Гомыра

               
У этого «мероприятия», которое является разновидностью пьянки, но только с летальным исходом, имеется в наличие предельно точный адрес его проведения, а это: Хабаровский край, Амурский район, посёлок Эльбан, ИТК-17 (Исправительно-трудовая колония №17, проще говоря, обычная «зона», каких разбросано по нашей необъятной Родине сотни, а, может быть, даже и тысячи). Примерное время проведения этого «корпоратива»: конец августа 1974 года. И  произошло это на строительстве эльбанского Механического завода, точнее на строительстве по расширению его территории и, соответственно, его производственных мощностей.
Что производилось на этом самом Механическом заводе, и где он располагался на самом деле, остаётся для нас, впрочем и для большинства обывателей, загадкой. Правда, не сильно уж и  большой загадкой, но всё же. У нас как: все всё обо всём и всех знают, но никто ничего конкретного сказать об этом не может. Так, «слышал», «мужики по пьянке рассказывали» или ещё что-то в том же духе. Короче, ничего конкретного о таких предприятиях никто не говорил: то ли знали, но хранили военную тайну потому, что дали подписку о неразглашении, то ли просто было элементарное незнание «предмета». В общем, как всегда: кто-то, где-то, кому-то, о чём-то.
 Если посмотреть на завод со стороны, то есть с фасадной его стороны, не заходя на его территорию, то вы увидите, что самым высоким сооружением этого Механического завода является  наполовину деревянная двухэтажная проходная (по принципу: маскируй своё богатство и спи спокойно), служившая одновременно и заводоуправлением. Где располагался собственно сам завод, можно было только догадываться. Но одно является точным: за забором, который был в три ряда, один из которых был метров пять высотой,  и с колючей проволокой, и с электронной  сигнализацией, и «гуляющими» военными с собаками «по периметру» круглосуточно. А по рассказам «знатоков» было «подлинно» известно, что основное производство находится под землёй. А об ассортименте его выпускаемой продукции, помимо различных сплетен, ходивших в большом количестве «словно мухи тут и там», говорили ежедневные выстрелы, производимые в половине десятого утра. Это, по всей видимости, «развлекался» «пункт приёмки продукции» с проверкой её качества, а назывался он в те годы отдел технического контроля или просто ОТК. Так что точно это было что-то, связанное с военным производством, и на заводе производилось!
И вот в один прекрасный день наша партия и правительство решили, что этой продукции на данном предприятии выпускается маловато, а в целях повышения обороноспособности страны надо выпускать гораздо больше. Для этих «обороноспособных» целей на краю посёлка построили «жилую зону» для «колонизаторов», а рядом с заводом огородили участок леса тремя заборами с колючей проволокой, и с вышками по углам огороженной территории, в N квадратных километров для строительства десятка цехов, размерами каждого с футбольное поле. Так что новая территория завода в несколько раз будет превышать уже  существующею старую заводскую территорию! Заборы, однако, что очень даже удобно, и потом пригодятся,  ведь они будут необходимы и для охраны будущего завода, который по утрам «бух-бух». Только эти заборы сделают намного более надёжными для повышения «обороноспособности» страны Советов.
А назвали эту стройку, как это было модно в  годы развитого социализма, Всесоюзной ударной комсомольской стройкой, о ней даже в газетах писали! О её ударном строительстве. А на законные вопросы «строителей в бушлатах» о причастности стройки к комсомолу, начальник конвоя  с весёлой улыбкой отвечал:
- А это что, не комсомольцы? И он, и он, и он. – Указывая на комсомольцев, идущих «по бровке» с автоматами отечественной  системы АКМ.
Как говорится, ответ был вполне себе полный и исчерпывающий. А в придачу ко всему и непосредственных строителей в народе называли забайкальскими комсомольцами, проще говоря, ЗК.
Вот на эту-то стройку в один прекрасный августовский день и завезли две бочки какого-то растворителя для использования при производстве лакокрасочных работ в отделке цехов. А в тех «зэкальных» кругах этот растворитель, после небольших технических манипуляций с ним, превращался в препарат, заменяющий спиртосодержащие напитки, а назывался он (то ли по «фене», то ли просто прижилось такое название, сказанное кем-то «с кондачка»)  ГОМЫРА.
Не подозревающие о действительной ценности (так и хочется сказать напитка) растворителя на таких предприятиях, «гражданские люди» как-то обошлись с этими бочками, мягко говоря, не совсем удачно: сгрузили и поставили  эти бочки  аккуратно где-то в сторонке. Так вот этот «напиток» в течении двух часов «по прибытии» знатоками и просто любителями спиртного наполовину  из одной бочки вёдрами был  разнесён по объекту (что добро переводить на краску!), только вторую половину двухсотлитровой бочки растворителя и удалось спасти. А вторую бочку «оптовики», то есть более предприимчивые «строители» попросту укатили далеко в лес и, естественно, спрятали. Благо лес был  рядом, и его было ещё очень много «необлагороженного», этого леса.
Не теряя времени попусту, сразу же, по прибытии «полуфабриката», «особо горячие головы» по подсказанной технологии знающими людьми, приступили к скорейшей переработке продукта и последующей за этим обязательной  «дегустацией» приготовленного продукта.
Технология переработки не отличалась какой-то особенно мудрёной технологией, а  производилась полностью с применением только подручных средств, и заключалась в следующем. Наливалось в ведро или другую большую емкость половина объёма растворителя, добавлялась, до полного объёма, вода и засыпалось в полученный раствор какое-то количество обыкновенной поваренной соли. Аккуратно перемешивалось до полного растворения соли. Через некоторое время, после постоянного помешивания, вверху образовывалась довольно  густая масса. После этого, внизу ведра или другой ёмкости проделывалось отверстие, через которое текло готовое для употребление жаждущим «приключений» контингентом   пойло. Оставалось только подставить стакан. И приключения не заставили себя ждать.
В небольших количествах данное пойло действительно давало эффект спиртного, но … Это когда же пьянка заканчивалась, когда «ещё на столе было»? Этот вот момент и оказался губительным для большинства людей, употребивших этот экзотический напиток под названием гомыра.
При увеличенных дозах употребления гомыры, начинали проявляться различные «побочные явления». Возможно, и крепость организма играла в этом деле свою, далеко не последнюю, роль. У одних проявлялась полнейшая прострация, они не понимали, где находятся и что им нужно делать в данный момент, другие проявляли полную заторможенность своих действий. А у некоторых ещё и начала проявляться «медвежья болезнь», к сожалению, прямо в двигающейся колонне. А выходить из движущейся колонны нельзя, хоть обо…ся. А одного молодого человека даже спасти не удалось. Так в «колониальной» больнице и скончался.
Но, несмотря на этот летальный исход, употребление этого напитка не прекратилось.  В строительной зоне ещё долго ходили  люди с «замороженными» глазами и «под кайфом». А им всё это время завидовали другие, менее опытные «строители». Вторая бочка ещё нескоро закончилась у людей, которые «могут  употреблять в меру».