Что наша жизнь. Глава 2. Коротко о разном

   
    Мои первые шаги на новом месте были напряженными, но успешными. Очевидно прошедшие годы прошли не напрасно. Я быстро освоился и с головой окунулся в интересную работу.

    Поездка в шахту, графическая работа, курсирование по заводам изготовителям: запчастей и узлов к действующему оборудованию, занимали полный рабочий день. Начальство очевидно ценило мою работоспособность. Это в какой-то мере радовало, но мой характер не позволял быть безропотным инженером и от этого, в дальнейшем,  возникали  все мои трудности и беды.

    Зарплата была не высокая, как говорил А.Райкин,- зарплата- как у всякого рядового инженера. Но мой распорядитель финансов, учитель средней школы, как-то умудрялась приобретать вещи и домашнюю утварь в рассрочку; не забывая при этом, пересылать матерям скромные денежные переводы.

    Мой руководитель-главный механик рудоуправления Рой Георгий Иванович, пятидесятилетний коренастый мужчина, с крупной головой, покрытой шапкой седых, редких, прямых волос, был человеком строгим. Он вполне искренне считал, что производит на окружающих глубокое впечатление своей строгостью, а подчас и легким равнодушием человека много повидавшего на своем веку.

    Грамотный инженер, в прошлом военспец, во время войны за какую-то провинность (не любил об этом рассказывать),был осужден. Срок отбывал на севере.
Он был аккуратен во всем, чисто выбрит, прилично одет. В свободное время, становясь возле окна нашего кабинета, молча раскачиваясь с пятки на носок, любил подолгу смотреть в незримую даль, разглядывая что-то только ему доступное. О чем он думал? Об ушедшей молодости? О превратностях судьбы?..

    В рабочее время, на его столе лежали стопками: чертежи, графики, схемы, заявки, отчеты. Но по окончанию рабочего дня стол сверкал чистотой. Этому он учил меня и моих коллег.

    А время неутомимо летело. Куда-то улетели: лето и осень, и вот уже- юная напористость природы, торопливо изгоняет свою неспокойную белую подругу. Убежали ручьи, высохли лужи на дорогах. Наполненная вешним соком, земля активно просыпалась. На полянах, сверкая кристальной росой, в лучах восходящего солнца, поднималась юная зелень. Свежесть нежных распускающихся листьев деревьев и кустарника, поднимали настроение человеке. Улицы, словно проснувшиеся после долгой, зимней спячки, как эхо разносили нежную трель, неторопливых шагов идущих пешеходов.

    На дворе Май. Всюду: улыбающиеся лица, плакаты, транспоранты, знамена, музыка. Люди дружно с песнями шагали в колоннах. Казалось, что здесь собрались все жители города. Это день международной солидарности трудящихся. Слова-то какие-то забытые, сегодня не услышишь громко звучащие как в те годы слова: пролетарий, солидарность.

    В колоннах идущих еще были те, кто делал революцию и освобождал страну от коричневой чумы. И жителям всей планеты было понятно, кто был агрессором и победителем в страшной войне.

    С тех пор прошло много времени, но я помню все, словно это было вчера. Мне не требуется дневник воспоминаний, достаточно закрыть глаза и я вижу картины прошлого. Мы были юными, горячими патриотами своей страны, мечтавшие о "светлом будущем".

    А потом была длительная и упорная компания по забытию того периода. Нужно было уничтожить, вытравить из сердец людей все события, имена героев, названия городов и улиц, связанных с этой эпохой...  Но чудес не бывает...

    Жили мы не богато, но дружно и весело. Бытовой комфорт нас не отягощал. Все жили в равных условиях. Человек занимаясь трудом был добрее и менее завистлив.
Вопросы снабжения в стране решались не просто. Мясо-молочные продукты были в большом дефиците. Изредка на прилавках магазинов появлялась колбаса "варенка", по качеству она превосходила свою внучку, бесконечно растущую в цене. За ней выстраивалась длинная очередь и рабочему человеку, идущему с утренней смены, доставались лишь дырочки от бублика. Поэтому, в выходные дни, люди спешили на рынок, где можно было что-то купить из продуктов.

    И так, воскресный день. Утренняя свежесть разливается по городу. В чистом небе, словно умытом утренней росой, просыпалось ласковое солнышко. На улицах людно, Где-то из распахнутых окон дома на улицу рвалась популярная песня,

                Издалека ВОЛГА, течет река ВОЛГА,
                Течет река ВОЛГА, конца и края нет...
               
    Настроение чудесное. Любуясь просыпающейся природой, мы неспеша  шли на базар. В утренней тишине нас долго сопровождала добрая песня популярной эстрадной певицы.

    На рынке тьма народа. В бесконечных рядах торговок можно купить прекрасную ткань, обувь, здесь большой выбор одежды. А дальше, за ровными рядами прилавков торговых рядов, большой выбор: овощей, фруктов, творожной и молочной продукции.

    В стороне, на площадке покупателей ожидали: козочки, кролики и разная  птица. На земле по барски развалившись отдыхали громадные свиньи и кабаны. Тихо похрюкивая, сквозь прикрытые глазницы, они лениво поглядывали на происходившее. Цены были высокие люди, группируясь, семьями покупали этих животных.

    Массы людей перетекали от одних торговых рядов к другим, что-то рассматривая, пробуя, покупая. В этом живом потоке двигались и мы. Базарная среда была привычной для нас. Она питала нас продуктами. В глаза бросилась стоявшая вдали бортовая машина окруженная людьми, их было много, они что-о обсуждали. Интересно, что там продают?.. Подошли. Оказывается продавали молочных поросят по цене три рубля за штуку. Ничего подобного мы не видели. Интересно!

     -Лиза,-обращаюсь к жене,-а не купить ли нам  поросеночка? -А что с ним будем делать? Это же молочные поросята. Им как маленьким детям требуется молоко и соска. -Я понимаю, ну что-нибудь придумаем. -А где держать собираешься?
-На нашем балконе, (мы жили на четвертом этаже). Я оборудую клетку, а ты будешь ухаживать. Ты посмотри, как их раскупают. Поросячий визг уже слышался во всех уголках базара. Словом, не знаю как, но поросенок оказался в каком-то мешке за моей спиной. Купив все необходимое, мы направились в сторону дома. За моей спиной слышался ужасный, несмолкаемый крик, скорее визг. Встречные прохожие сторонясь, с удивлением оглядывались на нас.

    По дороге повстречалась наша подруга Людмила. Подойдя к нам, остановилась и как бывает только у женщин, пошли бесконечные разговоры, вопросы и смех. Я  стоять не могу... -Вы,-говорю,-поговорите, а я с нашим приобретением побегу.
Оставив говоруний и взяв мешок с содержимым под мышку, как бы слегка придавив крикуна, это для того, что бы он почувствовал тепло моих рук и заботу. Я галопом,  помчался домой. А поросенок мой перешел на такой визг, словно его режут. От волнения моя рубашка прилипла к спине. Я вынужден бежать задворками, там где меньше людей.

    Долетев до подъезда, быстро поднимаюсь на свой этаж. Дома была Галка, сестра жены. В те годы она жила у нас, занимаясь в средней школе.-Ты кого принес?- слышу вопрос. -Сейчас увидишь! Довольный закончившимися приключениями, опускаю мешок на пол. Фу! Наконец-то! Платком вытираю катившийся пот со лба.

    Тем временем из мешка бойко выскакивает поросенок. На своих маленьких каблучках, он со стуком и визгом бросился бегать по квартире. Галка, при виде кабанчика, от неожиданности как-то присела. -Что мы с ним будем делать?- слышу здравый вопрос. -Ты знаешь, было желание заняться откормкой,-отвечаю,-но вот пока бежал домой, передумал... Теперь просто не знаю, зачем мы его купили.

    Тем временем кабанчик с визгом носился по квартире, а жалостливая Галка гонялась за ним. У меня уже не было никакого  желания ни гоняться, ни смотреть, ни слушать эту поросячью мелодию. Подошла Лиза.-Давайте,- говорит,-попытаемся его накормить. Молоко мы купили. С этими словами, она наливает молоко в тарелку и подвигает к нашему шумному гостю, находившемуся в руках у Галки.

    Дернувшись вперед, он наступил своим каблучком на край тарелки и... На полу белое море. Вот досада! Ему нужна соска, а у нас ее нет. Аптеки в те годы были редкостью, а соски в большом дефиците. Поросенок с криком носится по квартире, мы гоняемся за ним. Он бросился под кровать. И вот три пластуна дружно, с трех сторон, окружают его. Загнав в угол, наконец-то поймали. А что делать дальше? Он орет вырывается.

     Слышим стук в дверь. Это соседка. Слушая поросячий визг за стенкой, она не могла находиться в своей квартире. -Что это у вас такой беспокойный гость?
-Есть хочет. Мы рассказываем о наших неудачных намерениях. Зашел сосед, слушает, смеется. А нам не до смеха.

     -Что я тебе посоветую,-говорит сосед,-не мучай себя и поросенка, зарежь его, иначе будет масса проблем и неприятностей. -Как зарежь,- подскочил я от неожиданности. Мы его хотели... -Ну, как хотите, я свое мнение сказал.

     Соседи ушли. Мои девчата в комнате. Дверь на кухню плотно закрыта. Здесь я и без устали кричащий поросенок. Я взмок от своего бессилия, а время летит. -Что же делать? Бегу к соседу за советом и помощью. -Да зарежь ты его,-смеется сосед. -Зарежь, зарежь! А как это сделать? Мне не приходилось заниматься подобными делами. -А ты,- говорит,- возьми шило и,.. вот и все. -Смотри как просто. Но у меня нет шила, да и нож только столовый. -Возьми,- подает шило,-и успокойся.

    Вооружившись, иду домой. На лестничной площадке от поросячего визга гудят стены. Видя мои намерения, девчата с криком бросились из квартиры. -Боже! За что мне такое наказание? Мокрый, трясущимися руками ловлю хрюшку. Ну, а дальше все было гораздо сложнее и труднее чем рассказывал мне сосед и далеко не один укол шилом. Это не подлежит описанию... Этот день лег черным пятном в очередную страницу моей жизни.

    На кухне звенящая тишина. Я сижу на полу подавленный произошедшим. А на дворе, на землю опускалась синь вечера. Я вышел на балкон. Тишина. Вечерняя прохлада нежно обмывала мои разгоряченные лицо и плечи. Где-то со стороны реки слышен крик лягушки. Где-то проснулся сверчок. Далеко на западе горели ярко красные разводы уходящего дня. Постепенно они смешивались с густой темнотой, создавая неповторимую картину ночного неба. Тишина. Благодать!