Здесь можно увидеть много фотографий и услышать мой голос:
Мы в Тортугеро, в черепашьем месте. Сюда ежегодно с мая по сентябрь приплывают огромные зеленые черепахи для того, чтобы отложить яйца. Сам процесс нам увидеть вряд ли удастся, – «ноябрь уж на дворе…». А кроме того, людское любопытство может нанести черепахам вред. Мы просто прогуляемся по берегу Карибского моря. Песок в этих местах вулканического происхождения, почти черный. От воды до кромки леса всего десять-двадцать метров.
Сначала мы вообще ничего интересного не наблюдаем, только какие-то ямы по линии, где начинают расти деревья. Но Михаель упорно что-то вокруг этих углублений разыскивает и, наконец, находит яичную скорлупу. «Здесь, – показывает он на яму, – несколько дней назад вылупились малыши. Почему я так думаю? Потому что черепашачьи следы уже затоптали, а скорлупа успела скрутиться и затвердеть».
Мы идем дальше. Ямы, ямы, ямы. Метр в диаметре, чуть больше, чуть меньше. Скорлупы мало, что-то съели вездесущие собаки, восполняющие дефицит кальция в организме, что-то растаскали птицы. Вдруг видим усыпанное белыми остатками яиц углубление и множество характерных дорожек, ведущих к морю. Поднимаем с песка скорлупу: она мягкая, её даже можно еще расправить пальцами. «Сегодня ночью или на рассвете здесь появились на свет черепашки, – говорит Михаэль. – Смотрите, – показывает на лежащую на берегу корягу, – вот тут они наткнулись на препятствие, очень надеюсь, что смогли его преодолеть и благополучно добрались до воды. Вылупившиеся животные способны идти только прямо. Преградой для них может стать любой предмет, выброшенный на песок морем или человеком. Здесь-то их, обессиливших в борьбе за прямой путь, и поджидают хищные птицы, собаки, еноты и даже крабы. Вообще, статистика такова: каждая самка за год в три гнезда откладывает приблизительно 300 яиц, а из тысячи вылупившихся детёнышей достигает половозрелого возраста всего один. Вот и прикиньте: каждой паре черепах нужно семь лет, чтобы воспроизвести себя. И это в том случае, если человек не истребляет этих животных, как это было еще пятьдесят лет назад».
И Михаэль рассказал нам жуткую, но такую знакомую по бизонам и носорогам историю о том, как выходящих для кладки яиц черепах люди переворачивали на спину и убивали. (Тортугеро в переводе с испанского – «ловец черепах»). И ладно бы для пропитания, что хоть как-то можно понять, так нет ведь, ради наживы. Они продавали мясо, кожу и панцирь скупщикам, те – дальше. Все богатели, а черепах год от года становилось меньше и меньше, пока не замаячила угроза их полного исчезновения. Тогда, наконец, хватились, почесали затылки в самых умных местах и под страхом тяжелейших, вплоть до тюрьмы, наказаний, запретили истреблять животных. Местное население перестраивалось очень трудно, не хотело работать на открытых специально для них деревообрабатывающих предприятиях, браконьерничало. Но постепенно, с младых ногтей, стали прививать и привили-таки людям уважительное отношение к природе, создали здесь национальный парк, построили в дельте, между рекой и морем, маленькие уютные лодж-отели, в которых зарабатывают на жизнь потомки тех самых ловцов.
Попасть сюда можно только по воде. Все организовано очень четко: желающих посетить сии уникальные места на автобусе довозят до реки Тортугеро, там пересаживают в лодки и доставляют в заказанный заранее лодж. Наш называется «Вамамба». Здесь очень уютно: небольшие деревянные домики, в оконных рамах вместо стекол частая сетка от насекомых, внутри помещений – громадные вентиляторы вместо кондиционеров. На верандах гамаки. В саду, а он в каждом отеле строго обязателен, бассейн, навесы от дождя и жгучего солнца. И того и другого здесь в избытке. С семи утра и до трех дня жарит, как и положено на десятом градусе выше экватора, но и ливни совсем не редки: в год выпадает до 6 метров осадков. Потому обильно колосится любая, воткнутая в землю палка. Зелень настолько буйная, что глаза перестают замечать даже море. А оно, Карибское, шумит и, как утверждают таблички, для купания крайне не пригодно из-за опасных течений и высоченных волн. Но поваляться овощем на пляже можно в других местах Коста-Рики, а сюда народ стекается, чтобы в тишине полюбоваться растительным и животным миром.
Ну, с растениями, скажете вы, всё понятно: они стоят себе спокойно на месте, приходи и смотри на них в любое время. А живность? Ей же не сидится. И слава Богу! Значит берем фотоаппарат и идем или плывем на охоту. Сначала топаем в сад. Полагаете, там только растения и паучки-бабочки? Мы тоже поначалу так думали, пока однажды не отправились на обед без камеры. А тут тукан! Пришлось мчаться в лодж. И, не сидящая обычно и трех секунд кряду на одном дереве птица, оценила наши старания и решила попозировать. Уж она поворачивалась к нам и так и эдак, демонстрируя яркую раскраску своего оперения. А потом исхитрилась снять с ветки клювом круглый красный плод и усесться с этим богатством точно в профиль по отношению к фотографам, сорвав аплодисменты стоящей внизу толпы.
Короче, нужно быть готовым ко всему. Вот у карамболя, например, внезапно случился сильнейший листопад, – это семейство обезьян решило порезвиться в его кроне. Что они там вытворяли – уму непостижимо. Мы не успевали снимать все их «ужимки и прыжки». Ну, а уж садовникам после их полётов точно было чем заняться.
А на другом дереве, наоборот, все невероятно спокойно: там «завис» ленивец. Движется лишь изредка и еле-еле. Четыре часа ест, всё остальное время во сне переваривает съеденное. В туалет (пардон) ходит раз в неделю. Чаще ему просто лень спускаться на землю, а справлять нужду, сидя наверху, воспитание не позволяет. Зря, кстати, смеётесь: многие обезьяны не заморачиваются политесом и запросто удобряют почву и случайных прохожих, болтаясь на ветках.
Во время лодочных прогулок по дельте видели тоже много интересных «экземпляров». Ягуаром или тапиром похвастаться не можем, но вот каймана снимали с расстояния в восемьдесят сантиметров. Минут десять бревном лежал, лишь однажды слегка хвостом пошевелил. Мы, конечно, тоже вели себя граммотно: резких движений не делали и палкой рептилию не ковыряли.
Надо сказать, что здешняя живность привыкла к жужжанию лодочных моторов и «чириканью» фотоаппаратов. Она усвоила, что эти звуки ущерба ее здоровью не наносят, потому дает спокойно себя разглядывать. Благодаря чему нам посчастливилось увидеть очень много разных птиц, черепах, василисков, игуан и обезьян-ревунов. А уж моему мужу и вовсе повезло: он стал свидетелем того, как только что отложившая яйца громадная зеленая черепаха замаскировала свое гнездо и уползла в море. Наши архангелы и тут не подвели.