Глава 2
I
Прозрачная тень двигалась через очередной лесопарк, сопровождаемая двумя молчаливыми фигурами. Рядом с ними неспешно трусила собака, поминутно принюхиваясь к воздуху. Идущие навстречу люди, обходили эту странную компанию стороной. Их мозг даже не замечая этого вел тела насквозь через кусты и грязь. И только, когда неизвестная группа скрывалась из поля зрения, гуляющие рассеянно останавливались и пытались сообразить, какого черта их понесло через заросли шиповника, акации и крапивы, по колено в грязи, хотя покрытая каменной крошкой дорога на удивление чиста и даже свободна.
Лишь очень внимательный взгляд мог заметить, что тень периодически останавливается, чтобы отдышаться. Что у людей, сопровождающих ее все тяжелее походка. Что запах от них все больше напоминает запах подворотни. Что собака перемещается так, как будто она плывет через кисель.
На самом деле Сатариалу не нужно было дышать. Он останавливался лишь для того, чтобы снова возобновить контроль над всем используемыми в данный момент заклинаниями. Пролежав не одно тысячелетие скованным саркофагом, некромант растерял почти все свои силы. И сейчас, для того чтобы скрыться от любопытных глаз, он был вынужден держать активными сразу три заклинания.
Дыхание Не-жизни - аналог Воскрешения Мертвых. Но если Воскрешение Мертвых оживляет лишь пустую оболочку тела, порождая зомби, кадавра, умертвие или что-то подобное этому, то Дыхание Не-жизни привязывало к мертвому телу душу. Воскрешенный Дыханием все помнил, все чувствовал и мог все то же, что и при жизни. Существенным минусом этого заклинания являлось то, что оно не останавливало, а наоборот ускоряло процессы разложения.
Отвод глаз - заклинание, окружающее заклинателя и определенный радиус вокруг него, и позволяющее свету обходить препятствия в виде скрываемых объектов. Таким образом посторонний видел лишь то, что находилось позади колдующего. Отличие от Покрова Невидимости в том, что сами объекты оставались видимы, и действие магии не нарушалось при действии зачарованного.
Псевдоморфоза - заклинание, способное менять внешний вид объекта. В данный момент оно применено к скелету собаки, чтобы она выглядела живой.
Поддержание трех заклинаний дело очень сложное, поскольку требует предельной концентрации. Но все это необходимо, чтобы сохранить инкогнито настолько странной компании.
В какой-то момент Сатариал дернулся, споткнулся и чуть не упал. Потеряв на миг контроль, он лишился двух заклинаний. Хорошо, что рядом никого не было, иначе скелет резвящегося пса вызвал бы множество неудобных вопросов.
С трудом удержав равновесие, Сатариал воткнул посох в землю и упал рядом с ним на колени. Снова он повторял те же движения руками, которые он делал на территории своего бывшего захоронения. Необходимо было провести разведку местности, чтобы знать как поступать дальше: в таком состоянии быть незамеченным очень сложно, тем более в таком густонаселенном городе как Москва.
Темные тени снова сгущались вокруг коленопреклоненного некроманта. Белые костлявые руки прорывались сквозь эту пелену все быстрее и быстрее. Оба мертвеца взирали на это с тупым равнодушием. Перед глазами Сатариала вырисовывалась панорама лесопарка с множеством ярко светящихся точек обозначающих ауры гуляющих людей. Их было много. Очень много. И многие направлялись в его сторону. В иное время некромант очень обрадовался этому бесплатному пополнению своей мертвой армии. Но сейчас любая паника может привлечь к его персоне внимание Хранителей или не дай Тьма аватаров. Сатариал никогда не умел читать мысли, но умел видеть намерения через ауру. Поэтому он, не выходя из туманного облака, быстро начертал руну Ауры Страха и высвободил ее силу. Это было простое и весьма эффективное заклинание, воздействовавшее непосредственно на ауру живых объектов, и вызывало чувство паники и желание бежать не разбирая дороги. К сожалению оно весьма недолговечно - познания Сатариала в рунической магии были довольно скудными. Но несмотря на это, он с удовлетворением наблюдал, как меняется окраска ауры людей с белого, желтого и зеленого на грязно-красный. Он почти ощущал крики ужаса, начинающие доноситься оттуда. Обладатели этих аур стали спешно перемещаться куда подальше от источника страха. Маг хмыкнул, представив себе реакцию людей, вступающих под сень деревьев. Кто-то наверняка услышал жуткий нечеловеческий рев, кто-то потусторонние голоса, а самые впечатлительные увидели зрительные галлюцинации. Интересно, чего боятся люди этого времени?
Сатариал снова просканировал окружающее пространство и пораженно замер. Мертвецы отреагировали на эмоциональный всплеск своего хозяина недовольным ворчанием. Один из пораженных заклинанием объектов не только не изменил цвет своей ауры, но и теперь направился именно к нему. Сказать, что Сатариал был ошарашен, это ничего не сказать. Аура Страха - это простейшее руническое заклинание, но отклонить или поглотить его может только рунный маг высокой категории. Или же цель должна быть нежитью, на которую не действуют магические эманации эмоционального происхождения. Нежити нет вокруг на многие километры, иначе некромант ее почувствовал бы. Но откуда тут взяться руническому магу? Неужели на него вышли Хранители? Нет, Хранителя Сатариал даже не увидел бы, их аура надежно защищена от любого воздействия извне. Кто же это?
Человек, обладающий неизвестной аурой, подходил все ближе, и некромант начал готовиться к встрече незваного гостя. Повинуясь молчаливому приказу, мертвецы залегли за ближайшими деревьями, скелет собаки спрятался в кустах. На себя же Сатариал наложил Отвод Глаз. Он был очень ослаблен, но даже в таком состоянии он представлял собой нешуточную угрозу. В прошлом его мощь приближалась к Божественной, и чтобы его одолеть были вынуждены вмешаться лично Хранители - посредники между людьми и Богами.
Громкий треск возвестил о том, что неизвестный пришел. Мало того, он стоял и спокойно смотрел на некроманта, скрытого Отводом Глаз.
-Господин, - мягким, почти женским голосом произнес незнакомец и низко поклонился, - не нужно прятаться от своего покорного слуги. Вы же знаете, мне не составит труда игнорировать подобные чары.
Сатариал медленно снял с себя морок и задумчиво посмотрел на гостя, пытаясь понять кто это, и почему он зовет его господином. Мужчина, по виду лет тридцати, с женственным лицом, обрамленным длинными густыми кудрявыми волосами соломенного цвета. Большие голубые глаза, чувственные губы, округлый, мальчишеский нос. Такое ощущение что на мужчину надели женское тело. Одет он был в странное чешуйчатое нечто, похожее на какой-то мягкий доспех. Что-то подсказывало некроманту, что это не только декоративный предмет. Но самое главное - тяжелая бурлящая психическая энергия, накатывающая волнами от этих голубых глаз. Она настолько давящая и могучая, что ее ощутил даже Сатариал. Сомнений не осталось...
-Элиас... Мортимер?.. - недоверчиво произнес некромант.
-Элиас Мортимер Дрейк вновь к вашим услугам! - лучезарно улыбнулся мужчина. Глядя на него Сатариал начал задаваться вопросами. Прошло ведь уже около семи тысячелетий. Как такое может быть? Почему Элиас Дрейк времен Последней Войны и Элиас Дрейк стоящий перед ним идентичны? Он же человек. Вечной жизни нет. Почему же он живой? Именно живой, а не подобие?
-Господин, - прервал размышления мага Дрейк, слегка обиженный отсутствием реакции на свое неожиданное появление, - честно говоря я ожидал вас несколько раньше. Думал что вы прибудете еще утром.
-Меня ожидали некоторые... сложности при... воскрешении... - Сатариал движением посоха подозвал к себе мертвецов. Рядом с Элиасом можно было не опасаться, что кто-то посторонний сможет увидеть столь шокирующее зрелище как восстание мертвых. Тяжелая аура "молодого" мага отпугивала любого, кто пытался к ним подойти.
-Господин, - снова поклонился Дрейк, - позвольте я проведу вас в ваше новое убежище. Там вы сможете отдохнуть и набраться сил.
-Веди... - коротко приказал Сатариал. Процессия, возглавляемая этим женомужем, отправилась прямо в город. Сатариалу больше не приходилось тратить силы на маскирующие заклинания, поэтому он шел и изучал необъятный поток информации, идущий из города. Множество, великое множество людей. Колоссальные объемы энергии, полученной искусственным путем, а потому неживой. Точки энергетического напряжения в патогенных зонах, на старых кладбищах и в районах разломов. Все это закручивалось в причудливые узоры, которые видел некромант. Москва открыла ему, умеющему видеть, все свои уязвимые точки, и убедила его в одной главной мысли: именно здесь, в этом городе, он и будет открывать Врата Богов.
-Господин, нам сюда, - снова поклонился Дрейк, указывая на неприметный холм с врытой в него тяжелой дверью, стоящий практически рядом с высокими жилыми домами. Сатариалу весьма понравились эти каменные коробки. Они напомнили ему могильники, из которых в древности он черпал армию. Элиас, почувствовав эмоции некроманта, сказал ему о существовании ближе к центру города куда более высоких домов. Ну а пока, они подошли к двери в холме, и Элиас произнес слово-ключ. Дверь пошла рябью, как вода от брошенного в нее камня, а потом скрутилась спиралью и исчезла. Конечно это был мираж. Простой, но очень качественно сделанный. Что и стоило ожидать от величайшего мага Иллюзий древности, которым по праву считался Элиас Мортимер Дрейк.
За дверью оказались каменные ступени, ведущие по спирали вниз в темноту. Взмах рукой, и на стенах загорелись маленькие иллюзорные огоньки, тем не менее хорошо освещавшие коридор. Мертвецов Сатариал оставил у входа. Иллюзия иллюзией, а дополнительная охрана не помешает. В этих вопросах некромант никогда не жадничал в средствах. Пока они спускались вниз, Дрейк неторопливо вещал:
-Мы находимся в одном из недостроенных бункеров гражданской обороны. С позволения местных властей, добровольного хочу заметить, - со смешком добавил он, - я целиком и полностью владею данным помещением. За последние двадцать лет я тут немного обустроился, обжился, даже хотел обзавестись семьей, но тут увы...
Он сокрушенно развел руками, хотя сожаления в его голубых глазах не было. Каждая из девушек, которых он приводил в свой дом, просто сходила с ума, не выдерживая огромного ментального давления своего ухажера. Эту способность ему с годами становилось держать все сложнее и сложнее. Его спасало то, что он работал в психиатрической больнице имени Алексеева, и на появление новых спятивших девушек и тяжелую давящую атмосферу никто не обращал внимания. По сути для него эти девушки были чем-то вроде подопытных кроликов, на которых он испытывал новые методы психологического и магического воздействия. До сих пор ему не встретилось ни одной женщины, имеющей хоть какую-то защиту от его воли. Он с легкостью ломал и несчастных жертв, и их родных так, что они забывали о существовании своих дочерей, сестер, матерей.
-Ну, собственно, тут есть все, что необходимо для нормальной жизнедеятельности, - очнувшись от столь приятных воспоминаний, начал экскурсию Элиас. Они как раз закончили спускаться вниз и теперь стояли в большом просторном помещении, которое имело добрую дюжину тяжелых стальных дверей. Освещалось все это помещение большими лампами, в которых Сатариал чувствовал такую же неживую энергию, как и в городе наверху. Дрейк тем временем стал показывать на двери слева направо, - это лаборатория, это вивисекторская, это алхимическая, это жилая комната, это туалеты... хм... для живых обитателей, это...
-Прекрасно... - хрипло оборвал его Сатариал, медленно обходя стены основного зала и поднося отсутствующий нос к проводам, словно принюхиваясь. Место просторное, пусть хоть и набитое пока еще непонятными вещами. Сатариал к этому был готов. Глупо было бы предполагать, что человечество за такое долгое время стояло на месте. Вт только то, что оно ушло от магии в сторону техники является главнейшей их ошибкой. Грех ей не воспользоваться.
-Господин еще что-нибудь желает? - снова поклонился Элиас.
-Господин желает... медитировать... - проворчал Сатариал, ощущая себя как медуза на суше. Во время его жизни это было деликатесом, однако ловля их была обязанностью простолюдинов. Сатариал же, хоть и принадлежал к знатному роду, всегда любит поплавать за этой вкуснятиной. И он помнил, как беспомощна медуза на суше, когда нет воды, о которую она мог опереться. Вот и сейчас у него были подобные же ощущения из-за почти полного отсутствия маны. Элиас Дрейк почувствовал ассоциации некроманта и понятливо кивнул. Он открыл центральную комнату, внутри которой находились множество хрустальных сфер и кристаллов. По центру же стоял громадный морион. Сатариал подошел к этому абсолютно черному камню и прикоснулся к нему рукой. Дрейк еще раз поклонился, и, развернувшись на каблуках, выскочил из комнаты, прикрыв за собой дверь. Сатариал этого не заметил, изучая кристалл. Практически непрозрачный, угольно-черный, он содержал в себе энергию, очень похожую на энергию кристалла его посоха, хоть достался он ему совершенно в другом мире. В его родном мире. Сатариал встал на колени и положил перед собой посох. Повторяя про себя медитативные мантры, он погрузился в транс и перед его внутренним взором стали пролетать обрывки событий многотысячелетней давности...
... Семь тысяч лет назад. Королевство Ирим. Покушение на короля эльфов. Окрестности королевства. Заражение земель Тьмой и попытка саботировать Светный кристалл. Окраины континента. Охота на последних драконов, хранителей мудрости, имеющих возможность победить даже Бога-Сатариала. Он достиг божественной силы, и его никто не смог бы остановить. Той горстке неудачников, которые смогли подбить на восстание народ Темного королевства против своего же короля никогда бы не улыбнулась удача, если бы не помощь и вмешательство Хранителей. У Сатариала была тогда очень хорошая команда помощников разного уровня. Хранитель Портала и Темный Менестрель к сожалению погибли, вампир-предатель остался жив и заслужил прощение, Разрушитель Ингох, Игнифер аль-Кабул, Элиас Мортимер и Волк пытались выкрасть и обезвредить саркофаг, но Хранители сработали оперативно, выбросив всю группу через портал в этот мир, где его прислужники сразу разбежались кто куда. Сам же саркофаг оказался захоронен на многие тысячи лет...
...Сатариал очнулся через несколько часов. Медитация пошла ему на пользу, восстановив какую-то часть маны. Однако, чтобы восстановить полную силу, ему потребуется не одна сотня лет беспрерывной медитации. Хотя он конечно давно не живой, столько времени у него нет. А поэтому ему нужен доступ к более высокому источнику силы. Открытие врат и даст ему эту силу. Эта мысль была его навязчивой идеей еще с того момента, когда он заполучил практически непреодолимую защиту, хоть после этого он и так сравнялся с богами. Но ему всегда было мало...
В комнату осторожно заглянул Дрейк. Увидев, что Сатариал уже не медитирует, он расправил плечи и подошел ближе.
-Господин?
-Элиас... Мортимер... Дрейк... - задумчиво проговорил некромант, - я тут размышлял... ты ведь помнишь... тот день?..
-На лицо иллюзиониста набежала тень. Он помнил этот день, свое предательство и постоянный страх того, что однажды его господин вернется. А уж на память Сатариал никогда не жаловался. И сейчас, чувствуя внимательный взгляд пустых глазниц черепа, он словно становился все меньше и меньше. Сатариал тем временем продолжил.
-Сам-то я долго... думал над тем... что тогда... произошло... хоть я ничего... не видел... я все... чувствовал... долгих семь... тысячелетий... в полном одиночестве... что же произошло?.. почему, как только... мы попали сюда... вы сбежали?..
Голос некроманта крепчал. Прерываемый непродолжительными паузами, поток слов все сильнее резал уши Дрейка, окутывал страхом его больную душу, разрывал мозг на части. Он сам задавал себе вопрос, что же сподвигло его на такое предательство, однако ответа не находил. Вернее ответ был, но иллюзионист не хотел в нем признаваться - он просто испугался.
Некромант тем временем использовал Звуковой Резонанс, чтобы сделать свою речь более воспринимаемой единственным слушателем, который не знал, куда ему деваться. Каждое слово сотрясало бункер. С потолка сыпалась пыль, стены покрылись трещинами - все помещение реагировало на боль Сатариала.
-Я страдал из-за вас!... никто из вас!... не пытался мне!... помочь!... спасти меня!...
-Мы пробовали, - попробовал оправдаться Дрейк, неведомым образом переместившийся в самый дальний и темный угол.
-Ложь!... - выкрикнул некромант. Элиас захныкал - у него потемнело в глазах, из носа и ушей струйками потекла кровь, - я все чувствовал... из своего заточения!... первые два тысячелетия... хранители лично охраняли ... меня... но потом... они уверовали в безопасность... и я стал... вроде ненужной... вещи... они перестали начитывать заклинания... укрепляющие тюрьму... оковы ослабли... два совершенно безмозглых существа... сломали печать... но из вас никто... не пришел на помощь...
Сатариал замолчал. Повисла звенящая тишина после применения Резонанса. Элиас выполз из своего угла, размазывая по лицу кровь и слезы. Некромант глядел на него с чувством глубокого отвращения. Этот слизняк был когда-то одним из могущественных магов древности. Его имя вызывало благоговейный трепет, даже больший чем имя Сатариала. Ведь великий правитель Темного континента почти никогда не покидал своего великолепного замка, а Дрейк мотался по всему миру. Именно он занимался истреблением драконов в прошлом. А в кого он превратился теперь? Ирония судьбы - мастер Иллюзий теперь являлся лишь слабой иллюзией на свое прошлое величие. Надо будет проверить его навыки, и, если, он не справится, прикончить его.
-Как же ты... низко пал... - презрительно проговорил Сатариал, глядя на то, как Дрейк почти ползет к его ногам.
-Господин, - умоляюще посмотрел на него Дрейк, - я обязательно искуплю, я... я выполню любое ваше желание, любое задание!
-Посмотрим... захочу ли я вообще с тобой... возиться
Эхо этих слов прокатилось по зале мимо окаменевшего иллюзиониста. Теперь его шкура не стоила ничего. Он в ужасе посмотрел на ничего не выражающий череп Сатариала и ему почудились красные огоньки в его пустых глазницах. Чувствуя, как его собственная чудовищная сила начинает пожирать его собственное сознание, Элиас глубоко вздохнул, возвращая контроль.
-Господин, - прошептал он, - дайте мне шанс все исправить. Что я могу сделать для вас?
Сатариал внимательно посмотрел на него, что-то прикидывая в уме.
-Ты знаешь... где сейчас находится... Разрушитель Ингох?...
-Да, господин! Конечно господин! - Дрейк так быстро закивал, что у него болезненно хрустнула шея.
-В таком случае... это и будет... твоя искупительная... миссия... пора снова... собирать свою... команду...
II
Герман Герхардович Самохин принимал в своем кабинете самого министра финансов Российской Федерации Казанцева Эдуарда Игнатьевича. Пятидесятитрехлетний мужчина с фигурой отъевшегося боксера, он никогда не имел комплексов по поводу своей внешности. Короткие жесткие каштановые волосы, квадратное лицо с тяжелыми челюстями, слегка обвисшие щеки, зеленые глаза - Герман был очень похож на бульдога в предпенсионном возрасте. Подобно похожей на него породе собак, он имел очень цепкую хватку, особенно если это касалось финансовых вопросов. И видимо небеса ему благоволили - он имел в них оглушительный успех. Поговаривали, что его секретарша была к тому же его личной гадалкой. Мол она и наколдовывала ему успех. Но он, слыша эти слова, только добродушно усмехался.
Его собеседник внешне был противоположностью. На вид лет сорок пять, худой, почти истощенный, высокого роста. Одет в неизменный черный брючный костюм, правда не носил галстука. Лицо вечно носило сонное выражение, уголки рта опущены, что делало его похожим на звезду интернета Недовольного Кота. Но несмотря на внешнюю непритязательность облика, в руках Эдуарда Игнатьевича была сосредоточена очень большая власть, куда больше, чем положено ему по должности.
В данный момент времени собеседники сидели за столом напротив друг друга и пили черный кофе, любезно предоставленный секретарем Алевтиной.
-Недурной кофеек она у тебя делает, - похвалил кулинарные способности секретаря Эдуард Игнатьевич, допивая вторую чашку. Алевтина уже была послана за третьей.
-Можно считать, что это ее основная функция в моем офисе, - улыбнулся Герман Герхардович, беря печенье из вазочки на столе.
-Пока она кулинарит, ответь мне на один вопрос, - Казанцев вперил чуть сонный взгляд в массивное лицо своего визави, - что-то не так? Почему в наши с тобой дела сунуло нос ФСБ?
-Это уже два вопроса, - отшутился Самохин, и поморщившись добавил, - конечно я в курсе... почти всего происходящего. Можешь мне поверить, я тут не при чем. Про Дегтярева небось слышал?
-Это лауреат уголовной премии Заслуженная Сволочь России? - усмехнулся Казанцев.
-Он самый. Он вышел на наших людей. Они все ему разболтали. Попробуй не разболтай у него на допросе. А теперь он подключил свою знакомую из ФСБ...
Казанцев помрачнел. Если и говорить о го персональных врагах, то они почему-то всегда ходили только вместе. Мы с Тамарой ходим парой. Этой знакомой являлась полковник Далиева. И если уж она бралась за какое-то дело, она всегда доводила его до конца. И ведь не подкупить и не запугать!
-Что слышно от Анвара? - нарушил затянувшееся молчание Самохин.
-Это ты мне скажи, - очнулся от невеселых дум министр, - ты же с ним связующее звено.
-Он не выходит на связь уже вторые сутки, - поскучнел лицом Самохин, я надеялся, что он перешел на непосредственную связь с тобой.
-Я не свечусь в таких делах, - Казанцев построжел голосом, - никаких ссылок и упоминаний обо мне!
-Я все помню, не переживай, - махнул рукой Герман Герхардович.
-Нужно что-то сделать с майором, - министр сделал характерный жест рукой у горла, - нам не нужны свидетели.
-Можно скормить ему дезинформацию, зачем убивать-то?
-Скажи еще, что сам под удар подставишься, чтобы меня прикрыть, - саркастически произнес Казанцев.
-Ну так я и... того... - виновато развел руками Самохин, демонстрируя полное покаяние.
-Что, того? - не понял было Казанцев, но взглянув в глаза своего визави, внезапно прозрел, - спалился?!
-Совсем немного, - сконфузился Самохин, складывая салфетку, - он же бывший опекун моего компаньона по бизнесу. Вот по привычке и сунул нос не в свое дело. Подкопался так сказать...
-Вот идиот! - пораженно выдохнул Эдуард Игнатьевич, - нет, ну какой же ты кретин! Ты знал, что он родня твоего коллеги и позволил ему копаться в твоих личных делах? Этого человека ты сам, добровольно подпустил к себе?! Кретин!
Казанцев вскочил со стула и выхватил пистолет. Макаров, машинально отметил в уме Самохин. Дуло оружия смотрело точно в лоб бизнесмена. Министр в молодости занимался стрельбой, а с такого расстояния и дурак косорукий не промахнется. Герман Герхардович это знал, однако совершенно спокойно сидел, даже не пытаясь как-то прикрыться или уклониться.
-Стреляй, - невозмутимо сказал он покрасневшему Казанцеву, - только сначала подумай, как ты это будешь объяснять им?
-Что и кому? - прохрипел Эдуард Игнатьевич, дрожащим пальцем удерживая курок.
-Мой труп. Моей охране, - исчерпывающе доложил Самохин, видишь ли, мои гвардейцы не чета твоим задохликам. Им плевать чтоты министр. Пусть хоть даже президент. Они разорвут тебя в клочки и скажут, что так и было.
Казанцев открыл рот, чтобы гневно высказаться, но в этот момент вошла забытая всеми Алевтина с груженым подносом. Министр замешкался и не успел спрятать оружие. Однако Алевтина скользнула по нему равнодушным взглядом по пистолету, словно так и должно быть. Поставив кофе и новую вазочку печенья, она повернулась к выходу. У самой двери она остановилась и произнесла мелодичным голосом:
-Господин. К вам на аудиенцию прибыл ваш компаньон по бизнесу, господин Калиновский.
-Алевтиночка, голубушка, будь добра, попроси его обождать пять минут, - поднялся со своего места Самохин, - мне нужно закончить с господином министром.
-Как вам будет угодно, - секретарша закрыла за собой дверь. Повисла гнетущая тишина. Самохин смотрел на незнающего куда деть пистолет Казанцева. Эдуарду Игнатьевичу было не по себе от этого зловещего оскала. Ему показалось, что он один на один с голодным тигром в клетке. И этот тигр уже сделал бросок.
-Спрячь пистолетик, душа моя, - ласково сказал Самохин, - а я сделаю вид как и Алевтиночка - ничего не было. В конце концов, все мы люди, все мы человеки, никто не застрахован от ошибок. Нервы, психоз, ипотека, очереди в поликлинике. Переклинило, с кем не бывает. И на будущее маленький советик. Не играй с пистолетиком, а то можешь причинить тяжкие телесные, причем только себе.
-Это угроза? - вяло спросил Казанцев, не желая впрочем снова обострять конфликт. Внезапно он ощутил себя постаревшим лет на двадцать. Ему захотелось горячего чая, теплого пледа и пушистого кота.
-Ну что вы, - продолжил ломать комедию Самохин, - исключительно забота о вашем здоровье. Ну а если серьезно, - внезапно его голос похолодел, а в глазах сверкнула угроза, - никогда не направляй оружие на того, кто может играючи тебя сломать. Как правило это заканчивается плохо для того, кто с оружием. И, да, это можешь расценивать как угрозу.
По спине министра пробежал озноб. Ощущение голодного хищника в клетке усилилось. Он проклинал себя последними словами, что связался с этим человеком. А Герман тем временем подошел к двери и театрально ее распахнул.
-Я тебя более не задерживаю. Поговорим дальше, когда будешь держать себя в руках.
На деревянных негнущихся ногах министр финансов Российской Федерации прошел мимо невозмутимой секретарши, мимо безучастно стоящих охранников и вышел через проходную на улицу. И только внизу, стоя у своей машины, окруженный телохранителями он успокоился и снова впал в ярость. Да кто он такой, что угрожает ему, самому министру?! Черт с ними с деньгами, но этого проклятого идиота надо проучить! Он посмел угрожать? Затолкаем эти слова ему обратно в глотку!
-Сергей! - яростный крик вызвал начальника охраны, двухметрового амбала, обладающего вопреки расхожему мнению острым умом.
-Звали, Эдуард Игнатьич? - склонил перед министром голову амбал.
-Собирай всех своих! - злобно ощерился Казанцев, - вечером мы кое с кем потолкуем!...
...-Заходи, Саша, - с улыбкой приветствовал нового гостя Самохин, - что-то ты бледен. Ты не заболел случайно?
-Герман Герхардович, я... - запнулся Калиновский, не зная как начать разговор.
-Дорогой мой, - укоризненно покачал пальцем Самохин, - для тебя я был Германом Герхардовичем пятнадцать лет назад. Ты же взрослый мужик! Так что для тебя я сейчас просто Германю Кофейку будешь? Или чайку? По тебе вижу что лучше чайку. Алевтиночка!
В дверь молча вошла секретарша, груженая подносом, на которой стояли дымящиеся чашки, чайник и неизменная вазочка с печеньем. У Александра создалось впечатление , что она стояла и подслушивала разговор. Но как, черт возьми, она так быстро приготовила чай? Что касается Алевтины, она совершенно спокойно отнеслась к тому, что вызвала бурю эмоций в душе гостя. Герман же любил выпить в свое удовольствие. Но в отличие от большинства людей, он выпивал не алкоголь, а чай или кофе. В один присест он мог выпить сразу литр, что равняется пяти чашкам. Этим он очень любил подколоть своих гостей. Но этот гость видимо нуждался в чем-то другом.
-Герман, прости за любопытство, - медленно произнес Александр, страдальчески морща лоб, - тут у тебя до меня был какой-то до боли знакомый тип. Я его где-то видел, но ума не приложу, где именно?
-Ну, полагаю, во вчерашнем выпуске новостей, - зевнул Самохин, - он там с отчетом у президента был.
-Точно! - хлопнул себя по лбу Калиновский, -это же министр финансов был! Блин, а что он у тебя делал?
-Кофе пил, - скосил глаза на стол Самохин. Видя непонимание в глазах гостя, он уточнил, - а я разве не говорил? Он же мой давний друг.
-Неужели? - удивился Александр.
-Мы с ним один институт заканчивали. Твой отец, кстати, с нами учился, царствие ему небесное... прости... - запнувшийся Самохин поднял заслезившиеся глаза к потолку. Всхлипнув, он добавил, - я до сих пор виню себя в его смерти.
-Ты что? - встревожился Александр, - зачем ты так говоришь?
Он... да что там говорить! Никто ни разу не видел того, как плачет Герман Самохин! Крупные слезы скатывались по щекам и срывались вниз с подбородка, а он даже не пытался скрыть своих эмоций.
-Я во всем виноват, - кое-как успокоился Герман, если бы я тогда лично повез его...
-То тел было бы на одно больше! - вспылил Калиновский. Он сам частенько в своих печальных думах примерял на себя роль виноватого, хотя точно сформулировать, почему он, десятилетний парень, был виноват, так и не смог, - кто мог ожидать, что на их с мамой пути окажется в хлам пьяный дальнобойщик?!
-Ты это... прости меня за мои слезы, - всхлипнул Герман и вытер глаза рукавом. В кабинет беззвучно вошла Алевтина и поставила на стол поднос груженый вазочкой с носовыми платками. Самохин сразу же воспользовался предложением. Комнату огласили трубные звуки, заставляющие дрожать стекла в окнах. Александр поневоле улыбнулся.
-Ты очень похож на отца, - внезапно совершенно спокойно произнес Герман, глядя на Александра, - тот тоже улыбался, когда я сморкался.
Вид Самохина в данный момент напомнил Калиновскому простуженного бульдога с опухшим носом и покрасневшими глазами. Не зная, куда деть глаза, он еле выдавил из себя:
-Просто у вас... у тебя это очень музыкально получается.
-Во-во! - поднял большой палец Самохин, - и говорил он точно так же! Ладно, давай уже пить чай, а то остыл, пока мы тут предавались воспоминаниями. Кто, кроме Алевтиночки приготовит такой чудесный напиток?
Александр послушно взял кружку и сделал большой глоток уже остывшего чая. И чай действительно был непередаваемо вкусным! Необходимо срочно выяснить рецепт!
"Обязательно выведай рецепт!" - эхом в мыслях раздались слова дотоле сосредоточенно молчавшей Молнии. И словно подслушав ее, Самохин покачал пальцем.
-Даже не рассчитывай на это! Она даже со мной не делится рецептурой этого божественного напитка. Даже подсмотреть не могу за ней! Наверное считает, что этот рецепт ее подстраховка на случай сокращения. Да черт подери! Я скорее сам уволюсь, чем потеряю такой хороший кадр!
-Хорошая у тебя секретарша, - внезапно помрачнел Александр, вспомнив, зачем он здесь. Глядя на него, собрался и Герман, понимая, что сейчас произойдет.
-Я собственно... вот из-за чего, - Калиновский достал слегка помятый листок бумаги и протянул его компаньону. Тот осторожно взял его в руки и углубился в чтение. Дочитав до конца, он медленно поднял взгляд на молодого человека. Тот сидел прямой как палка и пристально вглядывался в лицо своего компаньона.
-Это... шутка такая, да? - запинаясь, произнес Герман, нервно комкая листок бумаги. Его лицо пошло багровыми пятнами, что означало - Герман Герхардович Самохин сейчас взорвется от ярости. Об этой стороне его характера давно ходили легенды среди его клиентов. Все хорошо помнили, как три года назад на него вышел один из братков, предложивший ему выгодную, с его точки зрения конечно, сделку. Самохин молча выслушал условия и так же моолча указал за дверь. Глядя на это браток начал крутить пальцы веером, зубы шифером, сопли пузырями - в общем полный набор. Мол, как ты смеешь, да знаешь с кем связался? В общем пообещал похоронить и его и контору. Ну и довел Самохина до критической отметки. Ярко-красный от уже неконтролируемой ярости, он схватил стул и запустил им в братка, чуть не оторвав ему голову, голыми руками отметелил троих охранников. И уже потом собственноручно спустил всех четверых с лестницы. Скандал вышел огромный. Приехал брат этого неудачника, к слову, депутат государственной думы. Спокойно выяснил что да как произошло, а затем принес ПУБЛИЧНЫЕ извинения перед Самохиным за действия своего братца.
Александр испугался за себя, и даже Молния внутри него напряглась, готовясь в случает чего защитить своего носителя любой ценой, но Герман взял себя в руки. Глубоко вздохнув и выдохнув десять раз подряд, он залпом выпил содержимое обоих кружек и сжал пальцами виски. Лицо его постепенно бледнело, ярость угасала.
-Я сам об этом узнал только сегодня утром, - извиняющимся тоном произнес Калиновский, - я сам не верю в это, но хотел удостовериться...
-Понятное дело, не поверил и решил подстраховаться, - обиженным тоном произнес Самохин, - и, дай угадаю - Дегтярев?
Александр сумрачно кивнул.
-Ну собственно по этому вопросу ко мне и приходил не безызвестный министр финансов Казанцев Эдуард Игнатьевич, - криво улыбнулся Самохин. Александр был просто ошарашен. Министр? Неужели Дегтярев был прав насчет самого высокого уровня? Видя чуть ли не шоковое состояние на лице компаньона, Герман добавил, - а ты как думаешь, такие цифры, как указаны здесь, останутся незамеченными?
-Значит это действительно факт? - прошептал Александр. Самохин тяжело вздохнул и сел за стол.
-Понимаешь, я сотворил великую глупость. Я связался не с теми людьми, - Герман меланхолично стал крутить в руке чайную ложечку. Калиновский порывался что-то спросить, но он поднял руку, призывая к молчанию.
-Помнишь кризис четырехлетней давности? - дождавшись молчаливого кивка, он продолжил, - мы ведь тогда еле-еле остались на плаву. Мы легко могли обанкротиться. Я не знал, откуда брать деньги. Мы начали терять зарубежных клиентов одного за другим. Но тут меня свели с хорошими людьми. Ну, по крайней мере мне так показалось. Каюсь, надо было узнать об этих людях что-нибудь конкретное, но мне позарез нужны были эти деньги. И я оставил этот вопрос на потом. Ну а дальше вот...
Самохин развел руками, глядя на скомканный им лист бумаги. История стара как мир. В этом мысленно Молния согласилась со своим хозяином, говоря, то даже в ее время подобные случаи были не редкость. Александр всем сердцем сочувствовал своему компаньону. Он уже собирался предложить ему всякую помощь, как вдруг его осенило:
-Герман, а что если это они?
-В каком смысле? - устало поднял на него глаза Самохин.
-Что эти люди просили у тебя взамен на деньги? - сияя от своей догадки как свеженачищенный самовар, выпалил Александр.
-Доступ к некоторым моим каналам поставок. Ничего неожиданного, если ты об этом. Просто возможность получать элитное авто по бросовым ценам от произво...погоди... - глаза Германа стали расширяться, - через эти каналы и могли проходить поставки оружия! У них могла быть договоренность с поставщиками! Боже, какой я идиот!
-Мы должны что-то предпринять! - восторженно забегал взад-вперед Александр, радуясь своей блестящей догадке. Однако Герман не разделял его оптимизма.
-Стоп! Не говори "Гоп", пока не увидел во что впрыгнул. А вдруг мы ошиблись? Тут надо все хорошенько взвесить. Кажется Дегтярев имеет к этому делу какое-то отношение?
-Есть такое! - довольно сказал Калиновский.
-Сообщи ему о нашей догадке и пригласи его ко мне. Втроем обсудим нашу идею. Там где я виноват, я отвечу так как необходимо. Эти мерзавцы ответят за то, что они меня обманули! Если конечно это они...
-Прекрасно! - бросился к двери Александр, - у меня сейчас важная встреча, а потом вечером, часам к восьми мы к тебе приедем.
-Только ради всего святого, береги себя! - крикнул в след убегающей фигуре Самохин. В кабинет заглянула Алевтина. Герман поманил ее пальцем и улыбнулся.
-Алевтиночка, душа моя, подготовься пожалуйста. Сегодня вечером ожидается очень много гостей. Сегодня вечером мы решим сразу все свои проблемы.
Алевтина только молча облизнулась.
III
Анна сумрачно пылесосила ковер в комнате. Полупрозрачная фигура в балахоне, похожая на тюремщика, бесстрастно наблюдала за ней, наполовину высунувшись из шкафа. Такое поведение ее аватара немного насторожило девушку, привыкшую к тому, что он постоянно находится внутри нее. Однако, после того, как она прибыла домой после института, Морон отделился от ее тела и начал медленно облетать квартиру. На удивленный вопрос девушки, он ответил:
-Скоро прибудут важные гости. Наверное нужно сделать хоть косметическую уборку.
После этого он не проронил ни слова. А девушка, ворча на него, что не помогает, а только путается под ногами, вымыла полы, протерла пыль и начала пылесосить. Аватар, закончив облет помещения, стал просто за ней наблюдать.
-А что это за гости такие? - полюбопытствовала Анна, выключая пылесос. Капюшон слегка наклонился, но не проронил ни слова. Иногда девушка ловила себя на мысли, что хочет знать, как же выглядит на самом деле Илтир Морон. Но стоило ей только об этом подумать, как аватар намертво блокировался в ее сознании и хранил гробовое молчание. Пожав плечами, мол ладно, не мое дело. Анна стала укладывать пылесос в шкаф.
Внезапно раздался звонок в дверь и следом удивленный возглас. Девушка дернулась было открывать, но внезапно Морон произнес:
-Не шевелись. Ждем.
Чего именно ждать, Анна не успела спросить. Внезапно сквозь ее входную дверь стал просачиваться голубоватый дымок. Он становился все плотнее и вместе с тем синее. Постепенно он сформировал человеческую фигуру с весьма размытыми очертаниями. Там, где положено быть голове открылся темный провал-рот и громко спросил:
-Кто-нибудь есть дома?
Морон выплыл из тени перед фигурой и молча склонил капюшон.
-Оп-па! Какие... хм... люди и без охраны, - облако с постепенно становившимся более четким женским лицом с трудом но определилось с видовой принадлежностью для этой известной фразы. Впрочем, Анна разделяла эти трудности и была солидарна с неизвестной. Даже она не всегда была уверена, Что Морон это человек.
-А нас сюда впустят? - снова задала вопрос синекожая девушка с уже четким лицом, - а то мы тут, как бы это сказать, малость вляпались в ловушку и застряли.
Анна перевела взгляд на невозмутимого Морона.
Я заминировал подходы к квартире, - безразлично произнес повернувшийся к ней аватар, - я чувствовал чье-то приближение, но не смог определить намерений. Поэтому я использовал Печать Света. Существа, имеющие недобрые намерения, попав в нее, остались бы навечно вмурованы в столб чистого Света. Ну а дружественные существа будут лишь слегка парализованы и смогут позвать на помощь того, кто ставил печать.
-Мне кажется, или только я вижу в этом методе сплошные изъяны? - скептически произнесла Анна.
-Морон, не нуди, - в тон ей произнесла синекожая гостья, - там у меня носителя замкнуло на твоей печати. Будешь расколдовывать или перетопчется? Ты просто вспомни на миг, что такое живые эмоции, и сообрази , что я ощущая все в точности как и мой носитель.
Анна невольно на миг представила себя на месте этого несчастного человека. Морон никогда не скупился на мелочи. Если брать то все, если сражаться то до смерти. Таков был его девиз. И девушку стало наполнять не совсем свойственное ей сострадание.
Но как бы то ни было, дверь все же надо было открыть, хотя бы из чувства вежливости. И Анна прошла через коридор к входной двери, полностью игнорируя возмущенно отлетевшую в сторону гостью. Повернув ключ в замке, она медленно открыла дверь и зажмурилась от нестерпимо яркого и чистого света. Чуть приподняв веки, она увидела неподвижный силуэт в резко ограниченном объеме этого неестественного сияния.
-Будьте любезны, - просипел силуэт, - отключите это, пожалуйста!
Девушка посмотрела на Морона. Тот сделал жест, схожий с пожиманием плечей, и сияние резко погасло. Анна снова посмотрела в коридор. Силуэт оказался молодым человеком с карими глазами и правильными чертами лица. Не слишком накачанный, но вполне крепкого телосложения - это Анна успела оценить из-за задранной до груди рубашки. И вообще, он выглядел так, словно был прототипом известной фотографии Мэрилин Монро на работающем вентиляторе. Даже его волосы застыли в вертикальном положении и не хотели возвращаться назад. Девушка стояла и заинтересованно наблюдала за попытками гостя привести себя в порядок. Словно прочитав ее мысли, Морон из квартиры пробурчал, что заклинание начинает действовать снизу вверх, вот и получается такой эффект. Наконец, гость привел себя в более менее приличный вид и, улыбнувшись, протянул руку:
-Саша! Приятно познакомиться!
-Аня, - протянула руку в ответ девушка, - пока не знаю, приятно ли, но вы меня заинтриговали. Проходите.
Александр не заставил себя долго упрашивать и перешагнул порог. Фигура из голубого дыма моментально сформировалась в эффектную девушку с выдающимися окружностями что спереди, что сзади. Уничижительно глянув на не слишком пышные формы хозяйки квартиры, она заняла место за спиной гостя. Морон медленно вырос за спиной у Анны. Его мрачная и безразличная фигура быстро согнала радостную улыбку Александра, которого чем-то зацепила встретившая его Анна.
-Прошу на кухню, - махнула рукой в глубь коридора хозяйка квартиры, - там за чаем побеседуем, о том, какого черта тут происходит и почему вы приперлись без приглашения.
Молодой человек послушно прошел в указанном направлении, а летевшая за ним синекожая девушка чуть слышно шептала ему на ухо:
-Нет, ну ты видел? Она даже ухом не повела, когда я из двери появилась! У нее эмоции вообще есть?
-Ну, честно признать, видеть я этого не мог, поскольку меня как ты помнишь парализовало у дверей, - так же в полголоса отвечал Александр, - а про эмоции... посмотри на ее аватара. Я бы тоже ничего и никого не боялся и ничему не удивлялся, будь у меня такое за спиной.
-Значит я тебя уже не устраиваю? - безо всякого перехода завелась девушка, сверкая глазами.
-Я этого не говорил, - спокойно заметил Александр, усаживаясь за стол.
-Голубки, если вы наворковались, может уже сообщите о цели визита? - спросила Анна, прекрасно слышавшая весь их диалог, - ну, пока я не рассыпалась пеплом, сгорев от любопытства. А то я только убралась, вам еще подметать придется, неудобно как-то. Так что я вся внимание, - в подтверждение она широко зевнула.
-Позвольте все рассказать мне, - отделилась от молодого человека аватар, - для тех, кто меня не знает, я представлюсь - Молния Олир, аватар, аэромант и джинн. Ну это, - указала она Александру на фигуру в балахоне, - Илтир Морон, архимаг и интементалист.
-Плавали, знаем, - скосилась на своего аватара Анна.
-Я рада за тебя, голубушка, - сквозь зубы улыбнулась Молния, - начнем занятие в нашем кружке по интересам. Наверняка вы сегодня заметили некоторую странность в нашем поведении...
-Это точно, - оживился Александр, - она давно не уминала пятилитровую кастрюлю борща в один присест!
Анна иронично посмотрела на побуревшую аватара. Однако все же, исходя из чувства женской солидарности, посочувствовала ей. Молния же, с трудом справившись с желанием треснуть Александра чем-нибудь вроде Большой Молнии, продолжила повествование.
-Сегодня мы почувствовали некоторые колебания магического поля этого мира. Хоть оно слабое и почти отсутствующее, но подобные всплески ощущаются. И мы склонны предполагать самое худшее.
-Конец Света? - недоверчиво приподняла бровь Анна. Александр сидел и нервно улыбался. Это словосочетание он так и не решился произнести вслух.
-Это означает, что Сатариал каким-то образом сумел выбраться, - ответил вместо Молнии Морон. У него это получилось произнести без насыщения голоса трагедией и излишнего драматизма, которым насыщала свою речь джинн. Он произнес это негромко и даже как-то буднично, но именно из-за этой интонации людей прошиб холодный пот.
-И что это означает? - осторожно спросила Анна, - я возможно пропустила кодовое слово, после которого следует впасть в панику и побиться в истерике?
-А что нам это должно говорить? - подал голос Александр, - это имя или название? И что это такое?
-В том-то и дело, что не должно, - досадливо сморщилась Молния, - а все из-за того, что люди слишком быстро все забывают. В том числе мудрость древних правителей, которые не просто так предупреждали потомков - никогда не тревожить покой старых захоронений! Хотя это мало бы вам помогло. Его родина не в этом мире.
-Там, откуда он родом, его имя предано анафеме, - бесстрастно произнес Морон, - он послужил причиной страшной войны, которую выжившие назвали Последней, поклявшись больше никогда не поднимать оружия друг на друга. Эта война поглотила оба континента и погубила миллионы и миллионы жизней с обеих сторон.
Анна и Александр непонимающе переглянулись. Увидев это, Молния всплеснула руками, по-старчески сетуя на незнания молодежью исторических фактов.
-Ну уж простите неграмотных нас! История параллельных миров не входит в основной перечень предметов, изучаемых в школе, - едко произнесла Анна, - мне кажется большая часть населения вообще не верит в существование этих миров.
-Что ты меня все время передергиваешь? - возмутилась Молния, - я тебе что, подруга?
-Нет, - спокойно произнесла девушка, - не подруга, не родственница и слава богу! Только вот когда мы успели с вами перейти на "ты"?
-Ладно, один-один, - хмуро бросила аватар, придется проводить экскурсию в глубины веков.
-Только ненадолго! - взмолился Александр, - за мной еще должен дядя заехать, и мы... у нас есть с ним одно очень важное дело, - он виновато покосился на Анну. Та лишь молча повела плечом и пошла доставать чашки. Провожаемая недоуменными взглядами, девушка пояснила:
-История лучше всего проясняется за чашечкой горячего чая. Вам, господа бестелесные, не предлагаю. А вот Александру, как гостю, необходимо откушать чаю с печенькой. Печенье кстати за тобой.
Аватары терпеливо дождались, пока вскипит чайник и хозяйка квартиры разольет чай. Александр нашел еще несколько пряников, и стол перестал быть пустыней. Наконец все устроились и приготовились внимать. Из-за спины Анны выплыл Морон, и зачем-то разгладив балахон, начал неторопливо вещать.
-Наша Реальность состоит из великого множества миров. Их количество не поддается исчислению и история на них развивается по разным путям. В этом великом множестве существует несколько так называемых ключевых миров, существование которых единично и не имеет копий. Все эти миры создавали боги...
-Боги? - удивленно перебил его Александр, - а разве Бог не один?
-Все люди так думают, - не меняя интонации произнес Морон, - но в этом и есть проблема людей, - крайне узкое мышление. К сожалению в вашем языке нет такого термина, чтобы описать величие Его. Пусть будет Бог. Так вот, тот Бог, к которому обращены ваши священные книги, как то: Библия, Коран, Тора и другие - это есть Творец, Первый и Изначальный. Он стоит превыше всего и всех. Ему чуждо любое разумное мышление. Он выше этого. То, что вы обращаетесь к нему через молитвы, мантры, суры и прочие тексты, его совершенно не волнует. Только если весь мир в едином порыве взовет к нему, он отзовется. Как такое может быть, спросите вы. Вас же не беспокоят запросы скажем, клетки вашей кожи. Что есть, что нет. Вы даже не заметите. Точно такой же уровень восприятия здесь. Но ведь Творец один, а миров великое множество. И это только в этой Реальности. А если брать в расчет Иные Реальности то... лучше не пытайтесь представить. Даже Ему для того, чтобы уследить за всем, не хватает возможностей. Поэтому он сотворил богов, - своего рода самодостаточные инструменты Его воли. Вот вам и появились: Зевс, Юнона, Морана, Кецалькоатль и другие. Они все реальны и существуют, пока разумные существа в них веря. В мире, в котором сильна вера - бог всемогущ. Там же где процветает атеизм - боги умирают.
-Это все конечно жутко познавательно, - осторожно произнесла Анна, в то время как Александр все старательно конспектировал в айфон, - но мы по моему отклонились от темы.
-Я приношу извинения, но эти пояснения весьма важны, для того, чтобы вы поняли суть проблемы, - монотонно произнес Морон, так что продолжим. Боги - это инструменты и они, в зависимости от веры в том или ином мире либо могущественные либо нет. Но эти ключевые миры, они устроены так, что вне зависимости от веры, сила богов там минимальна. И сделано это с таким умыслом, чтобы боги не смогли вмешаться в замысел Творца, как это уже однажды было в вашем мире и нашло отражение в священных текстах христианства. Когда-то бог Люцифер возжелал стать Творцом, и подчинить себе Реальность. Он нашел ключевой мир Явь-Правь-Навь, и попытался уничтожить часть-Правь, чтобы сместить равновесие в сторону Нави и Прави. Но как известно, у него ничего не получилось. Вот и родной мир Сатариала является одним из ключевых и носит название Равновесие. Если какой-либо бог сможет овладеть силой и возможностями этого мира, то он сможет изменить баланс Света и Тьмы во всей Реальности. Привести любую сторону к Абсолюту. А Абсолютный Свет и Абсолютная Тьма, - это гибель всего в первую очередь разумного. И Сатариал пытался сместить равновесие в сторону Абсолютной Тьмы. Наверняка он заручился поддержкой кого-то из темных богов. Ему все почти удалось, и лишь вмешательство нейтральной стороны - Хранителей, спасло мир и Реальность от гибели.
-Так, а как он оказался у нас? - воскликнул Александр, пытаясь осознать услышанное. У него получалось не очень хорошо, - ведь он не смог выполнить что хотел. Почему он еще жив?
-А кто тебе сказал, что он живой? - удивленно спросила его Молния, - Сатариал - это умерший и воскрешенный темный маг, некромант и лич, обладающий невероятной мощью. И никому до сих пор не известно, каковы его пределы.
-Хранители решили, что оставлять его в ключевом мире нельзя, - продолжил Морон, - на свободе могли еще оставаться его приспешники, и они могли попытаться освободить своего короля. А уничтожить его не удалось даже им.
-Они смогли лишь запечатать его в артефакте огромной магической мощи, - тихо произнесла Молния, - в надежде, что его силы все-таки конечны, и он рано или поздно окончательно умрет. И, чтобы защитить его от последователей, они переправили артефакт в этот мир. Как же прозорливы они оказались! За семь тысяч лет этот мир утратил веру в магию...
-Сколько? - округлил глаза Александр. Анна лишь молча смотрела на остывший, но нетронутый чай и пыталась не сойти с ума.
-Семь, - подтвердил Морон, - мы тогда были вполне живыми и материальными. Я до сих пор помню, как нас посетили Хранители и поставили перед фактом: наблюдать, стеречь, защищать. Мы поклялись вечно охранять место захоронения Сатариала. Сначала при жизни, затем и после смерти в обличии аватар. Со временем, нас по тем или иным причинам раскидало по всему земному шару, так что в данный момент, только мы вдвоем с Молнией, выполняем свой долг. Но мы не оправдали возложенного на нас доверия. Мы расслабились и позволили ему уйти. Конечно, сейчас этот анахронизм не имеет и тысячной доли былого могущества. Но даже в этом состоянии он способен на многое. Наверняка он сейчас ищет способы, как стать сильнее. И если он их найдет, тогда всему миру придется испытать на себе значение вашего Конца Света.
Морон замолчал. На кухне повисла звенящая тишина. Анна серьезно обдумывала слова своего аватара. Александр перебегал взглядом с одной фигуры на другую, пытаясь понять, это шутка или стоит начать всерьез беспокоиться. Но у них обоих в мозге вертелась одна и та же мысль. Если все прозвучавшее правда, то тогда аватарам придется найти и уничтожить Сатариала до того, как он станет слишком сильным для них.
-Как мы сможем его найти? - тихо спросила Анна. Все посмотрели на нее, - вы же почти прямым текстом сказали, что это придется делать нам. Точнее вам, любезные господа, - девушка насупленно посмотрела на аватар, - но мы будем вынуждены находиться рядом с вами. Вы же не можете далеко от нас уходить, не так ли?
-К сожалению да, - непритворно вздохнула Молния, - раньше носителей обучали действовать в паре с аватаром, и они в бою представляли намного более высокую опасность, чем по отдельности. Но в ваше время это практически невозможно. Во-первых, - ответила она на незаданный вопрос, - в нашем мире почти нет веры в магию. А это действует на магическую энергию - ману - так же как вера действует на богов. Мы, конечно, способны на многое даже с той ничтожной крошкой веры, как вера, исходящая от некоторых фанатиков и, разумеется, детей, но этого может быть недостаточно. Ну а во-вторых, посмотрите на себя! - Александр пытался что-то пискнуть против, но она не дала себя перебить, - вы же слабые как котята! Он вас одним чихом перешибет!
-В общем, если я правильно поняла, - подытожила Анна, - наши жизни будут находиться в нешуточной опасности каждую минуту проведенного рядом с вами времени, верно? И избавиться от вас, чтобы жить нормальной жизнью, у нас не получиться?
Аватары только молчали. Именно так и будет. И аватарам придется защищать своих носителей, иначе они просто исчезнут. Это очень усложняет задачу.
-Ну так как нам его найти? - повторила свой вопрос Анна.
-Неизвестно, - нехотя ответила Молния, - он каким-то образом маскируется, мы не можем засечь его ауру. Она у него на весь этот мир уникальная, не ошибешься. Но ее нет.
Анна гипнотизировала ее плотоядным взглядом кобры, да так, что аватар почувствовала себя неуютно. Правда она сразу взяла себя в руки - Анна ведь человек. Вреда аватару она причинить не сможет.
-Так может зря огород городим, - воспрянул Александр, - может это совсем не он?
-Мы просканировали место его захоронения, - необычайно тихим голосом произнес Морон. Через обычную стену равнодушия проклюнулись ростки какой-то обреченности, - оно пустое. Все печати сломаны. Он высвободился незадолго до полной потери сил.
Напряжение прервала громкая истеричная фраза "На лабутенах!", да так неожиданно, что подскочили даже аватары. Александр извинившись отключил звук, и посмотрел на экран.
-О! Дядя приехал, - он бросился в коридор собираться, а Молния обрадовано втянулась в его тело. Внезапно он остановился и повернувшись сказал, - большое спасибо за чай и... за знакомство. Мне правда очень приятно.
Покраснев он повернулся и пошел дальше. Анна провожала его ровным взглядом. Однако у самой двери он снова остановился.
-Аня... - раздался его неуверенный голос, - а... вы не могли бы меня выручить?