Сарасвати и Иоанн поженились, как Вы уже догадались, 31 марта, в день рождения невесты. До дня рождения Сарасвати и свадьбы оставалась только неделя, но деньги и связи решили все, как обычно. Свадьба была на высшем уровне, пригласили всех знакомых и друзей с той и другой стороны, поэтому получилось 1155 человек.
Невеста была в белоснежном платье с длинным шлейфом, украшенным, как и лиф, маленькими бриллиантами. Сарасвати пыталась протестовать, но Иоанн заявил, что ему, как миллионеру и влюбленному до неба, плевать на ее протесты: заставил ее выйти за него замуж так, как он себе представлял.
Идума заметил, когда они разговаривали после церемонии, что Иоанн всегда отличался нетерпимостью, вспыльчивостью и самоуверенностью. А Иоанн заметил только, что Идума опять с его женой разговаривает. Весь вечер Иоанн ходил за женой по пятам, наблюдая, как она очаровательна, красива и скромна, но при этом нравится всем гостям.
Отец посоветовал сыну на свадьбе:
- Лучше скажи это сразу: как только я тебя увидел, понял, что тебя одну и хочу, больше в мире для меня женщин нет. Поверь моему опыту: женщины считают таких мужчин смелыми, сильными, умными. Помнишь, я рассказывал тебе о случае с вышкой?
- Да. Самая большая глупость в твоей жизни.
- Думаешь, ты не совершал глупых поступков?
- Сарасвати… вся состоит из одной морали, вежливости, честности, скромности и застенчивости. А я… мужик. Богом обделенное принципами, озабоченное существо.
- Именно это ее и развлечет, поверь мне, как только она об этом узнает.
Уже дома, снимая с Сарасвати роскошное платье, Иоанн заговорил о том, что его мучило:
- Я, тебя когда вижу, понимаю, что почти на 100%, полностью, состою из одного … Сейчас ты ужаснешься этому и меня бросишь.
- Сразу после свадьбы? Как-то неразумно, любимый мой.
- Ты мужа бросила.
- Разве не ради тебя? Я тебя люблю.
- Ты просто меня совсем не знаешь. Описать, как я стремлюсь добраться до твоей души – единственной материи, что тебе дорога?
- Ну, давай, раз у тебя такое... цепляющееся настроение, - улыбнулась уже частично обнаженная жена.
- Ты общаешься не со мной одним, потому что в остальных мужчинах ты находишь собеседников, с ними интересно, а не только сексуально. А я не могу… этому препятствовать… и с этим мириться. Знаешь, что больше всего пугает, напрягает, раздражает?
- Конечно, не знаю. Почему это твой любимый вопрос: знаешь? Откуда я могу знать?
- То, что когда на тебя смотрят другие парни, мужчины, знакомые и мои друзья, ты это чувствуешь и тебя это, так или иначе, смущает. А когда ты смущаешься, ты поневоле думаешь о них: зачем они это делают.
- И что тут такого?
- Ты и обо мне думала в свое время, когда я стал смотреть, караулить тебя, мечтать и преследовать, ухаживать… То, что я спас твоих животных – я за тобой ухаживал. Я и к ним ревную. По-моему, ты их больше любишь.
- А, по-моему, ты сумасшедший.
- Мне не нравится ревновать, но я же понимаю, что это неизбежно и нравится тебе.
- Мне не так уж и нравится, как ты воображаешь.
- Поговорим об этом? Отец боялся с мамой о ревности говорить – чувства, мол, не обсуждаются; да почему же? Если я не стану пытаться говорить с тобой, выдавая свои эмоции и тайные страхи (о, какой я трус! я, как отец, боюсь одного: тебя потерять и даже больше – не вызывать не очень порядочной, но волнующей дрожи в коленях!), я тебе надоем, перестану нравиться. Я тебе нравлюсь… поневоле. Отец посоветовал мне признаться сегодня, на свадьбе, что я состою только из хочу, не отрывая глаз от твоего лица. Я так не сумел, но пытался, ты же видела? – Иоанн опустил глаза еще в начале признания.
- Я оценила, не переживай.
- Рядом с тобой я не просто начал понимать, что жутко аморален и несовершенен, но и стал надеяться измениться.
- Это утопия. Люди не меняются, - улыбнулась Сарасвати.
- Ты права. Но я хочу… ради тебя.
- Опять хочу… А зачем мне такие жертвы?
- Твой бывший муж, твой симпатичный – вот причина моего беспокойства.
- Я люблю тебя, Ио.
- Но ты слишком от меня отстранена. А к ним ты ближе, чем ко мне. Я только ревнивый мужчина – я даже мужем не могу себя называть…
- Это еще почему? У тебя же есть права. С сегодняшнего вечера можешь, - улыбнулась Сару.
- Нет у меня прав. Только обязанности: любить тебя и унижаться, как у всех мужчин. Унижение тоже может выглядеть красиво, чувственно, сексуально и быть правым, кстати.
- Какой же ты обыкновенный! Я не просто тебя люблю, ты мне очень и очень нравишься. Где я еще найду такого мужчину?
- Да их везде полно, на самом деле. Они просто себя не знают. Если они влюбятся в тебя по уши, как я или полюбят по-настоящему, что одно и то же, они составят мне достойную конкуренцию…
- Достойную конкуренцию знаменитому миллионеру Иоанну Мелэйну? Ну, это вряд ли! – рассмеялась Сарасвати, обнимая мужа за шею.
- Все мужчины одинаковые, когда любят: они забывают, что они мужчины, что обязаны выглядеть сильными, грубыми, решительными и т.д.
- Думаешь? Именно это нравится мне в тебе больше всего: твоя нынешняя ранимость и неуверенность. Меня от самовлюбленных воротит.
- Да. Красиво подобное поведение… для женщин. Не умеем мы любить: беззащитные и глупые становимся. И я всегда думаю. Я думаю не столько о жизни, сколько о тебе… с 14 лет.
- И о каких-то моих мужчинах, - она рассмеялась, опять обнимая мужа.
- Смеешься? Что смешного я сказал? – вырвался Иоанн из ее объятий.
- Да ерунда же! Может, я и думаю пару секунд о ком-то, кто на меня посмотрел, но я же не думаю о посторонних людях постоянно…
- И ни разу не представляла их в своей постели?! – прищурился Иоанн.
- Я в своей постели представляла только одного мужчину…
- Кого?.. Кто это был?! – ревниво метнулся к ней Ио, целуя и обнимая сам.
- Ты. Тогда, когда ты меня подвозил после вечеринки. Ты так интересно смотрел на меня… И не замечал, что я не отрываю от тебя глаз…
- Замечал… Я просто думал, что мне показалось, нереальное чувство было…
- Было так стыдно… Я смотрю, думаю о твоей удивительной внешности, а ты не думаешь и отворачиваешься, прячешь глаза…
- Я в тот вечер решил увести тебя от мужа.
- С ума сойти! – ахнула Сарасвати, впрочем, сексуально улыбаясь.
- Какое бесстыдство, да?
- Да. Почему не сказал сразу? Я бы… приняла это.
- Да я и сам не понял еще, что со мной происходит…
Она рассмеялась.
- Теперь я понимаю, почему ты тормоз… И мне так это нравится!
- Я знал, я верил, что нравлюсь тебе… Я счастлив. Для чего-то же родился я: теперь я стал хотя бы никем, а не ничем.
- Сумасшедший! – в сотый раз назвала его Сарасвати так.
- Как это никем? Ты – моя любовь, а разве этого мало?
- Если бы я не сказал это – тебя бы не услышал. Хотелось канючить, как маленький: обрати на меня внимание, учитывая невероятный список гостей, более 50% из которых – привлекательные мужчины.
Сарасвати рассмеялась и поцеловала мужа…