Стрела Девятая...
-\\\--\\------------------------------------------------ --
Звезда сошла по небосклону,
Лучом мерцнув во тьме ночной,
И волк, в лесу предавшись стону,
Внезапно всплакал,
как ручной.
Он выл на месяц отрешённо,
Стонал на весь земной удел,
Душой своей опустошённо,
Как уголёк хладевший тлел.
Он так стенал на долю волчью
И так по-волчьи тьму молил,
И клялся он, что этой ночью
Ещё ни разу не убил.
Он шёл один тропой плуталой,
В проклятьях волчью жизнь клеймя,
И над судьбой своей усталой
Он, сокрушаясь, выл три дня.
Зачем, зачем ему упала
Масть карты чёрного вольта?
И эта звёздочка не знала,
Что этот лес его беда.
Зачем она спустилась с Неба,
Пленившись ёлочкой в снегу?
Ведь не её судьбы потреба
Мерцать здесь в хладную пургу.
Зачем её гласам игривым,
Звучащим в дальних Небесах,
Петь басни голосом сонливым
Без крова и тепла в лесах?
Выл волк на месяц неразумный,
Что отпустил он дщерь* свою,
Пытаясь план Его заумный,
Понять пред полем на краю.
Он вдаль смотрел, где поле вилось,
Играя в складках и буграх.
И вот теперь ему открылось
То, что порою видел в снах.
Ему открылась его доля,
Ему открылась волчья суть,
И в нём
о, вдруг!
Зверина воля
Узрела свой звериный путь.
О, как же рвётся теперь сердце!
И, как кричит его душа!
Пред лесом, где сокрылась дверца
Ещё волчонка-малыша.
Зачем, взвывал он в Небо волком,
Меня волчица родила,
Щенку, не знавшу мира толком,
Зайчонка в игры принесла.
Зачем в лесу законам волчьим
Суждено кем-то процветать,
Зачем нам псам — уродам гончим
В усладу смерти дни верстать.
Я не хочу отныне волком
В душе своей себя внимать,
И на пути, кроваво-колком,
Свою тропу по снегу стлать.
Пусти меня, мой князь-владыка.
Пусти на вольные хлеба.
Я не хочу отныне рыка
Повсюду слышать, смерть требя.
Устало волчье во мне семя,
Поникла сладость зла его!
Я покидаю ныне племя
Волчар, ушедших далеко.
Я здесь один, на пне пред лесом,
Куда упасть должна звезда
Своим воздушным, лёгким весом,
Мерцая бликами всегда,
Я встретить должен её с Неба,
Я должен дунуть на неё!
В том есть не волчья крошка хлеба,
В том есть желание моё!!!
И пусть от волка дуновенья
Растает снег в лесах во тьме,
Ведь вспыхнет пламя озаренья
Везде, и, может быть, во мне.
Прости, мой князь, мой зловладыка,
Прости солдата своего,
Но стать волка во мне поникла,
Душа вверх мчится
— высоко.
Она несётся и витает
Средь удалённых в небе звёзд.
Я чувствую, как сладко тает
Лёд каянных, алмазных слёз.
Прости, не данник я отныне,
Теперь я вольный звездочёт,
Я в Небо уплыву на льдине,
Куда та звёздочка влечёт…
* *
Звезда сошла по небосклону,
Лучом мерцнув во тьме ночной,
И волк, в лесу предавшись стону,
Внезапно всплакал,
как ручной.
Он выл на месяц отрешённо,
Стонал на весь земной удел,
Душой своей опустошённо,
Как уголёк хладевший тлел.
Он так стенал на долю волчью
И так по-волчьи тьму молил,
И клялся он, что этой ночью
Ещё ни разу не убил...
*Дщерь - дочь (церк.-слав.)
Мирославу и Татьяне — дорогим петербургским друзьям
защитникам наших братьях меньших,
данных нам в назидание.
24.04.2005.
Когда я написал этот стих, поинтересовался, что думает о волчьем вое человечья наука. К удивлению, оказалось — тайна волчьего воя науке человечьей совершенно не была ведома, хотя ответ любому здравому человеку, как и здравому волку, был очевиден. В своей первой аннотации к стиху я так и написал, что "эта тайна за семью печатями, но приоткрывается в данном повествовании". Лишь недавно, в 2013-ом году биологи из Австрии после длительных опытов слегка подошли к разгадке. Она, в общем, к тому и сводится, что есть в стихе. Их заключение — "вой для волков служит выражением какого-то личного переживания, связанного с социальными взаимоотношениями".
Думается, когда-то учёные пройдут дальше и поймут, что необыкновенно умное животное, каким является волк, собака, обладает максимально близкой к человеку энергией душевной организации, пусть то отвергают церковники. Не случайно, тюркские народы в легендах ведут себя от волков, как и братья основатели Рима, которых, как известно, вскормила волчица. Волки в доказанной реальности не однажды вскармливали брошенных младенцев, проявляя удивительную чуткость и заботу к беспомощным чуждым им малышам. Когда-то наука поймёт, что волчий вой — это выражение боли звериного греха, в которое вяжется животное, способное на поразительные в добром порывы.
Мы люди тоже порой воем, по той же причине и это даёт надежду. Человек, в отличие от зверя, обладает способностями изменить существующее злое положение вещей этого Мира. Лишь к человеку имеет отношение известное изречение: "Свят не тот, кто безгрешен, а тот, кто победил грех". Имеем в виду грех прежде всего мировоззрения, миросознания.
03.11.2016.