В предыдущих заметках о Смутном времени я уже писал о взлете роли казаков в русской истории этого периода.
Добавлю еще один неожиданный штрих к этому вопросу. Он касается личностей третьего и четвертого русских патриархов, первоиереев Русской православной церкви, Гермогена и Филарета, в событиях Смутного времени. Напомню канву происходивших в конце XVI - начале XVII века событий на Руси.
В царствование Федора Иоанновича, сына Ивана Грозного, в Русском государстве произошло грандиозное событие. 2-3 января 1589г. церковный Собор при участии патриарха Константинопольского Иеремии нарек на Московскую Патриаршую кафедру митрополита московского Иова, первого русского патриарха. 26 января того же года состоялось торжественное поставление митрополита Иова в патриархи Московские и всея Руси.
Патриарх Иов сыграл выдающуюся роль в становлении Московского патриархата. Однако был сведен с патриаршей кафедры после того, как не признал законность царствования ЛжеДмитрия I.
Патриархом был избран грек Игнатий, который был сведен с кафедры сразу после переворота в Москве и прихода к власти царя Василия Шуйского. Тот было рекомендовал Церковному Собору кандидатуру на патриаршество Филарета Романова, но заподозрив того в возможной измене, переменил решение и третьим патриархом Московским и всея Руси был избран митрополит Казанский Гермоген
В основе своей патриаршее служение Гермогена широко известно. Он призвал народ к борьбе с тушинским Вором ЛжеДмитрием II и с польско-литовскими захватчиками. После того, как в Москве, вполне официально, в цари был избран польский королевич Владислав, Гермоген воспротивился этому акту. Решительно поддержал действия второго ополчения Минина и Пожарского. Казанская икона Пресвятой Богородицы (из его бывшей Казанской митрополии) стала главной святыней ополчения.
Однако сам патриарх не дожил до победы ополчения совсем чуть-чуть. Он был заключен в заточение поляками (и русскими изменниками) в Кремле, где мученически скончался от голода и жажды.
После этого в государстве наступает период «межпатриаршества». Совет всей Земли (Земский Собор) избирает царем 16-летнего Михаила Федоровича Романова, сына Филарета Романова (племянника Анастасии Романовой, царицы Московской, а значит и племянника Ивана Грозного). Но сам Филарет находится в Польше в плену. В Москве Филарета объявляют «нареченным» патриархом. И только через семь лет царствования Михаила, после освобождения из плена, Филарет был официально возведен на Первосветительскую кафедру. Интронизацию его возглавил патриарх Иерусалимский Феофан IV.
Замечу, что русские люди умели правильно и очень точно именовать героев своей истории. Так вот, народное именование известного сейчас под прозвищем ЛжеДмитрия I и Филарета, находившегося в плену, близки. Дмитрия называли не ложным, а «названным» царем, а Филарета, который не мог выполнять обязанности патриарха, «нареченным» патриархом. Близко, не правда ли?
Такова известная канва событий. А теперь несколько слов о мало известном.
Патриарх Гермоген в миру носил имя Ермолай и происходил из семьи донских казаков. Представляется, что это важный штрих к его биографии.
Казаки в событиях Смутного времени играли достаточно противоречивую, но более чем существенную роль. Во многом, благодаря им (знаменитому атаману Кореле), первый названный Дмитрием царь сел на московский престол, и даже не царь, а император.
Судя по тому, что Гермоген, находясь на Казанской кафедре, сохранил ее за собой, при названном Дмитрии резко, против новой власти, приобретенной во многом усилиями казаков, он не выступал.
Однако, став патриархом при царе Василии Шуйском, он выступил самым решительным образом против ЛжеДмитрия II и его казаков. Не исключено и потому, что одним из главных казачьих лидеров в этот период становится атаман Заруцкий, польский подданный.
Но это, конечно, нечто вроде шутки. Дело совсем в другом. Каков бы он был патриарх, если бы не поддержал царя Василия. Тем более, что права Шуйского на престол, благодаря древнему происхождению рода, сомнений не вызывали. Кроме того, православный патриарх был очень обеспокоен массовым притоком на Русь польских католиков и литовских униатов.
А дальше судите сами, что произошло. Просто рассмотрим последовательность событий Русской Смуты и ее преодоления.
Митрополит Ростовский Филарет Романов (стал митрополитом по рекомендации названного Дмитрия) выдвигается царем Василием Шуйским в патриархи Московские и всея Руси. Но царь быстро меняет свое решение. И по его новой рекомендации Церковный Собор избирает патриархом Гермогена.
А что же Филарет? Ясно, что он обижен. Но главное то не в этом. Филарет, будучи монашествующим, сам не мог быть избран на Московский престол, но был уверен в том, что Романовых, как главных претендентов на шапку Мономаха, от этого престола отодвигают все дальше и дальше. А ведь он и его браться были не просто боярами, а двоюродными братьями царя Федора Ивановича, последнего Рюриковича из рода Калиты, коему принадлежал Московский стол. Правда, брат у него оставался только один, Иван. И был не очень способен к правлению, скорее к дракам и ссорам. Остальные братья и их мужское потомство были погублены в ссылках. Но у самого Филарета подрастал сын, который и станет первым царем из рода Романовых. Но пока он был мал. И главной задачей отца было сохранить жизнь сына. А она с малолетства подвергалась огромным опасностям.
К чему мы все это? А к тому, что Филарет понимал, рано или поздно, царь Василий придумает что-нибудь, и он может лишиться сына. И тут на Руси объявляется новый царь. Бог знает кто и откуда, скорее всего, человек не родовитый, как говорят, из низов общества, но царь, ЛжеДмитрий II. Одной из его главных опор, особенно, если учесть, что поляки вели по отношению к нему себя вызывающе, были казаки. И ростовский митрополит Филарет становится патриархом при этом вдруг объявившемся царе.
Вот такая ситуация. В стране два царя: Василий Шуйский и ЛжеДмитрий II. И два патриарха: Гермоген и Филарет.
Ситуация пикантная, если не сказать больше. Конечно, после избрания на царство Михаила, становления Филарета патриархом Московским и всея Руси, сложность и противоречивость этой ситуации постарались сгладить. Объявили, что Филарет был возведен в «воровские» патриархи чуть ли не силой. И что патриарх Гермоген всюду подчеркивал симпатию к Филарету, призывал мириться с его странной ролью, к которой его принуждали силой. Но осадок то все равно остался.
Конечно, воровские ли люди, казаки, в армии ЛжеДмитрия II, не воровские, но они люди православные. И отправлять православное служение им было необходимо. Другое дело, патриарх Филарет своим огромным авторитетом, можно сказать больше, царским происхождением (племянник Ивана Грозного) становился одним из главных столпов легитимности ложного царя, которого ведь, ни много ни мало, а Филарет признал, чуть ли не своим двоюродным братом. Двоюродный брат царя Федора явно должен был быть в родстве и с его братом Дмитрием. А раз Филарет признавал Дмитрия не ложным, значит, они становились родственниками, как ни крути.
Правда, чисто по человечески, Филарета понять можно. Он, тут к гадалке не ходи, враг, даже не просто враг, а первейший враг царя Василия Шуйского. Он видит и главную угрозу своему сыну со стороны этого царя. Ну а как было можно бороться с первейшим врагом, как было можно не дать закрепиться на царстве роду Шуйских, как уберечь юного сына для будущих свершений? Путь то был по существу один, хоть и дурно пах. Встать на сторону тех врагов Шуйского, у которых была военная сила. Так он поддержал ЛжеДмитрия II.
Также он поступал и впоследствии. Не моргнув глазом, он отходит от дела ЛжеДмитрия, когда в стране появляется новая военная сила - польская армия. И становится ярым приверженцем выбора на московский престол польского королевича.
Спрашивается, а в чем тут логика его действий? А она, с моей, конечно, точки зрения, проста. Цель, свержение Василия Шуйского, была достигнута. Но в стране объявляются два новых претендента на престол. А сын то еще непозволительно молод. Кто эти претенденты? Первый, Иван Дмитриевич. Да, ЛжеДмитрия II убивает один из его приближенных (князь Урусов). Но буквально через месяц Марина, а она не забудьте, русская императрица, никто ее еще не лишал этого титула, рожает сына Ивана. Бедный ребенок становится претендентом на престол Москвы номер один. Почему бедный? Потому что на четвертый год жизни, его повесили, чтобы Михаил Романов мог царствовать спокойно.
И с рождение Ивана, Филарет окончательно разрывает отношения с его сторонниками, но не со всеми. У него и дальше будут сохраняться хорошие отношения с казаками, а те запомнят своего тушинского патриарха и будут ему благодарны. Это и решит дело избрания сына Филарета на престол.
Сам же Филарет понимает, что в новых условиях не менее серьезным кандидатом в цари, чем Иван, становится князь Василий Голицын. Не смотря на то, что он был из рода великих князей литовский, Гедиминовичей, по женской линии князь становился, чуть ли не самым родовитым из потомков Рюриковичей. И точно чуть ли не единственным русским кандидатом в цари. И несколько раз он был близок к тому, чтобы сменить Василия Шуйского на престоле. Отсюда новое решение Филарета. Спасти его дело может только иностранный претендент на царство, от которого в русских условиях будет впоследствии легко избавиться. Так возникает кандидатура польского королевича Владислава на московское царство. В истории часто пишут об измене русских бояр, призвавших на царство поляка, католика. Забывая при этом, чья это была инициатива. Забывая про роль Филарета Романова в разыгрывающейся партии происходящих событий.
Филарета бояре и многие дворяне поддерживают. Вынужден с этим согласиться и В. Голицын. Обе крупные фигуры, Филарет и князь Голицын решили не форсировать события и выждать момент для решительных действий.
Но в возникшую патовую ситуацию вдруг вмешивается патриарх Гермоген. Он в резкой форме начинает борьбу против приглашения католика. И Филарет с Гермогеном вновь оказываются по разную сторону баррикад на русский престол.
В это время в Польше, при не очень способном короле Сигизмунде III оказывается выдающийся коронный гетман Жолневский. Понимая, что позиция патриарха может серьезно осложнить цель присоединения Руси к Речи Посполитой, он без получения одобрения короля, подписывает договор, по которому собранным Собором избирается царь Владислав Сигизмундович, польский королевич. И если бы не упрямство и близорукость короля, у Жолневского могло бы многое получиться. Но это, если бы, да кабы, а пока он решает удалить из Москвы двух главных пока сторонников, но в будущем соперников Владислава, В.Голицына и Ф. Романова. Их ставят во главе посольства к польскому королю под Смоленск, который Сигизмунд III осаждал в то время. Цель посольства согласиться отправить в Москву только что избранного царя Владислава, сына короля.
Но король решает иначе. Зачем отдавать московскую корону сыну, королем может стать он сам.
А вот это уже не входит в планы Филарета. И он начинает противиться этому решению всеми возможными способами и угождает в плен.
И вот только с этого момента, позиции Гермогена и Филарета начинают совпадать.
Более того, в глазах народа оба становятся мучениками, борцами за свободу и независимость родины от польско-литовских захватчиков.
Патриарх Гермоген умирает в польском плену (в польском заточении в Кремле), а Филарет томится в плену в самой Польше.
Это, а также и любовь казаков к Филарету, которые остались единственной военной силой на Руси после роспуска ополчения Минина и Пожарского и обеспечивали безопасность Собора, выбиравшего нового царя, и дало преимущество Михаилу Романову перед другими кандидатами. После девяти лет плена Филарет Романов возвращается в Москву и избирается на патриарший престол. И становится не только патриархом, но и соправителем сына. Вот как звучал его титул «Великий государь, Святейший патриарх Филарет Никитич».
Во время правления патриарха Филарета был оформлен официальный взгляд на события Смутного времени. Ну а его противоречивая роль в этих событиях, способствовала важному результату. Царствованию династии Романовых, длившемуся чуть более трехсот лет.