Мы тихо отметили очередную годовщину Великой Октябрьской социалистической революции, которую сегодня принято называть военным переворотом. Сама по себе такое навязывание термина не говорит о безграмотности тех, кто пытается «прогибать» историю под очередной заказ. Они как раз грамотные специалисты и уж точно знают, что всякая революция сопровождается действием (или бездействием) военных. Но не всякий военный переворот несет кардинальное переустройство общественных отношений. Тасуя лозунги, специалисты пытаются перенастроить целые поколения, заставшие существование государства, когда-то объявившего целью построение общества справедливости. А для тех, кто родился уже после распада СССР, придумывают новые шаблоны, «краткий курс» и даже новую «реальность». И эта система «перенастройки» отлично работает. Советский Союз пал не под натиском внешнего врага, который, безусловно, был. Он не стал жертвой предательства (хотя предательства как раз хватало). Его обрушила толпа людей, которая и желаний своих не могла сформулировать точно. Он рушился при молчаливом непротивлении народа. Как вы понимаете, 295 миллионов человек сами по себе не могут представлять единую нацию, даже будучи связаны между собой единым языком и культурой. Нацией нас делает государство, провозгласившее идеи, которым мы готовы следовать. И когда правящая элита не смогла (не захотела) защищать "старые" идеалы, государство рухнуло на глазах растерянного народа. Даже те, кто кричал на площадях о свободе, «жратве от пуза» и «добром капитализме», вышли на площадь от растерянности. Иногда нам пытаются намекать, что и в 91-м году произошла революция. Мол, общественное устройство претерпело революционные изменения. Но нет, революция всегда защищает именно передовые идеи, пытается делать рывок к новым экономическим отношениям. В основе революции не может быть регресса. В начале 90-х победила как раз контрреволюция, отбросившая сотни миллионов человек к отношениям ХVIII-ХIХ веков. Раздавившая, унизившая, ограбившая и убившая тех, кто еще недавно считал себя частью «единой семьи народов». Ничего похожего на события 1917 года…
Хотя нет, есть у этих событий общие черты. К примеру, загнивание элит. Моральное и физическое разложение интеллектуального, правящего сословия. Причем процесс этот был видимым, длительным, понимаем многими. Террор конца ХIХ века, широко поддерживаемый обществом, на самом деле был тупиковым вариантом революционного движения. Бомбисты-эсеры, анархисты-экспроприаторы были обособленной группой, которую больное русское общество рассматривало как гладиаторов на арене, как животных, выступающих в цирке. Революция 1905-1907 годов ужаснула многих, испугала, но не отрезвила. Как раз правящая элита государства поняла опасность волнений в воинских частях и на кораблях, поняла силу рабочих организаций. И четко проследила взаимосвязь проигранной русско-японской войны и народного брожения. Ведь в чем упрекали люди государство? В коррупции, предательстве, глупости, трусости, что, по мнению людей, и привело к поражению. Понадобилось два года на кровавое подавление первой русской революции. Причем экономические реформы Столыпина оказались в данном случае действеннее, чем военно-полевые суды его же имени. Кстати сказать, в эти годы пересажали, удалили от дел массу коррумпированных бюрократов, подрядчиков, заводчиков. Однако дела в той же экономике были столь запущены, что их пришлось исправлять уже в ходе Первой мировой войны. Вступив в империалистическую бойню, Российская империя предопределила свою судьбу. Впрочем, надо помнить, что в результате этой войны перестали существовать сразу четыре империи. И всех монархов предупреждали о такой возможности загодя. У нас предпочитают упрекать в развале страны Николая Второго. Он был слабым монархом, но идиотом не был. Надо сказать, что многие его действия в ходе войны были не просто разумны. Уже в ходе войны он сумел не просто перевести экономику на военные рельсы, по сути, создать новую боеспособную армию и эффективную промышленность. Он уверенно вел страну к победе. И кто его остановил? Большевики? Нет. После разгрома часть партийной верхушки сидела по ссылкам и каторгам. Кто-то находился в эмиграции. А рядовые партийцы были в окопах и на фабриках. Причем, судя по воспоминаниям очевидцев, большевики хорошо работали и воевали. Не случайно многие герои грядущей Гражданской войны вернулись с «империалистической» фельдфебелями, унтерами, с георгиевским бантом. Кто был настолько глуп, что имея под ружьем десять миллионов вооруженных мужиков, уставших от войны и ненавидевших «тыловую грязь», решил поиграть в свержение монархии? Несколько генералов и депутатов Государственной Думы поднялись в царский вагон и предложили царю отречься. Да, если бы Николай Второй был похож на своих предшественников, то просто кликнул бы конвой. «Атаманцы» отвели бы инициаторов к ближайшей стенке, и история пошла бы по иному вектору. Но…монарх решил поучаствовать в демократической сказке. А ведь он знал, к чему приводило Русь боярское своеволие. Знал, к чему пришла Речь Посполитая через панский гонор. И «свободным людям» хватило менее года, чтобы привести страну к краху. Что успели они сделать за это время? Разворовать подряды на снабжение армии? Просадить на бирже шальные капиталы? В поэтических салонах научить матросов кокаин мешать со спиртом? Безучастно смотреть, как в запасных полках и на кораблях, личный состав уничтожает командиров? Переругавшись внутри «временной хунты», испугавшись генеральского путча, сам Керенский и вооружил рабочую Гвардию. Насытить столицу воюющего государства легальным оружием, позволить создать политическим оппонентам иррегулярные боевые отряды и начать провоцировать их на выступления, это надо быть очень странным политиком. Особенно на фоне военных неудач. А учитывая, что в запасных полках скопились огромные массы солдат, не желающих идти на фронт, ситуация была близка к хаосу и бунту. Государство нужно было спасать. И именно большевики взяли на себя роль спасителей Отечества. Вот недавно все вы смотрели кино про женский «Батальон смерти». Таких добровольческих "ударных" частей тогда создавали массу. Пытались закрыть дыры на фронте добровольцами. А почему? Разве фронтовики, третий год противостоящие врагу, вдруг разучились воевать? Французы, немцы, британцы, мадьяры воевать продолжали с нарастающим ожесточением, профессионализмом, применением новых технологий, а русские…устали? Нет. Но мы вновь возвращаемся к тезису, что для существования государства мало языковых и культурных скреп. Нужна элита. Нужны люди, четко формулирующие задачи. Первыми встающие из окопа (или вторыми, прежде выгнав на бруствер излишне медлительных). Так вот, за этот короткий срок между двумя революциями 1917 года Российская империя такой слой пассионариев утратила. Они никуда не делись, буквально через пару месяцев они стали движущей силой Гражданской войны, с обеих сторон. Просто от воцарившейся в обществе подлости, предательства, гнили эти люди растерялись. Так бывает, когда сильные, смелые, ответственные просто потеряли на время ориентиры. Мир рухнул. И как писал в эмиграции офицер - "дроздовец": "Ударники всегда были мрачными. Они шли в атаку, когда вся армия равнодушно смотрела им в спины"…
Когда большевики готовили вооруженное восстание, они четко оценивали сложившуюся в стране и мире ситуацию. Это при том, что за год до этого Владимир Ульянов (Ленин), находясь в эмиграции, сомневался в близости революции. А ведь он уже выдвинул тезис превращения войны империалистической в войну революционную. Кстати, давний «кадровый» спор с Мартовым о принципах членства в партии Ленин «выиграл» как раз в эти дни. В его руках оказалась небольшая, но чрезвычайно дисциплинированная, опытная, самоотверженная партийная структура, которая очень быстро стала обрастать сторонниками. Остальные партии вопрос о власти, можно сказать, продискутировали. Стоит отметить, что большевики перешли к вооруженному свержению Временного правительства в условиях репрессий, начатых государственной властью против РКП(б). Они и сами не были «гимназистками», однако в свое время, принципиально отказавшись от индивидуального террора, провозгласив необходимость построения государства социальной справедливости, большевики после начавшихся в отношении их репрессий получили моральное право ответить на удар. Тем более, что вооруженной силой они уже обладали. Причем рабочая Красная гвардия была обучена, хорошо оснащена и отличалась от солдатских масс дисциплиной. Отношение к Временному правительству со стороны граждан характеризует тот факт, что среди десятков тысяч офицеров, официально зарегистрированных в Петрограде 1917 года, на оборону правительства удалось набрать женский батальон, пару рот юнкеров и сотню казаков. И опять же в центральной части России состоялась революция, а 190 миллионов человек в огромной стране равнодушно (растеряно) ждали финала. Прошло несколько месяцев и…выяснилось, что с идеей социальной справедливости готова бороться ничтожная часть бывших подданных империи. За все годы Гражданской войны в Белом движении участвовало не более полумиллиона человек. Фанатики, идеалисты, случайные люди, мобилизованные. Даже при поддержке интервентов свой поход они закончили в море и «парижских туалетах». Тысячи их метались между белыми и красными, возвращались в Советскую Россию даже ожидая верного расстрела. Почему? А большевики смогли предложить людям очень увлекательную идею. Наивную? Может быть, но пока в нее люди верили, они сумели по-настоящему изменить окружающий мир. Все, что сегодня общество может предложить гражданину в виде тезиса «социальные гарантии», рождено в эпоху построения и существования Советского Союза. После его падения человечество существует в условиях стагнации и безудержного угнетения народов. Пока это касается Ближнего Востока и части Европы. Россия пытается обозначить альтернативный путь, где есть какие-то общепринятые моральные, этические, догматические нормы. Но что может противопоставить деструктивным идеям общество, настроенное на индивидуальную вседозволенность? Идеям противостоять могут лишь идеи. И собственник средств производства всегда будет бояться своих наемных работников. Он ведь точно знает, какую «шкуру дерет». Где уж тут единение? Так что на современном этапе идея построения общества социальной справедливости не менее утопична, чем была в веке ХVII. Но иных идей, пока вокруг не видно. И Советский Союз остается единственным примером успешного противостояния враждебному окружению при скачкообразном развитии экономики и воспитанию первого поколения «строителей коммунизма». К сожалению, большая часть этих невероятных людей погибла на фронтах Великой Отечественной войны. Но то, что они сумели создать, оставить нам в наследство, заставляет вновь и вновь возвращаться к осмыслению идей того поколения.