ИЗ ЦИКЛА: "С Т Е Н А"
* * * * * * * * * * * * * * * * * * * * * * * * * * * * * * * * * * * * * * * * * * * * * * * * * * * * * * * * * * * * * * *
7 Н О Я Б Р Я 1 9 8 9 г.
. . . . . Захватив власть в октябре 1917 года и установив в
. . . . . России диктаторский коммунистический режим, больше-
. . . . . вистская клика во главе с Лениным открыла новую кро-
. . . . . вавую эпоху – ЭПОХУ ЗЛОДЕЯНИЙ, самую страшную
. . . . . и безумную в истории человеческой цивилизации.
Пришёл тот час, когда среди витийства,
Средь глыб коммунистических руин
Вдруг обнажились кости жутких "истин"
И черепа безумнейших "доктрин".
Стоит в крестах советская эпоха,
ЭПОХА МЁРТВЫХ И ОТАВШИХСЯ В ЖИВЫХ,
В ней жизнь сама была чертополохом,
Навроде сорной тонкостебельной травы.
Одна шестая часть планетной суши
Лежит как КЛАДБИЩЕ ЧУДОВИЩНЫХ ИДЕЙ,
Где завывают лишь партийные кликуши,
Пугая жизнью так и неживших людей.
В ряду историей отмеченных явлений
Есть имя, от которого весь мир
Трясёт озноб. И имя это — ЛЕНИН,
ВОЖАК КОММУНИСТИЧЕСКИХ ГРОМИЛ.
Тиран и монстр, великий и ужасный,
Злодей и гений, пастырь и палач,
Неистовый, безжалостный и страшный
В своей борьбе за лидерство и власть.
Оракул большевистской диктатуры,
Кровавый муфтий, вздыбивший страну,
Распявший нашу веру и культуру
И взявший весь народ под караул.
Картавый, бесноватый полукровка,
То ли калмык, то ли германец, то ль еврей,
На вид благообразный, даже кроткий —
ВЕРХОВНЫЙ ВОЖДЬ ГОМОСОВЕТСКИХ ДИКАРЕЙ.
Его я видел чучело ребёнком,
Когда в толпе прошёл сквозь мавзолей —
Отделанную мрамором избёнку,
ГРОБНИЦУ СУПОСТАТА НА ЗЕМЛЕ.
Она стоит кощунственной издёвкой
На самой главной площади Москвы —
МОЛИЛЬНЫЙ ДОМ КОММУНИСТИЧЕСКИХ ПОДОНКОВ,
Начальственных и просто рядовых.
Они, ликуя шумно и зловеще
Над прахом всех неисчислимых жертв,
МОЛОХУ КОММУНИЗМА рукоплещут,
Взахлёб лакая кровь с его манжет.
Сегодня ровно семьдесят два года,
С тех пор как в день осенний октября
Над обездоленным, ограбленным народом
Разверзла пасть КРОВАВАЯ ЗАРЯ.
Династия потомственных ублюдков,
Произведённых сифилитиком вождём,
Пришла вкусить заказанного блюда —
Холопской преданности масс живьём.
ВОРОТНИКИ и ШЛЯПЫ вперемешку
Торчат с трибуны склепа у Кремля,
Скрывая сдавленную сытую усмешку,
Бросая вниз надменный скучный взгляд.
Полощутся знамёна и плакаты,
Весомые, чугунные слова
Летят из репродукторов раскатом
И гулом отдаются в головах.
Плывут, колышутся ШЕРЕНГИ и КОЛОННЫ
Потомков тех, кто Зимний штурмовал,
Грыз землю измождённый и голодный,
Копая ОБЩЕПРОЛЕТАРСКИЙ КОТЛОВАН.
Метровые фанерные портреты
Цекистских идолов нависли над толпой,
Но время всех свезёт их на лафетах
В один могильник "братский" забытой.
Грядёт конец ЭПОХИ ЗЛОДЕЯНИЙ,
Конец КОММУНИСТИЧЕСКОЙ ОРДЫ,
Конец владычества безликих изваяний,
Конец кошмара ЦАРСТВА КРАСНОЙ МГЛЫ.
Мы сковырнём чугунных истуканов,
Страну подмявших чёрною пятой,
И душу выгрызем у страха их капканов,
Пусть десять, двадцать лет пройдёт. . .
Пусть сто.
Спадёт проклятье с человеческого рода,
"Святые мощи" превратятся в прах,
С колен поднимутся великие народы
С улыбкою свободной на губах.
+ + + + +