Сергей Багров
ОЛЬХОВОЕ ЭХО
ПОВЕСТВОВАНИЕ В РАССКАЗАХ
ВЛАДЫКА НЕБЕС
Антон Шаров, мужчина тихий и простодушный. Работает в Хвойном лесничестве лесником. Работает также и фармацевтом, заготовляя цветы, листья и ягоды для аптеки. В помощь ему шестилетний сынок Валерик, супруга Галина и бабушка Юля. Целой семьёй ходят по вырубкам или гарям, собирая то чернику с брусникой, то золотые цветы зверобоя, то шиповниковые плоды.
В хозяйстве Шаровых, кроме домашних животных, есть подержанная машина. И Антон время от времени ездит на ней, навещая сегодня Княжеское болото, завтра – Сухонские боры, послезавтра – посадки кедра. Чаще всего с ним в дорогу увязывается Валерик. Хлебом малого не корми, но дай посидеть на переднем сидении, рядышком с папой, воображая себя хозяином леса, кто бы хотел повстречаться со всеми птицами и зверями, которые населяют их местность.
Сегодня они радугу догоняли. Один конец её упирался в Княжеское болото, второй – торопился куда-то к реке. За этим вторым они и бросились, как в погоню. И ведь догнали его. Да в последний момент машина свернула на повороте. Вместе с машиной и радуга повернула. Из-за чего оба её конца нырнули в реку. Сама же дуга, играя всеми своими цветами, загородила стоявшую на том берегу большую сосну. Под макушкой сосны громоздилось гнездо, откуда, вспыхнув пером, бросился вниз кто-то стремительный и ужасный. Неужели владыка небес? Валерик с восторгом:
- Кто это, пап?
Антон смотрел, не смея пошевелиться. Кажется, это была разбойная птица. Она не летела, а падала. Падала так круто и бесшабашно, точно хотела схватиться с рекой. И схватилась, да так, что секунды две или три её было не видно. «Утонула, - подумал Антон, как вдруг в блеске брызг она вынырнула обратно и полетела назад, где дремала сосна.
- Кри-и! - закричала, словно кому-то торжественно сообщая, что охота ей удалась. И только тут папа с сыном отчётливо разглядели огромные крылья, белеющий хвост и лохматые ноги, в которых билась крупная рыба, тщетно пытаясь вырваться из когтей.
- Орлан, - догадался Антон.
- А чего он? Как он? С чем летит-то? – не понимает Валерик.
- С разбойницей-щукой.
Валерик смеётся:
- Разбойник разбойницу поймал! Во, как на Сухоне-то бывает…
ПРОЙДОХА
Раннее утро. Ещё и солнце не выбралось из-за леса, а двор играет от мельтешения ласточек, воробьёв, синичек и мухоловок. А вон у крыльца, под которым туманится блюдо с овсянкой, которое только что вынесла бабушка Юля, возник распушившийся хвост. Чуть ниже его - облитая золотом спинка и гладкая-гладкая голова с тоненькими усами. Да это же белка! Учуяла кашу, вот и спустилась с верха дворовой черемухи, где у неё таится дупло, а в дупле – прехорошенькая квартирка. Оттуда же, следом за ней – лазоревая синичка. Тоже, видно, проголодалась.
Торопится белка. Торопится и синичка. Ведь кашу-то бабушка Юля вынесла не для них. Для хозяйки двора она – ярко-рыжей, пылающей, как поленья в печи, лайки Зюзи.
От конуры до крыльца – два собачьих прыжка. Белочка и синичка – по сторонам. Уступают собаке завтрак. Зюзя не жадная. Могла бы и всё, что наложено в блюде, скушать сама. Но оставила кое-что товарищам по двору, благо считает их своими друзьями. И кошке Басе могла бы оставить. Но у Баси сегодня живой мышонок. Лучшего завтрака не бывает!
Отведав каши, собака растягивается в траве. Тут же к ней с мышонком в зубах спешит предовольная Бася. Запрыгнув на Зюзю, пустилась в игру. До того доиграла, что не заметила, как потеряла шуструю мышку. Но это её не расстроило. Знай, вертится на собаке, машет лапками на синицу.
Внезапно от ветра открылись ворота. Чем и воспользовалась комолая, с белыми пятнами по бокам корова по кличке Пройдоха, которая постоянно с пастбища убегает, норовя попасть в чужой огород.
Сегодня корова явилась в гости к семье лесника. Не бывала у них ни разу. И вот она тут. Разглядела бревенчатый дом, в нём распахнутое окно, к которому тут же и подошла. Увидела стол, а за ним – объятого сном маленького Валеру, чья голова покоилась рядом с тарелкой, где лежал недоеденный пирожок. Подошла Пройдоха к окну и, просунув голову в комнату, слизнула с тарелки посыпанный маком оранжевый пирожок.
Валера тут же и пробудился. Ах, как обрадовался корове! Такой большой гостьи, с таким просторнейшим языком, на котором подплясывал пирожок, у него ещё не бывало.
Съела Пройдоха мальчишеский завтрак и облизнулась. Валера, привстав над столом, погладил гостью по голове.
- Ты кто? – спросил, хотя и так уже догадался, что это корова.
Пройдоха вежливо промычала. Решив, что мальчик её понимает, спросила так, как если бы знал Валера коровий язык:
- Молоко-то хоть пьёшь?
- Пью, - кивнул головой Валера.
Разговор покатился легко и гладко, как если бы были они знакомы тысячу лет.
- Чьё молоко-то? Козье?
- Козье.
- А моего не желаешь?
Валере важно установить:
- Ты где пасёшься?
- Везде. Где попало. Даже там, где трава не растёт.
- А мусор там есть?
- Есть!
- Не, - отказался шалун от коровьего молока. – Мусорного не надо. Я к луговому привык. От нашей Куклы.
Корова смотрит на мальчика ласковыми очами. Хочет сделать ему приятный сюрприз. Погладить, к примеру, по голове. Да чем? Рук-то ведь нет у неё. Одни ноги. И все четыре с копытами, которыми можно и ушибить. И вдруг её осеняет:
- Давай я тебя на себе покатаю! Хочешь?
- Еще бы! – Валера даже заволновался.
- Не за так, - предупредила корова. – Вон у тебя на столе, кажется, шоколадка. Дай её мне!
- Это не шоколадка. Это стирательная резинка.
Пройдоха была солощей коровой. Поэтому согласилась:
- Сойдёт и резинка!
Подал Валера резинку и сам выбрался из окна. Уселся сначала Пройдохе на голову. А там перебрался на шею. Но шея была крутой, и он скатился с неё, как с горки. Сидит на её просторной спине.
- Но, комолая! – командует, как военный.
Оборачивается Пройдоха:
- Куда прикажете ехать?
- На улицу! – Валера спешит. Знает, что ехать верхом на корове ни папа, ни мама, ни бабушка не отпустят. Но рядом не было никого. И он приказал:
- Быстро! Быстро! Пока нас не задержали!..
Проехать по улице удалось только десять шагов. Промчался кто-то на мотоцикле – с гарью, пылью и острым ветром. Валеру сбросило, как пушинку. И он бухнулся прямо в лужу.
Корова сочувственно:
- Не ушибся?
Валера ворчит:
- Ездить, как следует, не умеют.
Пройдоха пытается мальчика успокоить:
- Терпи, казак, - атаманом будешь! – И тут же предупреждает: - Бабуле не говори, что я с тобой беседовала в окошке.
Валера в задор:
- А если скажу?
- Если скажешь, то она тебя ремешком.
- А тебя?
- А меня обругает невежливыми словами, - вздохнула Пройдоха, - да ещё хозяйке моей сто басен наговорит.
- Почему?
- Потому, что нельзя мне ходить по чужим дворам. Нельзя и голову в окна совать. За это могут меня вообще оставить без головы…
Тут со двора раздался бабушкин голос:
- Валерик, ты где?
- Здесь! – Валера, спеша засунул руку в карман шаровар, достал конфету и прямо с фантиком положил Пройдохе на её выпрыгнувший язык.
- Спасибо! – сказала Пройдоха и, проводив взглядом мальчика, пошла себе дальше, всматриваясь в заборы, надеясь попасть ещё в чей-нибудь незапертый двор.
ПРОСЫПАЕТСЯ СОЛНЦЕ
Захотелось Валерику посмотреть, как просыпается солнце. Сказал об этом бабушке Юле, и та разбудила его ни свет, ни заря. И повела на крутой можжевеловый бережок, откуда видна была речка, за нею клеверная поляна, кусты дикой розы и недорубленный хвойный лес.
Только что лес за поляной был неприветлив, с угрюмыми тенями и глухой-преглухой тишиной. И вот воссиял. Блеснул листочками на осинах. Заиграл сосновой корой.
- Э-э, как лето заполыхало! – сказала бабушка, показав Валерику на макушку одной из сосен, оказавшейся в светлой зале, какую открыло косматое солнце, которое здесь под сосной, пожалуй, и ночевало, и вот проснулось, тут же пустив во все стороны прыщущие лучи.
Занятно Валерику.
- Бабушка Юля, а солнце какое у нас? Молоденькое, как я? Или старенькое, как дедко?
Бабушка Юля предполагает:
- Долгожительное, поди-ко.
Валерику важно понять:
- А почему летом у нас бывает тепло, а зимой – студено? Не оттого ли, что летом солнце торопится к нам, абы спастись от жары? А зимой улепётывает, как заяц, чтоб сбежать от наших морозов?
Бабушка в затруднении.
- Ой, дитятко. Какие вопросы-то у тебя! Ты, наверно, профессором будешь?
Профессором – нет. Валерик не хочет.
- Буду тем, где научат меня быть смелым!
- Ты и так у нас, как казак!
- Казак умеет верхом на коне, а мне надо на ком-нибудь и покруче!
Бабушка шутит:
- Неуж на быке?
- А что? Может, даже и на быке! – Тут Валерик чуть-чуть смутился. Вспомнил, как катался он на Пройдохе. Да мотоцикл его напугал. И он свалился в дорожную лужу. Поэтому, как оправдываясь, добавил: - Главное, чтоб не было рядом мотоциклиста.
Бабушке непонятно:
- Ай боишься его?
- Не я, а он пусть боится!
- Тебя?
- Меня!
- Отчего?
Валерик навел на лицо гримасу, изображая свирепое существо.
- Оттого, что встречаться со мной опасно…
НА РЫБАЛКУ С БОЦМАНОМ
Домашних животных в хозяйстве Шаровых немало: три поросёнка, коза, лайка, кошка, куры, цыплята и козлик Боцман. Возле них Валерик и пропадает.
Мальчик он общительный и проворный. Но так как людей в поселке почти никого, привык общаться с животными, как с друзьями. Ласкает их, гладит и обнимает. Иногда угощает конфеткой. И животные на добро отвечают добром. Любят Валерика безоглядно. Ходят с парнишкой шаг в шаг. То по двору. То по берегу речки. То по поляне. А когда он направится на большую реку, то и им тоже надо туда. Потому и ступают след в след. Поросята, правда, сопровождают его лишь до края поселка, а собака, кошка и козлик – до самой реки.
До Сухоны – километр. Валерик сидит с самодельной удочкой под осиной. Кошка с собакой ловят мышей. А козлик Боцман, как и Валерик, глаз не спускает с белого поплавка. И когда рыболов выбрасывает наверх окуня или плотвицу, первым бежит к изловленной рыбке.
Снимая с крючка добычу, Валерик ловит глазами Боцмана, азартно подмигивая ему:
- Опять нам с тобой повезло!
- Бе-е! – соглашается Боцман.
ПРОВЕРЯЮСЬ НА ХРАБРОСТЬ
Любит Валерик ходить на большую реку. Там, где поселок Большое Устье, встречаться он мог с одногодками. Те, как и он, в школу пока не ходят. Поэтому времени много у всех, и можно досыта накупаться, а то и в лодку забраться к кому-нибудь из ребят. Но самое дивное было здесь то, что можно себя проверить на храбрость. Проверяли опытные ребята Вася Забавин и Коля Пинаев. Оба они из четвёртого класса. Каждый раз они забирали в лодку кого-то из малышей. Отплывали к фарватеру. И там, раскачав посудину, опрокидывались в реку. Новичок, не умевший плавать, тут же и шёл, как гиря, ко дну. Но утонуть ему не давали. Схватив малыша за что ни попало, тут же его отправляли в лодку.
Валерик дважды уже пытался не утонуть. Выброшенный из лодки, он барахтался, постигая урок того, как надо держаться вверху, абы себя ощущать не хуже, чем утка.
Сегодня он снова в реке. Плывет, не плывет, не сразу и понимает. Руки сами, как два колеса, бурлят пузыристую воду. И ноги колотятся где-то вверху. Вася и Коля справа и слева. В любую секунду готовы его подхватить, схватив паренька за волосы или уши. И всё же они не спешат. Следят за Валеркиным ртом.
- Ура! – кричат, замечая, как сын лесника суетливо и нервно бурлит раздувшимися губами. И наконец-то, сам, сам держится на воде.
Валерик устал. От вершка два вершка, а, поди ж, ты, плывёт себе и плывёт, даже отказываясь от лодки, в которой мог бы немного передохнуть.
На берегу, отпыхавшись, Валерик приходит в себя. Одевается. Хлопнув по шароварам, спрашивает ребят:
- Конфет не хотите?
Вася и Коля смеются:
- Да ты ещё и добряк! – и подставляют ладони, куда из мокрых Валеркиных рук сыплются мягкие мармеладки.
- Завтра придёшь? – спрашивают ребята.
- Нет! Завтра я в лес! Кедрики буду сажать!
- Это чего такое?
- Саженцы! – объясняет Валерик. – На них потом появятся шишки. А в шишках – орешки!
- И ты чего? Ты умеешь?
- Да я не один. С батей. Он тот ещё мастер! Скоро и я от него научусь. Так что ждите моих орешков. Вот только шишки нальются, так я вам их сразу и принесу. Грызите, как боровухи!
Ребята разинули рты.
- Боровухи? А кто они есть-то?
Валерик развеселился:
- Кто, как не белки!
ГОСТИ ИЗ БУДУЩЕГО
Сеянцы кедра. Вчера из лесхоза их папе и привезли. Вчера же и трактор с плугом ходил по вырубленным делянкам.
Кедры, кедры. Папа их называет гостями из будущего страны. Сейчас, говорит он, у нас повсюду запущенные леса, где в лучшем случае уродилась ольха и береза. А их он считает растительным сором, который должен быть заменён ёлкой, сосной, а ещё лучше – кедром. С кедром папа дело имел. Сажал его постоянно. Многие кедры выросли в рост человека. Многие – до колена. А эти, вновь привезенные, всего лишь по щиколотку.
Сажали сеянцы всей семьей. В четыре лопаты. Первый десяток растений сажал сыну папа. Сажая, старался растолковать, почему на дне посадочной ямки он из той же земли строит малую пирамидку. На пирамидке, подсказывал папа, корни в почву пойдут не спутанной кучкой, а каждый сам по себе. Так им легче будет питание добывать, и расти, они будут, вдвое быстрей.
Дальше Валерик действовал сам. Сажал по вспаханной почве, обязательно делая пирамидку. Старался, чтоб все корешки по вееру расходились. Чтоб было им в почве свободно и мягко. Никто его даже не поправлял. Наоборот, то и дело просили помощи у него, чтобы он подержал саженец вертикально, пока бабушка или мама окапывали его. Папа же там, где были старые пни, брал лопатой богатую почву. Переносил её ведрами к новым посадкам и, присыпая к растению, говорил:
- Это будет для наших детёнышей новым кормом. Тот, что в почве, для них малогож. Будут с него голодать. А с этой добавкой, где много еловой каши, кедрики сразу же пустятся в рост. И обязательно приживутся….
Борозда свежей пахоты уводила всё дальше и дальше. На ней по-сиротски, беспомощно трепетали иглистые малыши. Даже не верилось, что когда-то из них развернутся лесные богатыри, среди иголок которых будут качаться пузатые шишки.
Хорошо мечтать под солнечную погоду. Вокруг всё так дружно и весело шевелилось. Макушки деревьев, кусты и даже саженцы на посадках порывались что-то произнести, как если бы в них прорезался голос, и они хотели выразить им своё преклонение перед солнцем.
Однако к вечеру что-то в природе переменилось. Весь день из-под туч то правым боком, то левым проглядывал каравай раздобревшего солнца. И вдруг затуманило, посыпался бус. Именно бус, а не дождь, до того он был мелок и незаметен.
Бабушка с мамой, дабы поехать домой не с пустыми руками, набросились на осинки. Ветки с дрожащими листьями сами ложились в их руки. Это они старались для Куклы. Осиновый лист для козы, что для девочки шоколадка. Валерик опять со своими расспросами. Теперь он выпытывает про листья:
- Чего они эдак трясутся? Может, кого испугались?
- Нас с тобой! – улыбается мама. А бабушка добавляет:
- Боятся, как бы всё листовьё мы отсюда не унесли. Чего лосятки-ти будут кушать?..
Не закончила бабушка разговор. Увидела небо с тёмной опушкой. И Валерик его увидел. Поэтому и вопрос:
- Баб, а темень откуда берётся?
Бабушка чуть не с тревогой:
- С чёрных туч она. Оттуда и валит.
- Сама?
- Иное сама, иное от беса.
- А бес это кто?
- Это тот, кто везде безобразит.
Проблеснуло широкой молнией. И по всей территории неба, как на Греческой колеснице, покатился трескучий гром.
- Домой! - Полетело по воздуху то ли от бабушки, то ли от мамы. Захлопали дверцы машины.
Ещё одна молния. Где-то возле посадок упала сухая ольха. Зачастили шаги. Это папа. Бежал и бежал. А чуть дальше за ним кто-то тоже бежал, норовя его перегнать. У машины папа остановился. Оглянулся назад. Сзади не было никого. Тот, кто за папой бежал, превратился в высокий берёзовый пень.
Валерик в окно машины увидел, как с папиной головы соскочила жёлтая шляпа. Папа еле её поймал. И тут Валерик услышал, как растеньица в борозде, изогнувшись, стали о чем-то кричать.
- А мы-ы? – разобрал Валерик в их грустном крике.
Валерик, дабы успокоить малышек, тут же и отозвался:
- Завтра мы снова у вас! Никто не погинет… Держись…
ЛЕСНАЯ НОЧЬ
Лето нынче сухое. Почти без дождей. И ягод в лесу народилось мало. Да и те, что были, кто-то уже собирал. Собирал грубо, неаккуратно. Сетовал папа:
- Сохатый нас с вами опередил…
В этот раз семья лесника задержалась в лесу с ночёвкой. Мама, бабушка и Валерик спали в машине. Папа, как всегда, у костра.
Валерику страшно и радостно пробудиться средь мрака и темноты. Ночь. Отовсюду идут на машину не ивы с осинами, а их тени. Ветер то воет, то хлопает ветками и кустами. Рядом кругами реет по воздуху скорбный филин. Филин всё видит, всё слышит. Машина с её пассажирами филина раздражает. Так бы и бросился на неё. Но боится костра. Ещё пуще боится заснувшего лесника. Поэтому он до крайности осторожен.
Ночное небо и лес Валерику грезятся, как территория, где обитают охотники за людьми. Потому он взволнованно ощущает глухую таинственность темноты, где поселились опасные невидимки. Они, быть может, сейчас подкрадываются к машине. Дабы встать на неслышные лапы, прилипнуть к стеклу и, встретившись взглядом с Валериком, попытаться его утащить в чёрный лес.
- На вот вам! – бормочет Валерик, сжимая маленький кулачок, которым он будет обороняться и защищать маму с бабушкой, если кто-то из них сейчас нападёт. Но никто напасть, наверное, не посмеет. К тому же и папа лежит, как страж, у тлеющего костра. Спокойный и неподвижный, он никого никогда ещё не боялся. У него и ружьё не с собой. Дома висит на стене.
- Ружьё – это лишнее, - говорил он Валерику не однажды, - медведь, а тем более волк никогда не полезут на человека. Человек для них – это Бог.
Слышно было, как где-то поблизости с треском прогрохотало.
- Чего такое?- спросил Валерик сквозь полусон
- Сосна-якорница упала, - ответила мама.
- Сама?
- Помог ветродуй.
- А я на лешего было подумал.
- Лешие тут не живут.
- А черти?
- Черти людей боятся. Кабы и были, то убежали б от нас за пять вёрст.
Валерик сразу же успокоился. Сразу же и заснул, как только поверил в мамино объяснение. Спал беспробудно. И снилась ему многоярусная черника, которую собирали не только бабушка, папа, мама и он, но и ходивший на тоненьких ножках ушастый лосёнок. Валерик ещё спросил у него:
- Ты что здесь один?
- Был с мамой, - ответил лосёнок, - да та испугалась вас. Убежала.
- А ты?
- Я – смельчак! Такой же, как ты! Никого не боюсь! Да и ягоды сладкие здесь.
Лосёнок затих. И Валерик затих, не зная того, что отец его в эту минуту привстал над потухшим костром, разглядев невдали, где махали ветвями ели, фосфоритовые огни. Штук двадцать, а то и больше. «Волки, пожалуй? - подумал Антон. – Хорошо, что Валеричек спит. А то бы потребовал от меня поспешить в темноту, дабы встретиться там с красивыми огоньками, принимая их за цветы, которые надо ему нарвать для бабушки с мамой».
Антон выбрался за машину. Отошёл от неё подальше. Развёл руки по сторонам и, что было силы, ударил ладонь о ладонь. Огоньки, словно кто подул на них, сразу же и потухли.
Разживлять костёр Антон передумал. Уселся в машину. Завёл ее и, чтоб никого в салоне не разбудить, поехал тихо и аккуратно.
Ночь продолжала царствовать на земле. По чёрному небу, белея, прополз маленький самолётик. Тоже спешил, наверно, домой.
Как это славно после больших и малых трудов возвращаться туда, где тебя ждут и где тебе рады. Всё равно, что слушать берёзовые коклюшки, когда они пляшут в пальцах у бабушки Юли, превращая обычные скучные нитки в необычно красивые кружева.
КТО ЖИВЁТ В ЗАНЕБЕСЬЕ?
Смотрит Валерик сквозь грузные от плодов ветви яблони. Непонятно ему: так много места вверху, и всё оно занято небом, загородившим собою всё остальное.
- Вы не знаете, что там выше? – спрашивает у яблок.
Те, разрумянившись, отвечают:
- Выше неба бывает одно занебесье.
- А кто там живёт?
- Солнце живёт и луна. А ещё там живут планеты и звёзды. Ты хочешь туда?
- Очень! Очень хочу!
- Для этого надо тебе подрасти. Стать такого же росту, как мы.
- Но вы ведь на дереве?
Яблоня даже слегка наклонилась, настолько понравился ей вопрос:
- Да. Мы на дереве. А дерево на земле. И ты на земле. А земля поднимает вверх не только деревья, но и людей. Ты не боишься стать выше, чем мы?
- Падать оттуда боюсь. А подниматься – пожалуйста! Хоть сейчас…
ОГОРОДНЫЕ ЗВЕРИ
Насторожился Валерик на скорбный визг, раздавшийся под черёмухой, рядом с воротами, там, где сходятся два забора.
Прошла, наверное, пара минут. И тут откуда-то сверху, где крыша дома, вздохнул крепкий ветер. И снова этот медленный визг, как от свиньи, когда её забивают. Сопровождаемый козликом и собакой, Валерик бросился в огород.
- Бабушка! – поднял старушку с морковной грядки. - Там кто-то под нашей черёмухой мучает поросёнка!
Внуку бабушка, хоть и не верит, однако идёт вслед за ним через двор. У черёмухи оба остановились. Остановились и козлик с собакой.
- Где-то здесь! – сообщает Валерик, зорко всматриваясь в крапиву, под которой всё чисто, одна лишь земля с редкой травкой да след от женского сапога.
Ничего подозрительного. Всё ладно. Как вдруг опять откуда-то с крыши вздохнуло и дунуло. Так, что даже стронулись с места ворота, и опять этот визг.
Бабушка так и рассыпалась лёгким смехом. Подсказывает Валере:
- Это с тобой разговаривают ворота. Стоят-то они на крюках. А те отошли. От этого и визжат.
Валера даже слегка покраснел. Надо же так ему обмануться! Скрип ворот принял за визг домашнего поросёнка.
Дабы успокоиться, поспешил вслед за бабушкой в огород. И там, получив от неё морковку, пополоскал её в кадке с водой. После чего дошёл до конца огорода и направился вниз, где текла, подскакивая в камнях, маленькая речушка. Расположившись на лавочке возле речки, стал исследовать взглядом берег.
Вверху, под корявыми ольхами, где была граница их огорода, вдоль которой стояла стена рослых яблонь, услышал странное шевеление каких-то двух, даже трёх непонятных ему животных, облачённых, как люди, в зимние полушубки. «Звери, что ли?» - спросил у себя. Однако какие?
Волков живых Валера ещё не видал. И с медведями не встречался. Может, это и не они. Кто же? Кто же тогда? Один из них – бурый, толстый и очень крупный. Два других – тоже в упитанном теле и масти такой же, только очень уж маленького размера. Стоят на задних ногах. Даже и не стоят, а, пожалуй, сидят и что-то к себе лапами подгребают. Там же яблоки-падальцы, наполовину уже гнилые. Значит, падальцы и гребут. И сразу их – в пасть. «Ну, обжоры! – подумал Валера. - Хоть бы хорошие яблоки ели, а то какую-то залежь – с землёй, листьями и червями. И даже довольны. Неуж-то брюхо у них от такой несъедухи не раскорячит?»
Смотрел, смотрел Валера на трапезу толстолапых и вдруг почувствовал, что соседствовать рядом с ними опасно. Могут, пожалуй, и подойти. Спихнуть его с лавочки в воду. И что он тогда? Чего делать-то будет? Папу кричать? Так, тот уехал. Вернется нескоро. Бабушку с мамой? О, нет! Не они должны выручать его из опасного положения. Он – мужчина. Наоборот. Он их должен оберегать.
От речушки до огорода шагов, наверное, сто. Валера, низко пригнувшись, чтобы не выдать себя, побежал круто вверх. Побежал, как собака-лайка, помогая себе руками, отчего и морковку где-то нечаянно обронил.
В огороде он задерживаться не стал. И когда на морковной грядке увидел бабушку Юлю, сделал тут же свирепую рожицу, давая понять, что и ей бы здесь лучше не оставаться.
- Мама! – заговорил он, едва вбежав в дом. – Я видел сейчас у нас в огороде зверей! Один великан и два лилипута. Все трое в шубах. Поди, это тигры! А может, и львы!
- Мели! – не поверила мама.
- Честное слово! Под яблонями! Там ещё нету у нас забора. Пришли из-за речки, где лес. Сидят на земле и яблоки загребают. И сразу их – хам!..
Не поверила мама сыну. И всё же, пока не стемнело, сходила к задам огорода, где росло у них восемь яблонь.
Урожай ныне выдался превеликий. С каждого дерева взяли по десять вёдер. Больше не надо. А яблоки, как нарочно, не убывали. Оттого, наверно, что лето было сухим, и яблони поливали. Прямо из шланга, один конец которого был среди яблонь, второй – в металлической бочке. Её, эту бочку, папа врыл в речку, и там всё лето держалась вода.
Никого Галина не встретила в огороде. Но одно её удивило. Куда-то падальцы подевались? Словно кто их собрал и унёс. А эти висящие наверху, в красивом наливе, так себя с веток и предлагают: ну, возьмите нас! Ну, возьмите!
Очень уж яблоки хороши! Мама с бабушкой, знай себе, делали заготовки. И сушили их, и мочили, и квасили, и компоты по баночкам разливали.
Ну, а папа садился за руль. Ехал в город. Побывал уже в школе. Побывал и в библиотеке. Раздавал свои яблочки тем, кто их ждал и не ждал. Кушайте, сладкое, горожане!..
НА МОЖЖЕВЕЛОВОМ БЕРЕГУ
Была уже ночь, как всегда в сентябре, беспросветная, с тишиной, таившей в себе то ли тревогу, то ли насто-рожённость.
Галина, выскочив из избы на широкий проливень света, какой прошёл по двору от заехавших Жигулей, увидела мужа. Тот, выбравшись из машины, не к дому направился, а к дороге. Постоял с десяток секунд, повертел головой – и назад. Закрывая ворота, спросил у жены:
- Всё у нас тут спокойно?
- Всё! – улыбнулась Галина.
- Медведи не бегают по посёлку?
- С чего бы им тут?
- С того, что я их сейчас фарами ослепил. С версту, поди-ко, бежали перед машиной. Медведица-мать и двое детей.
- Ой! Ой! – У Галины даже лицо поехало от смущения. – Валерик-то мне, получается, не соврал! Сказал, что видел у нас под яблонями зверей. И тоже троих. Может, это одни и те же…
Антон не сразу, однако, сообразил, что для медведя сентябрь – это время усиленного кормления. Через месяц-два он заляжет в берлогу. И к этому времени должен набрать много жира. А ягод-то нынче в лесу тю-тю. Слишком мало. Потому он и ищет корма, которые запасает ему человек, а не лес. Приглянулись, видать, поселковые фрукты. Народу в посёлке, считай, никого. А яблок – сколько душе медвежьей угодно. Вот он в гости, куда не надо, и зачастил…
Утром Антон прошёлся с ружьём по посёлку. Трижды выстрелил холостыми патронами, дабы зверь услышал, и нос в посёлок больше бы не совал. Промышляй себе там, где растут рябина с калиной, однако не здесь, где на каждом шагу может встретиться человек. И неизвестно, чем эта встреча ещё обернется.
Так и ходил Антон по поселку, то и дело, стреляя в воздух. На это ушла у него неделя.
В эти дни из дома Валерика – никуда. Не только на улицу, но и во двор мальчишку не выпускали. Раз десять просился он у отца, чтобы тот его взял хотя бы на маленькую прогулку.
В конце концов, папа сдался. Выбрался с сыном на можжевеловый бережок. Позднее утро. Солнце только-только выкарабкалось из леса. Катится по макушкам деревьев, как большое жёлтое колесо. Но вот оно чуть отделилось от них и сразу покрылось вспыхнувшими лучами.
Красота необычная. Куда с берега ни посмотришь, везде коридоры и комнаты сентября. Вверху же не небо, а робкое шевеление очаровательной синевы. Синеву двумя золотыми поводьями вдруг пробили высокие птицы. Осенние цапли! Хозяева Княжеского болота.
Папа машет двумя руками. И Валерик – двумя.
- До увиданьица, дорогие! Благополучного перелёта! И обратной дороги – домой!..
- Домо-ой! – отделившись от ольх, передразнивает осеннее эхо. И такой уют от него исходит, такой всюду шорох иголок и листьев, такой лёгкий шаг уходящей куда-то к себе медвежьей семьи, что кажется, здесь в этом месте ты был ещё до того, как тебе появиться на свет. И что жить под приглядом лесных обитателей предстоит тебе долго-долго, и никогда тебе это не надоест.
СОДЕРЖАНИЕ
Владыка небес…………………1
Пройдоха………………………….2
Просыпается солнце………..6
На рыбалку с Боцманом….8
Проверяюсь на храбрость.8
Гости из будущего………….10
Глядя на ночь…………………13
Кто живёт в занебесье?...15
Огородные звери………….16
На можжевеловом
берегу……………………………19