ГОРЮХА.
Она была обычной советской девушкой-комсомолкой: скромная, старательная, в меру смешливая, неглупая и доверчивая. Простая даже по имени: Валентина Ивановна Петрова – ничего романтичного. Красива неброской красотой русской: белокожа, голубоглаза, с ярким румянцем во всю щёку и косой до пояса.
Косу к окончанию восьмого класса отрезала, захотела себе «сэссон» как у Мирей Матье – получилось.
Девчонки завидовали: «Ох уж волосы – копна и красотища!»
Пришло время уезжать из многодетного шумного и нищего дома – мать отчаянно надеялась на старшую дочь: «Устроится в городе, выучится, станет помогать нам с отцом».
Посадили дитятко на поезд, дали дрожащими руками тридцать рублей (от семьи оторвали!) и пожелали счастья.
– Не помрёшь с голоду. Поступишь, стипендию станешь получать, в тепле да сытости заживёшь…
Так и провожали Валю завистливыми глазами и сами, и соседи, что на тот момент оказались на платформе, и дети, тайком прибежавшие на полустанок, чтобы поглазеть на отъезд Горюхи – любили сестру шибко.
А она не радовалась, а запаниковала: «Куда еду? Как жить без родичей? На какие деньги одеваться-обуваться?» Но, пока ехала трое суток до столицы, страх поутих, настроение улучшилось, даже с нетерпением ждала, когда станет самостоятельной и взрослой.
Вышло не так радужно и легко, как думали родители и сама Валя.
Долго мыкалась по Москве, училищ пропасть, а общежитий нет – Олимпиада на носу, 79-й год, всё забрали в ремонт, чтобы подготовить жилфонд к приезду тысяч гостей со всего мира.
Впала в отчаяние, поистратилась, ночевала на вокзалах да в парках, где было холодно и страшно.
Потом и вовсе беда грянула: украли кошелёк с последней десяткой! Только и осталось богатства, что в косметичке истрёпанной завалялась – пару с хвостиком рублей.
И тут повезло: нашла училище с общежитием, правда, учиться там не хотелось вовсе – нефтепереработка. Работать направляли на нефтезавод. Но деваться уже было некуда – даже на обратный билет денег не оставалось.
Два года, что последовали за этим, Валя не любила вспоминать – горько и стыдно было: отчаянная нужда, презрение одногруппников, когда видели её потрёпанную одёжку и обувь, унизительная жалость в глазах бывалых баб с практики – совали поношенные вещички и горестно вздыхали: «Сами такое прошли», липкие приставания нахальных полууголовных парней, также как она, понаехавших в престольную, явно скрываясь от своих органов милиции…
Спасибо мастеру группы – помог устроиться девушке курьером в Химуправлении, всё какая копейка, возможность одеться и не ходить голодной.
Ох, и лихо ей было!..
Из дома же летели гневные письма, где мать упрекала неблагодарную дочь в нежелании помогать деньгами и продуктами, одеждой и мелочёвкой…
А на что это было Валентине купить-то?
Совсем отчаялась, стала подворовывать в большущих универсамах да универмагах. Везло, не поймали ни разу. Смогла остановиться, увидев однажды, как попалась такая же бедолага, как её потащили в милицию. Потом краем уха услышала, что ту девчонку в отделении неделю насиловали все, кому не лень было, а потом засудили, «повесив» все кражи за три месяца по району. Этот случай отбил у Вали охоту воровать навсегда!
Когда на третьем курсе училась, солнышко заглянуло тощим лучиком и в её жизнь – влюбилась. Случайно. В чужого мужа.
Рядом с училищем была школа, там и увидела папашу славного мальчика. И обомлела: «Он!» И поплыла, глупая, по волнам мечты и любовной одури.
Начала все деньги, что удавалось заработать на трёх работах по треть ставки, на одежду и косметику тратить, расцвела, похорошела, даже учиться стала хорошо, стипендию подняли.
В общем, заметил её красавец московский, стал оказывать знаки внимания, попросил с сыном быть, приплачивал за работу няни.
Закрутилось у них…
Отрезвление пришло быстро – вернулась из загранки его жена, и они переехали в другой район, купив кооперативную квартиру.
Взвыла Валя дурным голосом!
Едва окончила училище, с трудом мастер уговорил её не дурить, а идти по распределению работать, а то из общежития враз выгонят – на улице с «волчьим билетом» окажется, ведь и временной прописки тут же лишат!
Началась мука-жизнь: сутками работала оператором в цехе, в свободное время искала редких встреч с любимым и единственным.
Всё оборвалось в един миг: жена накатала, куда следует, жалобу на лимитчицу, преследующую её мужа.
Валентину стали таскать по комиссиям, нависла угроза выдворения из столицы за аморальное поведение. Дала письменное обещание, что впредь не повторится подобное…
Вскоре возле девушки появился Пашка-балагур, такая же лимита, как сама.
Заморочил голову, что-то всё придумывал, тормошил, но она была, как под наркозом от потрясения и краха любви.
Опомнилась где-то через год, когда уже ждала ребёнка. От Паши.
Оказался честным – женился.
Дали молодым квартиру в новостройке – все с комбината туда переселились! Район шумный, молодой, с кучей детей – радуйся и живи!
Валентина стала мужней женой и матерью мальчика Петра, закружилась в семейных делах и заботах…
Счастья не вышло – Паша стал пить беспробудно! Оказалось, что он из семьи пропойных и буйных.
Ох, и нахлебалась с ним Валюха-Горюха…
Может, и сдюжила б, перемогла и эту напасть, смирилась, как все бабы, но… Сломалась, стала попивать тихонько, за мужем допивая-подбирая.
Опустилась скоро. Но подкосило окончательно не питие, а…
Как-то с тремя друзьями шли из пивбара «тёпленькие» и весёлые.
Компания ушла немного вперёд, а Валька замешкалась на углу дома – лопнул ремешок босоножки. И тут увидела его, судьбу, любимого, Валерия.
Возле обочины притормозила роскошная иностранная машина, из неё вышла красивая пара: мужчина и женщина. Пошли в магазинчик-кулинарийку, вскоре вернулись с тремя дорогущими и дефицитными тортами: «Полёт», «Прага» и «Птичье молоко». Женщина, вся «в фирме», с любовью льнула к такому же богатому спутнику…
Валя едва его узнала!
Жадно разглядывала, зажимая руками рот, чтобы не закричать, впитывала глазами эту красоту, напивалась любовью незаконно и нахраписто, ощупывала мощную высокую фигуру бывшего возлюбленного мутными поблёкшими глазами…
Они уехали, плавно развернув дорогую машину, обдав бензиновой гарью и вонью Валентину, вышедшую из-за угла машинально, как под гипнозом.
Проводив авто закричавшим от боли глазами, рухнула на колени и, склонившись, стала целовать то место, где стояли колёса. Теперь не сдерживалась – орала в голос, хрипло и страшно, размазывала по одутловатому красному лицу обжигающие слёзы, билась головой об асфальт…
Опомнилась не скоро.
Друзья вернулись, потащили, что-то говоря – не слышала.
Вырвалась из рук с матюгами, отмахнулась кулачищами и пошла прочь на Москва-реку, где гудели пароходы и рычали катера…
Пришла в себя поздно вечером, оглянулась: сидит возле шлюзов.
Вспомнив дневное происшествие, вновь начала плакать, выплакивая всю свою несчастную и негодную жизнь. Долго рыдала.
Так и просидела под деревом в углублении корней до рассвета.
…Когда небо стало светлеть, в измученной голове страдалицы всплыла страшная грешная мысль, от которой отделаться так и не сумела. Просто встала и пошла исполнять.
Пробравшись на территорию шлюзов, воровато огляделась: тихо, все спят. Встав на створ, постояла пару минут, смотря на розовое небо, светло и чисто улыбнулась ему и… бросилась вниз на камни и штыри.
Спустя час, шлюз наполнился водой, северные створы раскрылись и пригласили внутрь пассажирский теплоход, направляющийся в круиз по Волге. Закрыв, медленно выпустил воду с южных и проводил судно, помигав фонарями.
Через пару часов матрос что-то убирал на корме и краем глаза заметил, что за судном что-то плывёт в кильватере. Долго не мог сообразить, пока не разглядел.
– Человек за бортом!
Поднялась суета, ход теплохода сбавили, потом остановили, на воду спустили шлюпку.
Когда достали пассажира, поняли, что он не с их судна.
– Утопленница. Не один день, видать, в воде – синяя вся.
Вызвали милицию, сдали находку, невесть как зацепившуюся одеждой за выступ нижней ходовой части, и отправились дальше, не потревожив покоя едва просыпающихся пассажиров.
На теле документов не было никаких.
Милиционеры разослали запросы и ориентировки – пусто.
Через месяц утопленницу похоронили в безымянной могиле на маленьком деревенском кладбище и забыли.
Только дети ещё долго пробирались туда и рассказывали страшные байки о женщине, приплывшей к их берегам за теплоходом «Фёдор Шаляпин»…
Ноябрь, 2016 г.
Фото из Интернета.
http://proza.ru/2021/01/12/2089