Рыболов

               
                Речка  Чузик ,  левый  приток  реки Парабели,  собирает  свои    воды  из  Васюганского  болота   и несет  их  в  Обь.    Множество  притоков  и  выход  на большую  воду  самой  большой  реки  Сибири  создают  условия  для   захода  и проживания  различных  пород   рыбы.   В  нижнем  течении  реки  часто  встречаются    такие  породы  как   стерлядь  и налим.  В  истоках  много   щуки, чебака язя  и  окуня.   В былые  времена,  когда в  верхнем  течении  реки  были  плотины, в  Пудино,  Шерстобитово  и Львовке , то  при  подъеме  рыбы  на  нерест , её   ловили на  водопадах  плотин в морды. Несмотря  на  эти преграды,  рыба    поднималась  до  самых  истоков  Чузика.  В  самом  верхнем  течении  реки ,  в деревне Верх-Чузик  постоянно  ловили  щуку,  язя  и окуня.   Чистая  вода  таёжной  реки  всегда  привлекала  рыбу на  нерест в многочисленных   ручейках  и  речушек  бассейна  Чузика.  В  деревнях  Львовка  и  Шерстобитово  в реке   постоянно  обитал  пескарь  как  индикатор экологического благополучия водоема.  Весной,   в  половодье,  рыба  поднималась  по  ручейкам  и  старичкам  в  немыслимые   заросли тайги.  Много   её  оставалось там при   резком  спаде  воды.   Помню,  как  в  Красном  Яре,  мы   ловили  щук  в  лужах  среди  леса.  Заходили  в  лужу  в  сапогах  и  поднимали   грязь  со  дна,  что бы замутить воду.   Щука   поднималась  на  поверхность, а  мы   хватали  её   за  глаза  и  выбрасывали на  берег.  Пацанами ,  постоянно   рыбачили на пескарей.  Ловили  их  на  песках  в  Шерстобитово.   Мама  жарила  их  на  сковороде  в  растительном  масле  без  чистки  их,  вместе  с потрохами.  Вкус  этот  помню  до  сих  пор!.   Когда  хотели,  поймать  рыбу  покрупней, то  мы  привязывали   к  удилищу   проволочную  петельку  и  «силяли»   щук с  берега, которые  грелись   в  заливчиках.   Это  делалось  очень  просто.  Из  медной  проволоки   делали петлю. Привязывали  её   к  удилищу и,  заметив  щуку,  подводили   петлю  к её голове .  Когда  петля  проходила  за   жабры,  резко   дергали  за  удилище.  Петля  затягивалась, и  щука  была  твоя.   Это  и  называлось « силять  щук».  Крупных   щук,  приходилось  стрелять из   самодельных   оружий.  Нередко  приходилось  после  выстрелов  прыгать  в  воду  за   добычей, пока  она  не  успела  утонуть.  В  зимнее   время  в  Шерстобитово,  часто  рыба            « загорала»  от   недостатка  кислорода.   Где  то  в  1968  году   мы с Никитой   Фомичем  Голевым   черпали  «загарную»   рыбу  на « 2 ой  Березовке».  В  эту  зиму   снега  было   мало,  а  морозы   стояли   сильные.   Река    очень  сильно   замерзла,  и  из- за  недостатка   кислорода,  рыба  пошла  в  мелкие  речушки,  где   были  «отдушины».  В тот  год  мы  очень  много  поймали  чебака, окуня  и  ельца.  Ещё больше  погибло   рыбы. На   дне   реки   видно   было,  как  лежала задохнувшаяся рыба.  Выловленную  рыбу   мы  возили  тогда  возами на конных  санях.   Во  Львовке,  мы  постоянно  ловили  язей  летом  с  моста.  В  жаркую  погоду язь  поднимался  на  поверхность  воды  большими  стаями и  кормился   комарами, и  паутами,  которые    летали  над водой.  Мы  насаживали   паута  на  крючок и  бросали  на  поверхность  воды с моста. Всегда   язь   хватал эту  наживку,  приходилось вытаскивать  его  уже  с  берега, сбежав с моста.     Язь  был   крупный и приходилось  побороться с  ним,  что-бы  не  сорвался.   Много  язя  весной  заходит в  речку  Ольгу  в  Пудино.  Местные  рыбаки  знают  точную  дату  и выставляют   сети  в её устье  уже  в  апреле месяце. Очень  много   щуки в  реке.               От  Пудино  до  Красного Яра  и выше по  берегам выставляются   жерлицы  в  летнее  время.  Ниже по  реке, от  Пудино  до  Скитов,  щуку  ловят  в  сети  и   спинингами.   Особенно  много  щуки   заходит  в  озеро « Скитовское». Озеро «Скитовское»  в бассейне  р. Чузик  одно  из   крупнейших.  Очень  своеобразное,  соединяется с  рекой  Чузик  мелководной  протокой. В начале  этой  протоки  на  берегу р.Чузик  находилась  деревня Скиты. В  настоящее  время  этой  деревни  не  существует, но    следы  строений заметны. До  недавнего  времени  там  стоял  еще  дом  и  амбар, хозяином   которого  был  Суворов Анатолий. Все  заезжие  рыбаки  и  охотники  всегда  у  него останавливались.  Что  там, в  настоящее  время,  есть  мне  неизвестно. В  тех  местах  не был  более  20  лет.    Поздней  осенью  на  озеро   заезжают  на  обласках  и  «лучат  щуку с обласка».   Для   этого  у   хорошего  рыбака  имеется   острога  собственного   изготовления.  Очень  эффективная  такая  рыбалка, когда  имеется  надежный  обласок, острога   и  хороший  фонарь!   Попадают  очень   крупные   экземпляры  щуки  вплоть  до  14   кг.   Пудинские   рыбаки   никогда не  упускают   такой  возможности   и  всегда   добывают   щуку  таким  образом.  Весной  в  большую  воду  рыбаки  и  охотники заезжают  в  озеро на моторных  лодках.      В  это  время  хорошо   ловится  рыба  в  сети.      Рыбы  попадается  столько,  что  её  приходится  солить,   что бы  сохранить  до  поездки  домой.  Рыбаки  для  этого  запасаются    различной  посудой и в  частности  бочонками  из  кедровых   дощечек.    Раньше,  такие  бочата,  делал   пудинский  житель   Ефим  Белоглазов.   Мне  приходилось  рыбачить на  озере  весной.  Обычно  мы   рыбачили   там  с   моим  шурином,  братом  моей  жены  Крестьяновым Александром.  У  меня  была  дюралевая  лодка  «Казанка»   под  мотором «Нептун 23».  На  ней  мы гоняли    вверх и вниз по  Чузику .  Обычно,  после   того  как  мы   натешимся  охотой  на  уток,  сгоняв  по  Чузику вверх, вплоть до бывшей деревни Семеновка,  мы   направлялись  на  озеро Скиты  на  рыбалку  на несколько  дней.    Брали с  собой  все  сети, какие  имели,  продукты,  палатки,  а  также  обласок.    Обычно, мы  заезжали в  компании  с кем  либо  из  местных  рыбаков.  Это  были  пудинские  мужики : Сашка  Белоглазов со своим отцом, Виктор Крымский, Мишка  Булатов  со своим  отцом  Булатовым Андреем Дмитриевичем его  зять – Игнатович Михаил  и многие  другие   любители-рыболовы.    Добравшись  по  Чузику  до  деревни  Скиты, мы   заезжали  в  узкую  протоку, и пробирались  по   ней  до  озера  сквозь  кусты  тальника  и  черемухи,  часто  теряя  её  русло.  На  озере, с  восточной  стороны его,  была  небольшая избушка. Все  в  ней   не   помещались,  поэтому  приходилось  некоторым  жить  в  своих   палатках  рядом,   так   как   другого   сухого  места   вокруг  озера  не было.  Можно   было  еще  устроить   ночлег  с  западной  стороны, где  был  сосновый  бор,  но там обычно никто не  останавливался.                В   это  время  воды  в озере    было  много,    и  все   прибрежные  кусты   были  затоплены.  Вот  в   этих   кустах  мы  и  ставили  сети. Здесь хорошо  попадала   щука,  окунь.  В  месте,  где  была   протока  на  озере,   в  сети   хорошо  попадал  линь  и  довольно  крупный.  Помню  мы,  из-за   его  вида,  называли  эту  рыбу -   « черномырдин». Очень  вкусная  рыба!  Все,  конечно стремились  поймать  её,  так   что  иной  раз  и некуда  было  поставить  сеть.  Рыбаков  в  такое  время  на  озере  было  много  и все  на  моторных  лодках.  Озеро   большое,  и  часто лодки  пересекали  озеро то  тут- то  там.  Стреляли  уток,  проверяли  сети, готовили еду, а также  разделывали пойманную  рыбу.  Так   проходили  дни  за  днями. Заполнив  всю  имеющуюся  посуду   добычей,   возвращались  домой.  Лодки  шли  перегруженные, да  еще  и  против  течения,  так что  домой   добирались  только к   вечеру.  Не  обходилось  здесь  и  без  алкоголя !   Помню однажды,  Андрей  Дмитриевич   Булатов, царство  ему небесное, просил  меня  сходить  в   Кедровый,   за   бутылкой  водки. Я  повез  его   домой,  так  он  наколол  руку  окунем. Она  у  него  опухла,  и  он  попросил  меня  увезти его  в  Пудино.   На  реке  у  Кедрового,  он  попросил  остановиться, так  как  ему  было  плохо.  Поднялась  температура.  Я  предложил  ему  пойти  в  больницу, но  он наотрез  оказался и попросил  сходить в  магазин  за  бутылкой водки.  Только после  того , как   он  выпил  свою   водку,  мы поехали  дальше  в Пудино.  В  зимнее   время   ловили  рыбу  на  Чузике  за  Скитами.  Ездили  на «Буранах»  с  нартами.   Тогда,  на  «Пашкиной  речке «  была  избушка  Вадима  Ребенкова.  Вот  в   эту  избушку,  на  неделю,  и  заезжали  рыбачить на щук  сетями.  В  устье  речек  «Пашкина первая  и  вторая»  ставили   сети на  щук.   Сети  ставили под лед.  Во льду  пробивали несколько  лунок  и  протаскивали   сети  вдоль  берега  наискосок  к  форватеру.   С утра  и   целый  день  устанавливали сети, а  проверяли   их  обычно  ночью.  Ходили  из  избушки  по  тропинке  с фонариком  и  всегда  вдвоем.  Вот  эти  моменты  необычности  и  красоты,  я  не смог  удержаться, и решил попробовать  передать  их  словами в своем рассказе. Не знаю почему, но раньше десяти часов  вечера мы не ходили на реку.После десяти мы, собравшись, выходили из избушки и направлялись  на   реку по тропинке.  В это время начинала подниматься  луна.   На   тропинке  еще  было   темно,  и огромная, круглая  луна  просвечивала  желтым  светом   сквозь   сучки   деревьев .  Снежная   тропинка   была  широко   растоптана,  и было  легко по  ней  идти.   Около  двух   километров   нужно  было  пройти  по  берегу  Чузика  до  своих сетей. Каждое  дерево на пути уже  было   известно, и  уже точно знал, сколько  еще  осталось  пройти до своего  места. Иногда тропинка  выходила  прямо на  высокий  берег  Чузика. В лунном свете снег  искрился как  россыпь мелких  изумрудов  всеми  цветами  радуги, мерцая по  всему полю русла.    Открывалось   русло  реки.  Прямолинейное  русло  мы  называли  плесами.  Всегда  смотрели  на  плесы с  интересом,  где  бы еще   здесь  поставить  сети?  Обычно по-средине этого плеса тянулась  цепочка  следов лисицы. Вскоре, тропинка резко поворачивала  в  лес,  и  ты опять ныряешь в темноту и прохладу  леса.  Иногда  приходилось  включать  фонарик,  чтобы не  наткнутся на  дерево  или  не  сойти  с  тропинки. И вот, наконец, спуск на реку!. С волнением    подходишь к первой лунке,  внимательно вглядываясь  на   положение  в  ней  тычки. « Не попалась ли там  рыба?»  В  это время луна  уж начинает  хорошо  светить,  да   и место  на  реке открытое.  И  вот,  Александр  проходит   в  конец  сети,  а я  начинаю разбивать  лед  около  тычки  у  берега пешней.  Сразу  берешься  после  этого   за  тычку  руками и слушаешь… : не  стукает   ли  рыба  об  сеть?  Обычно, всегда  чувствуешь, что рыба попалась !  После  того,  как  Александр  отвязал   сеть  от  тычки,   и  привязал  к ней  поводок,  я  начинаю  выбирать  сеть  на  лед. Сразу  же показывается  первая  рыбина  в  лунке.Тут уж  сразу и радость и азарт!  Резко  выбрасываешь  сеть  с  рыбой на  лед,  и  начинаешь  её  торопливо   выпутывать из  сети!.   Нетерпеливо прислушиваяся , и  ощущая  по  поводку сети в  руках, что там  в воде?  Есть ли еще добыча, которая  пытаясь  вырваться,  дергает  сеть.  Закончив  с  первой рыбиной,  тащишь  сеть  дальше.  Вот и  вторая  рыбина,  и  ничуть не  меньше первой ! И  опять всё  тоже!  И опять!  А  что  же  там  дальше ?  Но  вот  и  конец  сети…  Радость и  разочарование,  что кончилась сеть!  Радость, что хорошо попалось!  Пять,  шесть,  хороших  рыбин  в  первой  сети,  и  надежда на то, что и в  других  сетях будет добыча,  придает силы и бодрости духа.                Вытряхиваем  сеть от мусора,  сухих  сучков  и  снова   протаскиваем  её  под лед. Идем  к  следующей  сети, оставив первый  улов  на  снегу.  Во второй  сети,  повторяется  тоже  самое. Только  уже  сеть  на  себя  тащит  Шурик,  а  я травлю поводок со второго  конца.   Судя  по  его   возгласам,  понимаю,  что   удача и  здесь  не  покинула  нас!  Луна  в  это  время  уже  высоко  поднялась и  светит так,  как  будто наступил  день. Хорошо  просматриваются  берега  и  растущие  на них кусты и деревья. Я  всё время присматриваюсь к ним, с той мыслью,что  как будто оттуда подсматривает за нами. Однако озираться  по  сторонам времени  нет.  Напарник  у  меня строгий  и  азартный на рыбалке,постоянно покрикивает и отдает  команды.  Мороз, к  середине  ночи  усиливается,  руки очень сильно мерзнут, так как постоянно приходится  их  мочить в воде.  Греем  их  у  себя  в  штанах  и  на   щеках.   Когда переходим  от  сети  к  сети, надеваем  сухие « шубинки».   Шубинки,  это  меховые   рукавицы,  в  которых  мех  не   намокает и  поэтому в  них  всегда  тепло.  Вязаные  шерстяные  рукавицы  очень  быстро  намокают и  превращаются  в   ледяной комок. Пешня тоже  хорошо  греет  и  руки,  и  всего себя.  Ну  вот!  Закончили  и  со  второй  сетью. Улов здесь тоже  хороший и  разнообразный.  Попалось  несколько  щучек  травянок и несколько  крупных язей,  а   также  три  крупных  щуки.                Я  удивился, что  вместе   со  щуками  попались  язи!   Однако, Шурик  объяснил  мне, что   рядом  на  берегу « старичка», и  здесь  глубокий  омут.  Поэтому  язь  здесь   зимует,  что  бы  весной   можно  было   зайти  в  эту «старичку». Вот такие  дела!  Век  живи, как  говорится, век  учись!   Шурик вытащил   мешок и  предложил  мне  сложить  добычу  в  него. Я  начал  было  возражать,  что  мол,   рыба  еще  не замерзла и потом  трудно будет  её  вытаскивать  из  мешка,  так  как  она  пристынет в нем.  Однако, Шурик мне  ответил,  что  мы   можем  остаться   без  добычи,  так  видел  на  берегу  святящиеся  глаза  лисы,  которая  с   любопытством  наблюдала  за  нами.  Вот  теперь  мне   стало  ясно,  что  тревожило  меня в  кустах  на  берегу.  Собрав  рыбу,  мы  отправились  к  третьей  сети  по  руслу   реки.  Сеть  стояла  далеко, и  иногда  приходилось  проходить   по  берегу,  так  как  на  длинных  плесах   вода  не   замерзала  всю   зиму.  Интересно   было  наблюдать  за   течением  воды в реке.  Несмотря на   лютые  морозы,  жизнь  в  воде   продолжалась!   Вода  в  реке  была  очень  чистой  и  прозрачной.  Я  ложился на  лед у  края  полыньи и,  подсвечивая фонариком в воду, наблюдал подводный  мир.Там всё было в движении!                По дну перекатывались какие то  рачки,  высунув  свои  усы  из  домиков  гнилушек-сучков. Проплывали  старые   листья. Почти всегда  видел стайки  мальков,   которые    постоянно   стремились  плыть против   течения.  Иногда  проскакивали  и  рыбки покрупней, но они были такие стремительные, что определить  их  породу не  удавалось ! Вот   такие  дела!  Ну  вот,  наконец,  мы  подошли к  третьей  сети.  Рядом с  ней,  напротив, была  ещё  одна   сеть.                Санька  предложил  развести  костер, так как  здесь  мы  будем  продолжительное  время  заниматься этими сетями и успеем  замерзнуть. Я  был не против  и  полез  на  берег  за  дровами.  На  берегу, ещё  днем  у  нас  были  заготовлены  дрова   из  кедра.  Кедр  был   сухостойный и  вековой  давности.          Мы с ним возились полдня. Пилили  его  бензопилой,  обходя  вокруг  ствола,  так  как полотна  пилы   не хватало  насквозь. И вот, наконец, дерево вздрогнуло, и с  тихим  шелестом наклонившись  в  сторону  реки,  начало падать на землю. Столб снежной  пыли  поднялся  от  удара  дерева, осыпая  нас!             Сухой  треск   сучьев старого  кедра ломающихся о землю,   возвестил  нашу  победу!   Не знаю, почему, но  для  меня,  вид лежащего  реликтового  гиганта,  всегда  вызывал  какое-то трепетное  ощущение таинственности  прошлого. Огромное  сухое дерево!  Сколько   ему  веков?   Ведь  живым,  ему  было  не  меньше ста лет, а  сколько оно простояло еще  сухим?  Сколько событий  было за  его  жизнь?      Какие ветра его ломали, сколько бурь он выдержал?   И вот! Теперь он  лежит,  еще  крепкий, гордый  и  готовый  защитить нас от холода. Мы отпилили  сухие  сучки от  ствола и несколько чурок с макушки.              С  комля  из-за   огромного   размера  ствола  мы  не стали  пилить  чурки, так  на это   нужно  было  много времени. Сегодняшней  ночью  они  нам пригодились!                Я сбросил   несколько   толстых   сучков  и  три  чурки от  ствола   с   обрыва  на  лед, и сам   съехал  за  ними  на третьей точке. Шурик в  это  время  уже   раздолбил  полынью  у  первой  сети  и  ждал  меня,  когда  я  разведу  костер. Я спросил у  него:« Ну  что  там, есть  что то?» На  это он ответил: « Посмотри на  тычку!»  Я  взглянул  на  лунку  и  увидел,  что  тычка постоянно  дергалась  и  наклоняясь  в  сторону  реки.  Ясно было, здесь  сидела   крупная  рыбина !   «Давай, иди быстрей,  отвязывай  поводок !  Костер  потом  будем разводить !»  сказал  Шурик.   Я  и  сам  понял  это  и бегом  кинулся  ко второй  тычке.  Быстро  привязал  поводок и  крикнул  Шурику,  что бы  он  начал   выбирать  сеть.  Поводок  в  моей  руке  тоже  резко   дергался.  Было  понятно, что наша  сеть  с  хорошим  уловом.   Поводок  хорошо   уходил  в  воду  не останавливаясь.   Вот  уже    скоро и конец, а  он  все  идет  и  идет.  Наконец,  Шурик  крикнул мне:  «Георгиевич,  иди ко  мне !»  Я  быстро  привязал   конец  поводка  к  тычке,  что бы  он  не  ушел  в  воду,  и  побежал к  Шурику.  И   вот,  какую  я  увидел картину  у  него!  Шурик  сидел  верхом , на   каком  то  бревне окутанным   кучей  сети, и  подпрыгивал  вместе  с  ним,  как  будто  ехал  на  коне  верхом!   Оказалось,   что  он  сидел  верхом  на   огромной  щуке,  опутанной   сетью.    Оказывается, в   самом  конце  сети  сидела  единственная  щука но,  какая!!!   Шурик   вытащил  её  на  лед, собрав  сеть  в  веревку.  Он  боялся,  что бы  она,  не  ушла  обратно  в  воду,  поэтому  он  и  оседлал  её,  ожидая  моей помощи.  Вдвоем  мы  оттащили  её  подальше  от  полыньи  и  начали  выпутывать  из  сети.              Щука продолжала сопротивляться.  Так  что пришлось  ударить  её  по  голове  пешней. Она  намотала  на  себя  половину сети, и не было  шансов,  ей  освободится  самостоятельно. Так что опасения Шурика  были  напрасны!  Сеть  в  нескольких  местах  была  изорвана,  и её  надо  было  чинить.       Наконец,  мы  полностью   освободили  щуку  от  сети,  она   оказалась  более  метра  в  длину и  такой  толстой и  черной, что   действительно  была  похожа  на  бревно1  Глядя  на  её, я  подумал,  что  жаль  будет  её  делить  пополам.  «Вот  бы  попалась  еще одна такая, для того что бы добыча у каждого из нас была одинаковой!» подумал я,с надеждой посматривал  на  еще  одну  не проверенную  сеть.    Однако,  время  шло, и  луна  уже  опустилась  ниже   деревьев.  На  нашем  омуте  стало  темновато.  Мы  решили  развести  костер  и немного  отдохнуть. Вскоре огонь  костра освятил  наше место  добычи  и берега  с  обеих  сторон.  Мы  выпили   горячего  чая из  термоса  с  бутербродом и  приготовили   новую  сеть  для  проруби,  из  которой  вытащили  огромную  рыбину.  Решили  поставить  «семидесятипятку».    Здесь  ходит  крупная  рыба,  так  что  мелкую  сеть  она  может  порвать.  После  того  как  закончили протягивать  сеть  здесь,  я  пошел   ломать  лед  у  непроверенной  сети  на противоположном  берегу.  После того как была освобождена тычка  в  полынье,  она   сразу   же  начала  дергаться.   Ясно, что  здесь  тоже  есть  добыча! Я  крикнул  Саньке,  что бы  он  быстрее   шел  к  противоположной  тычке, потому  что  у  нас опять  что то попало!  Пока  он долбил  лед, я  вычерпал  все  льдинки  у  своей  полыньи  и  готов был  выбирать  сеть.  Санька  крикнул,  что бы  я начал  выбирать  сеть одним  словом : «Тащи!»      Не отвязывая  сеть  от тычки, я  начал  выбирать   нижний  поводок.  Здесь  глубина  была  небольшая и,  чтобы  не было   зацепа,   нужно  было  сначала  убедится в том, что сеть не  запуталась  в  коряжнике.  Вскоре  показалась  первая   щука, килограмма  на  три. Я   благополучно  её  выпутал  и  выбросил  на  лед.  Дальше  сеть   остановилась,  но  продолжала дергаться, это говорило  о  том,  что  там  есть  ещё  что то?  Я  крикнул  Саньке, чтобы  он  потянул  сеть  немного  назад, так  как  у  меня она  не идет.             Он   потянул её  и  крикнул  что,  наверное,  у  нас  зацеп!  Что  делать?  Зацеп  так  зацеп,  это  у  нас  было  не в  первый  раз !  Надо  выручать  сеть!          И  вот  мы  начали  её   таскать взад  вперед.  Потихоньку, потихоньку, но она начала   продвигаться  в  мою  сторону.  Вода  в  полынье  уже  была  мутной,  и  поэтому  я  не заметил второй  щуки.  Увидел  её   уже  после  того  как   вытащил  полотно  сети на  лед.  Крикнул  Саньке,  что   попала  щука.    Щука  была, тоже  небольшая  килограмма  на  полтора, два.  Закончив  с ней,  я  снова  начал  тащить  сеть на  себя.  Сеть, туго, но  все  же  продвигалась  в  мою  сторону. Вскоре в  полынье показались  сучки  коряги,  в  которой   запуталась  сеть.  Я  схватился   за  ветку  коряги  и начал её тянуть на себя.  Вскоре  оказалось,  что  это   вершинка,  какой  то  сосенки,  и  она   идет в  полынью  макушкой.  Нужно   было   развернуть  её  наоборот,  так, как   сучки  упирались за края полыньи  и не позволяли   её  вытащить  из воды.                Тут подошел ко  мне  Шурик, и  мы   начали вдвоем  с  ним разворачивать эту  корягу  в  воде.  На  сеть  мы   уже  не  обращали  внимания.  Так как она  вся  запуталась  в  сучках, но  поводок  её  все  же   иногда  дергался,говоря о том, что рыбина еще невырвалась.   Сеть трещала об лед, слышно  было  как   рвутся  нитки  в  ячейках, но  делать  было  нечего надо  было  выручать сеть.  Когда  мы   вытащили  эту  коряжину  наполовину,  то  увидали,  что  среди  сучков  сидит  щука с  большой  головой. Тут  уж  мы   решили  сеть  не  жалеть и  потащили  её  со  всей   силой.   Наконец- то,   коряга  оказалась  на  льду,  в  которой  запуталась огромная  щука. « Ну вот! -  сказал  я  Шурику – сбылась  моя  мечта!»  «Какая ?» - спросил он. « Ну, я  мечтал, что бы  нам  попалась  вторая  большая  щука,  каждому по  одной!»  « Ты знаешь, а я  тоже так думал!»  признался Шурик.  Похохотали  мы   друг  над  другом  и принялись  за   работу.  Вторая  большая  щука  была  немного  поменьше  первой,  но  тоже  не  меньше  метра  в  длину.  Кроме  этого  в  конце  сети, почти  у  самого  поводка  еще  был  здоровый  окунь.  Сеть  была  вся  изорвана,  вся  запутана,  так  что  её  надо  было   забирать  домой  для  ремонта.  Другой  сети у  нас  с собой  не было,  ставить было нечего. Мы подошли к  костру, который  уже  догорал, пошевелили головешки.                Выпили  остатки  чая  из  термоса,  и  собрав,  рыбу в  мешки  пошли в  избушку.    Мешки  были  тяжелые,  да  и  рыба  была  крупная,  и  было  их  очень  неудобно  тащить  на   спине. Наконец, мы  кое- как  доплелись  до  избушки,  вытряхнули  рыбу  из   мешков  в  снег, что  бы  она  замерзла, и  завалились  на  нары  отдыхать.  Немного  отдохнув,  затопили печку, так  как  в  избушке  было  уже  прохладно.  Поставили  чайник  на  плиту,  разогрели   вечернюю  уху и приступили к завтраку. Я  предложил Шурику «обмыть»  удачный  улов,  но  он  отказался,  так  как  был  «подшитый»  от алкоголя. Я  налил  себе  стакан  самогонки,  выпил  его  и  закусил  большим  холодным  куском  вареной  рыбы,  которая  у  нас   была  отварена  заранее.  Навалился  после  этого   аппетит,  вкусной   показалась  старая  уха  вприкуску  с  лучком.  Пригодилось  и  «сальцо»,  которое  нарезал  для  себя  Шурик. Ну  и, после  этого,  пошли  у  нас   разговоры  про  рыбацкое  счастье.             Надо  сказать, Шурик у нас был  большой  любитель  поболтать. Слушать его, не переслушать, когда  начнет  «базарить». Я  все  время  удивлялся  его  памяти.  Бывало, он  рассказывал о своих   приключениях  пятилетней  давности,  в  которых  отмечал  мельчайшие  подробности.  Он  помнил, как  промазал  из-за   сучка,  который  оказался  на  пути его  пули  в  лося.  Помнил,  что  этот  сучек  был   сухой, и  поэтому  пуля  «срикошетила» в  сторону.   Если  бы    сучек  был « живой»,  то  лось  был  бы  точно его!   Вот   такие его оправдания  своих  неудач, у  меня всегда   вызывало  смех,  на  который  он  реагировал  обидой. «Знашь,  Георгич ! -  начал  Шурик  рассказывать  про  рыбалку – «в прошлом годе  было   много  рыбы. Мы  с  Ефимом  Белоглазовым  каждый  день  ездили  домой.  Рыбы  попадало  столько,  что надо  было   вывозить  её  на  «Буране»  каждый  день.  Ефим  жил в  избушке,  готовил  щепу  из   сухостойного  кедра, а я   ездил  домой  на  «Буране»  с  гружеными   рыбой  нартами.   Последним  рейсом  мы  забирали его  заготовки  и к  концу  недели  были  дома.  Так  что  за  неделю,  мы   успевали наловит рыбы, и обеспечить  материалом Ефима. Дома он всю  зиму делал из этих досок кедровые  бочата .  Бочата  эти  продавал  в  совхоз.   Там  в  них   заливали  масло  сливочное  топленое.    В  прошлом  годе -  продолжал  Шурик -  Мы  с  Ефимом  добыли щуку  на «Кокше»  на  четырнадцать килограмм  пешней.  Чё, не веришь?  Спроси у  Ефима!  В  устьи « Кокши»  всегда  открытая  вода  и  всегда  чистая, прозрачная. Сам  видел же?!  Ну  вот,  иду  я  как то по  берегу Чузика. Подошел к « Кокше»,  надо  обходить  её  по льду  через Чузик. Смотрю, а  в  воде у Кокши  бьются  мальки,   пытаясь  зайти  в  речушку  из  Чузика, а  течение  у ней  сильное,  и  их  постоянно  сносит  обратно в  Чузик.  Не  успел я  еще  спустится на  Чузик  гляжу, а  из-подо  льда  торчит  башка  щуки!  Она  открыла  пасть  и  все  мальки  попадают  ей  в рот!  Следом  за мной  подходит  Ефим, а  он  глухнемой.  Я  ему  сигналю   руками, что тут  щука  огромная !  Показываю, где  она.   Он  потихоньку  спустился на  лед  и начал подходить к  полынье, в  руках  у  него  была  пешня.  Увидав   башку  щуки,  с  размаху  кинул в нее  пешню.  Пешня  попала  в лен  щуки,  и  тут же Ефим оказался в  воде.  Лед под  ним  обломился, и тут  закипела  борьба.  Было непонятно, толи  это  щука  бьется, толи  Ефим пытается её поймать? Глубина здесь была  небольшая,  чуть   больше  метра.   Ефим  стоял  на  ногах  по  пояс в  воде и  в  руках  держал   пешню,  на  которой  была щука.   Он  поднял  пешню  из  воды  и  начал  вытаскивать щуку на лед.Она была  здоровая,  и  все время  соскальзывала  обратно. Я бросил  Ефиму  веревку,  которой  привязывал  поводки  сетей.  Он  накинул петлю на  пешню и  отпустил  ее.  Я  потянул  пешню   веревкой, а  Ефим  двумя  руками  поднял  щуку  за  брюхо  и выбросил ее на лед!  Только  после  этого он  начал  выбираться  сам из  ледяной   воды.  До  избушки от  «Кокши» было  далеко,  поэтому  я  начал  быстро   искать  коряги  для  костра. Я  снял  свой  кожушок  и  отдал  его  Ефиму.  Он  начал  стягивать   с  ног   чуни и   штаны.    Пока  я  собирал  дрова  и  разводил  костер, Ефим   сидел  на  моем  кожушке   босиком  и  без  штанов.   Повезло  нам,  что  рядом  свалилась   с  берега  в  реку  большая  сухая   елка.   Вот  из  нее я  и развел  костер.  Хорошо и то,  что  был  с  нами и  топор.         Я  постоянно   рубил  и  таскал  в  костер   дрова  от  этой  елки.  Костер   хорошо  разгорелся, и Ефим  начал  отогреваться.  Пар от  него  шел  как  в  бане!   Кое  как   просушили   штаны, а вот  с  чунями  было   сложней!  Хоть и  подсохли  войлочные  чулки,  но   запихать  их  в  галоши  мы не могли.    Тогда  Ефим  промычал  мне  и помаячил руками,  что бы  я  нарвал сухой  осоки  по  берегу  реки,  для стелек.  Из  осоки  мы  скрутили  толстые  стельки  и  затолкали  их в  галоши.   Потом Ефим  снял  свой  свитер  и  отрезал  ножом  рукава,  натянул  их на  ноги и  надел   брезентовые  чуни с галошами, в  которых   лежали  травяные  стельки.  Показал  большой  палец и  попрыгал на месте.  Вот  в  такой  обуви у  Ефима  мы  и пошли в избушку.   Щуку  тащили  на   плечах    как  коромысло, она  немного  подмерзла  и  хорошо  лежала.    Потом  Ефим   говорил,  что  дома он  взвесил  на  кантаре, оказалось, она  весила  13, 8  кг.  Вот  так!  Понял!»   закончил  Шурик.  «Понял,  понял»  ответил  я  засыпая.   Вскоре   заснул  и  Шурик.  Проснулись мы  уже после  обеда  часа в  два.  Надо  было  снова   идти  на  реку,  ставить   сети.  На  этот  раз  мы   решили поставить  сети  недалеко от  избушки  на « Первой  Пашкиной»  речке.  Омут  был  совсем  рядом,  да  и место  для  сетей  было готово.    В  лунках   были  прогоны.  Так  что мы  быстро  поставили   четыре сети и  вернулись  в  избушку,  что бы   подготовится  к  завтрашнему отъезду.   Александру  надо  было выходить  на работу, да  и  место  на  реке  надо было освобождать,  так  скоро  должна  была  заехать  следующая  бригада   любителей.    Мы   накололи  дров  из  кедровых   чурок,  проверили  нарты  и « Буран».  В  избушке  начали собирать  рюкзаки. «Че будем  с  самогонкой делать,  домой  заберем  или  оставим  здесь ?»  спросил  я  Шурика.  «Здесь сожрут !»  уверенно  ответил  он.  «  Домой  везти,  мужики  засмеют!»  сказал я.  « Ну как  хочешь» ответил Шурик « А  я  ее  спрячу !»  говорю  ему. «  Дело  твое !»  усмехаясь   ответил  Санька. Я  подумал,  что  действительно в  избушке  нет  смысла  ее прятать, решил повесить ее на  сучек  кедра.  Привязал  к  бутылке  медную  проволочку,  загнув  на  конце  крючок. Взял  длинный  шест  и  пошел к  кедрушке  подальше  от  избушки.  Зацепил бутылку за крючок,поднял ее,                и  изловчившись,  повесил  на  сучек  кедра с южной  стороны.  Отошел  в  сторону и посмотрел,  не  видно  ли  бутылку  издалека?  Хотя  бутылка   висела на  сучьке  ствола  дерева и  освещалась  солнцем, но  сразу  ее  заметить было  трудно. Вот  так и    пристроил  ее  в  надежде на  то,  в  следующий  заезд я  воспользуюсь этой  бутылкой  при  нужде.  Когда  вернулся в  избушку,  то не  удержался,  и для  потехи,  решил  нарисовать  карту, где  зарыт клад.  Взял  листок  бумаги,  нарисовал в  центре избушку, а  вокруг  четыре  кедра.  Около  одного  кедра  написал  слово «Клад».  Сложил  листок вчетверо и  засунул  его  в паз  между  бревнами  избушки на нарах.                Паз забил  мхом, чтобы  не  видно  было  этого  листка.                Шурик видел мое художество и сказал, что   из - за   этого  разворотят  всю  избушку .  « В  следующий  раз  негде  будет ночевать !»  пошутил  он.   Ну,  вот  так   за  сборами  и  разговорами   подошло  время,   идти  снимать  и проверять  наши  сети.   В  эту  ночь,  все  так  же  повторилось  как  и в прошлую.    Хорошо попало  в  сети  на  втором  омуте,  не  подвели  сети  нас  и  на  омуте у  избушки.   Уловом  мы были  довольны  и  решили  утром пораньше  выезжать  домой. Отдохнув  немного  в   избушке  от   работы  на  реке,  мы   загрузили  нарты  рыбой,  двинулись  домой.  Нарты  были   забиты  рыбой  доверху, так  что  мне   пришлось  цепляться  за  них  сзади.   Александр  управлял « Бураном» стоя  на  ногах,  что  бы  удобнее было лавировать на  узкой «бураннице»   между  деревьев.   Замелькали  сбоку   свежие  пеньки, сваленных  нами  деревьев  на  дрова,  и как  в  замедленном  кино поплыла  картина  зимнего  леса  у  меня  перед  глазами.  Едем  мы  по  своей  старой «бураннице»,  а  вокруг  стоят  великаны  деревья.  На  обвисших  лохматых  ветках  лежит ослепительно   белый снег ватными  кучами.      Сзади,  все  удаляясь,  остается  наша  избушка,  уменьшаясь  в размере.  Наконец, она  становится,  похожей  на  игрушечную и исчезает из  поля  зрения  за поворотом.  «Буранница, как  белая  змейка,  крутится  между  деревьев,  то  ныряя  в лощинку,  то  появляясь на косогоре. На косогорах мне  приходится  иногда  соскакивать  и  подталкивать  нарты,  помогая  нашему   каравану  выбраться  наверх.  Нарты  очень  тяжелые, да и  наш старый след, кое-где  засыпан  снегом,  обвалившимся  с деревьев.  Ну  вот,  преодолев  очередной  лог,  мы  выезжаем  из  леса  на   болото. Здесь, тоже наш след  виляет, но только  уже между высоких болотных  кочек  и  карагайником.  Проехав  болото,  мы  выезжаем на  заросшее  мелким  сосняком    старое  поле.  Здесь,  уже  след,  натоптанный и наш «Буран» набирает хорошую  скорость. Тут уж некогда  рассматривать  многочисленные  узоры  следов  куропатки  на  снегу,  беспечно  разгуливающих  недалеко  от  нас.  Надо  крепко  держаться за  нарты,   чтобы  не  вылететь  из  них, на  очередном  раскате.Так вот и добираемся  домой.                Дома,  я сложил  рыбу  на  балконе как  поленницу  дров.   Балкон  у  нас  открытый  и  там  всегда   наметает снег.  Эту  поленницу  засыпал  снегом,  и так  хранили   мы  рыбу  как в  холодильнике.  Обычно  мы  из  щуки  делали  фарш  и  готовили  рыбные  котлеты.  Чем  больше   по  размерам была  щука, тем  она  жирнее и вкуснее. Такой  вот   рыбак  был из  меня  в» Краю кедровом»  на  реке  Чузик !               
    Ну,  а  закончить  я  свой  рассказ  хочу  тем,  что  мой  клад  все- таки в  избушке  кто то  нашел.  Шурик,  видимо,  проболтался  на  работе  об  этом.    Очередная  бригада  рыбаков долго  искали   мою  записку, но  не  могли  ее  найти.   Следующим  рыбакам, во  главе с  Корыто Александром,  повезло.  Они  нашли  записку, выпотрошив  все  пазы  в  избушке,  так  что  пришлось  их  конопатить  заново.   По  этой   записке  они  перерыли   всю  землю  под   всеми  кедрами,  указанными  в  моей  записке.  Им , почему  то  показалось,  что  клад  был  зарыт  под  корнями  деревьев. Когда  они  ничего не  нашли  в  земле, то стали  осматривать  сами  деревья.   Так  вот  солнечный  свет с  южной  стороны кедра  и  выдал  мою  бутылку.    Отражение  солнечного  зайчика  блеснуло  ярким светом и выдало  стеклянную  бутылку.  Пришлось   мужикам  изготовить лестницу, чтобы  достать  бутылку  с кедра!  Потом  все  говорили, что  недаром  проделали такую  работу,  самогон  был  очень  крепкий и  все  хорошо  опохмелились  после   вчерашней  попойки.