Тайна

Ирина Литвинова
Готовились к юбилею,  заранее пригласили родню и друзей,  как обычно, как любила, чтобы к каждому празднику, без опоздания  и  в полном составе.

Много лет. Год за годом.  Приезжали, подчиняясь  силе духа в  невесомом теле, поражаясь воле к жизни, заинтересованному взгляду  внимательных глаз,  прислушиваясь к разумным советам умного человека и профессионала.

Психиатр, невропатолог, диагност от бога, ясный ум и неустанная готовность помочь людям. Даже в девяносто три могла помочь - спасти школьника, чуть не залеченного неучами до шизофрении, немедленно отменив ему таблетки.
 
Много лет.  Жизнь  не однажды меркла, а она вставала,  и раз за разом училась дышать,  говорить,  ходить.   Это не поддавалось осмыслению, и,  по большому счету,  не нуждалось в нём.  Просто она такая, как есть.  Есть и будет. Что бы ни случилось.

- Миша, как мама? Сын сказал,  что отказывается есть?
- Да. Отказывается. Это так.
- Мне  надо приезжать к вам на дачу? Спина болит, боюсь за руль садиться.
- Она тебя ждет всегда, но смотри сама по самочувствию, а я помолюсь. На всё воля Божья.
- Я приеду.

Прорыдала за рулем всю дорогу.  Приехала. Увидела. Сидит себе, свесив ноги  в шерстяных носках с кровати, улыбается, жует что-то. На коленях поднос с тарелкой.

Опять подстава! Слава Богу! Этих подстав было – не счесть. Когда становилось грустно, устраивала очередной  переполох,  родственники как ошпаренные  среди ночи сбегались и  ломали двери.

- Ира, ты должна приехать и меня спасти. Я не могу вылезти из ванны уже второй час, мне холодно.
- Какая ванна! Как вы туда забрались  одна с переломом шейки бедра?
- Доползла. Помыться и пеленки постирать.
- Какая стирка!  Вам же нельзя ни в коем случае.  А у меня   и  ключей от двери нет.   Поеду к вашему  внуку, возьму ключи, буду не раньше, чем через час.

Запыхавшаяся,  влетев в  квартиру, скорее в ванную, там только  мокрое бельё, старушки нет.  Сидит на кухне за столом в  новенькой ночной рубашечке,  платочек на голове повязан на мокрых волосах,  опрятненькая, аккуратненькая и  что-то жует.  Ходунки привалены к столу. Шок.

- Бельё повесь в ванне, - не поворачивая головы, без «здрастье»  отдает  команду кандидат медицинских  наук, - я постирала, а развесить не смогла.

Ясно, опять соскучилась, а ленивые родственники и в ус не дуют приехать, навестить, только обещают.
 
- Миша, мама знала, что я приеду или ты ей не говорил?
- Знала, я сообщил, - улыбается бывший муж  донельзя  усталой улыбкой, стоя  среди кустов роз, специально посаженных для любимой мамы под окном её комнаты.
- Понятно…  значит,  к моему приезду собралась и даже есть начала? Чудо какое-то.
- Да. Выходит так. Неделю назад  внучатый племянник  из Германии приезжал, стоматолог, так она челюсть вставную  попросила, а уже полгода  наотрез отказывалась даже говорить о ней. Собралась, привела себя в порядок, ну, ты её хорошо знаешь… Анна Степановна  должна выглядеть!
- Знаю…

Как же им мало надо, старикам! Чтобы ожить… Просто навестить,  позвонить,  поговорить… 

Тогда, пять лет назад, после операции на шейке бедра, в ожидании 90-летия, сумела подняться к юбилею и   улыбаться во главе стола, принимать  поздравления и комплименты. В элегантном пуховом свитерочке со стразами, самая красивая, как всегда. Уму не поддавалось,  что  за  неделю  до того безмолвно  лежала в ветхом тряпье, изредка приходя в сознание.  Какая воля к победе!

А теперь, накануне знаменательной даты,  95-летнего юбилея, неожиданно резко ответила сыну:

- Никого видеть не хочу и не жду, - и отказалась есть.

Пять ложек в день, одна…

- Мам, я был у бабушки, она ест одну ложку каши в день… еще сильнее похудела…

Куда худеть?  Летом  уже была похожа на цыпленка,  но очень волевого и целеустремленного. Она всегда знала, чего хотела,  и добивалась своего.

- Анна Степановна, здравствуйте! Как вы себя чувствуете?
- Лучше… всех…  а когда …ты… приедешь?-  голос  звучит глухо, слова произносит  медленно,  но твердо.
- На день рождения приеду обязательно! Уже скоро.
- Хорошо…  до свидания…-   продолжать разговор нет сил.
- До свидания!

Так почему же на этот раз  не захотела ждать торжественной даты?  За последние годы  десятки раз была на самом  краю, на волоске…  и опять поднималась,  и опять и жила и хотела жить безусловно. Почему теперь? Ведь она всегда знала, чего хочет, и всегда добивалась своего?

Ведь  приучила близких за столько лет верить, что обязательно справится,  наперекор судьбе, несмотря ни на что -  хочет и будет жить.  Обязательно будет жить для  сына,  будет длить материнский подвиг, будет сильной, потому что без любящей матери тот  осиротеет безнадежно. И  одинокие родственники-племянники, престарелые подруги и соседи растеряют друг друга без её гостеприимного дома.

«Ничего нельзя сказать о человеке, пока не увидел его смерть. Как прожил жизнь, был ли счастлив, ничего не известно», - не раз повторял  её покойный  муж   за полгода до  своей смерти накануне восьмидесятилетия.   

Она пережила мужа на пятнадцать лет. Она хотела лечь рядом с ним. Только так и никак иначе. Она всегда знала, чего хочет, и всегда добивалась своего.

Наивно  думать, что её занимали  какие-то глупые  красивые даты -  85, 90, 95.
Нет, совсем не это заставляло  жить.  У неё была своя тайна и своя настоящая цель, о которой  не говорила никому, о которой молчала долгие годы,  совершая  свой незримый подвиг.

- А вы знаете, что еще месяц назад  я  бы не смог  похоронить маму рядом с папой? -  Миша сидит во главе стола на поминках и приводит примеры невероятной стойкости матери на протяжении всей её нелегкой жизни, не перестает удивляться и гордиться ею,
-   Это стало возможным ровно 16 октября этого года.   Она прожила еще месяц.   А если Анне Степановне  надо дожить  до 16 октября, значит Анна Степановна доживет! Вот так, – нежная улыбка светится на лице сына.

Продержал руку мамы в своей до рассвета, пока не заснула последний раз, чтобы уже не проснуться, пока не оборвалась  невидимая  ниточка  нерушимой  связи матери и сына.   Не доверил никому, ни агентам, ни моргам, прямо в церковь, как она хотела.

Она всегда знала, чего хочет, и всегда добивалась своего.
И бесконечно любила  сына.


***

Девяносто пять лет,
Тридцать пять тысяч дней,
Три миллиарда секунд



***

Так странно… хочется вернуть… 
всего лишь  день… полдня… в начало
когда  была еще жива…
тихонечко дышала…


17.11.2016   7:00