Кошмарная беспечность.
Для опытного моряка, токаря-моториста Ивана Болотникова, все складывалось лучшим
образом. Едва он появился в отделе кадров после отпуска - сразу же нашлась работа. Ему был
предложен нестарый теплоход, заканчивающий погрузку на отдаленном лесозаводе в
пригороде столицы Севера. И рейс был неплохим - в мечту каждого моряка, порт Бремен.
Как только Иван появился на судне, механики тут же завалили его срочными работами,
от которых можно было избавиться - только уйдя в отпуск.
Его жена не находила себе места ни дома, ни на работе. Беспокоилась, переживала:
"Где его носит? Как он там? Как его приняли на новом судне?"
Дома муж появился после двудневного отсуствия и сразу же огорошил домочадцев:
"Сегодня уходим в море! Где моя дорожная сумка с вещами?"
Пробыв с семьёй короткое время, запретив им "даже нос высовывать за порог квартиры",
он сел в ожидавшее его такси и укатил на судно.
. . .
"Отвальную", по случаю своего отпуска, третий механик того же судна и тоже Иван, смог
устроить в каюте, лишь когда закончил передачу дел своему сменщику. Экипаж уже
активно готовился отходу судна, поэтому в застолье участвовали немногие из приглашенных.
Начальник судовой радиостанции, не сторонился подобных компаний и, не раз
"остограммившись", невозмутимо сидел за столом, с притаенным в накладном кармане форменной
куртки - важным сюпризом. Когда всем показалось, что пора завершать проводы, он, как бы
невзначай, достал два фирменных бланка и сказал:
- А тебе отпускник, пришли две поздравительные радиограммы, со сроком вручения аж
послезавтра.
Сам-то, помнишь? Вот тут написано: "Теплоход ... такой-то, Ивану Болотникову.
На. Забирай их досрочно.
Я думал, мы в рейсе отметим твой день рождения, а оно - вот как случилось. Один
праздник выпадает из жизни экипажа.
- А я не верю в предрассудки и могу начать праздновать хоть сегодня, - весело, сказал Иван.
- Давайте выпьем за мой День рождения.
Едва затих "каменный" отзвук наполненных стаканов и произнесена первая здравица в честь
именинника, как из трансляционного динамика каюты, разнеслось оповещение:
"Внимание! Таможня и комиссия КПП, заказаны на 23 часа. Посторонним и родственникам,
покинуть борт судна".
. . .
Только сутки прошли со времени выхода судна в море, а Иван уже не чувствовал себя вновь
прибывшим членом экипажа, особенно среди машинной команды. С командирами других
судовых служб, ему еще не пришлось познакомиться, но их лица - он уже успел запомнить.
Этот день, хоть и был в календаре обычным, но для Ивана - был праздничным. Ведь сегодня
- его день рождения. Пусть не весь экипаж осведомлен об этом, но радист то должен знать.
Жена несомненно тоже помнит и, как всегда, должна была ещё вечером послать поздравительную
радиограмму. На судне, где он работал до этого, радист вручал ему такую весточку на завтраке.
А как здесь? Спрашивать кого-нибудь - неудобно.
Лучшим выходом из этого положения, будет, как бы случайная, встреча с начальником радиостанции,
идущим на завтрак, - думал он, "отираясь" в коридоре, ведущему к кают-компании.
- Доброе утро! - поприветствовал Иван, спускающегося по трапу "начальника".
- Здравствуйте, - без эмоций в голосе, ответил он и проследовал в салон.
- Не узнал, что ли? А может быть еще не получил телеграмму, - упаднически подумал имениннник.
- Ладно. Пойду работать. На обеде всё прояснится.
. . .
О том, что Лена помнит о муже ушедшем в рейс, утром могли свидетельствовать около сотни
ранее знакомых и незнакомых людей. А причиной тому стала вернувшаяся с судна телеграмма.
Её, ещё вечером, принесла Ленина хорошая знакомая, работающая на почте.
Хотя радиограмма была адресована начальнику почтового отделения, телеграфистка, почуяв
неладное, решила незамедлительно проинформировать подателя телеграммы, проживающую
недалеко от почты.
- На, читай! - торопливо проговорила почтальонша, едва открылась дверь квартиры, и сунула
бланк телеграммы в руку опешившей Лене.
- Тут написано, что твоего Ивана на судне нет. Он выбыл в неизвестном направлении.
Шоковое состояние Лены продлилось недолго и оправившись, она нетерпеливо пробежалась
по тексту.
- Ты что-то напутала, подруга. Где тут про Ивана написано? Тут пишут про какой-то "клён", - еле
слышно, из-за одеревелости языка, спросила жена моряка.
- Да, "клён". Это слово из телеграфного кода "Связь". Оно означает: "Телеграмма адресату не
вручена, из-за того, что адресат выбыл в неизвестном направлении". Получается, что твоего
Ивана на судне нет.
- И где же он? Он ведь уехал на судно, а оно уже два дня как в море.
- А ты его провожала? Была с ним на пароходе до самого отхода?
- Нет. Он не захотел этого. Из дома уехал сам, на такси.
- Может - не доехал? Ой, что я говорю! Прости ... вырвалось, - смутившись, сказала
почтальонша.
Однако смысл вырвавшихся слов всецело заполнил сознание расстроенной женщины и она,
не сдержавшись, зарыдала. На плач матери - среагировали дети и гостившие в тот час
родители мужа. Они с нетерпением стали выяснять причину её скорби.
Как ни тяжко было Лене ответить на их вопрос, но она смогла пересилить себя и,
слукавив, сказать, что тетя принесла грустную весть о гибели хорошей знакомой.
В создавшейся ситуации, почтальонша посчитала себя лишней гостьей и не прощаясь ушла.
Закрыв дверь, Лена попросила детей погулять на улице, пока она кое-что обсудит с
папиными родителями.
Родители мужа, хоть и были престарелыми, но еще не были наивными. По состоянию снохи,
они чувствовали, что случилось что-то значительно серьёзней, чем то, о чем она сказала при
детях. И едва за детьми закрылась дверь, они молчаливо, с грустью в глазах, уставились на
невестку.
Лена, не стерпев их взглядов, громко зарыдала и не стесняясь слез, со всхлипыванием,
произнесла:
- Ваня-я пропал. Принесли телеграмму, что его нет на судне. А пароход уже два дня
находится в море. Где он теперь, никто не знает.
Нагрянувшее горе, на время отключило в Лене осторожность и она произнесла эти слова,
позабыв о больном сердце свекрови. Результат этой оплошности - не замедлил с проявлением.
Тихо "ойкнув", она оказалась на коленях. Свёкор едва успел подхватить подкошенную жену и
проводил её к дивану. Запах сердечных капель, вскоре заполнил всю квартиру.
Это происшествие лишь на недолго отвлекло мысли жены о местонахождении мужа.
Едва отстранившись от медицинской помощи, Лена прильнула к трубке телефона и стала
звонить знакомым семьям моряков. Каждая семья, почему-то спешила с сочувствием, а некоторые
даже с соболезнованием. Однако, дельного совета, что делать в создавшейся ситуации, никто
не подсказал. Советы всех - были однотипны: позвонить в милицию, в морг и в отдел кадров
пароходства.
Время поджимало, вот-вот должны вернуться дети, от кого еще услышать дельный совет - не
известно, и Лена, находя в справочнике нужные номера телефонов, стала звонить.
Вечернее время суток, конечно же, связывало ей руки в получении информации, поэтому она
общалась только с дежурными службами. Самым доступным учреждением, стала милиция.
Дежурный по городу, вошел в положение плачущей женщины, просмотрел сводки о
происшествиях за двое суток, но никто с фамилией Болотников, там не фигурировал. Подсказав,
что заявление о розыске можно подать с утра, он оставил её, как и была, в неведении.
Как ни страшилась Лена второго учреждения, но все же набрала номер морга. Там долго не
брали трубку, но все же, не ласкающий слух, голос ответил. Вероятно, звонок оторвал
работника от каких-то занятий и он начал разговор с негодования. Однако рыдания и на него
подействовали, он смягчился и выслушал Лену.
- Нет. Под такой фамилией у нас никто не значится. Есть, правда, один утопленик, но он без
документов, - уже учтивей, донеслось из трубки.
- Ой. Это он-н..., - тихо произнесла Лена.
Грохот в коридоре, заставил свекора отпустить руку своей засыпающей супруги и выглянуть
из комнаты. Первое, что предстало его взгляду, была лежащая на полу сноха. Она как стояла
перед трюмо, на тумбе которого стоял телефонный аппарат, так и упала, потеряв сознание, от
слов об утопленнике.
Пока старик соображал, чем ей помочь, Лена пришла в себя. Осмотревшись, она поднялась и
потупив взгляд, снова слукавила:
- Оступилась нечаянно. Чуть голову не разбила.
Дальнейшие обьяснения пришлось отсрочить, так как звонок в дверь, возвестил о
возвращении детей. Их жизнерадостность, тут же сменилась на тихое общение, едва они увидели
больную бабушку. Как ни странно, но болезнь свекрови, воспринялась невесткой как помощь.
Теперь ей не нужно было объяснять детям причину тягостного состояния взрослых.
Чтобы не зациклиться в раздумье, Лена занялась, так внезапно прерванным, приготовлением
ужина. За этим занятием, ей и пришлось рассказать свекору о своих разговорах с милицией и
моргом, а также пояснить причину своего обморока.
- Ты не паникуй, дочка, раньше времени. Мало ли откуда, могла река принести утопленника.
Сегодня уже поздно, а утром съездим туда, чтобы убедиться, что там - не наш Иван.
Тьфу ты, - спохватился он и стал креститься.
. . .
Кошмарней прошедшей ночи, у Лены еще не было. Стоило ей сомкнуть веки, как голову наполняли
чуждые образа и мысли. Единственным спасением от них, был свет настольной лампы, на который
она пялилась не моргая.
В конец изведясь, она всё-таки немного поспала. Однако утром - вид выдавал её. Он однозначно
свидетельствовал о бессонно-проведенной ночи. Лицо было припухшим, а белки глаз - покрасневшими.
Приводя себя в порядок, Лена, то и дело, мысленно возвращалась к засевшему в мозг невесёлому
размышлению. Это было сомнение - брать ли с собой чёрную вуалевую косынку?
. . .
Радость к Лене вернулась в учреждении, куда она стремилась всю ночь. Переступив его порог
в траурном облачении, она кратко изложила сотруднице свою проблему и попросила показать ей
утопленника.
- И давно вы разыскиваете мужа? - спросила сотрудница.
- Два дня.
- Всего-то? А этот - лежит у нас уже месяц и выглядит очень не приглядно. Весь рыбами изъеден.
- Нет-нет. На него я не буду смотреть, - пятясь назад, перекрестилась Лена.
К появлению Лены на работе, сотрудники отнеслись с удивлением. Они уже были в курсе её
горя, но с соболезнованиями пока не спешили.
Начальница отдела, в котором работала жена моряка, поинтересовавшись её самочувствием,
выслушала её проблемы и высказала разумную мысль:
- И что же, все твои терзания только из-за одной телеграммы?
А не может ли быть такого, что кто-то, чего-нибудь напутал?
В отделе кадров пароходства была? - Нет!?
Тогда - сначала позвоним туда. Прямо - начальнику.
. . .
В отличие от семьи моториста Ивана, проведшей ночь в кошмарном состоянии,
начальника радиостанции ничто не тревожило. Он выспался и готов был к несению своей
вахты. Никакой кореспонденции для передачи у него не было. А ту поздравительную
радиограмму в адрес выбывшего Болотникова, он успешно спихнул в адрес почты ещё вчера,
испытав удовлетворение от своей проворности.
Двухчасовой перид вахты, не доставил "начальнику" никаких проблем. Начался срок
передачи метеосводок и он занял очередь на передачу сообщения морзянкой. Сеанс связи продлился
менее минуты, однако береговой оператор, вместо обычного подтверждения приема и
завершения связи, дал указание - ждать срочную радиограмму.
Много версий перебрал мысленно "начальник", пытаясь отгадать текст ожидаемого срочного
сообщения, но в действительности он оказался не таким уж и замысловатым.
В радиограмме, адресованной капитану, начальник отдела кадров пароходства, просил срочно
подтвердить наличие на борту моториста Болотникова Ивана.
- Что за чушь? - подумал "начальник". - Неужели у нас появился полный тезка списавшегося
третьего механика. Как это я не взял новую судовую роль у третьего штурмана?
А не совпадают ли у них ещё и дни рождения? Может вчерашняя поздравительная телеграмма,
была послана для моториста, а я подумал, что она для третьего механика и отослал её обратно?
С такими мыслями, начальник принес радиограмму капитану.
- Чего это они им интересуются? "Важная птица", что ли? - съязвил капитан, прочитав сообщение.
- От жены убежал наверное. Бывает, что перед отходом поругаются, а потом - жена разыскивает.
Когда-то был такой случай.
- Может это из-за телеграммы. Вчера приходила в адрес Болотникова, так я аннулировал её,
посчитав, что она для списавшегося третьего механика, - начал объясняться начальник.
- У меня и в мыслях не было, что у нас объявился его однофамилец.
- Не только однофамилец, но и одноимённик, - уточнил капитан, глядя в "судовую роль".
- Не может быть! - удивленно вскликнул капитан. - У них и дни рождения совпадают. Как раз -
сегодня. Надо поздравить его.
- На, вот. Передай в кадры, - подал капитан начальнику, короткий текст радиограммы.
. . .
- Лена, зайди ко мне! - приоткрыв дверь, задорно позвала начальница отдела.
Бросив все дела, Лена примчалась к ней в кабинет.
- Только что звонил начальник отдела кадров, - делилась радостью начальница.
Они запрашивали капитана судна о твоем муже и тот подтвердил, что он на судне.
Жив и здоров. Работает себе, да скучает по тебе.
- Ой! Большое вам спасибо!
Разрешите мне сбегать домой, успокоить родителей и ещё раз послать мужу поздравительную
телеграмму с днём рождения, - с лукавой улыбкой, отпросилась Лена.
- Да-да, конечно иди.
. . .
Муж же, об этом происшествии, узнал только через месяц.
====