принципы обмана и насилия

Вступление
   
    У всех у нас в этом мире очень много общего: все мы живём под одним солнцем, всем нужен воздух, всем нужна вода и пища, всем нужно место, где не очень жарко и не очень холодно, и у нас у всех одного цвета кровь. Только одно различие разделяет всех на две полярные категории: одни могут поддерживать свою жизнь, не мешая делать то же самое другим, а другие нет.
    Если кто-то хочет обеспечить своё существования в ущерб другим, он должен применять принципы, позволяющие ему осуществлять свою волю вопреки чужой. Такими принципами являются насилие и обман.  Насилие – это явление, когда кого-то заставляют делать то, что он не хочет, но воспротивиться не может. А обман – это ситуация, когда он воспротивиться не хочет, потому, что его заставили думать, ему она нужна. Т.о., в среде, где имеют место насилие и обман, кто-то может понимать, что в отношении него делаются неправильные вещи, но воспротивиться не мочь. Или не понимать, и думать, что всё нормально. Ну, или потенциально мочь, но думать, что не может. И он может так же делать такие вещи в отношении других, и заставлять их делать то же самое, и применять для этого и силу, и обман, и действовать как осознанно, так и в слепую, и как добровольно, так и по принуждению. Поэтому в среде обмана и насилия варианты могут быть всевозможные, и её обитатели могут думать и говорить что угодно, в т.ч. то, что говорили бы в среде правды и согласия.
    В меру того, насколько проявление принципов обмана и насилия является систематичным, о них можно говорить, как о системе обмана и насилия. Когда такая берёт под контроль жизнь общества, как о системе обмана и насилия можно говорить обо всём обществе. Когда общество является системой обмана и насилия, оно заявляет о себе, как об обществе, стремящимся к миру и согласию. А используемые методы решения вопросов выдаёт за единственный возможный способ удержать порядок, и заставляет считаться со своей волей, принуждением или убеждением добиваясь признания.
    Система «обман плюс насилие» всегда эффективнее, чем просто обман, или просто насилие. Где не хватает сил напрямую навязать свою волю, может использоваться обман. Где обман раскроется, есть возможность доделать дело силой. Поэтому оптимальный вариант для такой системы обычно в том, чтобы использовать обман, пока он даёт возможность идти по пути наименьшего сопротивления, а в случае разоблачения использовать аварийный вариант – силовое решение. При этом постараться сохранить обман в отношении тех, в отношении кого получится, а потом извлечь уроки из ошибок, предпринять меры для предупреждения ситуации, и в таком режиме продолжить развиваться.
    Система обмана и насилия может быть зарождающейся, формирующейся, или сформированной. Она может бороться с системой правды и согласия, или конкурировать с другими системами обмана и насилия, или делать и то и то сразу. Может образовывать вместе с последними общую систему, действующую по соответствующим принципам. Может возникать на базе старой системы обмана и насилия, в результате её развала, или отсоединения от неё, или просто поглощать другую систему. Все эти варианты есть разные породы системы обмана и насилия.



§1. Принцип ущербности

    В основе обмана и насилия лежит принцип паразитизма. Паразитизм есть явление, когда кто-то, ничего не производя, потребляет то, что производят другие, в ущерб их возможностям благополучного существования.  Паразитизм наносит ущерб, не зависимо от того, как его пытаются выставить или видеть.
    Например, если человек всю жизнь живёт в долг, отдавая старому кредитору за счёт ещё большего кредита у нового, то это чревато для общества тем, что он рано или поздно умрёт, так и не отдав последнему из них. Или, живя вечно (как, видимо, кто-то рассчитывает), выйдет на такую сумму, которую перезанять ни у кого не сможет. Но, если общество не хочет, оно может не видеть закономерности ущерба. И все, кому отдали, будут говорить: «Всё нормально», а те, кому не отдали, скажут: «Это чистая случайность, что так получилось – я уверен, что если бы не случилось непредвиденного, то он перезанял бы, и обязательно вернул…», и все остальные будут говорить: «А меня это вообще не касается». И, т.о., может не найтись никого, кто сформулировал бы общий для всех вывод о том, что представляет собой для общества данное явление, и что в связи с этим ему следует предпринимать.
    Аналогичным образом принцип ущербности действует и в системе, построенной целиком на обмане и насилии: сколько есть всего момента паразитизма, столько и будет суммарного ущерба. Просто обычно работает система отвода глаз или списывания его на сторонние обстоятельства


§2. Дисбаланс системы обмана и насилия

    В системе обмана и насилия паразит может быть один, или их может быть много, и они могут иметь свою иерархию распределения, но они всегда будут создавать ущерб, соответствующий отбираемым у других ресурсам. Ресурсы в системе обмана и насилия паразит может получать непосредственно в процессе простого изъятия чего-либо у своей жертвы, либо в процессе сложной волны перераспределений, в результате которой один что-то забирает у кого-то другого, а тот у третьего, и так далее. Но основным принципом данной системы всегда будет положение, согласно которому паразит сможет брать, но не в коем случае не должен отдавать. Поэтому перед любым, кто в такой системе метит в хозяева положения, стоит необходимость запустить такую волну перераспределения, которая обязательно должна где-то застопориться перед тем, как её последствия вернулись бы ему бумерангом назад.
    В какой бы области не происходила волна перераспределения, она всегда несёт в себе дисбаланс, в результате которого где-то у кого-то будет то, чего у него быть не должно, а где-то кому-то будет не хватить чего-то из того, что у него должно было быть. Такая волна будет построена на простом и ничем не прикрытом насилии, либо на обмане, приводящим какие-то оправдания. Но даже если в нём будет обман, прикрываемый другим обманом, а тот третьим, то, сколько бы эта цепочка не тянулась, в её конце будет стоять ложь, которая ничем не прикрыта.
    Если будут использоваться убеждения, вложенные кому-то в голову, призванные задержать возвращение волны перераспределения, то, даже если они будут подкреплены цепочкой каких-то рассуждений, в конце её будут стоять такие убеждения, которые ничем не подкреплены, кроме «Я точно знаю, мне виднее, и ничего слушать не хочу!». Если волна будет построена на основе компенсации за какой-то ущерб, передаваемой кому-то, и взымаемой с кого-то, кому тоже потребуется другая компенсация, то в конце этой цепочки обязательно будет тот, на ком эта последовательность будет самортизирована, и чей ущерб ничем компенсирован не будет. А у её истоков будет стоять тот, кому компенсировать было нечего. И, каким бы не был формат этого явления, чем дальше будет тянуться такая цепочка, тем больше, скорее всего, будет масштаб её последствий. Потому, что законы природы обойти нельзя, и из ничего ничего не создашь, а потому не может быть такого, чтобы кто-то с кого-то ущербным образом мог что-то брать, а в итоге все остались бы при своём. Можно только скрыть что-то от тех, кому нежелательно что-то лишнее видеть, и заставить терпеть что-то тех, от кого не получается что-то скрыть.
    Т.о., принцип системы обмана и насилия отличается тем, что, сколько бы в ней не было тех, кому в её условиях пребывать вольготно, обязательно должен быть кто-то, кому от этого плохо, и плохо настолько, что ущерб от этого никак не ниже благополучия всех процветающих за счёт него паразитов. И если в ней используется такая система заблуждений, где одно подкрепляет другое, то в конце будет такое заблуждение, которое размером никак не меньше всех предшествующих этапов, вместе взятых.


§3. Хозяйство системы обмана и насилия

    Поскольку основной принцип паразитизма – рост за счёт поглощения чего-либо, то условия такого режима постоянно требуют наличия тех ресурсов, которые можно было бы в нужном количестве поглощать. А для этого нужно не только следить за своей численностью, но и за численностью тех, благодаря кому имеется этот ресурс. И если в каких-то случаях системе паразитизма окажется лучше процветать за счёт тех ресурсов, которые лучше производятся благодаря принципам правды и согласия, она будет следить за тем, чтобы в нужных областях остались соответствующие условия, благоприятные для восполнения этих ресурсов. И все необходимые составляющие для поддержания этих условий, будут налажены, но налажены для единственной цели: кормить в конечном итоге рост тех, кто стоит за организацией этого процесса.
    Чем больше в системе количество производящих элементов, тем вольготнее будут чувствовать себя хозяева системы, и тем больше будет у неё сил для борьбы за своё выживание. И чем грамотнее устроена система насилия и обмана, тем более вольготные условия для себя могут её хозяева организовать. И если обстоятельства того потребуют, систему частичной поддержки правды и согласия они будут по возможности использовать для прикрытия основной сущности своей системы. Однако, сколько бы правды и согласия в рабстве у этой системы не было бы, пока ситуацию контролируют её хозяева, она останется системой обмана и насилия.
    Если общий контроль за хозяйством системы осуществляется целой иерархией паразитов, то деятельность каждого из них будет в той или иной мере также мешать всем остальным. И в рамках этой политики вышестоящим придётся противопоставлять свои интересы интересам нижестоящих, которые тоже хотят поглощать на своём уровне всё, до чего смогут дотянуться. И поскольку для более глобальных целей обычно требуются более продолжительные сроки реализации, то задача высших часто усложняется необходимостью сохранить определённые ресурсы в течении более долгого периода, чтобы распределить их соответствующим своим интересам и планам образом, в то время как у низших стоит всего лишь задача быстрого и незамысловатого поглощения оных при первой же возможности. На этой почве происходит отдельное противостояние крупных и мелких паразитов, выражающееся в стремлении высших удержать то, что низшие стремятся растащить. Всё это есть особенности хозяйства системы насилия и обмана.
    В рамках всех особенностей хозяйства системы насилия и обмана её лидеры могут говорить, что они поддерживают условия, необходимые для реализации принципов правды и согласия. Они могут говорить, что они истребляют элементы, насаждающие насилие и обман. И они могут говорить, что они вступают в союз с теми, кто занимается аналогичной деятельностью, с целью объединения усилий, и достижения более эффективного результата. И они могут повторять, что неустанно разоблачают горы лжи, которую плетут враги системы и предатели. И всё это в определённой части может быть правдой. Но как только эта однобокая правда получит ресурс какого-то доверия, это тут же приведёт к увеличению общего момента обмана и насилия. Ибо, чем больше укрепят свои позиции хозяева системы, тем труднее с ними будет в конечном итоге бороться.

§4. Инстинкты системы насилия и обмана

    Если в системе правды и согласия победа симбиоза над паразитизмом есть общая победа всех её участников, то в системе обмана и насилия полноценная победа паразитизма может быть только победой одного её элемента и поражением всех остальных. Если в системе симбиоза все элементы всегда друг за друга, и сообща против насилия и обмана, то в системе паразитизма все вместе против сил правды и согласия в целом, и каждый отдельно друг против друга в частности. Вы спросите: а как же при таком раскладе принципы обмана и насилия могут выживать и развиваться, если шансы на конечную победу какого-либо из их представителей получаются минимальными? Они выживает потому, что эволюция этих явлений вырабатывает у её элементов соответствующие инстинкты, благодаря которым её институты получают возможность выживать и развиваться.
    Основной инстинкт системы обмана и насилия заключается в том, что её силы нуждаются в таком порядке, при котором они сначала организованно борются против общего противника, а после (в случае победы) переключаются на борьбу друг с другом. Для этого они нуждаются в сильном лидере, который заставит их организованно действовать в «общих» интересах. На их языке это называется «нужна сильная власть».
    Если однозначного лидера своевременно не выявляется, инстинкт выживания системы заставляет её элементы вести себя по принципу "рука руку моет". И даже если находятся в состоянии вражды между собой, они будут враждовать так, чтобы у всех окружающих выбор был примкнуть к одному или к другому, но не было варианта против всех сразу, и против их принципов в целом. И тогда, какой бы из них не победил, победит принцип обмана и насилия, но победивший станет сильнее, и послужит эволюции института обмана и насилия.
    В рамках инстинкта системы сильные имеют дополнительную мотивацию уважать друг друга – это сохраняет их общие силы для противостояния  общему противнику.
    Элементы системы обмана и насилия имеют инстинкт и мотивацию контролировать свою численность в соответствии с ситуацией. Если их недостаточно, они будут держаться друг за друга, помогая себе подобным, чем могут, в т.ч., прямой взаимовыручкой. А когда их число окажется в избытке, они тут же сменят тактику и будут сами же убирать часть своих конкурентов, ибо система обмана и насилия – это неминуемая конкуренция.
    Если число приверженцев обмана и насилия недостаточно, они будут наращивать своё число всеми возможными способами, завербовывая новых участников, и заставляя их действовать по принципам системы в отношении других. И их не остановит тот факт, что они набирают потенциальных противников, если на данный момент будет важнее всего удержать систему.
    Если элементы системы насилия и обмана занимаются самодурством в отношении других, то и их они будут заставлять проявлять аналогичное самодурство в отношении третьих. Потому, что в ином случае ослабится общий натиск системы, а это укрепит позиции правды и согласия.
    Элементы системы обмана и насилия имеют инстинкты поддерживать постоянную борьбу всех-против-всех на высоком уровне активности. И это ослабляет систему, но также и заглушает борьбу правых против неправых. И когда борьба всех-против-всех перекрывает борьбу правых против неправых, то в ней можно сталкивать противников системы между собой. И когда борьба правых против неправых превращается в спор о своей правоте запутавшихся людей, развитию системы обмана и насилия ничто не мешает.

§5. Временный союз в системе обмана и насилия

    Система обмана и насилия – это постоянные противоречия, которых нет в системе правды и согласия. Это противоречия её элементам приходится принимать, как данность, и как-то к ним приспосабливаться. Одним из случаев является проблема построения надёжного союза.
    В постоянной борьбе по законам системы обмана и насилия, с одной стороны, для большой игры нужно иметь достаточно надёжных союзников, а с другой, никуда не получается деться от жёсткой конкуренции в режиме борьбы всех-против-всех. И потому самым практичным решением оказывается компромисс в виде временного союза.
    Временный  союз – это система, в которой стороны одинаково понимают ситуацию, и знают, что, согласно принятым ими правилам игры в конечном итоге победить может только один, но вынуждены на данном этапе объединиться, чтобы совместными усилиями добиться большего, чем каждый мог бы достичь в одиночку. А уже после этого планируется решать, как делить между собой плоды совместных достижений, чтобы не упустить своего.
    Во временном союзе участники стоят спиной к спине, но при этом каждый прорабатывает варианты, как потом успеть повернуться к противнику и нанести удар в его спину раньше, чем тоже самое успеет сделать он. Победой является результат, когда он превратит подчинит своих бывших союзников, или просто избавится от них (в зависимости от ситуации). Во время создания временных союзов участники решают задачу, как и с кем объединиться, чтобы переиграть всех остальных, и в конечном итоге, оставить последнее слово за собой. Постоянная традиция использования временных союзов – явный признак системы обмана и насилия.


§6. Внешняя мораль системы обмана и насилия

    Неизбежным следствием паразитизма в этом мире являются разрушение, оскудение и разложение. Т.е. создание среды, пребывание в которой роняет достоинство её обитателей. Однако ни один из осознанно вставших на путь обмана и насилия элементов ассоциировать себя с продуктами своей деятельности не хочет. Гниль, по его понятию, если где и должна появиться, то в конце той волны перераспределения, которую он запускает. А волна эта, по законам создаваемой им системы, не должна обратно докатиться до него назад, и её остановка, по его плану, должно быть от него чем дальше, тем лучше. И потому вся созданная им грязь должна остыть где-то на периферии, за границами его личной области комфорта, оставаясь уделом неудачников, чья судьба его принципиально не волнует. Сам же он должен пребывать в чистоте и роскоши, оставаясь на вершине построенной собой пирамиды влиятельности, грязь вокруг которой создаёт проблему лишь тем, кто ползает у её подножия. В таком режиме он пытается обогнать возможности роста, предоставляемые системой правды и согласия.
    Тот, кому удаётся себя приподнять на поприще обмана и насилия, достигает этого в соответствии с именно такими принципами. Тот же, кому этого не удалось, утешает себя тем, что это временное положение, когда в роли царя горы находится не он, и которое обязательно должно перевернуться. Если же ничего изменить так и не удаётся, он может понимать это в формате, что это случайная ошибка, и всё должно было быть иначе. Либо более самокритично считать, что он сам виноват в своём положении, но не в том, что выбрал путь обмана и насилия, а в том, что оказался недостаточно сильным и хватким, чтобы топтать других, в результате чего оказался затоптанным сам. И в обоих случаях сам путь обмана и насилия не будет скомпрометированным и лишённым привлекательности для новых потенциальных приверженцев. Если же в результате сложившегося положения такой неудачник сделает вывод о неправильности выбранного пути, и встанет на путь правды и справедливости, истинная причина этого будет пониматься его бывшими соратниками, как проявление слабости, в результате которой он изменил тем принципам, которым бы никогда не изменил, если бы был достаточно сильным. И если, исходя из нового понимания, он будет объяснять мотивации своего решения иначе, в их понимании он будет лжецом, избегающим называть вещи своими именами.
    Все остальные, кто не осознанно встали на путь содействия паразитизму, или были загнаны в него по принуждению, могут понимать ситуацию как угодно, и никаким образом на понимание дела осознанно действующими паразитами их мнение не влияет. Этот принцип является неотъемлемой составляющей паразитической морали, которая может не скрываться.


§7. Внутренняя мораль системы обмана и насилия

    Чтобы максимально преуспеть в процессе самоутверждения, паразиту часто нужна помощь союзников, которые на определённом этапе объединили бы с ним усилия в нужном направлении. Для того, чтобы увлечь их за собой, он должен посулить им за это то, что их бы устроило. Для этого он может использовать паразитическую мораль, согласно которой выгодно ждать, когда всю трудную работу будет проделывать за тебя кто-то другой, и после этого в лёгкую собирать все сливки с плодов его труда. Но поскольку законы природы не допускают в рамках паразитизма возможности достижения максимального успеха всеми участниками команды сразу, инициатор сможет взять от дела максимальный куш только при условии, что остальные получат по минимуму. Для этого он должен предусмотреть такой план, в результате которого нужного себе результата добьётся только он один, а остальные соразмерно этому обломаются. И этот момент является самой важной частью его паразитической морали. Однако, поделиться именно ей он со своими сообщниками не может. Поэтому мораль в системе обмана и насилия делится на внешнюю, которой делятся с другими, и внутреннюю, которая предназначена исключительно для себя.
    Если в системе правды и согласия первичным понятием является «Мы», а потом уже идут всякие «я»; в системе насилия и обмана первичным является «Я», а потом уже идёт «мы». Потому, что доминирующим элементом в системе насилия и обмана может быть только один. Поэтому ему всегда очень важно ставить на место всех выскочек (и потенциальных выскочек), давая им понять, куда они никогда не должны даже и думать лезть.
    В системе насилия и обмана, так же, как и в системе правды и согласия существует разделение на своих и чужих. Но в отличие от последней внутри этого разделения идёт жёсткое разделение на «Я» и «все они», внутри которого стоит чёткая установка, что сам должен достигнуть того, чего остальные ни в коем случае не должны. В их отношении не может никаких безграничных любви и уважения, а может быть лишь поддержка в меру того, насколько их можно использовать для достижения своих целей. Их интересы – всего лишь карты в его руках, которые могут иметь разную силу, но которыми надо сыграть так, чтобы в конечном итоге ото всех избавиться.
    Если власть доминирующего элемента в системе держится не только на насилии, но и на обмане, то методы приструнения всех окружающих должны доносить до их понимания ясность запретов, при этом оставляя в тумане понимание истинных их причин. Для этого будут придумываться такие объяснения, или даже создаваться такие обстоятельства, чтобы кара за нарушение запрета последовала неминуемо, но выглядело это не его самодурством, а волей обстоятельств, которые «так устроены», что по-другому и не получается. И если ему это удастся достигнуть, и за счёт этого держаться у власти, то жертвы его обмана будут в его понимании в очередной раз облитыми новой порцией презрения, отодвигающего понятие «все они» от «Я».

§8. Права в системе обмана и насилия

    В системе обмана и насилия, так же, как и в системе правды и согласия, существует своё понимание права. Правом в обществе называется признаваемая (узаконенная) за его участником возможность что-либо делать или иметь, и не встречая сопротивления окружающих. Понимание этого принципа в системе обмана и насилия радикально отличается от понимания в системе правды и согласия.
    Если в системе симбиоза что-то делается на основе согласия, то в системе паразитизма это делается на основе принуждения. Если в системе согласия всякий может взять у другого столько, сколько тот разрешит, то в системе паразитизма разрешения не спрашивают, а берут столько, сколько могут себе позволить.
     Если в системе правды и согласия одному её элементу нужно что-то получить от другого, взамен чего предоставив ему что-то более важное, то можно не особо волноваться по поводу того, что это стремление встретит противодействие. Ибо даже если его потенциальный партнёр чего-то недопоймёт, то нужные объяснения разрешат вопрос. Например, «Зачем я должен присматривать за твоими детьми?» – «Затем, что тогда я смогу пойти пасти для нас коров». Т.о., борьба в системе правды и согласия за реализацию своих интересов сводится к борьбе с недопониманием и недоразумением. Если же в системе обмана и насилия, один элемент захочет вступить с другим в соответствующие своей системе отношения, то ему для этого нужна либо сила, которой он навяжет свою волю, либо обман, посредством которого он введёт другого в заблуждение. Других мотиваций паразиты своим оппонентам дать не могут, потому, что, по законам природы вещей, ущербные действия естественных оснований для поддержки не предполагают, и могут быть опираемы только на искусственную поддержку того, от кого они исходят. Никакими иными способами они никого мотивировать не могут. Поэтому инструмент участника системы правды и согласия в его системе – это слово, которое не требует стоящей за ним силы, а орудие элемента системы обмана и насилия – это борьба с понимание ми разумением, слово в которой должно быть подстраховано силой.
    В системе правды и согласия у её участников есть логика, в рамках синхронного понимания которой находится смысл для добровольного вступления во взаимовыгодные отношения. И эта логика, как почва, способна дать автоматический рост тому, что в неё сажают. Владение этой логикой определяет возможности её участников. А сама она обусловлена законами природы, и, в свою очередь, находится в симбиозе с понятием справедливости, потому, что не может быть ничего более справедливого в системе, чем режим, где каждый получает от других добро соразмерно тому, сколько добра он делает им сам. В системе же обмана и насилия такой логики нет, и никаких мотиваций для добровольного вступления в нужные паразитам отношения быть не может. Вся последовательность действий может быть логичной лишь в отношении их собственных мотиваций, направленных исключительно внутрь интересов каждого. И всё развитие смысла каких-либо действий может быть направлено только внутрь их эгоизма. Вне этой последовательности нет никакой среды, способной дать рост какому-либо смыслу вступления кому-то с ними в добровольные отношения. Ибо то, что между ними находится, не подобно ни земле, ни воде, и даже не воздуху. Это смысловой вакуум, в котором ничего не может расти, потому, что расти в вакууме не из чего.
    Радикальное различие мотиваций приводит к соответствующему различию в понимании права. Там, где в системе правды и согласия права вступать в определённые отношения с другими участниками он получает от других на основании их доброй воли и адекватного понимания дела, в системе обмана и насилия он им сам принудительно на основании своей ущербной воли навязывает силой, или обманом. А там, где в системе правды и согласия права вступать в определённые отношения с собой он добровольно предоставляет другим участникам, в системе обмана и насилия он получает от них принудительно, будучи принуждённым в открытую, или обманутым. И там, где в системе правды и согласия кому-то может быть непонятным, как вообще можно считать правильным право, установленное в отношении кого-то без его согласия, в системе обмана и насилия кому-то может быть вообще не понятно то, как можно чего-то добиться без принудительного навязывания своей воли окружающим. Соответственно, право в системе обмана и насилия строится по принципу «имею право делать всё, в чём вы не сможете мне помешать».


§9.  Структура перераспределения в системе обмана и насилия

    Чем больше в система обмана и насилия сила агрессора, тем меньше у жертвы резона сопротивляться, но чем ущербнее его воля, тем резон сопротивляться больше. Соответственно, чем больше сила, тем более ущербную волю агрессор может позволить себе проявить в отношении жертвы, не получая противодействия.
    На мотивации к сопротивлению так же могу влиять дополнительные условия, поставленные агрессором. Если агрессор, что-либо забирая у жертвы, оставляет ей возможность отыграться на ком-то другом, стремление сопротивляться у неё может быть меньше, чем если бы таких возможностей ей не было бы оставлено. А если он при этом ещё и гарантирует свою поддержку в случае сопротивления ей её жертвы, то можно добиться ещё большей лояльности. Т.о., агрессор в системе обмана и насилия может действовать по принципу: «Я у тебя забираю столько, на сколько мне хватит дерзости, а ты имеешь выбор либо попробовать сопротивляться мне, либо нет. Но если ты не будешь противиться, я тебе предоставляю возможность пойти к тому, у кого забрать что-то тебе хватит дерзости, и при этом можешь ещё ему сказать, что если он будет тебе противиться, то будет иметь дело со мной!».
   Предоставив своей жертве максимальные возможности для эстафетного паразитизма, доминирующий элемент может свести её мотивации противиться к минимуму, а свои возможности процветать за счёт неё к максимуму. Наиболее эффективным вариантом в правовой системе обмана и насилия оказывается иерархия, при которой доминирующий элемент так организует отношения с угнетаемыми, что подконтрольная ему сеть будет простираться как можно дальше, а процесс одностороннего перераспределения ресурсов будет не останавливаемым. При этом ему желательно так организовать подконтрольную себе систему, чтобы подвластные ему элементы готовы были броситься на помощь друг другу при каждом случае, если кто-то им будет сопротивляться вопреки общим правилам системы. И тот, кто играет наиболее грамотным образом, и строит наиболее эффективные иерархии, становится сильнее, а становясь сильнее, получает возможность строить свои иерархии дальше. Те иерархии, которые сильнее не становятся, в то время, как их конкуренты продолжают развиваться, не выдерживают естественного отбора и уходят со сцены.
    В результате построения грамотной иерархии в системе обмана и насилия развивается сложная структура перераспределения, в которой соблюдается строгий порядок и установлены жёсткие правила (писанные и неписанные). При этом в жёсткости своих правил (законов) такая система будет нуждаться гораздо более, чем система, построенная по принципу правды и согласия, потому, что увеличение общего момента принуждения увеличивает опасность выхода ситуации из-под контроля. В этом одно из объяснений тому, почему раболепствующее сознание так любит сильную власть: оно не очень хорошо видит, сколько у него забирают, но ему дают чётко понять, сколько благодаря ей оно может иметь. И поскольку оно понимает, что нужный ему режим может быть обеспечен только силой его хозяев, в них оно видит своих благодетелей, а в их действиях правоту.
    По правилам системы перераспределения, если какой-либо из элементов иерархии захочет поменяться местами с хозяином, он может попробовать это осуществить, если ему хватит на это сил. Ибо, согласно неписанным законам системы, он будет считаться имевшим на это право, если сумеет победить, а если не сумеет, автоматически окажется наказанным победителем в процессе подавления. И если окружающим будет непринципиально, кто из них из них возьмёт верх, они будут безучастно наблюдать за происходящим. Но если какой-либо элемент системы попробует взбунтоваться против самого принципа ущербного перераспределения, он будет иметь дело со всей иерархией сразу, ибо, по её законам, он будет считаться нарушившим все правила системы, чего она не потерпит. Поэтому, в грамотно организованной иерархии перераспределения восстания против паразитов происходят часто, а восстания против паразитизма – редко.


§10. Порядок в системе обмана и насилия

    Система паразитизма, так же, как и система симбиоза, нуждается в порядке. Только в последней он выстраивается автоматически; в первой он может только удерживаться только вручную. Потому, что в системе паразитизма противонаправленные интересы её элементов готовы разорвать её изнутри на части, если будет утрачена сдерживающая их сила, принудительно заставляющая следовать правилам системы.
    Порядок в системе симбиоза подобен деревянному плоту, который будет оставаться на плаву, даже если между брёвнами будут оставаться щели. Порядок в системе насилия и обмана подобен металлической посудине, которая незамедлительно начнёт тонуть, если её днище получит пробоину. Поэтому забота о порядке является приоритетной задачей системы насилия и обмана. И не смотря на то, что в порядке одинаково нуждаются и система симбиоза и система паразитизма, блюстители порядка в системе насилия и обмана готовы прилагать такие усилия для его поддержания, которые в системе правды и согласия просто не нужны.
    Жертвы, на которые блюстители порядка в системе паразитизма готовы в случае необходимости ради его сохранения, объясняются тем риском, которого они пытаются избежать. Однако, поскольку в системе симбиоза не существует такого риска, в разговоре на эту тему между резидентским сознанием одной и другой системы возможно взаимонепонимание. Когда система насилия и обмана ущемляет человека в правах ради подержания порядка, его блюстители могут искренне верить в то, что цель оправдывает средства. Просто в данном случае они могут не разбирать вопрос, о сохранении какого порядка идёт речь: о сохранении порядка симбиоза, или порядка паразитизма, который препятствует своему исправлению на иной порядок.
   Если речь идёт о сохранении порядка, основанного на симбиозе, то у заинтересованных в нём нет такого панического страха за его утрату, как у человека, на земле открывшего окно, нет страха того, что весь воздух из его дома улетит на улицу. Если дело касается утраты порядка в системе паразитизма, то никакая опасность его утраты для его блюстителей недопустима, так же как для космонавтов в космосе недопустима никакая щель в незакрытом люке, чреватая полной разгерметизацией салона.
    Утеря порядка для хозяев системы насилия и обмана так же страшна тем, что если он лопнет, все нижестоящие элементы начнут мстить своим бывшим хозяевам за все обиды и лишения, которых они от них натерпелись. И даже, если их разум находится в затуманенном состоянии, и они видят свои обиды не все и не полностью, то они всё равно будут изливать всю ту злобу и агрессию, которыми их зарядила система. Ибо чем больше в резидентском сознании системы обмана и насилия тумана, тем большими излияниями злобы и агрессии это чревато. Т.о., чрезмерный страх утери порядка – явный признак системы обмана и насилия.

§12. Баланс интересов в системе обмана и насилия

    Отлаженная и рабочая структура перераспределения в системе обмана и насилия является для её элементов важным и ценным объектом, получение контроля за которым является целью каждого из них. Нанесение вреда этой структуре является неприемлемым действием для всех тех из них, кто занимает (или планирует занять в ней) устраивающее себя место. Но поскольку система обмана и насилия есть постоянное противопоставление личных интересов каждого интересам общественным, обнаруживается конфликт личных интересов её участников с общим инстинктом сохранения её структуры.
    С одной стороны, естественным принципом паразитизма является потребление в ущерб тому, за счёт чего оно происходит. А в системе обмана и насилия происходить оно может за счёт возможностей системы, и наносить ущерб может чему угодно, в т.ч., самой системе. С другой стороны, инстинкт сохранения системы требует борьбы с теми, кто наносит ей ущерб. А наносить ущерб ей может не только злоупотребление её возможностями не против неё самой, а и против её жертв, если оно её компрометирует и мешать маскировать свою паразитическую сущность.
    Поскольку паразитизм в рамках системы обмана и насилия является паразитизмом системы, то любое использование своего положения согласно правилам системы по сути является компрометирующим её действием. Просто умное использование это хорошо скрывает, а неумное плохо, и умеренное действие даёт меньший эффект, а неумеренное – больший. Поэтому любое использование возможностей системы в своих интересах ставит вопрос, насколько ты действуешь в ущерб системе. И если кто-то на своём месте злоупотребляет своим положением слишком сильно, или действует от лица системы недостаточно умно, его тут же из системы согласованными усилиями стараются убрать.
    Поскольку чем выше положение в системе, тем выше возможности, борьба идёт за то, чтобы занять более высокое место, на котором можно будет делать то же самое с большим размахом. В рамках этой борьбы конкуренты отслеживают те действия противников, факт которых можно использовать против них. Т.о., существование в системе обмана и насилия, есть не только паразитизм, но и активная борьба с наиболее вредными паразитами.
    В условиях противонаправленных усилий и непрерывной конкуренции в системе обмана и насилия приходится выдерживать баланс между усилиями, направленными на личное самоутверждение, и усилиями, направленными на поддержку общей системы, чтобы не обратить против себя такое количество сил, с которым окажется не в силах справиться. И чем слабее какой-то участник, тем больше ему приходиться работать на систему, основная доля контроля за которой принадлежит его более сильным конкурентам. А чем кто-то сильнее, тем больше он себе может заставить систему работать на себя. И когда кто-то сможет настолько доминировать, чтобы заставить всех плясать под свою дудку, он может не считаться с волей окружающих, в меру того, насколько он возымеет силу. Тот же, кто не рассчитает своих сил и перегнёт палку, обратит всю силу системы против себя, и вылетит из неё. А потому в ней зачастую даже очень сильные, но недостаточно уравновешенные игроки в конечном итоге оказываются проигравшими. Поэтому путь наверх в системе обмана и насилия происходит не только в условиях противонаправленных усилий с окружающими, но и своих противоречащих потребностей.


§13. Борьба с ложью в системе обмана и насилия

     Вся система обмана и насилия есть постоянная борьба с ложью. Более всего борьбы с ней происходит именно в системе обмана и насилия, потому, что ложь всегда кому-то мешает, а в системе обмана и насилия её более всего.
    В системе обмана и насилия, всякий, кто пытается занять место, на которое метят и другие тоже, вынужден действовать вопреки их интересам. И если он использует для этого традиционное средство – ложь, то эта ложь будет разоблачаться с интенсивностью, соразмерной масштабу противостояния. Поэтому весь режим существования системы обмана и насилия – это постоянное разоблачение чьей-то лжи, совершаемое её элементами не менее энергично, чем это делают в борьбе с ней сторонники правды и справедливости.
    Вся ложь в системе обмана и насилия делится на ту, которая идёт на пользу системе, и которая идёт ей во вред. И если внешний противник системы будет разоблачать ту ложь, на которой она держится, её элементы используют весь потенциал возможностей системы, чтобы заставить его замолчать. Но если внутри системы очередной паразит сотворит какую-то ложь ей во вред, она вытащит на свет всю ту ложь, которую он творил во вред всем, и расправится с ним за это. И свалит на него всё, что будет выгодно на него свалить, и использует процесс для того, чтобы обелить себя, и чем больше он сам натворил лжи, тем хуже ему придётся. И официально он будет осуждён за тот вред, который он принёс её имиджу, а по сути примет на себя последствия всей той злобы, которую он к себе вызвал.
   Те, кто более всех преуспеют в процессе истребления врагов системы, получат бонусы к возможности подниматься вверх по иерархии, ибо, выбирая, кому позволить доминировать, остальные участники системы предпочтут тех, чья деятельность ей будет полезнее. Т.о., борьба с ложью используется самой же системой обмана и насилия для собственного совершенствования, в результате чего наиболее заметные из компрометирующих её моментов убираются, а сама она набирает стойкость к разоблачению.


§14. Язык системы обмана и насилия

    Язык системы насилия и обмана может быть предельно простым и лаконичным, а может крайне сложным и неудобным. Например, допустим, вымогает какое-то должностное лицо взятку. Делает это систематически, и у них там это вообще заведено на уровне традиции, и даже негласно существуют расценки, сколько и за что полагается давать.
    В зависимости от среды, где это происходит, определяются его манеры преподносить свои условия. В одном случае он может в открытую называть цену, не стесняясь даже снижать громкость голоса. А в другом случае обстоятельства не позволяют напрямую сказать: «Если хочешь, чтобы я принял нужное тебе решение – плати». Тогда он будет использовать все имеющиеся в его арсенале полномочия, чтобы приводить любые предлоги отказа. А имеющий с ним дело человек, допустим, первый раз сталкивается с таким делом, и вообще прибыл оттуда, где это не заведено. И он, естественно, понимает в прямом смысле всё то, что ему говорят. И тогда он по каждому пункту пытается устранить те несоответствия, на которые ему указали, и всё только затем, чтобы нашёлся новый предлог, и так до бесконечности. И этот думает «Ну какой ты баран, что упёрся в какие-то формальности», а тот думает «Ну какой баран ты, что не понимаешь, что от тебя хотят». И в итоге этот не с чем идёт восвояси, чтобы потом пообсуждать с людьми свою проблему, чтобы знающие люди ему подсказали, что нужно сделать. И суть проблемы в том, что вся эта трата времени, сил и средств на установление понимания может оказаться намного накладнее, чем сама взятка. Но по-другому система не может, потому, что выбранные ею политика предполагает только такой вариант решения вопросов.
    Аналогичным образом дело может обстоять и в решении более крупных вопросов. Если чьё-то влияние держится на обмане, он может напрямую не говорить: «У вас не получится добиться правды». Но будет систематически это объяснять на языке отказов, преследований, разгонов демонстраций, и т.д. и т.п. И все эти проблемы могут быть ещё хуже, чем та изначальная ложь, с которой пытаются бороться.

§15. Эклектика понимания ситуации в системе обмана и насилия

    Система обмана и насилия имеет иерархию, место в которой определяет, кто и в отношении кого что может себе позволять, а кто и что – нет. Условно градацию можно разделить на высших, средних, и низших. Первые имеют власть над всеми, вторые – над оставшимися.
    Низшие могут понимать ситуацию как угодно (и, обычно, как учат высшие), и всё представление о добре и зле у них в определённых местах будет нужным образом перевёрнуто. Высшие всегда понимают ситуацию предельно чётко, и применяют методы обмана и насилия максимально осознанно. А средние могут представлять собой разные (и всевозможные) промежуточные варианты, которые частично сочетают в себе особенности низших, и частично высших. Т.е., средние могут частично понимать истинную суть системы, что-то недопонимать, но обычно имеют такую мораль, которая так повёрнута, что оправдывает именно те действия, которые им приходится совершать. Заложить в них такую мораль является частью искусства высших управления системой.
    Искусство управления системой заключается в том, чтобы каждому нижестоящему контингенту давать знать ровно столько, сколько ему полагается знать, чтобы побуждать в нём соответствующие мотивации к действию. И соответственно этому каждому может быть предоставлена власть навязывать свою волю на ход событий. И в меру того, насколько ему это будет предоставлено, заставлять его проникнуться соответствующей идеологией.
    Поскольку система обмана и насилия может прикрываться принципами правды и согласия, то для её низов она может выглядеть по-другому. Например, они могут иметь чужое вместо того, чтобы иметь своё, но не понимать этого, и защиту такого порядка – правым делом. И они могут не понимать, какой ещё может быть система, чтобы иметь возможность сравнить то, что они имеют, с тем, что они могли бы иметь. Т.о., рассуждая «...если наличие моих прав – добро, а вне системы прав быть не может…», они могут приходить к выводу, что «…отсутствие системы – зло, а добро – её наличие».
    В процессе продвижения верх по иерархии обмана и насилия для подымающегося элемента понимание дела будет меняться. Сначала он может ничего не знать вообще ни о каком обмане, и думать, что всё именно так, как должно быть. Или, наоборот, знать, что всё весьма плохо, но быть убеждённым, что это всё равно наилучший из всех возможных вариантов. Или верить, что лучший впереди, а сейчас надо потерпеть (варианты могут быть всевозможные). Потом ему случится узнать, что он был в чём-то обманут, и он станет думать, что он раньше пребывал в неведении, но теперь знает, всё, что нужно. И он будет понимать, сколько он недополучал раньше, но он будет получать больше на новом месте, а занятие этого места будет связано с продвижением его понимания. И в этом положении он будет понимать, что столько все получать не смогут, и что такие, как он, могут это получать лишь благодаря тому, что этого не получают другие. И потому думать, что пусть уж лучше остаётся так, как остаётся, чем он с кем-то из нижних местами поменяется, потому, что будет верить, что он лучше и больше заслуживает. Так понятия добра и зла у него сместятся в направлении «Добро – это когда хорошо хорошим людям, и плохо плохим, а зло – когда наоборот, но поскольку я лучше кого-то, то добро – это когда хорошо мне, а не им...»
    В процессе дальнейшего продвижения элементу системы случится узнавать, что он был обманут ещё и в другом и в третьем, и начать задаваться вопросом, сколько ещё впереди может быть таких сюрпризов. И по мере раскрытия новых обманов он будет учиться не удивляться следующим. Постепенно он будет учится их предугадывать, и вырабатывать систематизм методов их анализа и понимания. Но позволять подыматься на то место, откуда хорошо видно, ему будут лишь тогда, когда он пройдёт соответствующие испытания и покажет, что достаточно проникся принципами системы, чтобы на этом месте работать так, как нужно ей.
    На определённом этапе продвижения наступает точка, когда он уже чётко видит все обманы, которые совершают вышестоящие по отношению ко всем, и понимает все их мотивации. И всё, что ему не будет давать им помешать, это правила системы, принудительно не позволяющие ему навязать свою волю на ход событий вопреки их воле. И в этом положении он будет готовить свои собственные приёмы обмана и насилия, которые позволят ему занять место вышестоящих, на котором потом будет делать то же самое, что и они, и стараться удержаться, чтобы не дать сбросить себя другим. И тогда его понимание добра и зла выйдет на «Добро – всё то, что хорошо для меня; зло – всё, что мне плохо, мнения остальных являются добром или злом в зависимости от совпадения с моим». Всё неписанные правила становления системы обмана и насилия.


§16. Отношение к правде в системе обмана и насилия

    Правду в системе обмана и насилия умудряются не только бояться, но и искренне презирать. Дело в том, что система обмана и насилия – это игра в царя горы, где победивший творит своё самодурство, основывая его на насилии и лжи. А тот, кто снизу пытается его скинуть, чтобы встать на его место, находится в оппозиции. И с этой позиции он рубит его ложь, как только может, используя для этого самый острый инструмент – правду.
    При этом оба понимают, что, если оппозиционер победит, он начнёт творить своё самодурство. И тогда уже проигравший будет рубить его ложь правдой. А правда им всем только нужна только до тех пор, пока не победили.
    Чем выше место в иерархии обмана и насилия, тем больше возможности творить ложь. Соответственно, тем больше на каждого материала для разоблачения. А чем ниже – тем больше необходимости для борьбы с вышестоящими рубить правду. Из чего получается, что правда в такой системе – атрибут неудачника, а потому ассоциируется у таких деятелей со всеми остальными отбросами, что находятся у подножия пирамиды.
    Данный момент является ещё одном случаем понимания вещей наизнанку, где всё выворачивается наоборот, и правда видится ложью, а ложь правдой. И когда царь горы говорит своё «фи» оппозиционеру, он имеет ввиду примерно следующее: «Ты хуже меня, потому, что я, хоть и вру, но вру честно, и не скрываю свою ложь ни от кого, кому дано что-то видеть. А ты прикрываешься под личиной правды, которая нужна тебе только для того, чтобы занять моё место, а потом творить свою ложь, и этим ты всех обманываешь ещё хуже меня!».
    Т.о., в рамках менталитета системы насилия и обмана правда получается орудием подлых неудачников, и это укрепляет её мораль в противостоянии тем, кто пытается построить систему правды и согласия.


Выводы

    Система паразитизма не может существовать, не принося страданий тем, за счёт кого она существует, а чем она масштабнее, тем выше потребительские свойства. И порождаемая ей несправедливость будет собирать жатву со всё новых и новых жертв, пока система не прекратит своё существование. И если она случайно не развалится из-за внутренних распей, или не будет уничтожена внешним противником, то для прекращения ущерба её придётся свергать насильственно. Но когда бы ни пришлось это сделать, придётся менять всю систему, включая все структуры, действующие по воле её хозяев. И если за так просто сдавать свои позиции последние не захотят, то бросят на борьбу все имеющиеся в их распоряжении ресурсы. И тогда сначала в расход будут пущены низшие слои, потом средние, а потом уже высшие будут решать, сражаться ли им самим до конца, или сдаться. И если в этой борьбе систему удастся победить, то цена за победу будет соответствующей масштабу всей борьбы. Соответственно, чем сильнее система будет укреплена, чем лучше организована и чем крепче в ней иерархия власти, тем более эффективным будет её сопротивление.
   Если система обмана и насилия будет уничтожена, у её освободившихся жертв может быть возможность начать строить общество с чистого листа. Но если она будет продолжать существовать, она будет наносить ущерб, конечное значение которого будет измеряться разницей с другим режимом существования, помноженной на всё время существования системы. И даже, если невосполнимый ущерб от её деятельности будет расчётливым образом её хозяевами минимизирован, но при этом существование системы будет нескончаемым, его значение в конечном итоге может считаться неограниченным. И тогда встанет вопрос – что является более высокой ценой: очень большие, но единоразовые жертвы борьбы, или не столь большие, но помноженные на бесконечность страдания, приносимые продолжающей существовать системой. Решение этого вопроса есть ответ на вопрос, что делать с системой обмана и насилия.