Мы расстались с вами 26 августа, закончив Часть 11 «Противостояние».
А 24 августа, кто читал, тот помнит, состоялась третья операция, проведённая по причине человеческого фактора. Если сказать, что никто от человеческого фактора не застрахован, то этого сказать мало. Вы едете в своём автомобиле по автостраде. На табло горят на всех полосах цифры 100. Это значит, что вы должны ехать не менее 100 километров в час. И нет никаких гарантий ни для кого, что найдётся хоть один придурок, который нарушит правила движения, и не случится автокатастрофа. И по странному стечению обстоятельств пострадавшим можете оказаться вы, хотя вы ехали по правилам. Вы не думали об этом.
Так и в хирургии есть стечение обстоятельств разного порядка, когда кто-то проглядел одно единственное обстоятельство, которое впоследствии послужило возникновением рецидива.
Я напомню, что мы имеем дело с саркомой! Одно их самых злейших разновидностей рака. Она не прощает промахов.
После этой третьей операции ребёнок выживал до 20 сентября. Рвота, температура, полное падение форменных элементов белой крови до минимальный значений. Защиты у организма никакой. Влили свежую кровь, дело тронулось, ребёнок ожил. Уколы от температуры, введение тромбоцитов, капельницы с глюкозой, промывки инфузионные с физраствором. Если перечислять всё, что было сделано после третьей операции, то не хватит страницы.
Ближе к 20 сентября предстояла выписка из этого центра, где была проведена вся хирургия и большая часть химиотерапии.
Теперь предстояло радиологическое облучение. Оно в протоколах по лечению саркомы строго обязательно. Невозможно сделать даже самую уникальную операцию, не оставив в ране или около неё хотя бы нескольких чужеродных клеток. Они бы послужили началом нового рецидива. Для этого и нужно радиооблучение, чтобы последовательно раз за разом уничтожить ДНК чужих клеток, чтобы они больше не смогли размножаться.
Но в этот центр нужно ещё было попасть. Один центр не отвечает за другой, и направлений никто не даёт. Везде огромная очередь. Такие же страждущие дети, как и мой внук.
И, вот, его отец приезжает в радиологический центр и занимает очередь в 12 часов дня. Не уходя из зала ожидания, он в 22-30 зашёл на приём к заведующему отделением радиологии. Там, в этом центре приёмы иногда идут до двух часов ночи. Так работают врачи радиологи.
Он получил направление в этот центр.
И 4 октября состоялось первое облучение. Если мне удастся вставить фото в заголовок рассказа, то можно будет увидеть этот огромный аппарат ионизирующего гамма излучения. Простому человеку трудно представить, что это за излучение, в каких дозах дети получают его. Мне удалось 15 ноября при помощи папы внука вставить изображение ускорителя гамма излучения и сам внук стоит перед ним.
Есть названия величин этого излучения, есть цифры строго рассчитанных доз для каждого ребёнка. Делается специальная компьютерная программа по проведению самого сеанса облучения. Маленьких детей нужно подвергать наркозу, так как им не прикажешь лежать неподвижно, да и вся эта гигантская машина вращается вокруг стола, где лежит ребёнок.
Гамма излучения-вещь очень серьёзная. При взрыве атомной бомбы возникают три вида излучения: альфа, бета и гамма излучение. Два первых – это тепловые виды. Они сжигают всё на своём пути, но быстро ослабевают с расстоянием. А вот гамма излучение проникает всюду. Если нет глубоких подземных бункеров с толщами бетона, то поражается всё живое. И не только в день взрыва. Но много времени после него.
Вот и в медицине применяется гамма излучение, уменьшенное в миллионы раз по энергии. В данном случае оно принесёт пользу. Чётко сфокусированное на место операции, оно облучит операционное поле с небольшим захватом здоровых тканей. Так уничтожаются, оставшиеся после операции, не убитые химией клетки саркомы. Выход из наркоза без специальной подготовки для всякого человека очень тяжёл.
Пошли облучения ежедневно. По расчётам врачей курс облучения должен закончится к последним числам ноября. Но аппарат часто ломается, возникают и другого рода неполадки. И более ста детей ждут починки этого аппарата. Тот, кто набрал более половины предназначенной дозы, тот может несколько дней обходиться без облучения, кому-то приходится для безопасности делать химиотерапию. Внук получает один из сеансов химии для безопасности. Высокая температура двое суток. Уколы, снижающие температуру, отказ о еды. Аппарат исправлен. Снова облучение.
Наше терпение на исходе. А как он? Он терпит! Он, маленький человечек, противостоит всему этому наваждению для него. И дай Бог, чтобы он через год, два никогда бы не вспомнил этого кошмара для нас взрослых. Он понимает только одно. Что здесь ему делают больно. Иногда он уже не плачет, когда ему делают укол. Он привык. Надежда у мамы, надежда у папы, надежда у меня и его бабушки.
А для меня - ещё церковь и молитвы, обращённые к Богу, Богородице и другим Святым.
Лечение продолжается. По протоколам оно должно длится не менее года.
13 ноября 2016 года.
Радиологический центр.
Москва.