Вроде, и солнце вчера аккуратно садилось, и ветра не намечалось, а утром вышла Вера Николаевна во двор и ахнула – всё кругом замело. И когда только успела метелица по селу прогуляться? Но ничего, сейчас Вера Николаевна возьмёт лопату и расчистит свою беговую дорожку.
Ну, с богом! Ширк-ширк - вот уже дошла от крыльца до калитки, что выходит на улицу. Так, часть беговой дорожки пройдена. Поворот. Теперь – от калитки, которая на улицу, до той калитки, которая открывается на большой огород.
Ух, надо передохнуть. Оперлась на лопату. Задумалась. "Совсем одряхлела ты, мать, - сказал бы ей покойный муж, - даже такая разминка тебя в пот бросает, а ведь совсем недавно…"
Ладно, некогда ворошить прошлое, надо ещё до бани тротуар разгрести и до поленницы.
Она поправила платок, стряхнула с рукавиц налипший снег и опять принялась убирать следы ночной гостьи. Всё у Веры Николаевны размерено, всё рассчитано. Правда, времени на это «всё» с каждым годом уходит больше и больше, так ведь его у неё теперь столько, что хоть отчерпывай да за ворота швыряй.
Через полчаса первичная уборка завершена. Лопату – в сторону, веник – в руки. Вера Николаевна не пользуется метлой, веник метёт гораздо чище. А метла-то красивая, магазинская, сыном подаренная. На черенке нарисована баба Яга в ступе. Вера Николаевна соседям подарок показывает и смеётся, мол, если окажется метла в чужом дворе, вроде, как украдут нечаянно, хозяйка сразу по своему портрету её узнает.
Весёлая женщина, эта Вера Николаевна, никто никогда её в унынье не видывал!
Вскоре беговая дорожка готова. На старт! Внимание! Марш! Беговая – это громко сказано. Хозяйка уже и забыла, когда последний раз бегала. Теперь она только ходит, чтобы мышцы не атрофировались, всё больше на диване с книгой лежит или сидит перед монитором ноутбука. Ноутбук - это уже дочь удружила матери на старости её лет. Жила-поживала Вера Николаевна, ни о чём не тужила, а тут - на тебе! - подсела на то, от чего и зрение портится, и здоровья не прибавляется.
Но, с другой стороны, чем бы она ещё занималась-то? А так и на мир посмотрит, и себя раз-другой на литературных сайтах обозначит. Друзей появилось столько, что в избу не вместишь!
Да нет, она бы их вместила, только не поедут они в такую даль. А очень бы хотелось пообщаться вживую. Особенно с Таней, Наташей и Виктором. Но Таня живёт в Брянске, Наташа - в Москве. Виктор, правда, как и Вера Николаевна, сибиряк, но другой, западный. А это от неё, восточной сибирячки, ой, как далеко!
В Украине у Веры Николаевны тоже много друзей: в Киеве и в Луганске, в Одессе и в Донецке. Даже в Закарпатье друзья есть. Многие из них совсем не виртуальные, а бывшие её одноклассники, однокурсники, коллеги и ученики, но общение-то всё равно лишь через ноутбук. Жаль, конечно, что все они только там сидят, а не за её столом.
Бывает, что в ноутбук и нехорошие люди забредают. Один из них, по нику схожий с Робинзоном Крузо, два дня назад появился на её литературной странице, повосторгался ею написанным и попросил позволения взять её в избранные. Да ладно, пусть берёт. В избранные – это не в жёны. А потом ни с того ни с сего этот островитянин начал донимать её своими замечаниями.
Нет-нет, Вера Николаевна критику принять всегда готова, но конструктивную. Она всегда к советам прислушивается, нередко даже удаляет не понравившиеся читателю миниатюры и рассказы - со стороны-то виднее. Но этот случай оказался не совсем таким, точнее, совсем не таким. В рецензии, а затем и в замечаниях Робинзона был такой сумбур, такое наслоение заумия на заумие, что сам чёрт ногу сломит. И всё это щедро приправлено галиматьёй. Ну, прямо новогодний салат оливье под майонезом: не разберёшь, где - яйца, где - мясо.
Она-то по своей наивности вначале пыталась выстроить с этим человеком нормальный диалог по существу – всё же избранница, как-никак! - да куда там! С её ли скудным интеллектом общаться с политиком-аналитиком? Он-то сразу обнаружил у неё отсутствие извилин, уличил в пустозвонстве, потом обозвал дурой, а на прощанье пообещал зайти к ней с другого хода и прочитать всё, что она там понаписала. Странно, зачем искать какие-то объезды на дороге без пробок? И с какой целью читать то, что насочиняла безмозглая тупица?
Да ладно бы одну её это касалось, ан нет! Он ведь всех её друзей, которые рецензии ей пишут, оскорбил. То, что женщин назвал экзальтированными читательницами, а мужчин - любителями красивого звона, - это ещё ничего, это стерпеть можно. Но он ведь их считает такими же недоумками, какой ему видится сама Вера Николаевна, потому что они разделяют её точку зрения, а не зрят, подобно ему, в какой-то корень!
Любопытства ради, заглянула она на страницу этого политика-аналитика, а именно, в список избранных авторов. Ба! Один из распетушённых им в пух и прах сразу бросился в глаза, да и сама она туточки, никуда не подевамшися.
Вот тут-то и поняла Вера Николаевна, для чего ему этот список - он набирает жертв для подобного словоплётства, правильнее сказать, словоплюйства. И усомнилась она в том, что этот человек тот, за кого себя выдаёт. А выдаёт он себя за учителя, которого обожает то ли вся Чувашия, то ли вся Киргизия, а может, и обе сразу.
Вы полагаете, Вера Николаевна на него обиделась? Отнюдь. Подумаешь, эка беда, что он не обнаружил в ней извилин! В конце концов, бог с ними, с этими извилинами! Жила же Вера Николаевна без них, значит, и дальше жить будет!
Всё это мелочи. Просто жжёт её стыд перед теми, кто поддержал её заметку «Низкий поклон правительству от пенсионеров!"* Получается, Вера Николаевна всех их подставила? Пусть уж простят они её. Она не хотела. Возможно, дура она, пустозвон, но ведь Вера Николаевна этого хама в гости не приглашала - сам пришёл! Не нравится то, о чём и как она пишет – не читай! А прочитал - критикуй только её, других не смей трогать! А если мужчина с критики произведения переходит на личность женщины, то, пардон, а мужчина ли он?
И всё же какое счастье, что Робинзон для неё - всего-навсего виртуальный встречный, беззастенчиво вторгнувшийся в её мир! А коль так, то не стоит и внимания обращать ни на него, ни на сочиняемую им белиберду. В конце концов, если впредь будет цепляться, то займёт в совершенно пустом её чёрном списке почётное первое место.
***
Занималось утро, и, судя по рдяным лучам восходящего солнца, день обещал быть ясным.
Вера Николаевна убрала под навес орудия труда и, прихватив охапку берёзовых дров, вошла в дом. Топилась печь, на плите пел свою песню закипающий чайник, уютно мурлыкал рыжий кот Чубайс. На душе стало светло и покойно. Сейчас Вера Николаевна нальёт себе чашечку кофе и сядет за ноутбук, где на литературном сайте так много любимых авторов, её добрых друзей. Это ничего, что у Веры Николаевны нет извилин, друзья–то про то не знают. А и узнают, то разве перестанут быть ими, если они, действительно, друзья?
---------------------------------------------------
* Низкий поклон правительству от пенсионеров - http://www.proza.ru/2016/11/13/206