Глава 56. Человек полагает, а Бог располагает.
Отправляясь к новому месту службы, Говард взял с собой отряд бойцов, с которыми он более полутора лет назад уходил покорять Алузское герцогство. Из двух сотен человек в строю осталось чуть больше половины. Но за относительно короткий срок, благодаря постоянным тренировкам, из еще вчерашних деревенских увальней, получилась элита королевской армии.
До места предполагаемого лагеря, очевидно заметно поредевшего королевского войска, бежавшего после поражения из графства Оклендского и остановившегося только у границы, оставался еще день пути.
Во время последней остановки на ночной отдых, Говарду практически не удалось вздремнуть. Поэтому через часок, после того как отряд покинул стоянку, рыцарь забрался в фургон, двигающийся в середине колонны, чтобы хоть немного поспать. Так как вечером, добравшись до войска, нужно иметь ясную голову. Здесь же в повозке ехали и Олита с ребенком. Она категорически отказалась остаться под покровительством графа Борейского и Руфины.
Дорога какое-то время тянулась вдоль реки, потом неожиданно юркнула в овраг. Точнее это был не совсем овраг, а промоина или прорва, как в народе говорят. Очевидно высокие весенние воды, чтобы спрямить большую излучину реки, годами размывали дорогу, и в одну из полноводных весен все же прорвали более чем километровый перешеек, с приходом каждой весны расширяя его, подмывая и унося деревья, стоящие по сторонам, вместе с землей. Скорее всего, река давно бы уже сменила русло. Но под рыхлым грунтом оказалась скала, которую воды не в состоянии были размыть. Поэтому, каждый год, когда половодье прекращалось. Прорва опять становилась сухим оврагом метров тридцати – сорока шириной, с крутыми сторонами, и дорогой проходящей по центру, по которой и втягивался в него отряд.
В начале двигалось с полсотни всадников, потом две телеги с провиантом, следом фургон, дальше карета графа Баринского, доставившего распоряжение короля Говарду. Он должен в дальнейшем подтвердить полномочия рыцаря перед герцогом Персудским и вручить тому королевское письмо о передаче командования войском. Замыкали отряд еще около полусотни кавалеристов.
Когда передним всадникам осталось метров двести до выхода из оврага – промоины в луговую пойму реки, с крутых косогоров обоих сторон прорвы под громкие возгласы посыпались вооруженные мечами люди.
Говард учил своих солдат не только атаковать, но и обороняться, в любых ситуациях. Что в данный момент им очень пригодилось. Бойцы не растерялись, быстро сгруппировавшись, соскакивали с коней и, отгоняя тех прочь, тут же образовывали кольца, ощетинившиеся мечами. А внутри колец стрелки натягивали тетивы луков с наложенными на них стрелами.
Граф Баринский был не молод. Он в растерянности выскочил из кареты, и нужно отдать должное его чести, подбежав к приготовившимися к бою солдатам, попытался организовать атаку, правда не понятно в какую сторону. Но кольцо едва раздвинулось, образовав щель, куда мощные руки буквально забросили обескураженного графа. А стрелы как разгневанные шершни понеслись навстречу подбегающим врагам.
Противник наткнулся на крепкую оборону, они все больше и больше запинались о своих павших товарищей, но упорно лезли вперед. По численности их было в три – четыре раза больше обороняющихся и чувствовалось, что вот-вот еще немного, и они сомнут не знающих передышки солдат короля.
Но от раздавшегося вдруг, казалось бы, нечеловеческого рева, возле фургона, и тут же, так кстати, прогремевших раскатов грома, среди неожиданно сгустившихся туч, у всех мороз проскользнул по коже. Только вот если подчиненные Говарда лишь слегка вздрогнули и дальше продолжили бой, так как рыцарь учил их не прерывать битву даже если камни с неба посыплются. То напавшие, услышав эти последовавшие друг за другом грозные звуки, замешкались и заметно ослабили давление на обороняющихся. Эта минутная заминка стоила им немалых потерь от стрел, которые без устали выпускали лучники.
Дальнейшие события, происходящие в районе фургона, все больше и больше возводили панику в ряды противников королевских солдат…
Говард проснулся от громких криков. Он вскочил и, выхватив оружие, спрыгнул с фургона, там сразу же столкнулся с тремя участниками нападения. Первого, воин поразил почти сразу, и когда его меч вошел во второго то неожиданно понял, что ему не успеть выдернуть клинок из убитого, чтобы отразить атаку третьего, забежавшего в тыл и ускользнувшего из поля зрения. Вдруг отчаянный крик Олиты прозвучал за спиной. Рыцарь умудрился освободить оружие и развернувшись снести голову недруга. И только тогда он увидел, почему не получил удар со спины. Олита бросилась с фургона на врага и сейчас лежала на земле с мечом в груди, предназначенным ему.
Говард кинулся к своей спасительнице и приподнял ее голову. Жизнь еще теплилась в ней. Широко открыв глаза, она словно выдохнула:
- Дочка!
И душа покинула тело молодой женщины и матери навсегда.
Именно тогда из глотки рыцаря вырвался такой рев, какой не смог бы наверно произвести ни один зверь в мире. Затем, осторожно,словно боясь причинить боль, он отпустил голову погибшей обратно на землю.
Стиснув зубы, и грозно прищурив глаза, рыцарь распрямлялся довольно медленно. В этот момент, словно какой-то сгусток энергии вливался в него, и все тело стало подобно натянутой струне.
К нему уже устремились три –четыре человека. Но услышав звуки, вырвавшиеся из горла рыцаря, и угрожающие раскаты грома, где-то в вышине небес немного притормозили, а когда заметили выражение лица своего противника, страх сковал их сердца. Возможно его соперники постарались бы увернуться от схватки, только к их беде оказалось слишком поздно. Они даже не успели понять, как перешли в мир иной. Дальше, Говард вошел в толпу неприятеля словно раскаленный нож в масло, оставляя за собой поверженных врагов.
Вроде шел он неторопливо, редко его меч встречал сталь противника, чаще изящно уходя от оружия соперника, рыцарь сразу же наносил разящий удар. Словно Бог войны вел его рукой и оберегал от оружия недругов.
Паника разрасталась с невероятной силой. К тому времени оборонительные кольца, мечами, а больше стрелами умудрились на две трети сократить численность нападавших, и те бросились бежать. Но бежать-то оказалось почти и некуда, на крутые склоны оврага забраться было сложно, тем более с оружием, а беспощадные стрелы неминуемо догоняли их.
Наконец прозвучали команды атаки и, разомкнув кольца, солдаты короля двумя цепями неспешно пошли в обе стороны от дороги, тесня остатки напавших на них воинов, безуспешно пытающихся преодолеть крутизну, и скрыться в лесу. Они сами оказались в капкане, приготовленном Говарду и его людям. Увидев безысходность своего сопротивления некоторые бросали оружие и сдавались в плен. Лишь несколько человек смогли спасти свои жизни, убежав по дороге в сторону Оклендского графства.
Бой окончился. Говард остановился, грозным взглядом обвел поле битвы. Его бойцы успешно завершали схватку. Вдруг он неожиданно пошатнулся и рухнул на землю.