить будешь – узы надену. Солома то не для твоего удобства постелена, а для моего спокойствия – все слышу. Понял?
-Понял!
Вот так и без вариантов. Во дела, не так прост Микитыч каким кажется: говорит спокойно, не раздражаясь и не угрожая, как человек знающий свою силу и вес своим словам.
Ромка не сомневался, что если еще раз заговорит, то так оно и случится. Может попробовать? Не будет же он звать среди ночи подмогу, а возможности Ромки он не знает, тот для него слабак, пришибленный одним ударом тыльника копья. Если Микитыч – палач, то Ромка его хорошо рассмотрел при экзекуции и он был уверен что справится.
Но нет, нельзя. Завалить Микитыча можно, но вот дальше-то что? Планировку здания он не знает, куда двинуться, что дальше делать и в наметках нет. А вот хорошее можно потерять. Хорошего мало, но оно есть.
Первое,- Ромка стал мысленно загибать пальцы: Микитыч относится к нему без вражды и агрессии, не то что тиун и его придурки.
Второе – Карина тоже если не на его стороне, то уж ни как не против, кроме того, ее можно рассматривать как вероятного помощника и как возможный источник информации.
Третье – позвоночник в порядке, он может двигаться. Тяжелых повреждений так же нет, поэтому пару часов Ромке хватит чтобы привести себя в нормальное состояние. Подобную школу он прошел на соревнованиях, когда приходилось в один день проводить по две, а то и по три серьезные схватки. Себя он хорошо знал и изучил, знал возможности организма. Переломов нет, значит к утру он будет в полном порядке, еще и выспаться успеет.
Если Ромка ничего не упустил, то это, пожалуй, все плюсы. Общий вывод можно сформулировать следующим образом: перспективы очень хорошие, он здоров, может двигаться и у него кроме врагов здесь есть и потенциальные союзники.
Теперь можно переходить к минусам. Это гораздо более важная задача. Очень важная. Наиважнейшая. Если ты не учел свои достоинства, свой потенциал, то в будущем это скорей всего обернется приятной неожиданностью, подмогой, выгодой. Сработает тебе на пользу. Но пренебрежение и невнимание к недостаткам, почти наверняка больно ударит и не может повлечь, а наверняка повлечет самые негативные и катастрофические последствия.
Высший пилотаж для тактика и стратега это умение свои недостатки обернуть в достоинства. Эта расхожая фраза из истины высокой от частого повторения перестала отражать настоящий ее смысл. Чтобы смочь это сделать, обратить минусы в плюсы, помимо желания, помимо умения это делать необходимо главное: надо уметь увидеть свои недостатки. А это больно, это жестоко бьет по самолюбию, по самомнению. Только сильные могут с этим справиться. Только сильный относится к наличию у него недостатков в личности и ошибок в работе как к данности, над которыми можно и нужно работать. Это не знак ущербности тебя, это перспектива роста.
Ромка был сильным и был благодарен всем учителям, которые помогли осознать это, прийти к пониманию. Это были и классный руководитель в школе и тренер спортивной секции и преподаватели в институте. Низкий поклон им. Сейчас он постарается доказать что время на него потрачено не зря, что он достойный ученик.
И он приступил к серьезной и напряженной работе: анализу ситуации с точки зрения недостатков, неудобных моментов, негативных обстоятельств.
Во-первых: между падением с кровати в своей комнате, когда он тянулся за книгой Сергея Артемьевича и появлением на площади, пустота. Что произошло, как он очутился в этом месте, что это за место он до сих пор не может определить, поскольку нет отправной точки, не на что опереться, информацию не смог даже у ребенка вытянуть. Поэтому этот участок следует отложить для анализа на более поздний срок, так как неверное предположение, положенное в основу анализа может дать только искаженную картину.
Во-вторых: необходимо определиться что за люди окружают его. От этого зависит прогноз их поведения и дает понимание их мотивов. Кто предупрежден, тот вооружен. Жаль, что Ромка не расчитал глубину коварства этих мозгляков, клоунов ряженных. Иначе он ни за чтобы не позволил ударить себя ни кнутом, ни копьем, ни чем-то еще. Ну да ладно, разберемся, проехали. Не об этом надо думать.
Переживания, обращенные назад бесперспективны. Глупое это занятие мямлить: ах, вот так надо было поступить, а я… Ах почему я так сделал, а не так! Оглянуться назад полезно для того чтобы увидеть путь вперед, чтобы не допускать в дальнейшем ошибок – это правильно и хорошо. Заниматься самоедством глупое занятие и удел слабых. Вперед!
А куда вперед? Вот здесь-то как раз и находится узел, который надо раздербанить.
Попробуем! Сначала у Ромки было предположение что у него галлюцинации, вызванные травмой. За это говорило и то, что он ничего не помнит, и плавающий звук и нечеткое зрение. Дальнейший ход событий показал, что это не помутнение сознания, что все вещи, предметы, люди более чем реальны. Ромка притронулся к шраму на виске.
Следующим предположением было то, что он оказался перенесенным в прошлые века. Но это предположение было настолько невероятным, что Ромка просто отметил эту возможность как некую туманную вероятность, но не более. Основным аргументом против было то, что данные путешествия осуществлялись только в фантастических рассказах и никогда, ни одного достоверного свидетельства об имевшем место быть такого путешествия, не было. Рассказам различных гуру, просветленных и прочих, Ромка не верил.
Таким образом, как наиболее вероятным остается предположение, сделанное им ранее. Вернее это предположение промелькнуло у Ромки в первую очередь, да вот времени его додумать не было, уж больно быстро развивались события.
Ромка усмехнулся, теперь времени предостаточно.
Итак, самое вероятное, что Ромка находится где-то в районе курорта, где он проходит лечение, а те люди, с которым он общается - это члены этнографического или исторического клуба, проводящего инсценировки.
Это действительно наиболее вероятная версия, но и в ней есть недостатки. Противоречие первое – зачем брать Ромку в плен. Нет никакого мотива, за который можно было бы зацепиться. Если бы это сделали чеченцы, то мотив понятен.
Захватывали и в других местах, но только женщин для предоставления специфических услуг или бомжей для работы в отдаленных, безлюдных местах, рылись катакомбы, а женщины и рабы тщательно скрывались, прятались, да и совершены эти похищения были или уголовниками, или людьми с явными психическими отклонениями. Заподозрить в этом тиуна, его подручных можно, но чтобы огромная толпа состояла сплошь из уголовников или дебилов? И девчушка? А Микитыч? Нет, версия отпадает. А заимка? Что за заимка, его туда намереваются отправить. Мало информации.
Может религиозная секта? Вот это направление надо поподробней продумать. В секте, как правило, много людей. Это совпадает. Секта и сколачивается исключительно для сбора с баранов бабла. Чем больше адептов, тем больше денег срубить можно, больше получить имущества, машин, квартир. Здесь можно встретить самую разношерстную публику: и страждущих истины, и просто оболваненных, и случайных, которых только предстоит обработать.
Кто же глазена? Допустим действительно сиротка, тогда ее нахождение здесь можно объяснить. А Микитыч? Вопрос! Ни на оболваненного лоха, ни на шизанутого адепта он не похож. Если тиун и охранники - явно трезвомыслящие люди, призванные следить за поддержанием порядка, то кто же он? Продажные твари и преступные элементы всякие бывают, но представить общие интересы тиуна и Микитыча он никак не мог.
Ладно, оставим загадку на потом. Что еще точного и определенного? Вроде бы всё перебрал. Но была еще одна малюсенькая деталь, на которую Ромка обратил внимание и которая подтверждала его предположение что он находится в своей стране и в современном мире. Во-первых, ту мешанину, что они молотили из фактов разных годов, разных мест, названий можно было только придумать. Это никак не могло быть правдой, во-вторых Микитыч, когда выгонял девочку из клети с Ромкой, он назвал ее "господин профессор". Ромка это хорошо запомнил. Сначала от головной боли, от мыслей вразброс он не обратил на это внимание. Все в этом странном городе разговаривают на какой-то чудовищной стилизации русского языка под старину. Так вот профессора на Руси появились только при Петре. Так что господа – товарищи, братья, можете сколько угодно придуриваться, внимательный глаз, вернее внимательное ухо фальшь уловит. Как писал великий Булгаков: "господин, соврамши".
Что же дальше? Да ничего! Оговорка Микитыча была единственной, которую Ромка заметил. Возможно она действительно была единственной. Попозже надо еще раз прокачать информацию, быть может появятся новые сведения, новая информация. Конечно же появятся! Надо ждать утра и прихода тиуна. Если получится, то до его появления еще раз попробовать разговорить Микитыча или поговорить с сироткой.
Дальше делать предположения опасно, не допустить бы просчета, а основные выводы из того что он увидел, услышал и пережил: это то, что ребята тут серьезные, замышляют они в отношении Ромки явно что-то нехорошее, следовательно нельзя расслабляться и нужно быть готовым к самым серьезным последствиям. При этом желательно чтобы самого Ромку принимали за обычного и обыкновенного, неспособного к серьезному сопротивлению.
Все, хватит. Больше при имеющейся ограниченной информации он ничего не выжмет, значит надо отдыхать и набираться сил. Завтра бой! Отбой!
Всё, действительно всё. Был только один момент, который Ромка проигнорировал: почему первое время его никто не видел и отчего твердые предметы для него были как кисель?
***
Ромка услышал шум – кто-то поднимался по ступенькам. Тяжелые подкованные сапоги давали резкий звук без скрипа ступеней. Удары частые, следовательно - лестница узкая. Идут при оружии. Ого, это в такую то рань! Неужели за ним?
-Привет Микитыч, как ночь прошла?
-Помаленьку.
-Шустряк не баловал?
-Не-а, смирный. Припужнул я его немного, так тихо лежал. Долбанули вы его сильно, все никак не очухается.
-Ну и ладно, так получилось, и тебе хлопот меньше. Ты вот что, хозяин велел передать, что наши гости, в корень их колено, наконец решили продолжить поход свой в Святую землю. Щас сбираются, скоро отбудут. Как только отъедут, так мы и заберем сидельца, на заимку повезем, потому менять тебя никто не будет. Сам знаешь, сейчас народу не хватает, так что погодь немного, хозяин велел передать что отблагодарит. Все, мы пошли.
Они застучали тяжелыми кованными сапогами в обратном направлении.
Микитыч ничего не ответил, только как-то неопределенно то ли хмыкнул, то ли крякнул.
Снова все затихло, с улицы слышно было приглушенный шум – характерные звуки суматошных сборов к отъезду большого количества людей.
Спустя еще немного послышались дробные шлепки босых пяток по деревянным половицам. Ромка улыбнулся,- наверняка Глазена бежит. Чудная девчушка!
-Дядька Микитыч нате, я молочка принесла. Утреневайте!
За стеной послышались звуки раскладываемой еды, наливаемого из крынки молока.
-Дядька Микитыч,- глазена стала говорить шепотом, вернее старалась говорить тихо, но ее шепот был такой же громкий, как обычный разговор, даже еще громче, так как ее усиленное сопение и тщательное проговаривание слов только добавляли шума. Микитыч крякнул, но ничего ей не сказал.
-Дядька Микитыч, что скажу. А тиун наказал дядьку не кормить. Говорит: "неча добро переводить, еще прокорм не заработал". Его на рудник отправят, да? А можно я ему хлеба дам?
-А что тиун? Он же наказал!
-А мы тихонько, жалко дядечку, как же без еды. А, дядька Микитыч? Ведь людина же?
Микитыч снова крякнул, прочистил горло. Ромка напрягся. Как только разговор зашел за еду он почувствовал, что надо бы перекусить. Настоящего голода он не испытывал – наверное последствия удара, его все еще подташнивало, но как спортсмен и спецназовец он знал что есть надо даже если не хочется, иначе не будет сил.
-Ладно,- принял решение Микитыч,- только быстро давай.
-Эй, сиделец,- крикнул он Ромке,- Карина тебе хлеба подаст, смотри чтоб не забаловал.
-Да, спасибо, меня Романом зовут, а Вас? кушать очень хочется!
-Чудной, право слово и имя какое то варварское. Я тебя не спрашивал как зовут, а вот если имя Бога поминаешь, то говори правильно.
-А как правильно, научите неуча!
Ого, это успех, начало положено, главное втянуть Микитыча в разговор, желательно имя свое назвать. Это чтобы не как вещи к тебе относились а как к личности, как к человеку. Надо развивать успех.
-Зря стараешься, не буду я с тобой лясы точить. Поешь, и чтобы ни одной крошки на тебе не было – все в рот. Если останется остатки на оконце Якову покладешь. Понял?
-Понял.
Да, хитер Микитыч, на мякине не проведешь.
Лязгнул металлом замок, отвалилась дверь. В каморку зашла глазена, подала Ромке краюху ароматного хлеба, на колени положила полотенце и оказалось что в руке под полотенцем у неё крынка с молоком. Девочка быстро налила ему в плошку молока и тут же вышла. Сегодня она не стала задерживаться и расспрашивать его. Но Ромка все равно был благодарен ей. Она словно лучик света: и осветила и согрела. Ромка улыбнулся.
Быстро перекусив, он прилег: с явным удовольствием растянулся на соломе – какое счастье иметь возможность двигаться. Он снова окунулся в размышления, благо время было и была возможность. Быстренько пробежался по известным ему фактам. Нет, вроде вчера в его размышлениях не было ошибки, а нового почти ничего не произошло.
Сегодня он только имел возможность рассмотреть комнатку. Как и положено в темноте она казалась намного больше. Теперь же при косых линиях восходящего утреннего света он увидел, что его камера всего три на три метра. В углу лежали какие-то хозяйственного назначения предметы, на улицу выходит узкая щель рубленого оконца, да на боковой стене квадрат с задутым теперь светильником. По звукам он еще определил, что от его комнатки нужно выходить крутой узкой лестницей. Двоим взрослым наверняка не разойтись. Но это ему не важно. Пока что и отсюда он не намеревался убегать. По крайнем мере пока не отдаст должок тиуну.
Но вот Микитыч его удивил и искренне восхитил. Ой, лиса! Вот с кем надо держать ухо востро! За все время своего нахождения в клетушке, Ромка ни разу не увидел ни его, ни даже какой то части его тела, следовательно не знает где он находится, во что одет, чем вооружен, в какой позе сидит, стоит, устал, отдохнул. То есть у него нет никакой информации на основе которой можно было бы спланировать нападение на Микитыча. Ромка конечно не желал на него нападать, но если бы передумал или возникла бы в этом необходимость, то у него не было бы ничего, ноль, пустота, зеро. То есть он начал бы с явно проигрышной позиции.
Ночью, сквозь чуткий сон он неоднократно слышал как Микитыч начинал посапывать и похрапывать. Помнится Ромка еще иронично подумал – хорош сторож, все на свете проспит, но когда неожиданно пришли стражники с вестью от тиуна, то его голос был абсолютно бодрый и никак не заспанный.
И с дверью, надо признать, Микитыч его провел: закрывая дверь, он демонстративно стукнул деревянной щеколдой. Вот бы был Ромке сюрприз, надумай он совершить побег или нападение на Микитыча, начав вышибать хлипкую дверь, как он должен был подумать, его ждали бы самые настоящие, самые железные и, Ромка не сомневался, весьма внушительные металлические запоры. Металлический лязг Ромка утром хорошо расслышал. Ай да Микитыч, ай да сукин сын . Когда же он успел запоры навесить и на замок запереть, да так, что Ромка ничего и не услышал?
С таким нельзя расслабляться. Но ничего. У Ромки тоже для него найдется пара сюрпризов. Для начала не надо расслабляться и хотя бы в общих чертах продумать роль лопушка. Долго это не продлится, по крайней мере ни на заимку, ни на рудник Ромка не собирался.
***
Солнце уже поднялось достаточно высоко. Сейчас около десяти или может половина одиннадцатого. Шум на улице сначала повысился до отдельных истерических выкриков, понуканий, потом наступило затишье: наверняка следуют торжественные прощальные речи с выражением сердечной благодарности за избавление от узурпаторов, с заверениями в вечной дружбе с одной стороны и пожеланиями в налаживании нормальной жизни и упрочении сердечных отношений между державами с другой.
Наконец заржали лошади, шум снова стал нарастающим, резким и кричащим – похоже процессия тронулась.
Стоп, стоп, стоп,- Ромка поймал себя на том, что он думает о происходящем на улице как о реальном. То есть как будто он действительно был в плену у средневековых авантюристов где-то в тринадцатом или четырнадцатом веке. Да, это затягивает, нельзя расслабляться, иначе утратишь чувство реальности. Помни, что тебя зацепили уроды с намерением использовать твой дармовой труд для своего обогащения и у тебя есть должок, который необходимо возвернуть. Непременно.
Наконец все затихло, прошло еще немного времени и послышались знакомые шаги. Кажется подкованные сапоги носили только эти придурки. Ну все, час пик наступил. Тьфу, ты, момент истины. Неужели он волнуется?
Волнуется – да! И боится тоже, потому что не боятся только отморозки и полные придурки. Но Ромка умет управлять собой, своими эмоциями, страхами. Конечно он переживает, ведь это будет его первая схватка после того как он получил травму и чудесным и непонятным образом выздоровел. Вот и проверим: на что он теперь способен, только не расслабляться и не забыть что на первое время он лопушок.
Дверь со стуком отворилась, Ромка как мог изобразил испуг. Заелозил, захныкал,- только по голове не бейте! Я все сделаю.
Придурки только заржали,- конечно сделаешь!- и потащили его наружу.
Попутно Ромка снова удивился талантам Микитыча – он так и не увидел его.
Ромку выпихнули из его клети, подтолкнули к действительно очень узкой и крутой лестнице. Выскочив наружу, он вроде как неловко споткнулся, упал в пыль. Он хотел незаметно осмотреться, но из этого ничего не вышло – стражники его тут же подхватили и поволокли к большому сараю – кажется конюшня. Все равно Ромке немного удалось сориентироваться: его выволокли из бокового притвора того здания, на крыльце которого сидели почетные гости. Значит прямо и чуть правее должно находиться то самое здание с фундамента которого он смотрел за действом и на котором встретил Глазену. Следовательно, еще правее, почти по направлению назад будут ворота. Ромка опустил голову, бросил взгляд через подмышку – точно вон они, сбоку один стражник стоит опершись на копье. А спереди должно быть дерево. Ага, вот и оно и даже Яков сидит на той же ветке. Вот чудеса. Знать бы: добрый это знак или нет?
Ромка сначала как обессиленный повис на руках стражников, продемонстрировав им свою слабость в ногах, но с каждым шагом выпрямлялся и ослаблял жим стражникам на руки, чтобы это не было слишком заметным. Те в общем-то не испытывали большого желания тянуть мертвый груз и когда пленник довольно успешно сам принялся передвигать ногами, то и они немного ослабили хват за руки.
На крыльце показался тиун. Стражники, до того направляющиеся вместе с Ромкой к конюшне резко развернулись и сделали пару шагов к крыльцу.
-Вот, вывели,- доложил один из них.
Тиун почти зашипел,- так ведите куда сказал, вот придурки. Быстро с глаз долой.
Ромка стрельнул по площади глазами,- нет, не стоит. Два охранника, тиун, да еще стражник у ворот. Справиться-то он стравится, но на шум непременно сбегутся все кто есть. Нет, напасть удобней будет на конюшне. Если там и есть люди, то скорей всего не бойцы, а конюхи или подручные рабочие. Секунду назад, в мгновение напрягшись, готовый к прыжку, он так же стремительно расслабился, попробовал даже в полголоса канючить,- люди добрые, отпустите меня, я больше не буду!
Но его слушать никто не собирался, охранники, подстегнутые тиуном уже тянули его к конюшне.
-Что здесь происходит?
Опа на: на крыльце появилось новое действующее лицо – высокий юноша, худой и чрезмерно бледный, но одет очень хорошо, поясок с серебряными накладками. Стражники остановились, явно не зная что делать. Ромке показалось, что они даже немного труханули. Что-то тут интересное намечается. И почему это тиун так срочно убрать Ромку подальше с глаз долой старался?
-Великий князь,- быстрее всех пришел в себя тиун,- это пойман вражеский лазутчик. Я не хотел после таких потрясений Вас тревожить. Сейчас его отвезут в Ваше поместье, там будет дожидаться Вашего решения.
-Что показал лазутчик?
-Молчит великий князь!
-Так отдайте Микитычу, у него заговорит.
-Уже вели дознание, всю ночь допытывались, молчит!
-Вот как! У Микитыча и молчит! Князь уже было повернулся уходить, но остановился и теперь с интересом разглядывал Ромку.
Странные тут выкрутасы происходят отметил про себя Ромка. Тиун явно побаивается того, кого называет великим князем, стремится Ромку поскорей убрать с глаз долой. При этом говорит как-то странно: в глаза князю не смотрит, взгляд все вниз прячет, да и слова его только по содержанию почтительные, а вот интонация ни в дугу. Такое впечатление, что вот-вот в глотку князю вцепится и еле сдерживается чтобы не кинуться на него немедленно. А вот стражники действительно напуганы.
Ромка решил попробовать: стал опускаться на колени, но стражники тут же напряглись и подтянули его вверх, не позволяя опуститься.
-Великий князь дозволь сказать: не ворог я и не шпион.
Князь удивленно посмотрел на тиуна,- очень даже может говорить и достаточно разговорчив! Уж не обманываешь ли ты меня?
-Что Вы, великий князь. Это коварство и змеиная изворотливость. Враг, это точно, я очень скоро предоставлю Вам доказательства о заговоре о котором мне стало известно и появление этого разведчика является прямым тому доказательством.
Он тихонько так взял под локоток князя и мягко разворачивая потянул внутрь терема, одновременно махнув стражникам,- убрать.
Те моментально подхватились и потащили Ромку к сараю.
Но видно не время еще было Ромке попасть туда. За воротами послышался шум. На башенке сбоку от ворот показался стражник – ага, Ромка его не увидел – он что-то крикнул стражнику у ворот и тот скинул запор, потянул за створки. Во двор въехали четверо всадников, еще один забежал во двор пешим, ведя коня с золоченой попоной под уздцы.
Почти все присутствующие были озадачены происшедшим. Возможно въехавшие никак не должны были здесь оказаться. Но и въехавшие как-то странно переглянулись. Чувствовалось какое-то напряжение. Было ощущение, что все ожидают какого-то знака, сигнала, может быть ритуала. Так бывает когда при встрече все темы исчерпаны, все обговорено и повисает напряженное молчание. Только тиун похоже не был ни сколько не удивлен, он стоял чуть позади князя и нервно покусывал губы, явно что-то прикидывая.
Все прояснилось и напряжение спало как только пеший воин обогнав всех подбежал к крыльцу и выпалил: подпруга у коня великого гостя и избавителя лопнула, а еще увидели что подкова плохо держится. Хорошо что недалеко от города отъехали, решили походную кузню не раздувать, а вернуться. Вот он с двумя телохранителями и толмачом вернулся. Меня воевода Боброк сопровождать направил. Войско на привале. Все!
Дружинник выпалил все быстро и остановился переводя дыхание. Похоже было, что весь путь обратно он пробежал, но не особо устал, только сбил дыхание.
-Вот дела, кто готовил лошадей?- князь повернулся к тиуну, глаза грозно сверкают из-под бровей.
-Ладно, потом разберусь, перед гостями стыдно.
Он спустился с крыльца на несколько ступенек, но на землю не сошел, обратился к подъехавшим всадникам,- прошу прощения за нерадивость своих людей, виновных в отсутствии старания накажут строго. Не желаете ли откушать?
Толмач принялся немедленно переводить.
Всадник на простом коне но в самой богатой одежде махнул рукой, начал говорить. Толмач перевел:
-Нет нужды, доблестные рыцари по пути подстрелили оленя, сейчас готовится прекрасный обед, так что они рассчитывают быстро догнать войско и отобедать с воинами, а вот от вина не откажутся.
Князь махнул головой в знак согласия и сделал приглашающий жест гостям в сторону терема. Остановил кинувшегося было тиуна,- я сам. Ты здесь все организуй и проверь потом, только лично. Спрос с тебя будет.
Дальше махнул уже своим людям, одновременно и воину с конем и стражникам с Ромкой отправляя их по местам. Сам пошел в терем. Всадники стали спешиваться, Ромку потащили.
Стоит ли попробовать? А чем он рискует или чего теряет! Князь ушел, но заморские гости еще здесь. Ромка быстро принял решение.
Стражники и сами были немного озадачены происходящим и явно обрадовались что гнев руководителей их не коснулся. Когда они Ромку потянули, то он сделал вместе с ними несколько шагов, потом будто бы случайно одна нога зацепилась за другую и он рухнул во весь рост на землю. Стражники по инерции пробежали вперед пару шагов, хотя и тянулись руками поднять его, но Ромка уже вскочил и в пару прыжков оказался на прежнем месте у крыльца. Он опустился на одно колено и склонив голову начал говорить:
-Доблестные рыцари,- ломать голову не стал как их называть, обратился как назвал их толмач. Склоненная голова позволяла не столько выразить почтение, сколько контролировать стражников сзади.
-Прошу заступничества, я воин, но был обвинен неправедно в шпионстве, берусь это доказать любым способом, достойным честного человека.
Что там еще полагалось говорить он не знал, хотел еще свои услуги предложить и вступить в походное войско, но не стал. Кто его знает что в их головах творится, может они благосклонно позволяют играть во средневековье только своим, а чужак в их глазах будет выглядеть как явный придурок. Ладно, сейчас будет информация, на всякий случай Ромка огляделся куда можно будет отскочить в случае чего или убегать, если придется. Стражники остановились в метре позади него, но не трогали Ромку, воин что повел коня в кузницу, еле того усмирил. Конь же почему-то бурно среагировал на прыжок Ромки всё косил глазом, порывался встать на дыбы и все норовил долбануть поводыря передними копытами, словно боевой конь, наученный такому приему.
Вот, фанатики, даже этому научают животину,- отметил Ромка,- ладно, пусть как угодно кривляются любители старины, только его отпустят.
Телохранители, как только Ромка подбежал развернулись и встав по бокам от главного застыли в активных позах – ноги полусогнуты, одна нога впереди, руки на мечах. Да, сильные бойцы, дело свое хорошо знают. Рыцарь же остался в расслабленной позе и слушал пояснения толмача, но смотрел почему-то на тиуна, а не на Ромку.
Тиун спустился со ступенек и резким взмахом пнул ногой Ромке в солнечное сплетение. Ромка устоял, только склонился еще больше. Он легко ушел бы от удара, но специально проверял реакции участников, ожидая развития событий. Но удар все же был очень сильным в груди у Ромки сперло, в животе забулькатило. Ромка был уверен, что обычный нетренированный человек после такого удара минут пятнадцать восстанавливал бы дыхание,- специально в живот бил сволочь, чтобы говорить не смог.
Тиун обратился к толмачу.
-Переведи светлейшему, что поймали заговорщика и сейчас ведут на дознание, что он кается и просит о снисхождении.
Потом коротко скомандовал своим чтобы тащили и прошел в терем.
Что за дела? Последним во входную дверь прошел толмач и Ромка заметил, как тиун с руки сорвал перстень и сунул его ему. Что за дела?
Ромку потянули в который уже раз за сегодняшний день в первоначальное место назначения.
Он в полной мере воспользовался обстоятельствами: раз тиун пинанул его в такое место, а он вроде как лопушок, то будьте любезны потрудиться: всем телом повис на руки стражников, а из-за того что разворачивать его не стали и потянули так как стоял – спиной вперед, то он еще и притормаживал пятками. Поработайте ребятки, побольше уставайте, кажется скоро порезвимся.
Его затянули в конюшню и бросили в центре прохода у наковальни, один из стражников пнул лениво. Это просто прекрасно – не верили что он может самостоятельно подняться. Ромка этому искренне порадовался. Мазохистом он конечно не был, просто вот этот обозлено-пренебрежительный пинок показывал что цели своей он добился. Пинают значит презирают, не боятся и не опасаются. Пинают потому что обозлены что пришлось его тащить. Значит, поверили, что с одного удара его можно свалить. Все хорошо. Теперь по крайней мере ясно что ни князь, ни заморские гости ему не подмога. Плохо что союзниками так и не удалось обзавестись, но теперь все ясно с диспозицией.
Пока волокли, Ромка еще раз осмотрелся и признал самым перспективным направлением прорыва ворота. Остальную часть города или поместья он так и не смог увидеть, а силы на этом участке ему были хорошо известны: на башенке разведчик, на запоре стражник. Ворота постоянно закрыты на тяжелую задвижку, но сбоку прорублена дверь, через которую пропускают одиночных путников. Вероятно, пригнувшись и всадник в боковую проедет, но за все время Ромка видел как прошли только два человека: бабка с корзиной зелени, да еще мужик какой то неприметный. Кто такой Ромка не рассмотрел – именно в этот момент он уворачивался от рыцарского коня. Да, жалко что не привелось ему научиться на лошадях ездить. Его опыт общения с этим прекрасным животным ограничился ночными с сельскими пацанами, когда на каникулах в деревне у тетки отдыхал. Лошадей он не боялся, но за все время может с десяток раз ему позволено было проехать.
Если шагом проехаться, то Ромка не сомневался, что не свалится с седла, но вот ничего быстрого: ни галопа, ни рыси он наверняка не вы осилил. Потому и к лошадям в конюшне не стал присматриваться. Отметил только, что рыцарского коня подмастерье привязал к коновязи и теперь обрабатывает копыто.
Горн был раздут, крепкий кузнец ставил заклепки на упряжь. Больше никого в сарае не было.
Ромка застонал и вроде как от боли повернулся на другой бок. Зачем его интересно сюда-то приволокли? Если его хотели отправить из города, то по идее здесь должна находиться повозка, телега или еще что-либо подобное. Но нет, по дальнему краю – сарай был весьма вместительный – располагалось с десяток яслей, все пустые. Еще дальше небольшая пирамидка из мешков – может зерно для кормежки. По стенам развешена различная упряжь, ближе к горну различные железяки, тоже самое лежит и в паре метров от наковальни. Над горном широченный дымоотвод.
Все равно непонятно. Пусть даже это небольшой замок и места не хватает, но размещать кузню в сарае – конюшне? На Руси в деревнях кузницы всегда на отшибе деревни размещали – не дай Бог пожар!
Опа на, Ромку прошибла испарина и он немедленно оставил свои размышления о странностях здешнего устроительства. Рядом с наковальней лежала колода. Не в смысле обрубка бревна, а самое настоящее приспособление для экзекуций. Это действительно был кусок бревна, только расколото оно на две половинки и в них вырублены четыре углубления для рук и ног. Если его закуют – посадят в эту колоду, то ни о каком побеге нельзя и мечтать.
Всё, хватит сопли жевать, если раньше он оставлял как вариант возможность побега когда его повезут на рудник, то сейчас необходимо принимать решение и быстро.
В некотором роде это было и лучше: совершить побег во время доставки – его вывезут из города, людей будет меньше, будет возможность осмотреться, появится новая информация. Вероятно его бы связали и сопровождающие были бы настороже, но Ромка знал как сделать так чтобы сложилось впечатление что пленник связан, на самом деле все путы можно было сбросить одним движением, и даже со связанными руками, Ромка, был уверен что, справился бы с двумя сопровождающими. Сейчас этот вариант отпадал.
Всё, вперед. Ромка перестал корчиться и не вставая сделал подсечку стоящему рядом стражнику. Тот смешно подлетел, ногой зацепил ведро с водой, то взлетело вверх, веером выплеснув воду. Хорошо, удачно,- отметил Ромка - летящее ведро наверняка отвлечет второго. Он локтем со всего размаху нанес страшнейший удар в горло стражнику, весом тела добавляя мощи. Тот немедленно затих. Теперь не до сантиментов, пошли боевые действия.
Ромка вскочил на ноги. Он оказался прав: второй охранник поднял руку, закрываясь от летящей на него сверху воды и даже, приподняв плечо согнулся и подставил спину. Глупышка, воды испугался, бояться не воды надо. Такая поза стражника никак не способствовала ни обороне, ни сопротивлению, ни каким другим боевым действиям, но он кажется так и не понял, насколько серьезно изменилась ситуация. Ромка сзади засадил кроссовок в самое уязвимое для мужчин место, второй удар нанес в висок – затих и этот.
Все, бой выигран. Ромка все сделал так как учили: продолжительность рукопашного боя с превосходящими силами противника не должен продолжаться долго. Это в кино могучие нидьзя мочатся по несколько минут. Только прыщавые подростки верят в эту голливудскую белиберду. В жизни все проще. Боксерский раунд – три минуты. Для любителей бой в три раунда. Всего девять минут с перерывом, отдыхом чтобы восстановиться. Но к концу боя спортсмены как выжатый лимон, все в поту и тяжелым дыханием. А ведь это настоящие профессионалы, выносливые, накачанные, тренированные, лучшие бойцы, которые готовились к этому бою несколько месяцев!
Это только спорт, на войне ставки гораздо выше. Инструктор учил: первая секунда твоя, вторую ты поделишь с противником, а на третьей он заберет твою жизнь. При проведении спецопераций не до сантиментов. В конце концов не он это начал. Посеешь ветер, пожнешь бурю.
Но пока расслабляться рано, успешное начало хорошо, но это еще не конец. Ромка на всякий случай сделал кувырок и откатился ближе к двери. Теперь он находился у головы первого стражника. Ромка поднялся на ноги и оглядел поле боя. Подмастерье – подросток лет семнадцати стоял широко раскрыв рот. На удивление Ромки конь, которого подросток готовил к подковыванию, даже не шелохнулся. Видимо боевые инстинкты у него проявлялись только в присутствии хозяина. Кузнец так же стоял, не выказывая никаких намерений, он положил молот на наковальню, сбросил рукавицы.
-Ловок, и вправду шустряка.
Ого, оказывается слава о Ромке уже распространилась по городку.
Если следовать правилам, тому чему его учили, то Ромка должен был так же поступить со всеми остальными, что он сделал со стражниками. Но с кузнецом пришлось бы долго повозиться, а мальчишку просто жалко, да и не сделали они ничего плохого Ромке, к тому же могут сами на таком же положении здесь находиться. Их настроение надо было немедленно выяснить. Промедление смерти подобно.
Если бы они только двинулись, бросились на подмогу стражникам или просто закричали, то все ясно и скорей всего лежали бы уже рядом. Но что делать теперь – прятать стражников, забрать лошадь, допросить кузнеца с мальчишкой?
-Сейчас еще двое придут, повозку на заимку запрягать,- сказал кузнец.
Вот теперь все ясно и с их настроениями и с тем что надо делать. Прятать стражников нет времени да и смысла, наверное, надо уходить, расспрашивать тоже нет времени.
Ромка наклонился, хотел взять меч стражника, но передумал – во-первых большой и заметный, во-вторых Ромка не мог им пользоваться. Он достал из сапога стражника нож и засунул себе за пояс сзади. Теперь и он вооружен! Отошел к двери, оглянулся. Кузнец и подмастерье так же стояли не двигаясь.
-Как звать стражника у ворот?
-Степаныч.
Ромка кивнул им, как бы прощаясь и благодаря и выскользнул наружу. Теперь надо быстро. Хоть и не стали они ему мешать, но кто знает, что у них на уме? Может, побоятся расправы тиуна и шум подымут! Но Ромке много не надо, секунд двадцать хватит.
Он расслабился, чтобы не выглядеть слишком напряженным и ровной походкой направился мимо крыльца к воротам. Рассчитывал он только на внезапность и импровизацию. Надо было еще шапку стражника одеть – можно было бы на глаза надвинуть – какая никакая а маскировка. Ладно, уже поздно возвращаться.
Стражник у ворот обратил на него внимание только когда Ромка прошел крыльцо. Перед этим он выпустил из ворот повозку селянина и теперь был занят сдвиганием створок ворот и запиранием основного засова. На площади никого не было и больше никто не появился. Закрыв дверь, стражник встал, расслаблено опершись на копье, боковая дверь прикрыта на отдельный засов, тут же висит и массивный замок, но дверь не заперта, замок только накинут на душку. Стражника на башенке не видно. Очень хорошо.
Ромка успел сделать еще несколько шагов до того как стражник встревожился, видимо появление прохожего, выходящего их города было обычным делом, возможно и необычная одежда Ромки отвлекла его на несколько мгновений, но вот потом реакция стража была мгновенной.
-Стой, не приближаться. Кто таков будешь?
Стражник схватил замок и быстро громадным ключом принялся его запирать. Ромка не остановился и так же с расслабленной походкой приближался.
-Это же я. Я из свиты великого гостя. Степаныч, тебя кузнец кличет.
Стражник, сбитый с толку словами Ромки, его поведением, замешкался, никак не получалось попасть ключом в замочную скважину. Хорошо, Ромка успел еще несколько шагов сделать и приблизиться к воротам. Но вот до стражника дошло, что он не успеет запереть замок на боковой двери, он бросил свои попытки и направил копье на грудь Ромки.
-Стоять,- голос окреп, растерянности в нем уже не было.
Приближаясь, Ромка все высматривал куда нанести удар. Стражник был одет в полное военное облачение, правда сидело на нем это все как то мешковато. Или все новое или привычки к каждодневному ношению у него нет. Навряд ли в таком облачении стояли на воротах каждый день, но видимо сегодня, в честь отъезда знатных гостей, стража была выставлена в полном облачении: кольчуга, шлем, поручи и поножи. Практически все тело защищено. Голой рукой не пробить. Удар в солнечное сплетение не прошибет кольчугу, удар не достигнет цели – вывести стражника из боеспособного состояния не удастся. Удар в промежность тоже не пройдет – мешает рубашка кольчуги – прикрывает ноги до середины бедра. Остается прямой удар в горло, но при этом нож Ромка не хотел пускать в дело. Обидели его здесь, но из-за тиуна и его двух придурков Ромка не желал лить реки крови, вообще он не желал смерти никому. Нет причин.
-Степаныч, да ты что, это же я!
Всё, охранник допустил ошибку: он стал слушать Ромку и подпустил его к себе на расстояние прыжка. Когда до кончика смертельно блестевшего на солнце копья осталось с полметра, Ромка сделал резкий выпад вперед и вправо, левой рукой схватил древко копья и потянул на себя, потом так же резко отпустил. Стражник стараясь вырвать копье из Ромкиных рук с усилием потянул назад, но не встретив ожидаемого сопротивления споткнулся о Ромкину ногу и стал падать, но еще до того как стражник упал Ромка нанёс удар ему кулаком в горло. Тот рухнул на землю уже без сознания.
Всё, дело сделано.
Ромка перешагнул через тело и отпер дверь.
Свобода!
***
Ромка резко выдохнул. Это еще не конец, но главное он сделал, теперь он сам себе хозяин. Сделав шаг наружу, он огляделся. Как и предполагал, впереди открылся горный пейзаж. Горы старые без высоченных обледенелых пиков, все покрыты растительностью, преимущественно вмешанный лес. Очень красиво и воздух чистейший, грудь так и распирает. Крепость на возвышении – видно далеко, и покуда хватает взгляда картина примерно одинаковая: увалы в мохнатых шапках изумрудного леса. Красотища. Похоже и на Урал, и на предгорья Кавказа, и на Карпаты. Впереди, в метрах ста повозка, запряженная пятнатой кобылкой, спускается по извилистой дороге к реке. От замка до реки практически чистое поле, а за рекой, буквально упираясь в воду сплошная стена леса. У реки ни лодок, ни парома, значит, несмотря на свою широту, река не глубокая.
Ромка сделал шаг назад и заглянул во двор. Все тихо. Ни из кузни никто не вышел, ни из терема, площадь пуста. Он давно бы уже кинулся за возницей – в сложившейся ситуации вероятно идеальный источник информации. Вот кого можно был бы неторопливо пораспрашивать, но его беспокоил стражник на вышке. Что-то там поразительно тихо.
На воротах был лопух, Ромка глянул на него – всё так же лежит, дыхание поверхностное, значит всё еще без сознания, но предполагать, что ему повезет ещё раз и на вышке окажется такой же несведущий в простейших хитростях он не мог. Посмотрел наверх – сплошные, плотно подогнанные одна к другой доски, ничего не видно. Один раз он с Микитычем чуть не прокололся, больше себе ошибок он не мог позволить.
-Эй, что там затихли? Степаныч, что случилось?
Ну вот, все и ясно. Значит, не лопушок там, он не может видеть, что внизу происходит, но настороже.
Молодец,- похвалил себя Ромка за предосторожность.
-Степаныч, что случилось?
Пауза.
-А ну выходи, чтоб я тебя разглядел, и не баловать, у меня самострел, враз болт всажу. Выходи говорю или в набат вдарю, стражу созову.
Да, сюрприз! Хорошо хоть что не шмайсер. Можно было бы выйти из под навеса и постараться высмотреть стражника. Но выходить пришлось бы спиной назад и если потом убегать, то сначала придется развернуться, сгруппироваться, а это потеря времени. А самострел в умелых руках вещь серьезная.
Прошло уже секунд пять, дальше молчать нельзя, точно в набат вдарит.
-Тут эта, ну, Степаныч упал, спуститесь, посмотрите (а вдруг выгорит?) плохо ему, не стреляйте, я во двор выхожу.
Ромка пихнул ногой дверь, чтоб скрипнула и на мягких ногах, набирая скорость метнулся в противоположную сторону через подвесной мост вслед за повозкой. На всякий случай побежал зигзагами: три шага - резкий поворот в одну сторону, еще три - снова поворот в другую. Эта предосторожность не оказалась лишней, уже на середине моста, как только он показался из-под навеса, в настил с противным стуком вонзился болт из самострела, на конце настила еще один и тут же ударил дробью колокол.
Да, мирной и спокойной беседы с возницей похоже не получится. Ромка припустил по прямой всё набирая скорость. Его ближайшая задача была успеть до реки, там в лес. Лес он видел густой, следовательно, конные не пройдут и он будет с преследователями, если они будут, на равных. Что-то подсказывало Ромке что погоня будет обязательно, а иначе зачем в колокол молотить?
Ага, перестал бить. На всякий случай Ромка снова побежал зигзагами. Пока перезарядит самострел секунд еще пять-семь пройдет. Скорее семь, ведь самострел оказался двухзарядным. И снова похвалил он себя за предосторожность, когда над головой пролетел очередной снаряд. Может у него там арсенал целый? Но нельзя же самострел со взведенной тетивой долго держать! Ба, да это когда он осматривался, караульный самострелы взводил!
Ромка нисколько не расстроился, хотя данный факт означал только то, что против него работают профессионалы. Он радовался за себя, за то, что не допустил ошибки, не просчитался, что он вот так, наполнив грудь воздухом мчится по дороге. Еще немного и он расправил бы руки и закричал от счастья. Кстати какова дальность боя самострела? Метров сто-двести, ну триста. Можно перестать нарезать зигзаги. Дальше без уворотов и скачков из стороны в сторону он побежал гораздо быстрее.
Хорошо. Первый этап побега успешно завершен, но самое главное, то, отчего радостью заходится сердечко, что он может. Он бежит, он владеет своим телом. Он может делать то, что делает, чему его учили. Просто удивительно, что он боец, которого готовили для разведки, для диверсий, для боя попал в эту самую ситуацию, где его умения востребованы. Он может противостоять злу и он это сделает.
Еще пара прыжков и он настиг повозку. Возница испуганно оглядывался, но лошадь стегать не стал.
Ромка вскочил на козлы и скомандовал,- гони. Но возница вместо того чтобы стегануть лошадей, бросил вожжи в лицо ему и соскочил с повозки, по инерции пробежал немного вперед и не останавливаясь, сделав полукруг побежал обратно к крепости. Очень странно.
До реки оставалось совсем немного. Делать нечего, Ромка подхватил вожжи и принялся понукать лошадь. Повозка постепенно набирать скорость, оглянулся – дорога еще пустая, погони нет.
Перед самой рекой лошадь вроде бы заартачилась, но Ромка убедил ее ступить в воду. Как он и предположил брод оказался неглубокий – максимум по ступицу. Перед тем как углубиться в лес он снова посмотрел назад – ничего, и стеганул лошадь.
Пока буду ехать по дороге,- решил он. Путь здесь один, других выездов из крепости он не заметил. Если ехать вперед, то или догонит выехавших утром или встретит людей или населенный пункт.
Информация, информация и еще раз информация. Вот чего ему катастрофически не хватало. Буду действовать по ситуации. Пора разобраться что же здесь происходит и как он сам то здесь оказался. Прошли почти сутки, а информации с гулькин нос.
***
Ромка проехал вперед пару километров, но ничего вокруг не происходило. От дороги не отходило никаких ответвлений, перекрестков, проселков. Стена леса и справа и слева. Дорога грунтовая, хорошо накатанная. Значит, пользуются ей довольно часто, но ни одного столбика, указателя, дорожного знака или следа протектора шин он не заметил. Все же место глухое, далекое от цивилизации. Вот пока и все, больше выводов никаких сделать нельзя. Маловато.
Он вспомнил, что всадники с порванной подпругой вернулись в крепость довольно быстро, поэтому рисковать не стал, нашел на дороге место с лужей и прямо в ней остановил лошадь. Соскочил с повозки, рядом в лесу нашел колоду весом под пятьдесят килограмм, погрузил в возок, забросал сеном и стеганул лошадь.
Когда недовольно заржавшая лошадь скрылась, ветками заровнял свои следы у дороги, посмотрел на следы колес телеги: абсолютно одинаковые до лужи и после, и углубился в лес. Там сделал круг в полкилометра назад и залег на удобном повороте у дороги. Теперь немного подождем.
Нехватка сведений стала его порядком раздражать. Хорош гадать на кофейной гуще, пора получить достоверную информацию. Если получится, то добудет языка – может надо было рубануть возницу? Ладно, проехали. Подождем. И всё же: почему тот побежал обратно, в крепость?
Ложе оборудовал по всем законам и в соответствии с требованиями приказов и наставлений, а проще говоря, как учили инструктора. Был один такой в училище, он любил встав перед строем, поднять вверх указательный палец и со всей возможной внушительной значительностью, чуть ли не надув щеки и произносил сакральную фразу: помните, сынки, каждое слово, каждая буква в инструкциях писана кровью. «Не смотрите, что они написаны канцелярским деревянным языком, читать который невозможно. Не для чтения они писаны, а для исполнения. Не будете соблюдать, поленитесь, понадеетесь на авось, появится новая строка в инструкции, но уже на вашей крови, а посему слухай сюда». После этой, почти ритуальной фразы он превращался в нормального человека и начинал доходчиво объяснять что и как надо делать чтобы врага победить а самому живым остаться.
Лежанка получилась сухая и незаметная, Ромке все впереди видно и удобно. Перед тем как залечь добавил последние штрихи: снял футболку и натер о сочную траву. Футболка стала грязновато-зеленой с множеством полос, теперь на фоне зелени и она не бросалась в глаза. Вообще-то надо было руки и лицо измазать в глине – маскировка и от комаров спасает, но не стал. Если придется общаться на равных или даже на невыгодных условиях (например в плен возьмут, что маловероятно, но возможно) такая раскраска с ушами выдает намерения. Его и так уже объявили лазутчиком. Беспочвенно между прочим, но поди потом доказывай и опровергай очевидное. А за футболку можно отговориться что упал. Ветерок есть небольшой, комаров сдувать будет. Да и навряд ли ему долго вылеживать придется. Вон колея как накатана, вероятно сегодня еще до обеда точно несколько всадников или повозок проедут.
У Ромки было стойкое внутреннее предчувствие, что не от крепости, а к ней он должен идти. Разгадка должна быть там. В конце концов ведь как-то же он оказался там! Следовательно, общаться придется с главным. Главный конечно великий князь, тиуна Ромка определил скрытым лидером. Из всех перипетий вчерашнего и нынешнего дня Ромка вынес твердое убеждение, что не все ладно в Датском королевстве. Если не интриги, то какие-то подводные течения должны быть.
Он снова занялся привычным делом – анализом ситуации. Итак, что точно известно? Что не все поддерживают тиуна и с симпатией к нему относятся. Глазёна, Микитыч, кузнец, подмастерье.
Кузнец и мальчишка могли конечно не вступиться за стражников потому что испугались. Все-таки Ромка двумя ударами свалил двух не слабых мужиков, есть о чем задуматься. Но все же кузнец не выглядел испуганным, да и хиляком никак не мог быть, подковы наверняка руками рвет, но ведь не полез в драку! И в набат не вдарил. И потом, когда Ромку убежал они не поспешили на доклад, не стали шум подымать. Теперь-то Ромка точно знал, что крикни они, когда он был в районе крыльца и все, конец ему, ни за что не пробился бы через ворота, с самострелом, тот, что на башенке, его и близко не подпустил бы, а стреляет он знатно, это Ромка успел оценить. Пришлось бы искать обходные пути и еще неизвестно чем бы все кончилось.
Ворота всегда самое уязвимое место в любой крепости или замке, соответственно лучше всего их и охраняют. Как они там называли город? Конь-гора бурь! Забавно. Так вот, для охраны самого главного объекта выделено всего два человека, при этом один их них явно случайный человек, не приученный к такой важной работе. Следовательно ставить некого, так что в крепости если и есть кто-то кроме известных ему персонажей, то наберется всего человек десять, пятнадцать, ну двадцать. При этом большинство будет из хозяйственных – повара там, конюхи, плотники, уборщицы. Тетка Меланья, кто она?
Так, на чем он остановился? Не все ладно в… Да, тиун перстень сунул толмачу. Явно за неверный перевод. А что там не так переводить? Он сказал: "Переведи светлейшему, что поймали заговорщика и сейчас ведут на дознание, что он кается и просит о снисхождении." Что же тут не так? Заговорщиков никто не балует, тем более власть придержащие, чего же ему опасаться? Ладно, оставим на потом, в разделе непоняток, потом вернемся.
Что дальше? Где он находится и не лучше ли пробиваться до цивилизации, до нормальных людей? Насколько он смог разглядеть растительность характерная для предгорий: смешанный лес, в котором и хвойных и лиственных деревьев примерно поровну. Трава так же обыкновенная. Почва суглинок. За что же зацепиться? Кажется при скачке ему попались плодовые деревья – скорее яблоня, а может и груша, следовательно Урал из списка можно вычеркнуть. Что еще? Плохо что Ромка ни на Кавказе, ни в Карпатах не был. Перед глазами прыгали картинки из телепередач и журнальные снимки. Единственное, что приходило на ум, так это то, что на Кавказе должно быть много кавказцев, то есть людей смуглых с характерными чертами джигитов, здесь же все встреченные им были славянского типа. Да и горы на Кавказе повыше. Ну что ж, пока на этом и остановимся. В любом случае, ни каких предположений о местонахождении и возможных близлежащих населенных пунктах он сделать не мог. Отложим и это на полочку для позднего анализа. Единственное, что его зацепило, так это то, что река уж больно спокойна и широка для предгорий. Обычно горные реки быстрые, холодные, бурные. Ложе из валунов или хотя бы из крупной гальки. Температуру воды Ромка не замерял, но когда перебирался на возке, точно тряски не почувствовал, а берега песочные – мелкая галька, песок, корни. И как расценивать этот факт? Картина настолько характерная, что если бы он получше знал географию, то сразу бы сориентировался по местности. Выходит тоже пустышка. Ромка сплюнул разжеванную травинку. Странно: за все время съел всего краюху хлеба, а есть не особо и хочется. Ладно, нечего об этом думать, тем более все равно нечего.
Жаль что не прихватил ни одного болта, посмотреть бы внимательно. Ба! Совсем из ума выжил! Да у него же ценный трофей, которым он же сам ветки рубил для оборудования ложа. Ромка немедленно достал кинжал вместе с ножнами и принялся внимательно все разглядывать, сначала ножны, потом сам нож – клинок, рукоятку. Старался не упустить ни малейшей детали. Чем дольше он разглядывал вещь, тем больше росло его разочарование. Ни одного клейма, ни одной детальки из пластика или алюминия. Все сделано добротно и очень качественно. Сталь клинка отменная, прекрасная балансировка. Лежит в руке как влитый. На первый взгляд изумительная старинная вещь – настоящее боевое оружие. Единственное что смущает так это то, что будь это настоящей старинной вещью, то вряд ли так хорошо сохранился. А тут и кожа на ножнах не задубела и все серебряные накладки на месте и заточка клинка идеальная. Вероятно очень качественная подделка – новодел. Современный мастер и кровосток бы проточил и упоры бы поставил и клеймо обязательно бы тиснул. Да и ручку из дерева проще сделать, а тут костяная с резьбой. Так что скорей всего стилизация под старину.
Дела! Ну и что дальше? Хотелось поскорее уцепиться за что ни будь осязаемое, весомое, и действовать, действовать. Ромка конечно испытывал неудовлетворение, но не был расстроен. Он прекрасно знал, это ему твердо вдолбили в голову – вся эта работа не напрасна. Результат обязательно придет. Это как снежный ком, как мозаика: настанет тот критический момент, когда последует обвал, ком покатится, сорвется с крыши, когда разрозненные фрагменты превратятся в цельную картинку и все станет ясно. Подождем! А пока собираем и анализируем факты.
Ждать дальнейшего развития событий пришлось совсем недолго. Сначала Ромка услышал дробный стук копыт, шел он оттуда, куда уехал возок. Еще немного времени и с другой стороны также послышался шум, более разнородный и не такой резкий и громкий. Захват языка отменялся, ну что ж у наблюдения тоже есть свои плюсы.
Сложилось так, что встреча двигающихся навстречу друг другу произошла рядом с тем местом где и залег Ромка. Удача. Тот, что очень спешил, оказался гонцом из лагеря, а от крепости подъехала процессия, что возвращалась для починки упряжи.
Увидев делегацию гонец спешился и встав на одно колено доложил, что во время их отсутствия в лагерь приехала повозка с гнилой корягой. Светлейший забеспокоился, посчитав это дурным знаком и послал его для разведки. Если все в порядке, то он должен был из крепости подать сигнал трубой. Гонец указал на притороченную к седлу трубу. Сам светлейший с лучшими воинами седлает коней и скоро здесь будет.
-Возвращайся, передай что все в порядке. Как далеко лагерь?
-Очень близко, я скакал не более получаса минут. За тем поворотом начинается мелколесье и далее широкая поляна где и устроили лагерь.
Ромка мысленно похвалил себя за предусмотрительность.
Старший после недолгого размышления принял решение:
-Все отправляйтесь в лагерь, я останусь здесь помолиться. Светлейшему скажите что я решил побыть один в размышлениях.
-Но светлейший,- вперед выступил один из охранников. Возвращаться в замок только с двумя телохранителями было безумие, а сейчас вы желаете остаться в диком лесу в дикой стране один.
-Не беспокойся, мой честный и преданный друг. Ты забываешь, что только наше вмешательство спасло князя от гибели, он наш преданный и благодарный друг до конца своих дней.
-Но это варварская страна, здесь не знакомы с законами чести и благородства. Собственные данники заточили своего князя и намеревались убить и если бы не ваше вмешательство!
-Ты забываешь,- уже с нажимом сказал старший,- что начинаешь обсуждать распоряжение своего вождя, ты забываешь что лагерь близко, уж не думаешь ли ты что рука моя ослабла и я не способен защитить себя?
-Прости, светлейший, телохранитель встал на одно колено и склонил голову. В моих словах не было гордыни. Ты сам назначил нас твоими телохранителями и это постоянная наша забота. Не обсуждением твоих поступков мы занимаемся, только твоей безопасностью обеспокоены. Мы выполним любое твое распоряжение.
-Подымись, я не сержусь. Отправляйтесь в лагерь, а чтобы вам спокойней было оставьте мне трубу. При необходимости я дам сигнал.
Кавалькада тронулась. После отъезда всех светлейший принялся прохаживаться вдоль дороги, по его виду можно было понять что он усиленно о чем то размышляет. Ромке его хорошо видно было.
Но Ромка был сейчас занят не наблюдением за светлейшим, а своими собственными ощущениями. Он был одновременно и удивлен и озадачен.
***
Весь состоявшийся перед ним разговор Ромка слушал невнимательно. Странная ситуация и такие же странные ощущения. Он чувствовал почти то же самое, что и тогда, когда он только пришел в себя. Голова закружилась, звук поплыл.
Но сейчас причина этого была не в плохом самочувствии, а совсем в другом. Гонец говорил на иностранном языке. Похоже что это английский. Не сказать что Ромка все воспринимал дословно, но общий смысл он улавливал без проблем. Для Ромки это было большим потрясением: он не мог, не должен был понимать, но понимал! Этого никак не должно было случиться, но это было и объяснения этому он в очередной раз не находил. От отвлечения на эту неправильность, весь смысл разговора как бы проплывал мимо него. Он все видел, слышал, автоматически подмечал детали, но все это происходило словно не с ним, или в полусне, или вообще не происходило?
У Ромки был богатый опыт перевода с английского. Сначала приходилось переводить тексты в школе, потом в институте. Язык в основном он знал и бегло переводил печатный текст. Сложности всегда начинались когда приходилось переходить на живую речь. Сначала это происходило в лингафонном кабинете с учебными фонограммами. В первый раз Ромка был чрезмерно удивлен: как же так, ведь он знает эти слова, но впечатление что разговаривают не на известном ему английском, на каком-то иностранном английском. Такие удивления происходили с ним каждый раз, когда он пытался перевести живую речь: фильм посмотреть без перевода или иностранный телеканал. При этом и там и там разговаривают профессионалы, то есть с отточенной дикцией и на литературном языке, а что же говорить о разговорном и сленге при живой речи?
В общем, Ромка никогда не лукавил, даже перед самим собой, что язык он не очень хорошо знает, и когда приходилось заполнять различные анкеты, он честно писал: "читаю и перевожу со словарем" и это была полнейшая, честнейшая правда. Сейчас же он с удивлением отметил про себя что все сказанное ему понятно.
Если сравнить его ощущения, то они, вероятно, были бы очень похожи на те ощущения, что испытываешь при обучении езде на велосипеде. Тебя долго готовили, ты смотрел и запоминал как нужно крутить педалями, ты уже сгорал от нетерпения и вот тебя посадили в седло и ты поехал. Чудеса. Кто-то с первого раза, кто нет, кто более удачно, а кто с разбитым носом и коленками–локтями. Неважно. Впечатление от первой поездки, как правило, всегда одинаково – это щенячий восторг и ничего более. Ты смог! И это все. Никто от первой поездки не получает удовольствия обозревая красоты природы, увиденные с высоты седла. Всё, что вокруг, как в тумане и даже восторженные взгляды и возгласы очевидцев (родственники, обучатели и прочие) остаются за рамками внимания, их комментарии, подсказки и восторги доходят до вас как во сне. Удовольствие от самой езды и возможность воспринимать окружающий мир придут позже. Точно так же и с первой брачной ночью (Мишка поделился): пыхтенье, сопенье, смущенье, всё кончилось, можно ставить самому себе клеймо: брак утвержден. Удовольствие получать начнешь только со второй ночи, не ранее, пусть даже и раньше ты имел возможность и удовольствие, всё одно статус этой ночи особый, иные и ощущения.
В общем, сознание Ромки раздвоилось и смешалось. Он был уверен, что объясниться с иностранцем с помощью рук, неоднократно переспрашивая и повторяя, он сможет точно. Одновременно он был убежден, что свободно воспринимать и понимать иностранную речь для него не под силу. Однако действительность преподнесла очередной сюрприз. Он понимал почти все и бегло. Этого не могло быть, поэтому его разум лихорадочно искал причину этого, прислушивался к ощущениям, внутреннему состоянию, он этого стало казаться что действительно что-то не так. Кажется и температура подскочила и в глазах круги и уши заложило. Ведь не может же этого быть! Вторая часть сознания Ромки продолжала впитывать информацию и анализировать ситуацию. Поэтому когда действующих лиц стало поменьше, Ромка взял себя в руки и принялся качать информацию.
Первым его порывам было следовать своему первоначальному плану. Вот он пожалуйста готовый кандидат для языка, но тут же Ромка эту идею отверг. Лагерь очень близко. Он не знал сколько там людей, но вероятно много, раз на войну собрались.
И опять Ромке показалось, что он дает слабину и начинает идти на чьему-то поводу. Он начинает строить свои размышления исходя из того что та информация которая предоставляется ему является истинной. То есть он где-то во времена средневековья и стал очевидцем и участником конкретной интриги.
А впрочем почему бы и нет? Ромка не решил сдаться, он захотел поменять точку зрения. В конце концов если все его анализы не позволили ему найти явный прокол в словах, поступках, ситуации, то почему бы не принять это как некую условность. Ромка конечно был уверен, что он все так же находится в современном ему мире и менять эту позицию не собирался, но раз уж явных проколов он не выявил, значит это может говорить об очень тщательной подготовку к разворачиваемому действию со стороны участников или что более вероятно об очень квалифицированной промывке мозгов (ну не могли же они за такой большой промежуток времени не проколоться, не оговориться, причем все), что косвенно подтверждало его собственную версию о тоталитарной секте.
Как только Ромка принял решение изменить свою позицию, ему сразу стало намного лучше. Весьма обременительно все время держать себя в напряжении и фильтровать все события, все произнесенные слова, все поступки, действия людей в погоне за тем единственным, что позволит ему сказать: "ага, попались, а я ведь знал!" это решение позволило ему расслабиться.
Еще раз про себя поблагодарил мудрых. Ему очень нравился афоризм: "если не можешь изменить обстоятельства, измени отношение к ним". Ромка снова, уже совсем другими глазами посмотрел на прогуливающегося перед ним рыцаря. Нет нельзя. Нет уверенности что тот не успеет протрубить, и даже если удастся его рубануть, то толку практически никакого не будет: время на допрос в обрез. А если начнется на него облава, то по сравнению с местными у него явно незавидная ситуация. Даже с учетом его суперподготовки, по незнакомой местности его загонят примерно за пять-шесть часов, а то и раньше, если ландшафт позволит, еще немного времени на сопротивление и обязательно повяжут. И снова плен?
Нет так рисковать не стоит, следовательно собираем информацию и ждем. Ромка уже совсем и окончательно успокоился и принялся внимательно разглядывать рыцаря.
Бедноватенько одет, прямо скажем для предводителя целого войска, что идет воевать далекие земли? А может именно поэтому. Сытый и богатый свое добро бережет, а не на чужое заглядывается. Иоанн Павел второй, римский Папа извинялся за крестовые походы, то есть косвенно признал что это был не вопрос веры а просто коммерческое предприятие – возможность прикрываясь благими намерениями пошалить по миру и что побогаче к рукам прибрать.
Длинная кольчужная рубашка, сапоги, плащ и перевязь для меча. Вот и вся одежда. На голове обруч тонкий рыжий, похоже на золотой.
Если одежда предводителя была не ахти, то держался рыцарь, прямо скажем, по-королевски. Походка, жесты, мимика, все в нем выдавало человека привыкшего командовать, руководить, повелевать. Есть такие люди, которые только своим видом внушают уверенность. Не то чтобы возникает желание подчиняться, просто подсознанием чувствуешь, что это тот человек, который может и хочет руководить. Он это делает не для самоутверждения, а для чего-то большого. Вот только ты в это большое вписываешься? Ты согласен с ним идти, ты уверен что то, что он делает – благо? Для прикидки можно вспомнить и Гитлера и Ленина и Сталина с Наполеоном.
***
Прошло не более получаса и на дороге появились новые лица: подъехала группа всадников. Впереди на холеном коне - второй рыцарь, которого Ромка видел сидящим на почетной скамье во время экзекуции. Он коротко приветствовал первого и перебросившись парой фраз отправил сопровождающих обратно.
Ого, не зря Ромка вылеживал. Кажется, здесь назревают какие то важные события. Рыцари явно убирают лишние уши. Прекрасно, это невероятная удача. Наедине люди гораздо более откровенны, разговаривают без прикрас и правду! Правду. Ромка даже заелозил на своем ложе от предчувствия, но приказал взять себя в руки. Не хватало еще своей неуклюжестью спугнуть капризку.
-Что-то случилось важное?
-Да.
-О, я был уверен в этом, потому как только приехала телега без возницы и с трухлявой колодой, я приказал подымать войско. Я подумал что это знак местных о том, что наши планы раскрыты и готовился предпринять необходимые меры. Я был готов уже к худшему.
Второй странно посмотрел на говорящего.
-О, прошу прощения, не сочтите мои мысли и слова оскорбительными для вас, многоуважаемый Рычьярд, я просто беспокоился. Я уверен, что столь опытный воин в любой ситуации сможет постоять за себя и отстоять правое дело, но все же страна эта варварская и люди здесь дикие и непредсказуемые. Как Вы помните, это именно Вы настояли что вернуться для осуществления нашего плана должны именно Вы и только с несколькими воинами. Я просто переживал.
-Да, я все помню, Фридрих. И по-прежнему уверен в своей правоте. Возвращение большого количества могло вызвать подозрение, да и потом весьма затруднительно дать нужную трактовку происшедшего, если при этом присутствовало большое количество свидетелей.
Поставьте себя на место любого властительного правителя; ему рассказывают что по пути в Палестину мы немного погостили, потом отбыли, но внезапно, не прошло и пары часов, в крепость возвращается большая группа воинов во главе с обоими предводителями. Согласитесь, что это возбудит сильные подозрения. Потом происходит несчастный случай в котором законный князь гибнет. При этом присутствует куча свидетелей и каждый из них рассказывает тот кусочек правды, который он видел и который внушили ему мы. Естественно произойдет катастрофический разнобой в рассказах очевидцев, что еще более утвердит подозрения. Это предлагали Вы.
Я предлагал вернуться небольшому количеству людей под очень благовидным предлогом и уверен, любой наш рассказ был бы принят как весьма достоверный. Ну зачем нам освобождать князя из плена собственных бояр, чтобы потом убить его!? Никому и в голову не придет что направляясь на убийство, мы не взяли с собой значительной подмоги. Вариант практически беспроигрышный.
-Да, я все помню, все Ваши доводы, и в свое время я полностью согласился с ними, но мы получили результат не совсем тот, который планировали. Еще раз повторю, только для того чтобы засвидетельствовать свое уважение и искренне восхищение Вашими талантами, в том числе и в способности планирования и государственного строительства, что полностью Вам доверяю и не в коем случае даже и мысли ни на мгновение у меня не мелькнуло что Вы могли ошибиться, испугаться, или из-за изменившейся обстановки не решились на реализацию плана. Что же случилось или что Вас подтолкнуло на изменение позиции?
-Довольно любезностей, оставьте их придворным.
-Да, пожалуй, итак?
-Мой венценосный брат Фридрих, действительно Вы правильно предположили, что произошло нечто, что повлияло на мое решение и я отступил он нашего совместного плана. Я сейчас расскажу, но прошу Вас не делайте пока поспешных выводов и не прерывайте меня, пока я не закончу свой рассказ. Далее мы примем новое решение. В том числе, я думаю, и вернуться к первоначальному варианту не поздно.
Итак, я прибыл в замок сказавшись придуманным нами предлогом о неисправности конской сбруи и я был тверд в нашем решении и намеревался со всей решительностью довести задуманное до конца. Меня остановила случайность. Я в очередной раз убедился в простой истине, что застигнутый врасплох человек скорее выдает свои истинные намерения и представляет свое действительное лицо. Реакция нашего общего знакомого и до недавнего времени лучшего друга здесь, мне очень не понравилась. Сначала я удивился, потом изумился, а потом стал очень хорошо думать. Результатом этого явилось то, что я сейчас здесь наедине с Вами хочу еще раз проверить все ли мы учли. Уверяю Вас, у меня есть достаточные основания так поступать. Чем больше я думаю об этом, тем больше убеждаюсь что поступил правильно, надеюсь что и Вы, мой дорогой брат согласитесь со мной и утвердите новый путь.
Прошу вас вспомнить те обстоятельства, при которых мы встретились с нашим другом!
-На охоте. Мы увлеклись погоней за оленем и заблудились, а выбираясь натолкнулись на тиуна и его людей.
-Совершенно верно.
-Что же здесь необычного или неправильного?
-Не спешите, я сам только недавно обратил внимание на эту несуразность.
-Да говорите же ясно.
-Пожалуй, тиун сказал что его правитель в опасности и он сам разыскивал нас для защиты и восстановления справедливости.
-Все верно.
-Как он узнал о нас? Мы сами совершенно случайно заехали к Богемскому королю, случай, что мы приняли его приглашение поучаствовать в охоте, и уж совсем невероятно предвидеть то, что мы увлечемся, заедем в такую глушь. Даже королевские егеря идя по нашему следу еле разыскали нас!
-Да действительно. Вы заподозрили тиуна в собственной игре! Но как?
-Скажу сразу, что сам себя корил за невнимательность и спасибо Божьему провидению, что уберегло меня и всех нас от возможной ошибки.
Расскажу все по порядку. Тем более, благодаря Вашей удивительной проницательности, я уверен, Вы практически уже все поняли.
Итак, сегодня я прибыл в замок с твердым намерением исполнить задуманное. Как только мы въехали внутрь, то на лобном месте застали прелюбопытную картину. Князь вел допрос какого-то простолюдина, а когда мы подъехали, то его быстро убрали, при этом самым заинтересованным человеком в этом был именно тиун. Мне перевели что это враг, который желает вреда князю, но это неверно. Вернее не так: я заметил что тиун дал взятку толмачу – наверняка за неправильный перевод. Все это вместе принудило меня более тщательно присмотреться к нашему другу, с другой точки зрения и я получил прелюбопытные факты.
Для начала: почему я вообще обратил на это внимание. Все присутствующие были конечно удивлены нашим внезапным появлением, но тиун был прямо ошарашен и совершенно точно напуган, это и заставило меня обратить внимание на все эти нестыковки.
Я снова прошелся по всем узловым моментам и чем больше я вспоминал, тем больше убеждался в неискренности и даже в коварстве нашего друга.
-Ну уж, дорогой брат. Мало ли пройдох на свете. Трудно ожидать на таком посту приличного и честного человека. Тем более, каким образом он может помешать нашим планам?
-А вот послушайте. Когда на охоте мы встретили тиуна, припомните, он сначала ловко выспросил о том кто мы и куда путь держим, а узнав что путь наш лежит через владения князя, то есть рано или поздно, но мы приедем в их королевский город, он только тогда обратился к нам с просьбой о заступничестве. Только тогда он нам и сообщил, что собственные бояре заточили князя и помышляют вероломно его извести.
-А ведь действительно!- Фридрих стал теребить свою роскошную рыжую бороду.
-Следовательно, продолжил Ричард,- тиун манипулировал нами с самого начала и так ловко это сделал, что мы даже и не заподозрили его и не усомнились. Но ведь если присмотреться, то это становится очевидным: при боярах он занимал ту же должность что и теперь, и не пытался им противодействовать, но как только узнал что ревнители справедливости обязательно проедут через их княжество, так тут же переметнулся на сторону князя в полной уверенности в победе.
-Да, сволочь конечно, но все же я не понимаю! Он нам в наших планах не нужен, мы на него расчет не вели. Наши с ним договоренности предполагали только то, что он будет нас информировать. Для достижения основных целей мы выписали вашу племянницу Д`юджию сюда и выдали её замуж за князя. Что же Вас так встревожило?
-Смерть князя обязательно ослабит Д`юджию. Она в чужой стране, слуги и камеристки не в счет. Остается только отец Бонифатий, но он так же один: католик среди православных – слабая подмога. В этой ситуации она станет искать союзников среди местных, а я могу голову покласть, что самым первым, кто сам предложит ей услуги будет тиун. Вы не согласны?
-Да, конечно, а этот пройдоха всё наше великое дело загубит. Да, да, да. Вы были абсолютно правы, что не стали торопиться. Восхищаюсь Вашим удивительным чутьем. Но что же нам сейчас делать? Еще одно появление в крепости под любым, самым правдоподобным предлогом, вызовет самые серьезные подозрения, и если князь не полнейший идиот, то он даже на крепостной вал нас без боя не пустит.
-Он действительно не идиот и руководить подданными может, в этом я сегодня убедился. И тиун его кстати побаивается. Боится и ненавидит.
-Так что же делать?
-Давайте подумаем, я предлагаю поехать в лагерь. Мне кажется спешить теперь не к чему. Мы должны всё обдумать и найти самое лучшее решение.
-Согласен, но только давайте пройдемся пешком. Мне кажется лучше если основу решения мы примем вдалеке от лишних ушей.
-Мой дорогой брат, Вам везде мерещатся шпионы!
-Папские шпионы,- поправил Фридрих.
-Ах, если бы только мерещились. Клянусь прахом всех святых, поставил бы пудовую свечку в благодарность за избавление от них.
***
Ого, пудовую,- мелькнуло в голове у Ромки,- быстро же он наши привычки перенимает, или это та самая ошибка, оговорка?
Ладно с этим. Что ему сейчас делать? Думай быстро! А что думать трясти надо, то есть продолжать наблюдение и подслушивать.
Загвостка состояла в том, что Ромку этому не учили и он не знал как это выполнить. Засада – пожалуйста! Много часов провести неподвижно – умеет. Замаскироваться так, чтобы клиент окурок тебе на голову бросил, помочился, по тебе прошелся и ничего не заметил – может. Но как выполнить скрытое преследование?
Все что выделяется из общего – сразу бросается в глаза. Стоящий человек в движущейся толпе, или колыхание ветки в тихом лесу, или камыш качнулся не в ту сторону что все камышинки, всё это бросается в глаза и привлекает внимание.
Прорвемся,- решил Ромка. Надо рискнуть уж больно любопытную информацию он получил, а дальше вполне возможно будет еще круче. Только надо приложить максимум усилий для маскировки и осторожность.
Буду держаться строго позади, так слышно похуже, но надежней. Можно как вариант обогнать, залечь и пока они проходят мимо все хорошо расслышать. Но тогда у него не будет времени на надлежащую маскировку – нет, так рисковать нельзя. Да и лошади могут заметить, они более пугливы, могут испугаться, заржать. А нюх у них даже лучше чем у собаки. Нет, не пойдет. Кто его знает на что еще натасканы их лошади.
Ромка вспомнил, как вон та, каурая старалась ему череп расколоть сегодня утром. Нет только сзади и только на расстоянии.
Сделав пару шагов рыцари вскочили в седла и поехали. Ромка был крайне возмущен таким коварством – хотели же пешком, или он понял неверно? Но рыцари двинулись вперед не спеша, поэтому он имел возможность не напрягаясь быть все время рядом.
Вот только толку от этого не было почти никакого. Единственное что он сумел уловить на таком расстоянии это то, что они направят в замок гонца. Кому, с чем, когда – все это Ромка пропустил. Он всё более начинал злиться, ведь так удачно всё складывалось, практически весь разговор на повороте он хорошо понял и получил ценнейшую информацию. Он уже совсем решился еще более сократить дистанцию и приблизиться еще, но его остановила внезапная мысль. Он замер, вжался в землю и даже не удержался от того чтобы не посмотреть назад, по сторонам.
Нет, вроде бы все нормально. Зря запаниковал. Ему пришло в голову: а почему они так смелы в чужом лесу, почему всех отослали от себя? Почему так быстро телохранитель согласился их оставить одних? То, что они храбрые люди, это очевидно, но они не беспечны и не полагаются на авось! Объяснение напрашивалось одно – есть еще и внешний уровень охраны. А кроме этого любой лагерь охраняется засадами, заслонами, засеками, просто наблюдателями.
В правильности своих предположение он моментально и убедился.
На другой стороне дороги внезапно раздвинулись кусты и на дорогу вышел воин. Одет обычно, только плащ пятнато-зеленоватый и оружие явно облегченное.
Наверняка разведка, своих всегда можно угадать.
Воин поднял руку, призывая всадников остановить и обратился к ним.
-Прошу извинить меня, досточтимые рыцари за то что прерываю Ваш разговор, но прошу Вас побыстрее прибыть в лагерь.
-А что случилось, воин?
-Посмотрите туда,- вместо ответа воин показал назад, туда откуда они только что приехали.
-Видите, небо чистое, а кречет кричит!
-Ну и что?
-Это наш разведчик подает сигнал что заметил что-то необычное. Если бы это было что-то не столь важное, тогда он по прибытию в лагерь доложил бы, а так он просит подмоги, и чтобы мы немедленно предприняли меры.
Я старший караула, сейчас с вашего позволения направлю опытных воинов разобраться что там случилось, а Вас поспрошу быстрее прибыть в лагерь, я переживаю что Вы без охраны. Впереди в двадцати метрах наша застава.
-Спасибо за службу, как твое имя, воин?
-Поедемте, брат мой, это мой старый воин, я ему доверяю как самому себе, мы еще…
Ромку обдало жаром. Вот дела. Еще буквально несколько метров и он попался бы. Почти наверняка старая лиса пропустил бы его и потом он и застава взяли бы его в клещи. И что там их разведчик сигналит? Не его ли лежанку нашли. Вот дела. А ведь сам же себя предупреждал, что нельзя расслабляться и недооценивать противника.
Ну что, ах вы ноги мои ноги?
Ромка тихонько, не меняя положения начал пятясь отползать от дороги в чащобу. Только удалившись на несколько десятков метров, позволил себе приподняться и хорошим ходом пошел в направлении от дороги. Хорошо что уже темнеет. Даже самый лучший следопыт не сможет погоню вести по следам ночью. А то, что они проследят все его передвижения, Ромка уже не сомневался. То есть рыцарям обязательно доложат, что их преследовали по дороге к лагерю и возможно весь их разговор известен. Вот только кому? И что они по этому поводу предпримут?
Ромка намеревался приложить все усилия чтобы вопрос кому, так и остался для них без ответа. А вот ему в свою очередь тоже хотелось бы получить некоторые достоверные сведения. Например, не передумают ли рыцари посылать гонца, к кому он пробираться будет и как проникнет в крепость?
По пути Ромка умышленно наследил в нескольких местах: примял траву, сломил ветку, но делал это аккуратно, вроде как случайно это произошло, в темноте. Потом резко развернулся и по своим следам возвратился на пару километров. Потом так же резко, отыскав наиболее удобное место повернул на девяносто градусов, сделал несколько гигантских прыжков и направился к крепости. Ему необходимо было найти до заката удобное место для засады и вообще решить где перехватывать гонца: залечь на переправе и там схватить, или под стенами крепости, а потом проникнуть внутрь вместе с ним? Чтобы решить это надо было успеть осмотреться на местности. Поэтому быстрей, быстрей, до темноты остается примерно минут сорок, максимум час. Он много времени потерял на запутывание следов, но то что сделать это необходимо он не сомневался – не с лопушками оказывается тягается! Только бы не успели проверить до темноты его следы. Тогда точно рыцари изменят свои планы. Только бы не успели. Он ускорил бег.
***
Ромка залег на самой опушке. Вернее опушки никакой не было, а были крайние деревья. Далее уже вода. Берег со стороны леса чуть выше противоположного. Здесь деревья почти в воду заходят, на корнях цепляют комья земли, а там начинался длинный, пологий и совсем безлесый склон, только изредка виднелись очень чахлые кустики – вырубают полесь регулярно. Река в этом месте приближалась к крепости на самое близкое расстояние, делала поворот и уходила в лощину между двумя небольшими, но все же склонами. Кажется, судя по шуму оттуда доносящемуся, ниже по течению был или небольшой водопад, или стремнина. Очень удивительно – вот здесь, под носом река такая спокойная.
Плохо, но Ромка всё же опоздал. Солнце уже село, пройдет ещё совсем немного времени и наступит темнота. Если он правильно наслышан про южные летние ночи, то ничего не видно на расстояние вытянутой руки. Последние лучи подсветили верхние края облаков. Внизу спокойно, а сверху вон какая свистопляска: облака клубятся мгновенно меняя форму, образуя разнообразные фигуры. Подкрашенные в багровые тона, подсвеченные уходящими последними лучами они ежесекундно меняют и цвет – становятся всё темнее, насыщенней, плотнее, угрюмее, и форму – необузданный полет фантазии. При желании можно рассмотреть всё что угодно.
Ромка вздрогнул – сквозь переливчатое журчание и усыпляющий шелест листов, потревоженных обволакивающим ветерком, ему почудился негромкий по силе, но оглушающий по напряженности призыв:
-Рома, вернись.
Ромка на собственном опыте прочувствовал образное сравнение – волосы встали дыбом, причём не только на голове, а у него и по всему телу. Тихий призыв, чётко прозвучавший в тишине заставил бешено забиться сердце, зашумело в голове, теперь и не понять отчего послышалось – может вода на перекате зажурчала, забулькотела необычно, может ветер сильнее качнул деревья, прошелся по траве, те и отозвались человеческим голосом. Глянул наверх и привиделось что из облаков выходит мама, руки к нему протянула в призыве. Новый порыв ветра и вот уже вместо маминого доброго с грустинкой лица – бешеный оскал лесного зверя, секунда, и, старец седой с клюкой, ещё – морда козлиная рогатая, усмехающаяся.
Тьпфу, ты, привидится же такое!
Ромка ожесточенно взбил траву на ложе, устроился поудобней. Уф-ф-ф. успокоил дыхание.
Можно бы конечно потратить время на то чтобы на ощупь проверить периметр крепости, но что-то подсказывало Ромке что и справа и слева и с тыла он обнаружит все те же стены: каменные у основания и мощные срубы сверху, наверняка дубовые. Предусмотреть в каком месте гонец будет проникать внутрь невозможно, тем более почти в полной темноте. Ромка решил, что более удобного места чем переправа ему не придумать. Здесь спокойное течение воды сыграет на него: он сможет услышать плеск воды.
Ромка еще раз внимательно осмотрел косогор, постарался запомнить как можно больше – все ямки и кустики, камни и валуны, все неровности поверхности и повороты дороги. Это возможно пригодиться.
Далее снова осмотрел лежак, подоткнул сухой травы, но теперь он меньше беспокоился о конспирации и незаметности – если нашли его лежбище на повороте, то это точно найдут. Скачки в сторону это всего лишь отсрочка, не более. Опытный следопыт враз его простенькие хитрости распутает. Главным ему было запутать следы до темноты, ну а теперь можно комфортно дождаться гонца. Вероятно следует рассчитывать на "собачью смену" – от двух до четырех ночи, когда общеизвестно что все стражники, все караульные во всех армиях мира и во все времена больше устают и более склонны ко сну на посту. Славное время чтобы пробраться на охраняемый объект.
Ну что ж подождем. Ромка не стал заниматься уже привычным ему делом – прокачке информации, он просто принял удобное положение и окунулся в отдых. Он не спал и даже не дремал, он всё видел и всё слышал, просто спокойно лежал и набирался сил.
Когда совсем уже стемнело, Ромка перебрался на другой берег и залег в заранее присмотренной лощинке. Вероятно при таянии снега здесь протекал небольшой ручей, потому трава была гораздо гуще и плотнее, а от горячего солнца уже к середине лета она подсохла. На ней было удобно и сухо лежать, так что к утренней росе он не промокнет и не продрогнет. Но все же в одной футболке не очень комфортно, даже с учетом теплоты южной ночи.
Была и еще одна причина, почему он перебрался на ближний к крепости берег. Если гонец будет пробираться в крепость с другой стороны – справа, слева, то Ромка все одно его не сможет заметить в полной темноте, и даже если каким то чудом и заметит, то не сможет быстро и незаметно приблизиться к нему, то есть контролировать весь склон между крепостью и рекой ему ни к чему - бессмысленно. А вот если гонец будет перебираться именно здесь, то положение Ромки на ближнем берегу сразу приобретает ряд преимуществ. Дно реки без больших камней, но сплошь выстлано крупной и средней галькой. Следовательно, каким бы ни был осторожным и опытным гонец, галька под ногами все одно зашумит, подскажет Ромке где человек. Галька его союзник. А вот если бы он тоже находился на том берегу, то они были бы в одинаковых условиях, и гонец точно так же имел бы возможность услышать Ромку как и он его. Говорить о внезапности тогда не приходилось бы.
Вкратце он уже составил план действий: если гонец появится, то необходимо его захватить и по возможности допросить. Следующим шагом будет проникновение в крепость, там надо будет вступить в контакт с князем и отрыть ему глаза на новый заговор но уже со стороны "спасителей".
Если же не появится, то пока Ромка не принял решение что делать. Может все одно пробиваться к князю, вот только обставить свое появление надо будет очень весомо, чтобы не возникло никаких сомнений в его честных намерениях. Идеальной ситуацией было бы, например спасение на охоте или еще что-либо подобное. А может плюнуть на все, на тиуна и двинуться к цивилизации?
Впрочем, вариант этот был чисто гипотетический, поскольку Ромка и не собирался сдаваться или поворачивать на полпути.
Его размышления были прерваны самым неожиданным образом – появился гонец. Всегда, когда ожидаешь чего то и страстно желаешь наступление и время тянется бесконечно и событие приходит все одно внезапно.
Ромка еще около часа назад обратил внимание на то, что где то в глубине леса испугано закричала птица. Больше ничего не происходило. Но когда послышался характерный скрип камней друг о друга, мягкие, едва слышные, Ромка моментально сбросил оцепенение и не меняя положения стал разгонять кровь по конечностям. Он поочередно напрягал одну руку, другую, ногу, другую, одновременно напряженно вглядывался в направлении звука и вскоре увидел то, что и ожидал: вот он голубчик.
Как ни мягко ступал лазутчик, но и предательские гальки невозможно было заставить лежать неподвижно, да и вода хоть и медленная здесь на излучине, но все равно давала два еле заметных кильватерных следа. Если бы не слабый отсвет звезд, то пришлось бы ориентироваться только на звук, но Ромка очень быстро нашел своего визави. Тот двигался прямо на него.
Вероятно это местный,- отметил Ромка, так как тот почти в полной темноте двигался весьма уверенно и шел прямо на лощину, где залег Ромка. Кажется он был прав и по этой лощине весной протекал ручей, то есть хоть маленькая а все же скалочка местности и если бы выглянула луна, то все одно можно было бы почти незаметно подойти под самые стены.
Ромке не пришлось даже двигаться чтобы улучшить позицию для атаки, он просто ждал, и как только лазутчик поравнялся с ним, Ромка прыгнул. Нападение было внезапным, но скорее всего ожидаемым, иначе как объяснить что сбитый подсечкой под колено, от которой и опытные спортсмены валятся как куль с картошкой на татами этот еще в полете сгруппировался и рухнул не на спину как предполагал Ромка, вознамерившийся уже навалиться на него всем телом, а вывернулся и упал на четвереньки. Ромка продолжил начатое уже движение, при этом дополнительно толкнулся ногами, чтобы по инерции все равно завалить противника и подмять его. Тот в полете оттолкнувшись от земли одной ногой, обоими руками скребанул пытаясь уйти от противника. Получилось что Ромка своей массой не подмял его а наоборот оттолкнул со всего маха от себя, придал ускорение.
Ловок, зараза. Ромка едва успел зацепить лазутчика за одежду, иначе тот неизменно оторвался бы от него. А противник кажется не был намерен вступать с Ромкой в противоборство. Он сделал резкое движение на груди. Ромка сначала подумал что тот потянулся за оружием, но в тот же момент одежда противника, которую он зацепил в руке потеряла упругость. Развязал вязки на плаще,- понял Ромка, то есть еще мгновение, даже не секунда и Ромка останется с клочком материи в руках. Тягаться в догонялки с таким резким и быстрым противником не было никакого смысла. Это верный проигрыш, уйдет! Уходит! Ну, же!
Ромка разжал руку с почти ненужной теперь тряпкой. Можно было бы попробовать резко дернуть плащ на себя – может вязки не полностью развязались да и в любом случае тряпка имеет вес, да еще мокрая, это могло на немного задержать лазутчика, но скорей всего он именно такого рывка и ожидал, а следовательно и был к нему готов, то есть результата не будет, поэтому Ромка сделал другое. Освободившейся рукой он почти в слепую сделал широкий мах рукой – вроде бы как сделал подсечку, но не ногой, как делают это борцы в поединке, а рукой. Зацепил! Удача! Одновременно Ромка сделал еще один мощный толчок ногами и достал таки противника, перевернул его, подмял под себя и рухнул на него всем телом. То есть сделал то, что собирался при первой атаке. Наученный предыдущим опытом он не рассусоливая принялся немедленно улучшать позицию. Одной рукой уперев противника в землю, второй зацепил штанину и дернул вверх и на себя, одновременно немного ослабил давление своего тела на спину противника, завел свою ногу за его, так что ступня противника оказалась у Ромки в паху и всей массой тела опять навалился на него. Все, капкан захлопнулся это специальный прием спецподразделений. Теперь противник лежит придавленный весом тела соперника не имея возможности и пошевелиться а у вас свободны руки. При этом если возникнет необходимость можно увеличить жим на ступню противника, что вызовет жутчайшую боль. Противник, попавший на этот прием не имеет никаких шансов самостоятельно освободиться.
Ромка немедленно воспользовался выигрышной позицией. Одной рукой он сгреб одежду в районе шеи у лазутчика на загривке, чтобы перекрыть ему свободный доступ кислорода. А сейчас, после молниеносной, но чрезвычайно напряженной схватки наверняка легкие его рвутся от нехватки кислорода. Да и вдруг надумает шумнуть. До этого он только сопел, понятно что он как и Ромка не был заинтересован в своем обнаружении, но что он придумает когда поймет что все, бой проигран? Что-то он подозрительно мягок? Сознание потерял? Так вроде бы не от чего. Ромка ударов не наносил и задохнуться он не мог. Что это, очередная хитрость? Врешь, дважды Ромка не ошибется. Хотя и первый раз ошибкой назвать нельзя. Не то чтобы Ромка недооценил противника, скорее тот оказался гораздо лучше, чем Ромка ожидал.
Второй рукой Ромка ощупал мужчину. Ага, кажется вот оно послание. На поясе, в кожаном мешочке. В этот момент тучи на небе разошлись и ровный приглушенный свет заполнил все вокруг. Ромка от неожиданности, настолько всё так резко произошло пригнулся. Повернув голову в сторону крепости немного успокоился: слишком далеко, да и из лощины он видел только крыши на угловых башнях, следовательно непосредственно со стен его точно невозможно увидеть.
Лазутчик что-то замычал, словно пьяный. Ромка ослабил хватку, одновременно приподнял его плечо, чтобы немного расправить грудь, но давление на ногу не ослабил. Поворачивая лазутчика он почувствовал влагу и сначала посчитал что это вода с его одежды, но больно липкая. Кровь?! Как удар током. Откуда, быть не может, не откуда, если только не по примеру нидьзя не откусил себе язык, чтобы умереть от потери крови. Не может быть!
Ромка, поняв что лазутчик не притворяется освободил ногу, повернул его на спину. Еще раз осмотрел – ощупал, но теперь уже не одежду, а тело. В районе виска его пальцы что-то царапнуло и крови здесь было больше всего. Ромка осторожно проверил волосы и вытащил небольшой предмет, поднеся его к глазам он увидел что это скол сучка. Неужели? Ромка одним движением обвернул ноги лазутчика его же плащом, руку завернул за голову. Теперь если тот притворяется, то сделать резкий рывок все равно не сможет, ему придется убрать руку из-за головы и выпутывать ноги, Ромка немедленно это заметит. Он проверил место падения мужчины в метре от того места где он теперь лежал и действительно под слоем прилизанной травы нашел старый почти сгнивший сук. Древесина почти труха, но дерево в районе корней и сучков трухлявится гораздо медленнее. Сук полностью был покрыт сухими нитками травы, поэтому Ромка его е не видел ранее, а если бы и заметил, чтобы от этого изменилось? Спрогнозировать что можно напороться на полусгнивший сучек именно виском, да так, что и дух вон, это полная фигня. Это тот случай, который случаем и называется, как говорил Сергей Артемьевич: казус. Название смешное, но веселья нет никакого. И что дальше? Ромка опять победил, но снова оказался ни с чем.
Гонец застонал, Ромка моментально оказался рядом с ним,- ну же не умирай, живи, жизнь прекрасна. Проигрыш не смерть. Дыши!
Тот слабеющей рукой потянулся к поясу, губы его вытянулись, словно он желал и не мог сказать что то.
-Что, говори!
-Ти..о…ну.
Он дернулся, изо рта пошла алая пена, затих. Ромка быстро проверил его грудную клетку – так и есть: несколько ребер сломаны, вероятно осколки пробили легкие. Невероятно. Как будто контрольный выстрел, только чтобы он не смог ничего Ромке рассказать. Словно кто-то играет против него.
Ладно, коней на переправе не меняют. Ромка быстро расстелил на земле плащ уже мертвого противника и разложил все найденные при нем вещи. Отдельно положил мешочек с запиской.
Осмотр как уже предполагал Ромка ничего не дал. Почти ничего. При гонце не было даже ножа, никакого оружия. Что это? Самоуверенность или наоборот предосторожность чтобы не могли обвинить в попытке убийства?
Дальше – большая связка веревки с кошкой на конце. Тут все ясно для чего и в том числе стало понятным как лазутчик намеревался проникнуть в крепость.
Это все. Больше никаких вещей, предметов. Только одежда. Ромка повторно проверил одежду, прощупал все швы – ничего.
Посмотрев на плащ, Ромка принял решение. Он оттянул мужчину к реке и опустил его в воду. Но глубины не хватало, поэтому Ромка со всеми предосторожностями – не делая резких движений протащил тело через брод дальше вниз по течению, когда глубина стала достаточной, отпустил тело. Он не очень опасался что его могут заметить с крепостных стен. Как-никак ночь, путь даже и светит луна. На таком расстоянии на фоне леса точно ничего заметить было нельзя.
Он быстро вернулся на место и взял в руки мешочек. Итак, что же там придумали наши друзья? В любом случае Ромке надо было разбираться во всем самому. Вероятный, возможный, такой желанный помощник оставил его.
Ромка развязал вязки и вытряхнул на ладонь содержимое.
***
На ладонь упал скатанный цилиндриком клочок бумаги. Очень плотный - пергамент? Ну дают! Он спешно раскатал его: хорошо – буквы на кириллице: "Добрый наш друг, действуйте самостоятельно. Соседская помощь придет. Да поможет вам Бог".
Все, ничего более. Улики слабые, но все же. Это уже что то, с чем можно показаться перед князем и обличить изменника.
Ромка осмотрелся, решил, что плащ лазутчика ему еще пригодится, накинул его на плечи. Хороший длинный плащ, прикрывает даже ноги. На шею надел шнурок с мешочком и запиской, на всякий случай так, чтобы хорошо видно было всякому. На пояс повесил веревку с кошкой и со всеми предосторожностями двинулся к крепости. Пока было возможно, он пробирался по лощине, далее, накинув на голову полу плаща, пополз. Очень медленно. Не делая никаких резких движений, одновременно сам вглядываясь в стены, которые казались абсолютно черными. Кажется все тихо. Быть пойманным в момент проникновения на объект не входило в его планы. Согласитесь явиться под ясные очи правителя самому, а еще бы эффектно внезапно появиться, имея возможность убить или еще какую пакость сделать, но благородно доказав свою лояльность или еще лучше спасти. С древнейших времен прием работает безотказно. Спасенный правитель полон благодарности, осыпает почестями и подарками и самое главное нет необходимости заниматься долгим, нудным и идиотским делом – доказывать, что ты не верблюд.
Один раз Ромка уже пробовал достучаться до князя - не сработало, теперь вторая попытка. Желательно не ошибиться. Потому что будь он задержан во второй раз, то будет очень проблематично объяснить, почему он с таким упорством пробивается к князю. Потому и пробирался Ромка с большими предосторожностями, хотя и не враг и нет причин для скрытности. Кроме одной – войдя в доверие к князю. Сделав это, он решит сразу большинство своих проблем, потому попадаться и объявляться до времени нельзя.
Наконец он оказался под самыми стенами. Из земли выходит полутораметровое основание каменной кладки, в которой попадались даже огромные и прямо гигантские валуны. Далее на ней уложены венцы тоже неслабеньких бревен. Над головой, примерно на высоте пяти или немного выше метров расположен дощатый козырек навеса. Ромка поискал выступающие балки за которые можно было бы набросить крюк.
Прислушался: сторожевые перекрикивались примерно раз в 15-20 минут. Вообще-то странно. Насколько он помнил, то к вопросам караульной службы раньше относились достаточно легкомысленно. Если не велись активные боевые действия или не было осады, то просто запирали входные ворота и оставляли наблюдателя. Тут же на каждом углу по караульному и как мог понять Ромка по периметру еще ходит проверяющий или старший охраны. Итого он смог различить шесть голосов. Даже если они дежурят всю ночь без смены, то для небольшого гарнизона не слишком ли большая роскошь?
Еще одна загадка? Ромка не стал даже поверхностно продумывать её. За прошедшие сутки столько непоняток накопилось, что голова кругом. Потому Ромка не стал менять ранее принятое решение и просто отметив очередную неясность принялся реализовывать намеченное.
Сейчас перед ним стояла задача: скрытно проникнуть в крепость. Сначала он предполагал что обрывком плаща обмотает кошку, забросит и по веревке заберется наверх. Но в последний момент передумал. Все же звук ночью слышится гораздо громче и в условиях всеобщей бдительности, непонятно чем вызванной, риск очень велик. Поэтому план Ромка изменил. С его-то подготовкой не было больших проблем забраться на стену и без веревки. Поэтому её, как ненужную вместе с кошкой оставил под кладкой, замаскировав пучком пожухлой травы, достал из ножен кинжал и полез наверх. Каменную кладку он прошел всего за несколько секунд, при этом кинжал держал в зубах, а дойдя до деревянных венцов вдавливал насколько мог в стык кинжал и потом используя его как опору поднимался вверх. Подтянувшись и уперевшись ногами и одной рукой, осторожно вытаскивал кинжал и втыкал его выше, продвигаясь вверх.
Он мог преодолеть расстояние за минуту, но не спешил, он постоянно контролировал где находятся сторожа, откуда крикнули в очередной раз. Кажется, они постоянно находились на одном месте, а обход совершал один старший, может вместе с ним были и сопровождающего его. Но голос подавал всегда один.
Достигнув верхнего венца, Ромка снова задержался, перепроверил где стоят сторожа, благо перекрикивались они регулярно и громко, решившись перевалил через гребень. Опустился на настил верхней площадки рядом с большой бочкой. Против пожара наверное, хорошо, ему на пользу. Ромка прижался к крутому боку в тени и осмотрелся. Охранника справа он не смог рассмотреть, а левого было хорошо видно. Над специальным жбаном в держак был воткнут факел и караульный стоит рядом с ним.
Да,- отметил про себя Ромка,- профанация - истинная черта русского образа жизни и деятельности. Со света в темноту можно и не смотреть, все одно ничего не увидишь! Для какого же ляда держать на стенах столько людей, если толку от них никакого?
Ромка решил продвигаться именно в этом направлении. Где находится второй он не знал и рисковать не хотел. Не хватало внезапно напороться на того и что же делать? Вырубать он никого не хотел. В конце концов не во вражеском же тылу находится. А продвигаться к лопушку практически безопасно, главное не делать резких движений – это может привлечь внимание. Ну, двинулись! Ромка уже присмотрел сходни, по который спустится во двор.
Но планам его не суждено было осуществиться. В его бок уперся твердый и очень острый предмет. Боковым зрением Ромка увидел выросшую ниоткуда тень.
-Не двигаться, только дернись, проткну.
Для убедительности говоривший еще немного надавил. Ромка почувствовал что еще немного и лезвие войдет в его плоть. Отстранятся было не куда, так как он вплотную сидел у бочки. Ромка попробовал выдохнуть чтобы немного ослабить напор стали, но лезвие тут же продвинулось вперед на несколько отвоеванных миллиметров.
-Не балуй, зашибу!
Ромка уже не сомневался что зашибет. Голос говорившего показался до боли знакомым.
-Князя сюда, взяли голубчика!
Дела,- подумал Ромка,- ну и кто же теперь лопух?
Мелькнула шальная мысль: стремительное движение корпусом по часовой стрелке, тогда клинок проскочит мимо и воткнется в бочку. Рана если и будет, то только вскользь. Кажется это короткое копье, боковым зрением ухватил кусок древка – так и есть. Воткнув в бочку такое копье нельзя будет немедленно выдернуть и нанести повторный удар. Тем более по инерции стражник сам подастся вперед. Потом ударом в голову можно рубануть и с копьем дождаться князя. Так решатся все его задачи которые он изначально перед собой ставил: иметь возможность поговорить с князем, но не как пленник, а как равный и как союзник, пришедший с помощью и добровольно, чтобы разоблачить заговор. Ведь мог спрыгнуть со стены и скрыться, но не стал!
А если возьмут в оборот, то что ему мешает потом спрыгнуть? Если не смогли днем попасть, то ночью ни луком ни самострелом не достанут.
Хороший план. Но опять рассчитан не только на умения самого Ромки, но и вероятную, возможную оплошность противника. А ну как рядом с одной тенью еще кто стоит и держит его на прицеле?
-Хотели бы убить, давно сделали бы!
-Ну всадят болт не в голову или в грудь, а в ногу, и что за воин тогда из тебя.
Нет, буду ждать,- прервал внутренний спор Ромка, попробовал, даже не повернуть голову, а только скосить глаза и тут же острие еще подалось вперед, хотя казалось уже некуда.
-Ну, что сказано? Не баловать!
***
С каждой секундой вокруг Ромки собиралось все больше народу. В грудь уперлось еще два копья. Не продохнуть, не пошевелиться. Взяли в кольцо. Кругом факелы, светло как днем. Теперь уже точно не сбежать. Даже если спрыгнуть, то факелы полетят следом и точно подстрелят. Ромка передумал бежать, но считать возможные варианты стало уже привычкой. Поэтому он и подмечал изменения в обстановке. А ситуация для него с каждой секундой становилась все сложнее.
-Я его еще на излучине заприметил. Они вдвоем там были,- голос молодой, задорный.
-Где второй, говори ирод!
Так это же Микитыч!
-Первый раз видел, чтобы так маскировались, как стадо баранов по камышам прошло. И безусый новичок увидел бы их.
Теперь ясно, почему такое оживление на стенах.
-Я специально, как старшой сказал на самый вид встал чтоб стало быть заприметил он меня, на меня отвлекся.
Ромку подняли, но вязать почему-то не стали. Но и копья не убрали от груди. Появился еще один молодой и шустрый, на настил бросил вязку веревки с крюком.
-Вот!
-Да, ловок! Крюк не стал кидать чтобы не шумнуть? А пошто брал тогда? Ну чаво молчишь?
-Отведите меня к князю!
-Иш ты каков, быстр больно, а кареты тебе не подать?
Стоящие вокруг засмеялись, но не зло и не издеваясь, а словно радовались хорошо выполненной работой и успешным результатом.
Прибежал еще один, но этот был не воин, по крайней мере, оружия при нем не было.
-Князь велел доставить его в большой терем, в верхние палаты. Совет уже собран, все бояре и княжна даже прибыла,- выпалил.
-А нам что делать? Дальше бдить или погоню за вторым наладить?
-Не знаю. Князь ничего не сказал. Пусть старший решает.
-Не надо погони, нет второго. Лазутчик это был, я убил его. Случайно.
-Эка, да ты совсем заврался, и лазутчик тот, и убил случайно! Это как так, случайно? И сам ты кто?
Не дожидаясь ответа распорядился:
-Нут-ка, Ослябя, возьми своих людей и пройдись по следу. Быстро. Осторожен будь, может где в схроне второй сидит.
-Я правду говорю. У реки в лощине следы крови найдете, а труп я по реке спустил.
Ромка не понял какие его слова вызвали непонятную реакцию. Старший кивнул Ослябе и тот быстро убежал, крикнув по именам еще троих, остальные троекратно перекрестились, так же как Ромка заметил утром: правой рукой по-православному, а левой рукой ударяли себя поперек живота. Только сторожа не шелохнулись, жала копий ни на миллиметр не двинулись.
Все, разговоры на этом закончились и Ромку споро отвели в большой терем, по почти знакомому маршруту. За прошедший день мимо этого крыльца он уже в третий раз идёт, а вот внутрь только сейчас зашел. Проведя по многочисленным переходам его завели в большой зал. Здесь по стенам запалено достаточное количество факелов и светильников, светло как днём.
На небольшом возвышении стояли два деревянных кресла с высокой спинкой. Вдоль одной стены стоит лавка и на ней с десяток человек. Ромку подвели к возвышению и старший доложил:
-Взяли ворога, княже. Как Микитыч и сказал, это его утренний сиделец. Говорит, что второго он убил и в реку бросил. Ослябя проверяет. Говорит что тот второй - это лазутчик. Бежать не пытался. Но то не его заслуга, мы упрежденные, настороже были.
Закончив доклад, старший поклонился и сделал шаг назад.
Несколько секунд стояла полная тишина. Присутствующие разглядывали Ромку, а он смотрел перед собой. Княжну было не рассмотреть – она надвинула низко платок и падающий свет от факела, неустойчивый и дрожащий, давали на лице такие тени, пляшущие и меняющие, что и выражение и сами черты лица, рассмотреть не было возможно. Поэтому Ромка все свое внимание сосредоточил на князе. Хотелось и оглядеться, не просто из любопытства: иногда окружение дает больше информации для размышления, нежели сам объект. Но это было бы слишком. Ромка прекрасно представлял, что именно сейчас происходит весьма важное событие. Любой человек, встретив другого, получает информацию о собеседнике и у него складывает мнение о нем, за первые несколько десятков секунд. В общем, менее чем за минуту складывается общее впечатление о человеке. Потом это мнение может поменяться или немного измениться, возможен даже координальный поворот, но это уже требует длительного знакомства и совершения что-то вроде подвига. У Ромки столько времени не было. он должен решить все и сразу, а это трудно, это бой. Потому-то и стоял спокойно, позволяя себя рассмотреть: стоял не высокомерно, но гордо, с достоинством, страха не выказывал.
Ромка спокойно и уверенно стоял перед возвышением. Кто бы знал, что это ему стоило! Он заставил себя расслабить мышцы лица. Это очень важно. Между эмоциональным и физическим напряжением существует жесткая связь. У взволнованного человека руки сжаты в кулаки, желваки играют, он стоит наклонив голову, готовый к нападению или защите. Спокойный человек держится расслабленно. В любом случае присмотритесь к его позе и лицу и никакие фальшивые улыбки вас не обманут.
Показать что ты спокоен – это первый шаг к победе. Спокоен, значит не боится. Не боится потому что смелый и ничего предосудительного не совершал. Пусть трясутся те, кому есть о чем переживать, Ромке не о чем.
-Винят тебя в лазутчистве, в коварном желании причинить вред и сотворить заговор. Слово тиуна в том доказательство. Можешь говорить, но знай, коли не докажешь своей правды, будешь бит кнутом. Откажешься говорить, будешь бит батогами и казнен, как молчанием своим признавший вину. Если доказана вина твоя будет, а выкуп за тебя никто не даст, будешь убит до смерти.
Князь сделал приглашающий жест, призывая Ромку говорить. Тот, от такой изысканной и прямо скажем, многообещающей речи, прямо ошалел. Направо пойдешь… Ну да ладно. Но все же, какие оригиналы!
Ромка прочистил горло, а как, кстати, обращаться к нему?
-Многоуважаемый князь!
По легкому шелесту на скамье с боярами Ромка понял, что не угадал с обращением. Поправляя ситуацию сразу пояснил:
-Я из далекой русской земли, и у нас это самое уважительное обращение. Как русский человек говорю, что намерения мои далеки от коварства и вероломства. Не имел я никаких помыслов нечистых и вред не желал причинять ни Вам, ни княжеству Вашему, ни кому из руководителей начальных, ни кому из люда простого, ни скоту, ни жене, ни ослу, ни чему .
Ромка перевел дух, сам себе удивляясь, эк его завернуло. Как говорится "и тут Остапа понесло".
-О намерениях моих лихих нет и не может быть никаких доказательств. Только слово ложное тиуна. А вот я имею доказательства о его измене.
На лавке уже не легкое шевеление, а смерч пролетел. Князь сидит с каменным лицом.
Ромка снял с груди мешочек:
–Вот имею доказательство подлых намерений тиуна. Это послание было при тайном посланнике, которого я перехватил.
Подошел старший, который его доставил, взял из рук Ромки послание и по указанию князя громко зачитал:
"Добрый наш друг, действуйте самостоятельно. Соседская помощь придет. Да поможет вам Бог".
Тиун сидел на отдельной лавке у самого входа. Он тут же вскочил и переходя на фальцет заверещал:
-Прошу миловать, знаю не по чину мне говорить, но хочу заступничества. Столько трудов для отечества положил и моими заботами вороги повержены.
Князь не дал продолжить, приподнял правую руку и тиун тут же смолк.
-Никто тебя не винит и заслуги твои все мы помним, как и прочее. Например, что при ворах был ты на той же должности и за подмогой к родичам моим не спешил!
Гул одобрения пронесся по боярской скамье, некоторые согласно закивали, осуждающе выпятив бороду вперед.
-Но речь не о том. Наш гость не может никого обвинять, не может и требовать от нас чтобы мы его вину доказывали. Его право и обязанность доказать свою невиновность. Разве в других княжествах не Русской правдой судят?
Ромка в очередной раз удивился – странная какая-то правовая система.
-Слова твои хула, как чужеземца прощаем тебя и в последний раз дозволяем говорить, потом уж всё одно правду выведаем.
Вот так, и оказывается никаких вариантов. Вероятно, обращаться к логике и строить доказательные цепочки на основании фактов здесь не принято. А что принято и что делать? Кажется ему подсказали: доказать свою невиновность.
Ну и? Придурок тиун клеймо навесил, что не отмыться. Ему же в обратку не то что голословное обвинение, но и кучу доказательств не позволительно поминать. Ну же, соображай быстрее. Пауза затягивается.
-Благоверный и христолюбивый князь,- сейчас, кажется, попал. Доказательством моей невинности является то, что ничего плохого я не сделал, то, что мог уйти, но вернулся для совершения благого дела – вывести на свет измену, а так же то что мог причинить вред любому, но не делал этого.
-Да кто ж тебе позволил бы?- рассмеялся старший караула, судя по тому, что ни среди бояр, ни среди прочих присутствующих не было ни одного в воинском облачении, за исключением стражников конечно, то это был воевода.
-То, что ты деда инвалида обманул, да сопатку сявкам тиуна разбил, ничего не значит. Они могут только с холопами управляться, а воины взяли тебя в оборот и не шелохнулся. Так что похвальбы свои оставь, а лучше дело говори, не гневи князя и бояр.
-Других доказательств у меня нет, а то, что могу с любым воином справиться берусь показать в любое время.
Неодобрительный гул с боярской скамьи, вальяжная поза воеводы, угрюмое молчание князя могли означать только одно: его котировки катастрофически падали. Но Ромка был уверен, что правильно поступил – трудно тягаться в словах, когда практически нет информации, когда не знаешь что говорить, как аргументировать. Словами доказать он ничего не смог.
Из глубины залы огнем сверкнули глаза тиуна. Рано торжествуешь, схватка еще не кончилась, рано тебе еще думать о победе и мести. Кажется, Ромку не воспринимают здесь серьезно и не верят ни единому его слову, а зря. Одно он точно знал, необходимо резко ломать представления о нём. Вот, пожалуй и случай для геройского поступка.
Ромка одним прыжком оказался рядом со стражником, что стоял рядом с боярской лавкой. Молниеносный удар в горло и стражник кулем свалился на пол. Еще не успел он опуститься и сгромыхать всеми железками, копьем, щитом об пол, а Ромка уже снова стоят на прежнем месте и в той же расслабленной позе.
Мгновенно повисла мертвая тишина. Ромка знал, что в такие моменты нельзя упускать инициативу, ни за что. Его возвращение на прежнее место должно было только показать, что его слова имеют вес и что это чистейшая правда. Но реакция присутствующих может быть самой различной. Например, может прозвучать команда вязать его. Это не входило в Ромкины планы.
Кажется достаточно паузы. Он показал что может, теперь их надо повести за собой.
-Этот тоже был сявка?
Расчетливый удар. В охрану князя надо ставить лучших и если они снопами валятся от одного удара, то здесь уже вина воеводы, не обеспечившего надлежащую подготовку.
Воевода попался на крючок, он кивнул второму стражнику и тот бросился на Ромку.
-Не зашиби,- последовала вдогонку команда,- он на дыбе еще должон правду рассказать.
Отлично! За все время нахождения здесь Ромки, это была его первая настоящая победа. Подслушанный разговор, побег, перехват лазутчика: все это в значительной степени и удача, и стечение обстоятельств. Здесь же из неудачно складывающегося разговора Ромка сумел получить пользу и это только начало. Сейчас этим дуболомам он покажет что такое настоящий боец!
Но отвлекаться и пребывать в радости не стоит. Ромка еле успел уклониться от удара. На хорошем шаге воин отвел правую руку с копьем назад и одновременно левой нанес удар ребром щита. Промедли Ромка еще мгновенье и сам бы лежал рядом с первым охранником. Ромка ушел вниз, круговым движением ноги ударил под колено стражнику. Тот по инерции, добавленной ударом Ромки рухнул на спину подбросив вверх ноги.
Раздалось рычание и стражник весьма ловко и очень быстро вскочил на ноги. Вторую атаку он провел более подготовлено и менее опрометчиво. Отставив низ щита в направлении Ромки, он, делая шаг и тут же приставляя вторую ногу выполнил несколько колющих выпадов в сторону Ромки, явно намереваясь загнать его в угол. Шаг – укол, вторая нога приставлена, копье идет назад, новый шаг и новый выпад. Ромка начал пятиться назад, но на четвертом шаге, поймав ритм движение, Ромка отступил на меньший шаг и как только охранник начал бить копьем, сделал быстрый выпад вперед и влево, ушел с линии атаки, правой рукой схватил копье за древко потянул его на себя и оставаясь на прямой правой ноге, левой запустил воину в челюсть.
Снова многоэтажный грохот, а Ромка на прежнем месте стоит опираясь на копье. Правда копье он тут же швырнул на охранника. Ромка посчитал излишним волновать присутствующих, тем более копье для охранника больше обуза, чем Ромке помощь. Это в плотном строю копье страшная сила, а вот при ближнем бое… Тут надо или виртуозом быть или все же что-то более сподручное использовать.
Стражник снова довольно быстро вскочил на ноги и ринулся в атаку. Ну, этого следовало ожидать – отрабатывает свой хлеб, да и просто нормальному мужику с нормальной психикой не очень-то приятно валяться беспомощно на глазах своих кормильцев. Результат его наскоков был все тот же: несколько выпадов более или менее удачных и снова весьма болезненное падение. По множеству соревнований Ромка знал, как эффектно такие приемы смотрятся.
Присутствующие немного оживились. Конечно, это не было боление в обычном смысле этого слова, но Ромка четко улавливал настроение зрителей. Сказывался большой опыт участия в соревнованиях. И у Ромки появился повод порадоваться за себя. Он четко уловил, что симпатии разделены. Часть переживала за своего воина, но были и те, кто любое его удачное действие встречали одобрительно. Ромка и старался. Выбирал приемы поэффективней с высокой амплитудой падения, удара, полета.
Это тоже удача. Большая удача. Трудно ожидать что местные станут переживать за чужака. По крайней мере Ромка не помнил ни одного такого случая. А тут сразу так повезло. Но вероятнее болеют не за Ромку, а против тиуна. Это более похоже на правду. Ну и ладно. Ромка сделал еще эффектный выпад с тем же результатом.
Но не все складывалось для него безоблачно и комфортно. Прошло уже около пяти минут поединка. За это время воин не менее десятка раз оказался на полу, при этом пару раз Ромка подбросил его весьма высоко, и учитывая, что тот одет был в короткую кольчугу, кожаные штаны, шлем, правда, после второго падения свалится, а щит он сам отбросил - он должен был быть уже как выжатый лимон. Но ничего подобного. Каждый раз, после очередного падения, он подскакивал как гуттаперчевый и бросался в очередную атаку. При этом Ромка не мог бы сказать, что тот потерял контроль над собой, впал в ярость. Ничего подобного: отвага, напор, желание победить. Беда только для него, что никогда в жизни он не видел и сотой доли того арсенала приемов из тех боевых систем, которыми владел Ромка.
Кроме этого первый стражник тоже пришел в себя. Сначала сел, ошалело глядя вокруг себя, потом потряс головой, оклемался и к удивлению Ромки тоже кинулся в бой. Первая атака прошла достаточно вяло: Ромка одним ударом заставил его отлететь на несколько метров, но уже следующая атака была весьма энергичной. Очень быстро восстанавливается.
Поднявшись он выхватил меч и ринулся на Ромку. Боковым зрением тот заметил что воевода сделал шаг вперед, как бы стараясь его остановить или предупредить, но передумал и вернулся назад. Ромка и это событие отметил как свою победу. Воевода не стал предупреждать что не надо калечить Ромку, по крайней мере, это так выглядело, следовательно, он не верит что его бойцы зацепят его. Действительно, хорошие новости.
Сказать по правде, предаваться размышлениям у Ромки теперь не было даже вздоха. Оба бойца весьма активно и энергично, а главное слажено насели на него. Первоначально Ромка воспринял бой против двоих соперников как удачную возможность продемонстрировать свое умение. И действительно он шикарно провел пару приемов, когда уходишь с линии атаки одним обманным движением, когда запутываешь противников и они валятся один на другого.
Но бесконечно это не могло продолжаться. Еще немного и Ромка "поплывет". Надо заканчивать, иначе проиграет, надо ставить жирную и эффектную точку, наверное он уже впечатлил присутствующих.
Ромка отскочил в сторону. Воспользовавшись что один воин закрывал другого подскочил и ухватившись за копье двумя руками потянул на себя, одновременно уперся ногой в живот и воин перелетел через него в очередной раз расшибившись. Ромка быстро вскочил и сделал шаг навстречу второму. Копье по-прежнему держал двумя руками, приподняв над собой. Второй мечом размахнулся, намереваясь нанести удар сверху. Интересно как он собирался при этом Ромку "не зашибить"?
Не важно, потому что именно на это и был рассчитан Ромкин план. Он подставил под удар древко копья, а когда в руках оказались две его половинки, то той, что с боевой частью резко ударил стражнику по предплечью правой руки. Меч с грохотом упал на пол. Теперь недели две ничего в руке удержать не сможет. Вторым ударом и опять плашмя он ударил подымающемуся второму воину по колену – те же две недели постельного режима!
Переменив хват обломка копья Ромка сделал короткий в два прыжка разбег в сторону помоста, подпрыгнул, завис, сделал сальто и уже опускаясь на одно колено всадил почти на половину лезвия обломка копья в трон прямо между ног князя.
Теперь терять нельзя ни мгновения или сокрушат! Он тут же повернулся лицом к залу и подняв руки широко вверх и в стороны сделал несколько шагов вперед. Все присутствующие уже вскочили. А воевода даже успел выхватить из ножен меч.
-Надеюсь я доказал своим поступком что не имею хульных помышления, что я в любой момент мог бы или сбежать или убить любого присутствующего, в том числе и князя!
-Да как ты смеешь! На дыбу его! Смерть! Схватить!
Кричали почти все, но ни один не двинулся с места. Возможно потому, что только что убедились в достоверности его слов. Да и стражники корчились на полу, других вооруженных, кроме воеводы в зале не было.
-Тихо!
Князь решил, что пора и ему сказать веское слово. Он перешагнул через обломок и намеревался уже отдать распоряжение. Но тут со своего кресла поднялась княжна и стала быстро шептать что-то князю на ухо. Свисающая накидка по-прежнему закрывала её лицо. Его решительное выражение лица немного изменилось, взгляд помягчел. Все таки, как Ромка рисковал!
Она замолчала. Но не отошла от князя и свою руку оставила на его локте, словно прося его о чем-то, удерживая. Наконец князь кивнул и она немедленно села на свое место.
Князь поднял руку и произнес:
-Повелеваю, встречать нашего гостя как вольного воина. Вина с него пока не снимается, думским боярам назначить старшего и провести дознание по судебнику и установить правду. Тиуна взять в узы. Все, выполнять!
Сопротивляющегося тиуна тут же взяли под белы ручки и, не позволяя ничего сказать, вытолкали из залы. Кажется очень его здесь не любят!
-Сейчас княжна приглашает всех на пир, там и поговорим.
***
Ромку посадили в самый конец длиннющего стола. Как мог он предположить, за столом собралось все руководство. Кто чем занимается и какую должность занимает, не очень-то понятно. Но все сидели степенно, с чувством повышенного достоинства и особой важности. Себя или момента?
Во главе стола - князь, рядом княжна. Вероятно, такое расположение было не очень привычно, поскольку князь сидел на кресле, а княжна на приставной лавке. Может это дань уважения зарубежной невесте? Если в зале, где Ромка показал свое умение, оба кресла были как единое целое, явно специально для этого места сделанные, то такая картина: кресло и лавка, явно указывали на временность, неестественность такого соседства.
Но больше всего Ромку волновало, конечно же, не то на чем сидят княжеские или присутствующие или даже он сам. Вообще-то после великолепной победы, как он думал, его должны были бы посадить на более почетное место, но когда ему указали на самый конец, а потом, после начала трапезы зазвучали здравицы за князя, княжну, за людей достойных, за удачные дела, он по-настоящему обрадовался. Если так дело будет продолжаться, то разговора о нем не будет, да и очередь возможно до него не дойдет. На всякий случай он заготовил парадную здравицу с цветистыми оборотами, но потом сам себя оборвал: если он представился воином, то и говорить должен коротко, четко, ясно, без явной лести, ярко и объемно.
Кроме того, давно известно, что чем больше говоришь, тем больше даешь пищу для размышления о собственной персоне. Пока Ромка рассчитывал только получать информацию. Да, то, что его приняли - это невероятная удача, но что более ценно: Ромка сам поставил себе эту задачу и справился с ней. Не так быстро, не совсем так, как он ожидал, но все одно - Виктория!
За все время пира Ромку заметили один раз, когда распорядитель громко, чтобы все слышали объявил:
-А какие блюда едят в княжестве нашего гостя? Почему он ничего не ест? Не нравится или боится худого. Все блюда лично я пробую, за то в ответе.
-Нет, всё вкусно и блюда замечательные, просто я боюсь от такого обилия переесть.
Больше его не трогали, будто и не было его, хотя слова явно не понравились. Все присутствующие без исключения громко чавкали, отрыгивали, а рот вытирали рукавом и всё приговаривали: какой князь замечательный, как великолепно всех накормил.
Почему князя, разве он готовил? Вот, незадача, как же Ромка забыл, что в стародавние времена такое поведение за столом считалось правильным: если хозяин сытно накормил, значит не поскупился и продуктов вдоволь выставил, его и благодарят, а не кухарку, а если отрыжки нет, следовательно пища не нравится, гость оттого не ест. Нельзя расслабляться, а то ещё какую глупость выкинет.
Где-то в середине пира к воеводе подошел воин и что-то быстро прошептал. Тот кивнул и отправил воина. Все, больше никаких значимых событий не произошло. До Ромки оставалось еще несколько человек, когда князь встал и на этом трапеза закончилась. Ромку отвели в светлую горницу, где уже была приготовлена постель с чудовищной пышности периной, множеством подушек и одеялами.
Усталость и напряжение последнего времени давала знать, глаза сами закрывались, но Ромка так и не смог заставить себя улечься на такое рыхлое роскошество. Ему казалось, он задохнется в этом море мягкости. Поэтому он сбросил покрывало на пол, сверху накрылся еще какой то тряпкой а под голову положил самую маленькую подушку из имеющихся. Охраняют его, заперли, сторожат: ему было все равно – усталость придавливала веки. Надо бы прокачать информацию и построить план на завтра. То, что сегодня пронесло, хорошо, но это полдела, обязательно наступит завтра и надо быть готовым. Но сил не было.
Но окунуться в блаженный сон Ромке не удалось. Он уже почти отключился, как сквозь полусомкнутые веки увидел перед своей лежанкой фигуру. Моментально спросив оцепление он напрягся: экий дурак – даже дверь не проверил, а может все эти пиры для того и задуманы чтобы его схватить! Нет, зачем? Когда-нибудь закончатся эти загадки!?
Однако фигура не проявляла никаких признаков агрессии, а когда заговорила, то стало ясно, что это женщина. Княжна.
-Я пришла поблагодарить тебя, мой рыцарь.
-За что?
-Письмо предназначалось мне. Ты не выдал меня.
-Так, ты…Вы…
-Нет, прошу, верь мне. Мой дядюшка как всегда замышляет интриги. Мне иногда кажется, что он придумывает и проворачивает различные комбинации не для укрепления государства и не для пользы дела, а чтобы получить удовольствие. Люди и страны, все ему едино. Нет для него в них интереса. И я тоже для него игрушка. Я должна проводить его политику, действовать по его указке.
Он меня, можно сказать, бросил и предал. Местные мне не доверяют. Я это чувствую по их угрюмым взглядам. Я одна и одинока. Ты единственный кто бескорыстно мне помог. Пусть даже ты не знал, что помогаешь мне, я уверена, что ты любишь свою Родину и свой народ, но все же не отталкивай меня. Я чувствую, что задохнусь как птица в клетке если у меня не будет хотя бы одного верного друга.
Умоляю, не отвергай маня. Молчи.
Она быстрым движением сбросила накидку и оказавшись совершенно обнаженной, опустилась на колени рядом с Ромкиным ложем. Он собрался сказать что-нибудь, хотя голова кругом от таких поворотов, но она нежно прикрыла его рот своей ладонью и оседлала его.
Как же она похожа на Лёльку!
Её глаза несколько мгновений смотрели на него, она явно ждала, и как только Ромкина плоть среагировала, она улыбнулась – это было воспринято как согласие на её предложение. Она убрала руку с губ Ромки и начала плавные и размеренные движения. Сначала мягкие и осторожные, потом все более энергичные, превратившиеся затем в бешеный танец. У Ромки закружилась голова он испытывал сильнейшее напряжение, никакая схватка с десятью противниками не сравнилась бы с этим. Вот последний заключительный рывок, еще немного и волна блаженства накатит и унесет обоих и вдруг резкая боль в позвоночнике, словно воткнули спицу. Ромка раскрыл рот в бешеном крике, но ни один звук не сорвался с его губ. Лицо Лёльки тоже исказилось превратилось в торжествующую маску мести.
Так вот оказывается как с ним решили расправиться. Он проиграл. Только бы узнать, только бы знать: кто такую изуверскую комбинацию провернул с ним? Рыцари? Князь? Тиун? Я не сдаюсь, я вернусь. Последний бешеный рывок. Тело не слушается, но руки еще сильны. Только бы достать горло этой коварной. Да и княжна ли это? Ну же!
Ромка провалился в беспамятство. Свет померк.