В предзимних лесных сумерках мерно раскачивались сосны. Непролазные овраги наполнялись тишиной, скованной ледяным инеем. Небо отражалось белизной бесконечных глубоких сугробов…
Я вышел из зимовья, пристально вглядываясь в лесные дали… Над далекими горами и речной долиной сыпал крупными хлопьями снег. Где-то тихо переговаривались на сосновых ветвях вороны. Наколов дров, я занес их в избушку, что стояла между двух сосен, и затопил печурку. Огонь разгораясь, гневно затрещал поленьями, шептали старые стены, где-то в подполе шуршали мыши… Я начал дремать, и, наконец, заснул, положив голову на сомкнутые руки… И мне что-то снилось…
В пелене чарующего заката, там, где ручьи, сплетают узоры в холоде снегов, неся воды под гнетом льда в полноводные реки, прячась среди заснеженных деревьев, я пробирался по лесной тропе куда-то, медленно ступая по хрустящему насту, иногда проваливаясь по пояс.
Я знал, что там, где лиственницы сеют свои золотые иголки на белоснежное покрывало, я встречу Ее, ту, что казалась мне лесной Волшебницей.
И вот, среди скрипящих под ветром пней, где березовые рощи, еще оставили листву на ветвях, укрытых отголосками вчерашней непогоды, я увидел Ее.
Она стояла с улыбкой среди березовых стволов, вглядываясь прямо мне в сердце. Когда наши взгляды встретились, меня окутала тишина, мерно стучало сердце, падал снег, и качались ветви сосен…
Преодолев волнение, я взял Ее за руку, и, растворившись в чарующем взгляде, безмолвно улыбался в сумраке заходящего солнца, а Она улыбалась мне в ответ…
Я очнулся в темноте от холода… Я стоял засыпанный снегом, а в руках держал ветку шиповника, больно исколовшую мне пальцы. Дверь в избу была распахнута, и среди моей нехитрой утвари гулял морозный ветер.
Зайдя внутрь, я присел на чурбан, заменявший мне стул, и долго смотрел на огонек шиповника, мерцающий в полумраке одинокого жилища…
(с) Мрак (f;r Erda Othila)
* светопись - О.