А мы бросаем скуке вызов!..
Из известнейшей песни
- Слабо повторить? – с непрошибаемым спокойствием снаружи, но бурей эмоций внутри спросила Юля у оторопело глядевшей на неё компании, сидевшей в беседке у той многоэтажки, где она провела всю свою пятнадцатилетнюю жизнь…
Трудно ответить «не слабо», когда на твоих глазах только что прошлись на роликах по обычному бордюру – без наколенников, налокотников и тем более изображаемого наивными идеалистами в учебниках ОБЖ шлема… И прошлись не менее 10-15 метров!
Секунды через три Кирилл этак членораздельно произнёс:
- О-бал-деть можно… Вот ты чем две недели занималась?
- С учётом того, что недавно Юлька и стоять не умела на роликах, действительно – о-бал-деть, - так же спокойно, как и Юля, сказала Настя – самый близкий для неё человек из сидящих в обшарпанной и убитой беседке.
- Ты теперь у нас роллер, - со своей всегдашней дружеской улыбкой промолвил щуплый невысокий Денчик.
Коротко улыбнувшись в ответ на их простодушные, но приятные замечания, Юля слегка оценивающе склонила голову набок:
- А вы?
- Юль, ну ты, извини меня, тренировалась, - развёл руками Кирилл.
- Капитан очевидность, - усмехнулась она в ответ. – Я же не хочу, чтобы вы сию минуту повскакали на ролики и с готовностью первоклашек расшибли себе носы. Я предлагаю тоже тренироваться и не ограничиваться одним хождением по бордюру. Есть куча других замечательных трюков…
- Здрасте приехали. Вот уж не думал этим утром, разлепляя зёнки, что угожу в движение роллеров, - с обречённым видом произнёс Денчик.
- Это называется: я от скуки – на все руки, - опять вставил Кирилл. Настя молчала. Она как-то изучающе смотрела на подругу.
- Да, от скуки, - неожиданно взвинтилась Юля. – Не надоело вам тут в карты резаться и вазы в «Pottery» лепить? Мне, как-то, знаете… Немножко. Тоска берёт и мышцы атрофируются. Всем этим, - она чуть ли не с царственным пренебрежением кивнула на стол в беседке, - можно заниматься и в «бре». А не когда стоит такое лето!
- Температура вокруг Юли достигает ста градусов по Цельсию. Граждане, будьте осторожны, - прокомментировал Денчик голосом ведущего из новостей.
- А я, знаете, согласен, - убирая в пачку колоду карт, выпрямился Кирилл. – Давно хотел сказать то же самое. Просто, в отличие от Юльки, мне нечего было предложить, поэтому терпел.
- Я тоже «за», - просто согласилась Настя. Юля знала, что свои эмоции по этому поводу она изложит ей наедине.
- Пропадай моя не защищённая шлемом головушка, - махнул рукой Денчик, сворачивая на мобильнике «Potterу».
«Благо, у всех есть ролики», - с тайным удовлетворением думала Юля, глядя, как друзья один за другим исчезают в подъезде. Чтобы вернуться с волшебной дополнительной скоростью в ногах…
Настя задержалась рядом с Юлей. Помолчала две секунды и произнесла:
- Вот к чему тебя привёл тот журавль. Да?
Юля кивнула, не улыбнувшись, потому что не было тут того, из-за чего стоило бы расплываться в улыбке. И Настя также молча зашла в подъезд.
***
Новоиспечённые роллеры разошлись не на шутку. На столбах шести улиц города появились напечатанные объявления следующего содержания: «Тебе 12-16 лет, никаких поездок в ближайшее время не предвидится, а в городе отдаёшь концы со скуки? Потеряно ещё не все! Любительское движение роллеров «Братцы-кРОЛИКИ» объявляет набор. Нам всем 14-15 лет, так что никаких суровых дядек-тренеров. Наколенники и т.п. – на твоё усмотрение. Ждём на ул. Глинки, беседка у третьего дома с 17:00 до 17:30 каждый день без выходных. В остальное время, прости, катаемся». Последнюю фразу приписал – кто бы сомневался – Денчик.
***
Настя была права. Журавль сыграл в новом увлечении Юли далеко не последнюю роль, хотя что, казалось бы, общего между ним и роликами?
Тогда был всего лишь пятый день каникул. Компания традиционно дислоцировалась в беседке – настольные игры, карты, мобильник… И каждый тихо, втайне от других завидовал малолеткам, которым ещё интересно и, главное, «пристойно» играть в салки, прятки, светофор, казаков-разбойников и местную игру «Алфавит». Юля и Кирилл пытались устроиться на работу в школьную трудовую бригаду, но немного опоздали. А жаль: два часа в день возиться с цветами на пришкольной территории - не самое плохое занятие, тем более, у обоих не было своего участка, и некую тоску по «земле» они ощущали. На проходящих мимо учителей (особо вредных) можно смотреть с изрядной долей достоинства: кто весь год при малейшем шуме на уроке толковал, что: «Вы ещё в жизни ничего из себя не представляете! Ваши только козявки в носу, а остальное всё родительское!» Что ж, не вы одни умеете зарабатывать деньги, и ещё неизвестно, кто это делает добросовестней…
…И вдруг в огромную дыру в стене беседки Денчик увидел белого журавля. Он летел не очень высоко, его можно было отлично рассмотреть. В тот день дул сильный ветер (детвора во дворе пыталась запустить хлипкого китайского змея), и ветровые потоки помогали журавлю парить – он почти не махал крыльями.
И почему-то он долго кружил в поле зрения ребят, прямо над их двором и домом. Компания молча наблюдала за ним, и каждый переживал, наверно, те же чувства, что и Юля.
А Юля остро ощущала контраст между жизнью журавля и своей. Между дурацкими картами с издевательскими улыбочками валетов и свободным, красивым полётом. Скучно и пусто догорал пятый день такой желанной и необходимой поры, и так же сгорят остальные… И у её друзей, к которым она искренне привязана, они догорят не лучше.
После журавль скрылся. Денчик очнулся первым:
- Сижу я, картёжник, в беседке сырой, вскормлённый в неволе орёл молодой…
А Юли в это время уже не было в «сырой» беседке. Она поднималась на свой шестой этаж пешком – там можно было хотя бы на время раствориться в книгах.
«Это надо же так задуматься, чтобы вместо шестого подняться на девятый» - хлопнула она себя по лбу. – «Спокойно, Юленька. Не выбей остатки мозгов…»
И тут жизнь преподнесла ей замечательный сюрприз. Уже собираясь спускаться, она случайно бросила взгляд на люк, ведущий на чердак, и впервые не обнаружила на нём замка. Быстро выглянув на крышу и убедившись, что там нет рабочих, Юля благоразумно сгоняла домой за подзорной трубой и лишь тогда вернулась на открывшееся ей пространство на высоте журавлиного полёта.
Дух захватывало не сразу, а постепенно. От каёмки лесов на горизонте, от напомнившей старинный замок водонапорной башни, от сверкающих на солнце автобусов и машин, от белой, опоясанной красной полосой, вышки в синем мареве… От длинной, хотя и тонкой речной ленты (кстати, эта непригодная для купания, но весьма живописная речка не так уж далеко отсюда). От непрекращающегося, мощного потока жизни, струйкой в котором текла и её, Юлина жизнь…
Через пять минут она вспомнила о трубе. Ух, не упустить бы её с такой верхотуры!
В первую очередь Юля навела её на свой двор. Ага, у ребятни полетел-таки синий ромбик змея! Если бы она посмотрела вниз, то и без трубы увидела это. Змей-то всего несколькими метрами ниже её, на уровне седьмого этажа. Не застрял бы на чьём-нибудь балконе…
А вот и дыра в беседке. Теперь знакомые с ранних лет лица смотрят на змея, как недавно на журавля, но уже без задумчивости, а довольно весело. Настя смеётся, что-то говорит и направляется к детям. Видимо, она просит дать ей поуправлять змеем, потому что Стёпка-Рыжик протягивает ей катушку. «Ай да подруга, не ожидала…»
И тут Юлю ощутимо ущипнула совесть. Ну чем Настя, Кирилл и Денчик хуже её? Разве они не заслужили этой крыши, как глотка кислорода? Почему она сразу не догадалась позвать их?
Сейчас, судя по её мобильнику, 15: 33. Вот в 15: 40, ни минутой позже, Юля к ним спустится. Уже заведён будильник…
Ну, а пока можно ещё порассматривать город. Теперь уже Юля навела трубу вдаль.
…Затрезвонил будильник. «Сейчас тебя отключат, надоеда… Стоп».
Через наведённую на незнакомую, далёкую отсюда улочку трубу Юля увидела двенадцати-тринадцатилетнюю девчонку с счастливым, доверчивым каким-то лицом. Веснушки, тёмно-русые волосы, заплетённые в два коротких хвостика, бейсболка… Девчонка как-то странно, очень быстро передвигалась, будто летела. А, так как подзорная труба не позволяла видеть её в полный рост, да и двигалась она более чем стремительно, Юле непросто было сообразить, в чём дело.
«На велосипеде едет? Да нет, не похоже, руки не согнуты в локтях… Да постой ты хоть секундочку!» - без раздражения подумала Юля. Трудно злиться на человека, когда у него такое лицо. Да и не нанималась же она удовлетворять её любопытство… А вот на затрезвонивший снова, автоматически отложенный будильник Юля уже рассердилась как следует.
Руки ныли, а дать им передышку было нельзя: пока опять наведёшь на эту улицу и главное – на непоседливую девчонку! И вот, наконец… «Тьфу ты, ролики. Как всё оказалось просто», - устало вздохнула Юля, отнимая трубу от глаза.
Конечно, расстраиваться было бы глупо. Не ожидала же она увидеть девочку на крылатых сандалиях, как у мифического Персея. Тем более, вспомнилась одна приятная вещь: как этой зимой Юля освоила коньки. Тоже радость и лёгкость были ещё те… Наверно, когда катаешься на роликах, испытываешь близко родственные чувства.
…Так постепенно наливался соком плод Юлиных размышлений, от которого потом с удовольствием вкусит не она одна. Очень кстати вспомнились ещё не истраченные пять тысяч с недавнего Дня рождения…
И тут она вздрогнула от неожиданного мужского голоса над ухом:
- Вот как насчёт схлопотать по шее?
Юля обернулась и, конечно, увидела рабочего. Почему-то в его глазах была тревога, это она заметила сразу.
Так как Юля по своей природе была не барышней, а пацанкой, она не оскорбилась. И ответ последовал следующий:
- На это возможное событие смотрю в целом отрицательно. Могу избежать его при помощи взятки – не хотите посмотреть в подзорную трубу? – Сказывается общение с Денчиком – вот уж кто за словом в карман не лезет…
Рабочего предложение заинтересовало, и с минуту он молча неторопливо вертел головой с подзорной трубой у глаза. А Юля тем временем строила догадки о том, что могло его встревожить. Вроде края у крыши высокие, свалиться она не могла. Она с недоумением осмотрелась вокруг и увидела в нескольких метрах от себя… провод с искорёженным оголённым кончиком. Рядом с ним ходил второй человек в спецодежде.
Рабочий тем временем вдоволь насмотрелся на окрестности и, возвращая Юле трубу, перехватил её испуганный взгляд, обращённый на провод.
- Вот-вот. Носит вас вечно незнамо куда… Бери трубу, иди домой и скажи своим, чтобы поздравили тебя со вторым Днём рождения. Лучшим подарком будет хорошая взбучка.
- Он… под током?
- Теперь нет. Отключать ходили. – И помягче добавил: - Мы и этим-то внизу сказали, чтобы не пускали змея слишком близко к дому. Вдруг выше взлетит и зацепит нечаянно.
- Понятно… - Уже довольно спокойно отозвалась Юля. – А, раз он теперь отключен, можно я сюда своих друзей приведу? Ну один раз! – с долей отчаяния попросила она. Так и не побывали здесь Кирилл, Настя и Денчик…
- Ещё не хватало тут целого табуна, - хмуро отверг такую перспективу второй рабочий. Тот, первый, что-то делал с тем самым проводом и на Юлю не смотрел. Ну что ж… Фраза «жизнь – боль» давно заняла устойчивую позицию в детском и молодёжном лексиконе. Пробормотав «до свиданья», Юля нырнула в люк, но на чердачной лестнице задержалась. Слишком уж интересный разговор начинался на крыше.
- А я бы не против. Сам в её возрасте по крышам шастал, в моём доме её вообще никогда не запирали. – Это голос того, первого.
- Слушай, Андрюха, - весьма эмоционально начал второй, - я не понял, тебе на нары охота? То мы в детстве по крышам ходили, а то эти! Ты, может, новости не смотришь, не знаешь, зачем подросткам крыши нужны? Как они вначале в соцсетях в группы суицидные вступают, а потом с крыши прыгают! И ведь ладно бы жили плохо, там проблемы какие, а то порой просто из…
- Погоди, - перебил его первый со спокойной усмешкой в голосе, - думаешь, они вот сейчас поднимутся сюда, потом радостно заорут, разбегутся и прыгнут, да? А чего они тогда из окон не прыгают, вены не режут? Думаешь, для того, чтобы умереть, они ждут, пока мы им крышу откроем?
- Дома у себя пусть хоть каждый день… в смысле, пусть себе режут и прыгают. А здесь на нас всё свалят. Доставили радость ребятишкам, тоже мне. Точнее, ребятишки были в наше время, а сейчас… - Окончание фразы унёс ветер. Может быть, к счастью для Юли – она всегда принимала близко к сердцу суждения о своём «воспетом» на все лады поколении. Теперь она боялась шелохнуться, вслушиваясь в задевший больную для неё тему разговор.
- Серёг, тебе надо о жизни по новостям поменьше судить. – повременив, ответил Андрей. – Ты вокруг себя лучше посмотри. Вот что ненормального в детях, которые там змея пускают?
- Эти ещё мелкие.
- Ладно. Чем тебе плоха та девчонка с подзорной трубой? Представляешь, была на крыше – и не спрыгнула, и даже не собиралась, судя по трубе, - не без ядовитости добавил он. – Вас в школе не учили, что не надо делать дурацких обобщений типа: «Все грузчики – тупые»?
Сергей молчал.
- Им просто живётся как-то труднее, чем нам в своё время, - продолжал первый рабочий.
- Что?! Им – труднее?
- Да, Серёга, труднее! Вот смотри – ты в этом городе вырос?
Видимо, Сергей кивнул.
- Отлично. Река была чистая, купайся – не хочу. В этом дворе, как сейчас помню – футбольное поле и баскетбольные кольца, теперь только замызганная беседка и стоянки для машин. В «Солнечном саду» - куча нормальных аттракционов для всех возрастов, теперь там всё новое и лощёное, но только лет до десяти. Пригород так застроен не был коттеджами, раньше чуть вышел за город – уже тебе природа, есть где разгуляться. В доме культуры были кружки: судомоделирования, авиамоделирования, археологический – сам туда ходил, как на праздник; настольного тенниса, фехтования… Теперь это всё прикрыли, зато на каждом столбе объявления: дополнительный английский, дополнительная математика, развитие природной грамотности, подготовка к школе… А зачем это всё ребятам, кроме как оценки натянуть? Им и так уже, небось, от современной школьной программы выть хочется. Надо для души что-нибудь, интересное… Вот что ни говори, а об этом в наши годы как-то больше думали. – И, помолчав, добавил: - И, по-моему, всё это – везде. Или почти везде.
- Ладно, мы с тобой оба – холостяки, о детях со стороны судим, - слегка потеплевшим голосом ответил Сергей. – А подростки всегда не сахар были. Вот и себя вспоминаю… Как мы с пацанами двери на лестничной площадке верёвками связали. И позвонили во все.
- Во, а ещё что-то говоришь, - от души засмеялся Андрей. Но тут же, заметив, наконец, Юлю, возмущённо произнёс: - Не понял?! Это кто тут всё это время уши грел об чужой разговор?
Юля, не сдержав улыбку, поспешила удалиться.
***
«А прав всё-таки Андрей», - думала она, направляясь к спортивному магазину «Виктория». – «Город раньше интереснее был… Но крокодила Гены и Чебурашки, чтобы обустроить детишкам-ребятишкам всё необходимое для радости, в округе не наблюдается. Приходится выживать самим».
Юля открыла дверь магазина, и её взгляд сразу остановился на бело-фиолетовых роликах – цели её прихода…
***
- Всё, я так понял, сегодня никого не будет, - с нетерпением, застегнув ролики, встал из-за стола беседки Кирилл. Несмело покосившись на остальных и на часы, показывающие полшестого, выпрямился и новенький - Ярик. Но тут из-за поворота стремительно и красиво выкатилась на роликах…
Юля обомлела.
Это была та самая девчонка, которую она видела с крыши. И которая, сама того не зная, сыграла свою роль в появлении «Братцев-кРОЛИКОВ»...
Нет, сказать, что мир полон совпадений и неожиданных сюрпризов – не сказать ничего. Абсолютно ничего.
А девочка уже стояла перед беседкой. Она по-своему истолковала долгий и пристальный взгляд Юли – видимо, сразу почувствовала в ней лидера – и взволнованно спросила:
- Я сильно опоздала?
- Нет, сударыня, вы по-английски пунктуальны и появляетесь с боем часов, - успокаивающе махнул рукой Денчик.
- Ден, не грузи ты человека с самого начала своими шутками, - произнесла Юля. – Тебя как зовут?
- Вероника, а тебя? – улыбнулась она. «А хороший человек эта Вероника, - подумала Юля. – Но как же всё-таки так?!»
- Юля, а остальные сами представятся.
...Последним представился Денчик и не удержался-таки, добавил на её ещё несмелое «очень приятно»:
- Вы, сударыня, призывного возраста достигли?
- Слушай, Денчик, я сейчас прибью тебя раньше Юли, - пригрозила другая новенькая, полноватая и довольно бесцеремонная Оксана.
- Вот именно, - поддержала её Юля. – Тебе есть двенадцать, говоря по-человечески?
- Есть, есть, - уже не комплексуя, ответила Вероника.
- Ну что ж, сейчас слегка разомнёмся, заодно посмотрим, что ты умеешь, - с дружелюбной ноткой в голосе продолжала Юля. – Поехали на Курсантскую, мы там обычно тренируемся.
- Теперь мы – великолепная семёрка, - улыбнулась ей Настя, выходя на роликах из беседки. (Так называлась серия в любимом мультфильме их детства "Мишки Гамми"). Юля рассмеялась в ответ и предложила Насте ехать вровень, чтобы удобнее было разговаривать.
Великолепная семёрка «Братцев-кРОЛИКОВ» понеслась по вечернему городу.
***
А умела Вероника немало. Превосходное чувство равновесия, смелость движений приятно удивили роллеров: с теми же Яриком и Оксаной до сих пор было много возни. Не удивлялась одна лишь Юля: в её способностях она не сомневалась с тех пор, как увидела её в подзорную трубу.
А характер Вероники нравился ей всё больше и больше. Поражала совсем не подростковая, беззаветная открытость, которую, как большую роскошь, лет после восьми не позволяла себе Юля. Слишком много окажется людей, готовых наплевать в распахнутую душу – это она знала точно и вовсе не собиралась доставлять им такую радость. А Веронике либо выпало редкое счастье до сих пор не встречать таких людей, либо – что скорее всего – она оплачивала свою открытость дорогой и болезненной ценой, но не желала с ней расставаться и перестраивать свой характер. «Но так же нельзя... Так же однажды сломаешься...» - с тоскливостью, но с уважением думала о ней Юля. И смутно ещё ощущала, что, пока Вероника в рядах «Братцев-кРОЛИКОВ», она не даст никому наплевать ей в душу. Харизмы у Юли на это хватит, в этом она перед собой не скромничала.
А ещё была у Вероники чудаковатая романтичность. Над которой одни безжалостно смеются, а другие пытаются понять. Когда уже в сумерках мчались с Курсантской обратно, каждый к своему дому – Ярик минуту назад распрощался с остальными, скоро предстояло повернуть Оксане – то, проезжая мимо закрывающегося в связи с поздним временем ларька со сладостями, Настя заметила на витрине своего любимого мишку «Барни».
- Там «Барни», - жалобно протянула она.
- Настюха, держись, - не сбавляя скорости на роликах, похлопала её по плечу Юля. (Это ещё что, они учились на полном ходу надевать колечко на вытянутый палец стоящего на месте человека...) – До дома недалеко, там поешь!
- Там «Барни» не будет, - полудурачась, полусерьёзно расстраивалась Настя.
- Подождите, - быстро развернулась Вероника и в мгновение ока оказалась у ларька. – Мишку «Барни», пожалуйста! – И зазвенела мелочью.
Там проворчали, что «пятью минутами раньше оказаться здесь было нельзя», но мишку выдали. Роллеры тем временем не без удивления наблюдали за этой сценой.
- Чудачка, - усмехнулась Оксана. Юля насторожилась и внутренне ощетинилась: усмешка была довольно нехорошей, пренебрежительной. «Что ж, если это было не в первый и последний раз, мы с тобой ещё сцепимся... Гнобить в «Братцах-кРОЛИКАХ» никто никого не будет, тем более – беззащитную и безобидную Веронику», - теперь уже ясно оформилась Юлина мысль.
А ещё она решила обязательно, как выдастся хорошая задушевная минута, рассказать Веронике про то, как увидела её с крыши. Пусть тоже удивится и обрадуется.
Вероника тем временем вернулась. Настя рассыпалась в благодарностях, а её благодетельница сдержанно улыбалась и освещала сумеречную улицу своими сияющими глазами, решительно отвергая Настины «я тебе верну». Денчик, что с удивлением отметила Юля, не отпустил ни одной шуточки по поводу необычного инцидента.
А на следующий день состоялся в беседке такой разговор...
***
- Ну что, мы будем переходить к экстремальным трюкам? – спросил в традиционные полчаса ожидания новичков... Ярик. Казалось бы, на что молчун и тихоня, в рот готовый заглядывать «родоначальникам» роллеров Юле, Кириллу, Насте и Денчику, хотя всего лишь годом моложе их... Вероника и та вела себя куда бойчей. А вот прорезалась в нём (а может, и всегда жила?) страсть к риску.
Вопрос его, однако, все встретили довольно серьёзно. Потому что придуманные Юлей трюки вроде хождения по бордюру или надевания кольца были освоены и в какой-то мере уже исчерпали себя. И, видать, Ярик первым обратился за помощью к верному другу людей – Интернету, насмотревшись там различной «профессиональщины» с искренним мальчишеским восторгом и горячим желанием воплотить всё это в жизнь.
- У тебя с собой мобильник? – хмуро обратилась к нему Юля.
- С собой, - экстремал превратился в обычного робкого Ярика.
- Тут недалеко на площадке Вай-Фай ловит. Пойдём, покажешь хоть, чего насмотрелся.
- Да я так расскажу... Там обычные любители вроде нас, только постарше. И трюки по сути несложные, только решиться надо...
- Например? – так же мрачно осведомилась Юля. Ох и не нравиться начинала ей эта история...
- Ну... Знаешь такие штуки на ЖД мосту? – вовсе не одушевлённый её настроем, продолжал Ярик. – Металлические, для тележек всяких и сумок с колёсами... По ним все зимой катаются.
- Допустим. – Кататься обледенелым металлическим дорожкам любили все местные ребята от шести до шестнадцати-семнадцати лет.
- Ну вот, они по ним на роликах съезжают, когда прохожих нет. Одну ногу – на одну дорожку, вторую - на параллельную ей.
- Что? Да ты представляешь, что такое – съехать оттуда на роликах?! – неожиданно вспылила Настя. – Какая это скорость? Там зимой-то дух захватывает, а тут ещё на колёсах!
- Они съезжают, - с обиженной интонацией ответил Ярик. – И там же перила с двух сторон, держаться можно. А в самом низу, чтобы остановить того, кто съезжает, другой человек стоит, без роликов.
- Всё равно опасность зверская, - задумчиво сказал Кирилл. – Это тебе не бордюр, загремишь, если что, капитально. Вот в шлеме ещё стоило бы попробовать.
- Ну, вначале можно потренироваться на обычных горках, - поддержала Ярика Оксана. «Батюшки, ещё одна рисковая мадам», - подумала Юля...
- А то мы с горок не катались, - хмыкнул Денчик. – Кто за?
И сам первым поднял руку. «И ты, Брут», - с безнадёжностью мелькнуло в голове Юли...
- Стойте! Вы что, всерьёз?! Неделю позанимались и трюкачами себя возомнили?
- Не трюкачами, а нормальными роллерами, - осмелел Ярик, почувствовав поддержку.
- Надо же когда-то переходить к серьёзным вещам, - с заметной ехидцей отозвалась Оксана. Ехидца эта была вызвана холодком, сквознувшим в отношении к ней Юли после вчерашней реплики по поводу Вероники. Видать, и Ярика она поддержала в пику Юле...
«Ты-то в первую очередь помчишься. По бордюру еле пошла... Всё время: вы первые, Кирилл, давай ты... И всё вроде со смешком, никто поэтому внимания на этом не заостряет, но зрелище вообще неприятное».
- Трое на трое, - проконстатировал Кирилл. (Вероники в тот день не было: она отмечала День рождения старшего брата).
- Надо бросать жребий, - грустно подытожила Настя.
- Мы – орёл, вы – решка, - произнёс Денчик, доставая из кармана монету.
Монета отскочила от стола и упала на пол. Ярик и Юля одновременно соскользнули с привинченной к полу скамьи.
- Орёл, - поднял Ярик счастливую белобрысую голову...
Тут Юлю охватила злость. На то, что из-за экстремального зуда троих рискуют серьёзно повредиться шестеро... А ещё точнее – семеро, включая доверившуюся им вчера Веронику. И в этом будет немалая доля Юлиной вины: не будь её, не было бы и «Братцев-кРОЛИКОВ»...
Встретив взгляд Оксаны, Юля жестковато усмехнулась.
- Давайте так. Раз мы идём рисковать по вашей милости – а идти нам приходится, потому что мы не только «кролики», но ещё и «братцы» - никто из вас троих не вправе отказаться от трюка. Как бы поджилки у некоторых не тряслись. Идёт?
- Идёт, - ответил Денчик. Едва заметно побледневший, но твёрдый.
...Полчаса истекло, и потому роллеры бесшумно, молча покинули беседку. Не то, что ещё вчера – смеялись, шутили...
Ещё вечерок решено было отточить старые трюки, а также заострить внимание на спуске с горы. Поэтому двигались снова на Курсантскую.
- Кто это – некоторые? – поравнявшись с Юлей, спросил Денчик. Даже без привычной улыбки. Серьёзнеет парень, ни дать ни взять...
- Да уж не ты, Денчик. Ты у нас, наоборот, неожиданно смел и отважен, - вздохнула Юля. – Тебя-то что на это потянуло?
- Не понял. Откуда столь пораженческие настроения у отцов-командиров, организаторов нашего славного движения?
Ох, Ден...
- Типа только заметил? Я создала «Братцев-кРОЛИКОВ», чтобы было интересно, чтобы как-то изменить нашу тоскливенькую на том этапе жизнь. А не для того, чтобы все поубивались...
- Да не убьёмся, - с насквозь фальшивой беззаботностью махнул рукой Денчик.
- Ах ты, солнышко моё, утешил. Ни малейшего сомнения не осталось...
- А потянуло меня потому, что хочу знать. Кто я: человек или весёлое трепло... – сказал Денчик и тут же, прибавив скорость, оторвался от Юли.
Та только головой покачала. С уважением к нему и удивлением над его бестолковостью.
Бывают и такие противоречия.
***
В восемь утра, когда остальные роллеры досматривали последние, может быть, довольно тревожные сны, Юля приближалась на роликах к железнодорожному мосту.
На ней были не надеваемые в обычные дни наколенники и налокотники. Шлема не было ни у неё, ни у других «братцев». «А покупать они его не будут, сколько бы он не стоил. Нам же всё надо сегодня и сейчас... И этому чуду белобрысому – в первую очередь...»
Ну а утро, конечно же, было великолепное и погожее. Чтобы как можно тоскливее и горше сжималось сердце перед предстоящим спуском... А сколько ещё предстоит унимать мелкую, но крайне опасную сейчас дрожь в коленках? И думать, и бояться...
Но от этого спуска для Юли изменилось бы многое.
Когда ей было десять лет, она увидела фильм «Адмирал». Мало что поняла, конечно – о Гражданской войне она ещё имела самое жалкое представление, но один эпизод врезался в память накрепко. Как солдатам непонятной для Юли армии (ясно только, что русским) нужно перейти замёрзшую реку. И один из них, не задумываясь, прямо на коне делает шаг на лёд... И проваливается. Его вытащили, но потом ему страшно ампутировали ноги, безо всякого наркоза (пришлось зажмурить глаза и закрыть уши – видеть и слышать это не было сил). А потом, не оправившись от безнадёжной, мучительной жалости и ужаса, Юля спросила папу:
- Почему именно он, а не кто-то другой?
Как будто от этого что-то менялось...
- Потому что он командир, - мрачно, но твёрдо ответил папа. «Ещё бы не быть мрачным. Он-то не жмурился и не затыкал уши...» - подумала десятилетняя Юля.
А сейчас командиром – отцом-командиром, цитируя Денчика – была она. И пусть не армии, а несчастных «Братцев-кРОЛИКОВ», которые рискуют по своей дурости, а не по необходимости. Но дурость была отнюдь не Юлина, а первой ступить на лёд предстояло ей.
«В этом есть некая практическая польза», - размышляла она с сумрачной насмешкой. – «Если меня увезут в больницу с черепно-мозговой травмой – или кто его знает, с чем, выбор большой – они сюда не сунутся. Если не из испуга, то хотя бы из солидарности. А если я съеду нормально, во что не очень-то верится, то значит, терзаться особо не из-за чего».
Вот и железнодорожный мост – конечно, как полагается, необыкновенно быстро. Юля умело, не держась за перила, поднялась по ступеням до второй площадки. Вот отсюда придётся съезжать.
Юля зажмурилась... В эту секунду ей очень захотелось настучать по макушке всей своей роллерской братии. Денчику с его психологическими экспериментами над своей персоной. Оксане с её глупыми амбициями и потугами на интриги. Ярику с его тихим преклонением перед экстремальными трюками...
Следующей некстати представилась Вероника, и заряд злости пропал. А жаль. Благодаря нему Юля уже почти решилась.
«Хотя нет, Вероника – это очень кстати. Ещё одно дело я точно должна успеть сделать, при чём до больницы и прочих радостей жизни. Ведь про больницу могут и не узнать, решить, что я просто струсила, и всё равно сюда приехать...»
Юля без особого облегчения – всё равно ведь скоро придётся – отъехала от железных дорожек для колёс, налегла локтями на противоположные перила и достала из нагрудного кармана мобильник. Зашла на свою страницу в ВК... Ага, Кирилл онлайн! Что ж, человек надёжный, ему написать стоит.
«Привет, хорошо, что не спишь. Напиши всем в нашей группе, чтобы не брали с собой Веронику. Она не находилась вчера с нами и не принимала решения – раз; она младше всех – два; она совсем новичок – три».
Кирилл набирает сообщение...
«Написал. Жди ответа, я позвоню».
Кирилл правильно её понял: она находится там, где интернет платный. Иначе сама бы написала обращение к «братцам» (пространное, с необходимыми аргументами для возможных выпадов Оксаны) и следила бы за реакцией в группе.
А сейчас можно относительно расслабиться в ожидании звонка. Пока там все проснутся... Хотя долго спать тоже не должны: встреча назначена в десять.
Но расслабиться у Юли не получилось.
По ту сторону забора (серого, решётчатого, с шипами наверху, отделяющего мост от платформы; да надо ли его описывать?) вели колонну бритоголовых подростков в тёмной одежде. При их виде в Юлино сердце мощным потоком хлынула безысходность. Хотя она и прожила всю жизнь около железной дороги, такое она видела впервые. Впрочем, нет, раньше она тоже видела зэков, но только взрослых и издалека, и уж точно не задумывалась о их личностях и судьбах. А тут не задумываться было просто невозможно...
«Такие же парни, как Денчик, Ярик и Кирилл... Как получилось так, что они по эту сторону забора, а мы – по эту?»
И Юля заметила, что они тоже смотрят на неё. Некоторые довольно нехорошо – видно, что «девичий» уголок в их сердцах замазан толстым слоем грязи. А другие – при чём, как ни странно, большинство – с тоской и той же мыслью, что и у Юли: «Как получилось так, что мы, ровесники, которые могли сидеть за одной партой, переписываться в ВК и вместе гонять на роликах, сейчас по разные стороны этого забора?»
Юлю прошила здравая мысль: острая жалость в её взгляде не может не отдаваться в них болью. Она должна смотреть на них не как тётушка из благотворительного фонда, а как равная. Чтобы приглушить разницу между ними, существами из разных миров...
Как нельзя более пригодилось умение прятать свои эмоции. А тут пришла ещё одна хорошая мысль.
«Одна рука у них на сцепке, другая – свободна... Значит, получится!»
Юля выудила из кармана маленькую шоколадку «Алёнка» (теперь они регулярно закупались в «Вероникином ларьке») и нормально, без обидной сейчас жалости, но без малейшей нотки высокомерия произнесла:
- Эй, ловите, кто-нибудь!
Пятеро ближайших к Юле мальчишек протянули руки. Повезло одному, который, судя по едва заметному ёршику волос, ещё недавно был рыжим.
Он ловко поймал шоколадку свободной рукой, зубами сорвал обёртку и торопливо всё сжевал. Юля понимала, почему торопливо. Не он один в этой колонне любит шоколад «Алёнка»...
Она пошла вдоль забора вровень с ним. Чисто автоматически.
Рыжий – вернее, бывший рыжий – покосился на неё, неловко и тускло улыбнулся.
- Спасибо. – Скомкал обрывки фантика, бросил их на рельсы. – Не донёс «Алёнку» до алёнки...
- Алёнка – мусорное ведро на нашем языке, - пояснил Юле пару секунд спустя другой, постарше. – По фене...
Сейчас Юля должна была оказаться в тупике – всё тот же забор закрывал ей дальнейшую дорогу.
- Тебя как зовут? – спросила она рыжего.
- По-нормальному – Тимофей. – И, сглотнув, добавил: - Желаю тебе никогда не сесть.
- А тебе – поскорее освободиться, - твёрдо и дружески ответила Юля. И, заметив голодный какой-то, разочарованно скользнувший по ней взгляд старшего, добавила: - И тебе тоже... И всем.
Замыкавший колонну надзиратель тоже задержал взгляд на Юле. И произнёс с неким сожалением:
- Сердобольная слишком.
- Это очень плохо? – с желчью осведомилась она.
- Раз жалеешь их, значит, можешь представить себя на их месте, - не оборачиваясь, ответил он.
- Заткнись, - отчётливо сказала Юля. И никогда потом об этом не жалела.
***
«А как я, по его мнению, должна была себя с ними вести?!» - в сотый раз мысленно спрашивала себя Юля, стоя на мосту. – «Как с тараканами или крысами? Посмотреть с омерзением, отвернуться и уехать подальше и не оборачиваясь? И ведь так не он один думает... А мало ли кто и как там оказывается?»
Внутри всё так невыносимо кипело, что она чуть не сбросила звонок Кирилла. Меньше всего хотелось сейчас с кем-то разговаривать...
- Алло?
- Алло. Сейчас зачитаю, что они пишут.
- Да сам скажи, - перебила его Юля.
- Хорошо, - безропотно, но с лёгким удивлением подчинился Кирилл, уловив её необычно возбуждённое настроение. – Настя пишет, что не против, Ярику фиолетово – так и написал; Оксана говорит, что Вероника стоит на роликах лучше её и Ярика, по возрасту в наше движение вполне подходит и вообще ты с ней очень носишься.
- Вот скажи. Когда. Я. Носилась. С Вероникой? – очень спокойно спросила Юля, мысленно поражаясь своей неожиданной беспомощности перед злым и несправедливым напором Оксаны.
- Да я-то при чём? – терпеливо ответил Кирилл. – Я-то знаю, что не носилась...
Юля самым глупым образом молчала. «Доблестная защитница Вероники от различных зол, как же...»
- Да ты не боись, я ей пару ласковых уже написал, - эта кладущая на душу бальзам фраза Кирилла была последним, что расслышала Юля. Мимо загрохотал товарный поезд.
Юля с досадой вздохнула и посмотрела на экран. Нет, Кирилл не сбросил трубку, и она тоже решила подождать.
Через минуту она снова приложила телефон к уху и тут же услышала шокированный голос друга:
- Юль, ты уже на мосту?!
- Да.
Кирилл понял, что распространяться она не станет.
- Тут Вероника пишет. Говорит, не надо ей никаких поблажек, она как все.
- Спасибо, - грустно вздохнула Юля и повесила трубку. Дальше говорить толку не было.
Вероника умела быть упрямой. Как тогда, когда отказывалась от Настиных денег...
С мрачным отупением Юля снова подъехала к металлическим дорожкам. И почти сразу же решилась.
Ожидая этих страшных секунд раньше, Юля не то что не переоценила – недооценила их. Первым, что она почувствовала (кроме изматывающей тряски от маленьких специальных выпуклостей) была жуткая, непереносимая резь в глазах от встречного потока воздуха. С огромным трудом Юля сумела кое-как сморгнуть выступившие слёзы, понимая, что видеть происходящее для неё сейчас – всё. Но это были далеко не все испытания. Менее чем за секунду преодолев первую на своём пути дорожку, она вместо того, чтобы попасть ногами на следующую, совершила сильный непроизвольный прыжок вперёд. Этот прыжок, в первый миг которого она справедливо потеряла надежду на удачное приземление, точно бы сыграл ужасную роль, если бы не...
Если бы не чьи-то сильные руки, ухватившие её за локти за долю секунды до начала падения.
Кошмарно кружилась голова, неимоверно часто колотилось сердце. И через всё это краешком сознания Юля улавливала срывающийся и крайне разозлённый голос того самого рабочего, Андрея:
- Это что, особо изощрённая форма суицида?!! Или ты бессмертная?!
Он говорил ещё что-то с таким же праведным гневом, но Юля пока не могла воспринимать и тем более – отвечать.
Наконец, всмотревшись в её лицо, Андрей понял, что сотрясает воздух. Продолжая придерживать за локоть, он довёл её до бордюра, и Юля села.
- Скорую вызывать?
Юля помотала головой.
- Это, наверно, нормально... Пройдёт, - медленно ответила она.
- Память проверить надо. Восемь на восемь?
- Шестьдесят четыре. А на девять – семьдесят два.
- Жить будешь. Посиди подольше и домой вернись пешком, а не на роликах. Если встретимся ещё раз, расскажешь, что за радость просто так сломать себе шею.
Андрей ушёл. А Юля не смогла даже взглянуть вслед своему спасителю – из-за кружащейся по-прежнему головы приходилось смотреть в одну точку. «Спасибо ему и то не сказала», - запоздало мелькнуло в её мозгу...
***
Минут через пять-десять голова больше не кружилась. Да и сама Юля значительно оправилась от потрясения – это с ней обычно происходило довольно быстро. Уже всякое успело случиться в её жизни – и овчарка, сорвавшаяся с цепи, и падение с высокого дерева, и одинокая борьба с волнами на Азовском море, в месте, где не достаёшь ногами дна. (Это было в те относительно недалёкие времена, когда у её семьи ещё хватало денег на курорты, и «выживать» в городе всё лето не приходилось).
Гораздо больше жгли и мучали её другие чувства. Это были стыд и вина перед Андреем. Как он защищал тогда, на крыше, её поколение, её друзей и её саму! А сегодня Юля наглядно продемонстрировала ему, что они не заслуживают этой защиты. Ну какой вывод, с точки зрения прохожего, можно сделать о человеке, который занимается тем, что только что вытворила она? Он идиот – раз. Ему наплевать на родителей и близких – два. А уж так получилось, что по ней, Юле Фадеевой, хороший человек Андрей судит о целой касте – современных подростках. И в этих людей он верит. «Точнее, верил», - поправила себя Юля. – «Наверняка ведь идёт сейчас и думает: а прав был Серёга...»
Юля начала расшнуровывать ролики. «И что за жизнь такая», - с отчаянием подумала она. – «Как ни крутись, что ни делай – всё равно оказываешься хоть как-то, хоть перед кем-то, но виноватой. То перед трюкачами своими, то теперь вот... перед Андреем».
- Девушка, с вами всё в порядке? Вы ниоткуда не упали? – вопрос бы задан участливо и вежливо.
Юля подняла глаза и увидела полицейского – сотрудника ЛОВД. «А теперь я снова окажусь виноватой перед «трюкачами». Потому что маленько нарушу их свободу выбора...»
- Да нет, со мной всё в порядке, спасибо. Послушайте... Сюда около десяти или пол-одиннадцатого придут роллеры, мои ровесники. И с ними может быть уже не в порядке...
В это время к железнодорожному мосту подошёл Кирилл, догадавшийся по телефонному разговору, что Юля отнюдь не поездами здесь любуется... И, увидев её и полицейского, остановился в трёх метрах от них.
- Я сама только что так сделала. Поверьте, это очень опасно, - закончила Юля, стараясь говорить по-деловому и с минимумом эмоций. Но здесь её голос всё-таки дрогнул.
- Гм... Я прослежу, спасибо, - серьёзно выслушав её, кивнул полицейский. И Юля повернула за угол вокзала, так и не увидев Кирилла...
***
- Ну вот спрашивается – чего я сейчас добилась? – расхаживая по комнате туда-сюда, спрашивала она себя. – Отсрочки, не больше. Что, этот трюк у кумиров Ярика единственный? Да он сегодня же предложит им новый! Да и если сорвётся с роллерством... Ну, не смогут они больше торчать в беседке! И я не смогу.
Дальше она рассуждала уже мысленно. Действительно, к той жизни, которую они вели в самом начале лета, возврата уже нет. После того, как они рассекали по улицам на роликах – непохожие ни на кого из прохожих, двигающиеся быстрее и свободнее, чем они... Со своим роллерским миром, в ожидании нового трюка, который поднимет тебя на ступеньку выше в их общем деле. И где, когда ты выполняешь трюк, остальные верят в тебя и волнуются. Название «Братцы-кРОЛИКИ», построенное на нехитрой игре слов, с каждым днём обретало всё более глубокий смысл. Они действительно ощутили себя нужными друг другу людьми – и ощутили уж точно гораздо больше, чем когда вместе изнывали от скуки. Но... кто виноват, что относительно безопасные трюки и впрямь закончились?
«Остаётся одно. Предложить им что-то не менее интересное и яркое, на что они без особого сожаления променяли бы ролики. Однако если бы это валялось на дороге...»
Юля вышла на балкон – не она первая открыла, что на свежем воздухе думается лучше, чем за пластиковыми окнами. И села на надувной матрас (да-да, оставшийся с тех самых времён, а теперь выполнявший роль сиденья и коврика). Матрас вызвал следующие мысли: «Вот будь в нашем городе море – мне бы точно сейчас голову ломать не пришлось. Купались бы с утра до ночи – вот уж что, по-моему, вообще не может надоесть; в яхт-клуб какой-нибудь бесплатный записались... У нас есть река, но толку-то от неё, от грязной...»
Юля выглянула в окно и увидела там одиноко бродящего по двору Стёпку-Рыжика. И тут... произошёл незабываемый миг озарения! Мозг выдал ассоциацию между предыдущими мыслями и...
Юля мгновенно вылетела во двор и подошла к Стёпке. (Как она не торопилась, но мобильник выключить не забыла: без пятнадцати десять, сейчас начнут названивать любезные «братцы». Лишь бы они не оказались пунктуальными и уже не сидели в беседке... Ну и, конечно, положила в карман солидную сдачу от покупки роликов – без неё вылетать сейчас на улицу не было смысла).
- Привет, Стёп! Слушай, где ты купил того змея?
- Привет... А, это за городом. В «Развивайке» или как там его... А чего? Тоже хочешь попускать?
- Не совсем... А там большие змеи были? Пилотажные кайты...
- Были, конечно. Только они дорогие. Да и обычные, наверно, выше летают...
- А где эта «Развивайка»?
- Выходишь на остановке, где оранжевое Дикси. Идёшь в сторону Чугунного моста, там второй поворот – ну, на улицу Новая – потом доходишь до магазина стройматериалов, поворачиваешь уже направо, и там будет «Развивайка». А, - заглянув в Юлины недоумевающие глаза, весело махнул рукой Рыжик, - поехали вместе, покажу! Всё равно скучно, - погрустнел Стёпка, - все засели на своих дачах...
- Ого... Спасибо, - Юля слегка оторопела от его столь масштабной готовности помочь. – А тебя не заругают?
- Да не, ты чё, - с видом полной беззаботности снова махнул рукой Рыжик и тут же направился в сторону автобусной остановки. Юля улыбнулась и последовала за ним.
***
Как она узнала от невесть где проинформированного Стёпки, в магазине «Развивайка» лет двадцать пять назад продавалось всё необходимое для судомоделирования и авиамоделирования, и назывался он тогда не «Развивайкой», а «Юным романтиком». Ближе к нашему времени, когда распались те самые кружки, о которых говорил Андрей, всё это, соответственно, перестало пользоваться спросом. И в магазине стали продаваться игрушки: вертолёты и катера на радиоуправлении, воздушные змеи... Даже тематику сохранили, но всё стало куда более «преподнесённым на блюдечке» и оттого поскучневшим. Однако в этом виноват совсем не «Развивайка»...
«Магазин сумел лихо перестроиться под наше время», - думала Юля. – «А люди сумели не все».
Нет, она не имела причин тосковать по Советскому Союзу. Но как же жаль, что осталось в прошлом то, о чём говорил Андрей...
Пилотажные кайты выглядели впечатляюще и, вроде как, сделаны были качественнее, чем обычные змеи с каркасом из стекловолокна. Юля сразу облюбовала кайт «Маринада» - великолепное разноцветное полотнище, двухстропное и с двумя катушками. Тысяча четыреста девяносто рублей – и нарядное чудо упаковано в такую неподходящую для него серую коробку.
- Давай сейчас запустим? – нетерпеливо попросил Рыжик, едва они вышли из магазина. Его тоже впечатлила «Маринада».
- Оставь хорошенькое на потом, - усмехнулась Юля. – Лучше приходи завтра в десять к реке. Знаешь, где полусгнившая лодка? Там будет кое-что поинтереснее обычного запуска. Ты же у нас... обладаешь широкой свободой перемещений.
- Так, давай колись, чего там будет.
- Сюрприз... Сюрприз... Да здравствует сюрприз! – дурашливо запела Юля...
...У дома по-прежнему не было никого из роллеров. Ей, конечно, не хотелось видеться сейчас с ними – лучше было вначале объясниться в группе. Но возникла при виде пустой беседки и тревога. В первый раз появилась нерадостная мысль: а вдруг её не простят? И эта мысль начала пускать корни...
Юля попробовала представить сцену около моста. «Так, молодые люди, зачем сюда прибыли?» «Что, уже на роликах покататься нельзя?!» «Да знаю я, как вы сейчас кататься собрались. Давайте-ка смертоубийством не заниматься в цвете лет...» «Да каким смертоубийством? Это что, законом запрещено?»
«А ведь Денчик, между прочим, кого хочешь доведёт своим остроумием... От него и учителя порой стонут. Ещё притащат в отделение и поставят на учёт. А это небольшой, но шажок к тому, что я сегодня видела... Тьфу, как надоело за них тревожиться».
Юля зашла в квартиру, оставила коробку в коридоре и зашла в ВК, включив мобильник. «Пропущенный вызов: Вероника. 9: 54».
Онлайн были все. Точнее, из оставшегося состава группы – все, поскольку Юля обнаружила, что Оксана вышла из группы «Братцы-кРОЛИКИ». «Это, наверно, после разговора с Кириллом... Интересно, почему остался Ярик. Ведь он должен был, по идее, обидеться больше всех».
Юля начала набирать своё непростое сообщение...
«Вы, наверно, каждый отчасти (а кто-то и совсем не отчасти) на меня в обиде. Потому что нетрудно догадаться, что полицейский не дал нам выполнить трюк не без моего участия. Но, поверьте, я сделала это не из вредности или принципа. Мне было действительно очень за вас страшно. Извиняться с моей стороны было бы неискренне, потому что я не чувствую за собой вины.
Кто обижен на меня не очень сильно, приходите завтра на реку к полусгнившей лодке. Обещаю показать вам не менее интересное занятие, чем роллерство».
Первым пришёл ответ от Насти. «Юль, на тебя НИКТО не в обиде. Потому что мы знаем, что ты утром съехала сама (да лично я и без этого бы ни за что не обиделась). И мы – честно – в восторге от твоего поступка и очень благодарны тебе. И к мосту мы не ездили, потому что узнали всё это».
Ярик: «А очень страшно было съезжать»?
Кирилл: «Юль, не напрягай мозги. Это я услышал твой разговор с полицейским. Ну что сказать... Ты сумасшедшая молодчина. Почему ты решила, что ты обязана это сделать первой?!!»
Вероника: «Юль, я надеюсь когда-нибудь стать такой, как ты. Правда. Спасибо тебе от всех «Братцев-кРОЛИКОВ!»
Денчик: «А я хочу сказать не спасибо, а прости. От имени нашей тройки, проголосовавшей «за».
- Ёлки-палки, как тургеневская барышня, - вытирая неожиданную слезу, пробормотала Юля. – Осталось в обморок хлопнуться...
***
«Маринада» легко и неторопливо поднялась ввысь. Державший катушки Стёпка даже невольно подпрыгнул – такая была тяга у этого кайта, а Юля ещё раз с радостью убедилась, что ветер сегодня дует в направлении течения реки.
- Круто. Дальше что? – спросил Ярик.
- Дальше кто-то из нас ложится на матрас и защёлкивается вокруг него вот этим ремнём. Обычный ремень не пойдёт – вдруг перевернёшься; пока его расстёгивать будешь, задохнуться можно. А тут надавил пальцами – и освободился. Дальше. К ремню привязана верёвка, другой конец которой держат идущие на берегу. Потому что другого способа причалить, кроме верёвки, я не вижу.
- А руками подгрести? – осведомилась Вероника.
- А руками ты держишь катушки от кайта.
- Класс! – заулыбались ребята, которым стала до конца ясна Юлина идея. – Так, народ, кто первый?
Через секунду молчания все чуть ли не хором назвали Юлю.
- Так, давайте договоримся раз и навсегда, - рассердилась она. – Вы не будете делать из меня полубожество. За такие дела, как вчерашнее, Героя России всё-таки не дают. Да и вообще – я дура, что съехала. Надо было сразу рассмотреть вариант с ЛОВДшниками...
- А мы не из-за этого, - не растерялся Денчик. – Кто придумал, тот и вОда, это правило народа! Эту простую истину мы усвоили ещё с началки.
- Так что давай укладывайся, - подвела итог Настя. – Прямо в одежде будешь?
- Чего уж там... Да и не должна я промокнуть, вроде.
...И началось незабываемое плавание под разноцветным небесным парусом!
Скорость была такой, как надо: не утомительно-быстрой, но уж точно не черепашьей. Порой матрас немного подпрыгивал: это особо сильный порыв ветра наполнял «Маринаду». По правому берегу вынужденно быстро двигались «братцы»: никто не ожидал, что Юлина скорость окажется столь высокой, а идти – точнее, даже бежать трусцой – приходилось строго вровень с матрасом: верёвка оказалась не очень длинной и быстро натягивалась. Но Юля смотрела на левый берег: там проплывали чарующие пейзажи. Старинный монастырь, табун лошадей с ближайшего аванпоста, довольно симпатичные коттеджи; и сверкающий на солнце радиоуправляемый чёрный вертолётик... «Знаем, где куплено», - мысленно усмехнулась Юля. А главное – леса на горизонте, создающие ощущение заповедной загадочной дали. И неисчерпаемости мира.
А «Маринада» всё несла и несла Юлю вперёд, продолжая её счастливое непрерывное движение в единении воды и неба. Но не обошлось и без небольшого перепития.
- Юль, у нас впереди дерево! Как быть с верёвкой? – испуганно закричал Рыжик.
Она быстро покосилась на правый берег. Дерево росло на самом краю небольшого обрыва, и обежать его не было возможности.
- Отпускайте! Всё нормально, сориентируюсь!
Выхода действительно не оставалось, и верёвка скользнула в воду. «Да уж, сориентируешься тут...»
Как только кончился обрыв и берег стал пологим, Кирилл, не разуваясь, забежал в воду и выловил конец верёвки. Закричать «спасибо» в ответ на такой поступок было бы слишком просто, и Юля промолчала, чтобы как следует поблагодарить его на берегу.
«И ведь именно Кирилл выловил верёвку. Он вчера угомонил Оксану и примчался к мосту почти сразу же после нашего телефонного разговора...»
Додумать эту мысль до конца помешал очередной, самый основательный за всё плавание прыжок по милости ветра и «Маринады». Но ничего. Ещё не раз Юля об этом подумает...
«Господи, хоть бы раз такие счастливые минуты выпали и Тимофею. Не может так быть, чтобы никогда не выпали...»
***
Ей очень хотелось, чтобы сейчас их увидел Андрей. Вдруг у него отпуск и он сидит где-нибудь здесь с удочкой на берегу (река была грязной, но не настолько, чтобы в ней не могла жить рыба). Или мало ли что он может здесь делать! Но...
У Андрея не было отпуска. Он занимался своей обычной работой на крыше многоэтажки в сотне метров отсюда на правом берегу. И, взглянув на реку, он заметил вначале кайт, а затем бегущих по берегу ребят. Андрей взял в руки висящий на груди бинокль (носить на крышу приборы дальнего видения он повадился после встречи с Юлей) и навёл его на заинтересовавшее его явление.
- Ёлки-иголки, - присвистнул он. – Серёг, смотри! Узнаёшь старую знакомую? Зуб даю, что она это всё придумала!
Сергей взял бинокль.
- Да... Отличную штуку изобрели! Гляди, - усмехнулся он, - не только с крыш умеют прыгать...
- Опять ты за своё, - махнул рукой Андрей, задумчиво глядя на реку и благоразумно умолчав о вчерашней встрече с Юлей на мосту. Кто не творил глупостей в её годы... Теперь он уважал её и даже завидовал ей. И подросткам, бегущим на берегу.