Мой первый читатель. рассказ
- Могу я видеть Цезаря Капитоновича?
- Он вам назначил встречу?
- Да, на сегодня, на 10 утра.
- Я сейчас доложу о вашем приходе, а пока раздевайтесь, вешайте сюда пальто, - предложила мне секретарь. - Как ваша фамилия?
Я торопливо снимала пальто, готовясь предстать перед главным редактором серьезного регионального издания – журнала «Родные просторы», которые я отважилась попытаться завоевать. Я родилась, выросла, выучилась и работала на этих просторах, и надеялась, что меня тут встретят, как в родном доме – своя! Это было мое первое посещение столь серьезной редакции, но, ведь, нужно же было когда-то начинать! Мои рассказы, как дети, просились из ставшего для них тесным ящика письменного стола в открытый мир на встречу со своим читателем!
Редакция недавно переехала в новое здание бывшего полиграфкомбината, который не выдержал напора перестройки, и сам подвергся перестройке: в обширных комнатах большого здания разместились редакции различных местных газет и журналов. Старинная лестница с высокими ступеньками уводила начинающих писателей и поэтов, приносивших сюда свои произведения, ввысь, возможно, некоторых прямо на Парнас! «Как это символично!» - думала я, и – что греха таить! – надеялась!
Цезарь Капитонович, сидевший, как в тронном зале, в просторном кабинете за еще более просторным письменным столом, кивнул мне:
- Здравствуйте! Присаживайтесь!
Я положила перед собой на стол свои рассказы и лихорадочно соображала, с чего начать. Мысленно сконцентрировалась, улыбнулась и – первое, что пришло на ум:
- У вас такой хороший большой кабинет! Целый зал!
- Да, только очень высоко. («Это же хорошо, что потолок высокий – много света, воздуха!» - в недоумении подумала я). Люди жалуются, что высоко подниматься. Третий этаж!
- Да, конечно, с возрастом особенно это замечаешь. К сожалению… - горестно поддакнула я и немножко ссутулилась.
- Многие обижаются, что мы не печатаем их произведения! – редактор сразу пошел в атаку, защищая свои «Просторы». – У нас и своя Донцова есть! Недавно принесла детектив. На сорок страниц! Ну, и что? Не будем мы детективы печатать! Донцова! Разве это литература? Детектив! Мы будем печатать тех, кто, возможно, в будущем составит золотой фонд нашей российской литературы!
- Но Агата Кристи составила золотой фонд английской и мировой литературы!
- Да, и Конан Дойль тоже! Но Донцова и даже Маринина – не Агата Кристи! Я смотрел недавно на рынке – сплошные детективы Донцовой! И как ей не надоест! Я бы больше двух книг написать не смог!
- Я тоже так думаю, - несколько двусмысленно получилось у меня. – Люди берут для легкого чтива в дорогу, коротать время в очередях, чтобы немного отвлечься от проблем…
- Легкое чтиво! Нужно думать, что читаешь! И что пишешь! – он многозначительно взглянул на меня, протянул руку и взял мой любимый рассказ, который я положила сверху самым первым. Главный редактор с раздражением просмотрел начало рассказа, выхватил глазами фразу «Секс – это радость» и обрушил на меня тяжелую артиллерию. - О какой радости вы пишете?! В стране столько проблем! Безработные, беспризорные, преступность! Экономика разваливается, мы живем на деньги от продажи нефти! Вот о чем писать надо! А вы – о сексе и об оргазмах! Тьфу! - Глаза главного полыхали праведным пламенем инквизиции.
«Надо же, как сильно переживает за экономику отечества! А, может, он воинствующий импотент? – вдруг догадалась я. - Тогда мне – п…ец!»
Под его испепеляющим взглядом я съеживалась, будто брошенный в костёр листок бумаги, на которой был напечатан рассказ, стараясь занять как можно меньше пространства. На «Родных просторах», оказывается, было тесно! Для меня там вообще не находилось места!
- Это рассказ не о сексе. О жизни…- попыталась я защитить свое детище. - Когда мне можно будет позвонить, узнать ваше мнение о других моих рассказах? Через неделю?
- Вы что же думаете, что мне делать нечего?! У меня две повести лежат. Авторы тоже хотят, чтобы я лично их прочел! Еще вот и съезд писателей в этом месяце!
- Так это же хорошо, что люди несут вам свои произведения! Значит, они ценят ваше мнение, как автора и редактора. – Я все еще пыталась спасти ситуацию.
- Мы вам позвоним через месяц!
- Спасибо! Это достаточно быстро! – моя слабая попытка намекнуть на его огромную работоспособность, невзирая на трудные обстоятельства, с треском провалилась. Пусть читатель простит мне этот штамп, но я, действительно, в тот момент слышала треск пламени священного костра, в котором сжигали мусор, чтобы очистить «Родные просторы»!
- Может, и позже! Съезд писателей, работа…
- Спасибо! До свидания!
Я бросилась в приемную надевать пальто. Секретарши не было, а дверь из приемной в коридор оказалась запертой. Как в капкане! Сейчас войдет и окончательно раздавит! Чтобы опередить столь трагичный поворот событий, я в смятении подалась обратно – навстречу своей беде:
- Нас с вами закрыли! Я не могу выйти!
Цезарь выдержал паузу, оттягивая вынесение окончательного приговора, помиловал и молча указал на запасной выход. Я открыла дверь и оказалась на свободе. Длинный темный коридор вел к лестнице вниз. Да, туда ли я вообще попала? Что за дерзкая мысль, что ЭТА лестница ведет на Парнас?!...
Я выскочила из страшного туннеля прямо в чудесный солнечный день. Сев на ближайшую скамейку, я решила перечитать свой горе-рассказ прежде, чем засунуть в урну, предусмотрительно поставленную для начинающих писателей. Я горестно разгладила скомканные страницы моего забракованного детища и не обратила внимания на человека, который сел рядом и от нечего делать присоединился к чтению:
«ЛОХ-НЕССКОЕ ЧУДОВИЩЕ ХАМИТА».
«Секс – это радость. Давайте радовать друг друга! Напишите хорошее письмо».
На это объявление откликнулось несколько мужчин. «Конкурс» выиграло такое:
«Красавица! С каким прекрасным призывом Вы обращаетесь к нам, мужчинам! Это равносильно мировому призыву коммунистического манифеста «Пролетарии всех стран, соединяйтесь!» Вы абсолютно правы! Что касается секса, в природе нет, не найдено действий, увлечений и т.д., которые доставляли бы такую же великую радость. У нас с вами полное совпадение точек зрения и намерений. Ваше предложение я с огромным удовольствием принимаю. Давайте радовать друг друга сейчас и немедленно, без конца и без края.
С нетерпением жду встречи!
Хамит».
Хамит оказался человеком среднего роста и возраста, крепкого телосложения, с живыми черными глазами и кудрями, по-бойцовски торчащими в разные стороны. И, вдобавок, - интересным собеседником! После краткой прогулки по набережной и мороженого в кафе нетерпеливый Хамит пригласил Светлану посетить свое жилище.
Хамит жил в новом микрорайоне на берегу реки. Наспех закупив стандартный набор из шампанского, водки, фруктов и шоколада, Хамит торжественно открыл перед Светой двери своего еще толком не обустроенного жилища.
Беседа продолжилась за столом у окна с живописным видом на реку. Чем содержательнее становилась беседа, тем тоскливее делалось на душе у Светы: «Сколько же так будет продолжаться?» Приходилось брать инициативу на себя. Света медленно расстегнула пуговички шелковой блузки и осталась в красивом кружевном белье. Отважный Хамит не дрогнул и продолжал излагать историю добровольного присоединения родного края к России. Довольно быстро Светлана замерзла и потянулась за блузкой. Тут Хамит резко перехватил инициативу и заключил остывающую собеседницу в жаркие объятья…
С обоюдного согласия решили воспользоваться презервативом. Хамит проводил Светлану в гостиную, а сам закрылся в ванной и включил душ. В гостиной Света увидела расстеленное на ковре огромное одеяло. Мебели не было за исключением напольной вазы с цветами, которая стояла возле камина. Интерьер располагал.
Хамит появился в полосатых плавках, которые распирало нечто огромное, поспешно юркнул под простыню и навалился на Свету в классической позиции.В тело Светы ввинтилось то огромное нечто, задвигалось и заскрипело: «Скырлы-скырлы о липовой ноге, о березовой клюке!» Клюка ритмично двигалась, причиняя вовсе не радость, а жуткую боль. Хамит так усердно старался, что крупные капли его пота обильно оросили лицо Светы. Она вздрогнула и зажмурила глаза. Это добавило страсти. Светлана отвернулась насколько смогла, чуть не свернув себе при этом шею. Внимательный Хамит заметил это и заботливо положил махровое полотенце ей на лицо. Светлана стала задыхаться и рванулась из крепких объятий. «Штопор» вывинтился, и она пришла в себя. Хамит молниеносно спрятал его в плавки, которые он, оказалось, даже не снял.
- Покажи! – потребовала Света.
- Не покажу! – Хамит бросился в ванную и закрылся на крючок.
- Открой дверь! – женское любопытство стремительно брало верх над всеми остальными эмоциями.
- Не открою и не покажу!
Светлана, позабыв обо всех правилах хорошего тона, изо всех сил рванула дверь.
Хамит стоял в ванне, и на него лилась вода из душа. Крошечный, чуть больше наперстка член аккуратно прилепился меж коротких крепких ног смельчака и удивительно с ними гармонировал! Хамит застыл, сжав в поднятой над головой руке фаллопротез, как копье чудовищных размеров, и смотрел на Свету. Собственный малютка Хамита выглядел беззащитным и трогательным, доверчиво прижавшись к ногам хозяина. Света улыбнулась ему и осторожно взяла в руки…
Хамит неумело ласкал Свету и шептал ей умопомрачительные слова благодарности и признаний. Огромный искусственный фаллос с прощальным недовольным бульканьем, словно Лох-Несское чудовище, погружался на дно…
Света возвращалась домой. Ей было скорее грустно, чем радостно. Вечером она написала письмо Хамиту. Ответ пришел незамедлительно:
«Светочка! Милая! Спасибо тебе за письмо и добрые слова! Светочка! Ты не только симпатичная, но и очень умная, воспитанная, с прекрасными манерами – вежливость, тактичность, откровенность. Общение с тобой – одно удовольствие. Я благодарю тебя за то, что ты сняла ненужные комплексы, избавила от тревог, раскрепостила… Хочу, чтобы наши отношения не прерывались, а развивались и крепли. Ты – привлекательная, очень желанная партнерша, поэтому хотелось произвести впечатление! В сексе у тебя намного больше познаний, чем у меня. Я не привык об этом говорить откровенно. Так воспитали. Ты пишешь: «Эрекция – это женская проблема, и решать ее должна женщина, а женский оргазм – проблема мужская, но мало кто это понимает». До встречи с тобой я этого тоже не понимал и глубоко заблуждался.
Не забывай, звони, пиши. Жду встречи, с уважением,
Хамит».
Я свернула в трубочку два помятых листа, на которых уместился весь рассказ, подняла глаза и увидела своего соседа.
- Вы писательница? – спросил он.
- Да как вам сказать? Не знаю! Но этот рассказ мой. Его только что отвергли в редакции.
- Подарите мне эти листочки, пожалуйста, и подпишите что-нибудь на память!
- Ладно, если хотите. Жалко выбрасывать.
Я стала писать: «Моему первому читателю…»
- Как ваше имя?
- Хамит!