Не любила наша Зюзя на кухне возиться. Хлопотно!
Потому все знаменательные события в её жизни отмечали в кафе.
Для друзей Зюзечке было ничего не жалко.
Готовилась она тщательно и задолго: не жалея ног по несколько
раз оббегала весь город. Совала нос во все кастрюли, смело заходя
везде, где "Посторонним вход запрещён". Переговоры вела только с
начальством, пристально присматриваясь, однако, и к персоналу.
Внимательно рассматривая меню, она интересовалась:
- А полпорции - можно? А это много? Дайте посмотреть.
- А куриная отбивная - это вкусно? А попробовать можно?
- А свои закуски и алкоголь принести можно? А одну бутылку?
- Восемь человек за один столик, вон, за тем столбом, усадите?
- А, музыка будет? А еврейские песни петь будут? А свою кассету можно?
- Надеюсь, у вас не курят? А, где у вас туалет? Там всё в порядке?
Наличие сквозняков, запахов и порядка в туалете проверялось лично.
При опросе, Зюзя внимательно наблюдала за лицами персонала:
Если те сильно умничали, нервничали, раздражались, закатывали глаза,
или, пуще того, перемигивались, то всё -"от винта!" и говорить с такими
не о чем! Сразу видно, что всё будет плохо.
Но когда всё наконец-то по её разумению было просчитано, продумано и
проверено, друзья извещались о времени и месте торжества.
Бедолага! Себе она ничего не заказывала, ссылаясь на разные причины:
- Я в это время уже не ем; я поела дома, я это не ем, мне это нельзя.
Однако, глотая слюни, частенько, заглядывала в наши тарелки и спрашивала:
- А это вкуно? Можно попробовать? - и тут же жадно поглощала кусок.
Бедная наша Зюзя!
Мы вкушаем, танцуем, веселимся, под столом разливая палёный коньячок,
а она не ест, не пьёт и с нервным видом всё считает и считает в уме,
шевеля губами и слегка прищурив свои зелёные красивые глазки.
С тех самых пор, мне кажется, внутренний калькулятор поселился
в её голове навсегда и уже никогда не выключался.
Первая её фраза на любой предъявленный счёт звучала всегда одинаково:
- Почему так дорого? Пересчитайте!
Да, подружку мою так просто никому обмануть не удавалось.
Кроме себя самой.
Помнится, как-то официант подчинился её требованию,пересчитал и к своему
огромному удовольствию обнаружил, что забыл внести в счёт стоимость
напитков. А-ха-ха! Кошмар! Вот,досада!
Другой случай был ещё забавнее. После очередного застолья сытые и
весёлые вышли мы на улицу, а подруга осталась расплатиться.
Соблюдая этикет, она никогда этого не делала при дорогих гостях.
И мы тоже воспитанно не мешали ей в этом процессе.
Вышла она нескоро и сильно недовольная. Настроение её и так было
подпорчено.
Наши дети- подростки ели больше взрослых - растущие организмы.
А язвенник муж, которому вообще, кроме овсяной каши ничего нельзя
было есть, наворачивал большой ложкой из общей салатницы, громко чавкая
от удовольствия на всё кафе. Видно было, что сильно изголодался.
Сердито посмотрев ещё раз на квитанцию счёта, подруга тихо прошептала:
- Кажется, таки, обсчитали, сволочи, - и решительно вернулась
в кафе восстанавливать справедливость. Бороться за правду!
Не было её что-то подозрительно долго. Мы уже заволновались.
Наконец-то выходит она вся вспотевшая, красная, злая и волосы дыбом.
Что случилось? Оказывается, наша бедная официантка действительно
просчиталась и была несказанно удивлена и рада появлению Зюзи:
- Как хорошо, что Вы вернулись! Мы забыли Вам посчитать горячее!
Зюзя двадцать раз бдительно пересмотрела счёт - всё так. Никуда
не денешься, пришлось доплачивать. А довольная официантка всё рассыпалась
в благодарностях за такую редкостную честность и порядочность.
Вот, не повезло-то подружке! Мы все в продолжении праздника пошли
есть мороженное уже в другое кафе. Там уже Зюзин муж от души угощал
нас всех пломбиром под заботливые крики бедной жены: " Не ешь! Ты же простудишься!"
Но её неугомонного мужа трудно было остановить, если уж он вошёл в раж.
И праздник, таки, как всегда, удался!