Детонька, уж который день по телевизеру про водку говорят: дескать, подешевеет. Скажи мне, старухе неразумной, по кой лешой ее производют, пусть и дешевую? Уж не раз говорила тебе про беды от ее, окаянной! Умные-то, которые в думах сидят, не понимают што ль, что мужику-то только и надо, чтоб подешевше в горло залить?
Сосед вон мой недавно чуть не помер. Перепился гадости-то ентой… бомиков, и давай песни орать. Потом слышу, притих. Дай, думаю, схожу, проведаю, чай живой человек. А зашла в комнату-то, еле устояла, милая. Запах — хоть святых выноси! Тут те и перегар, и окурки. Дым коромыслом! Сосед, гляжу, на кровати лежит, посапывает. Рядом стул, на нем тарелка. Ентот дуралей на закуску себе знаешь что приготовил? Пельмени в супе с килькой сварил! И все ему нипочем! Жена уж который день по знакомым ночует — дома-то невозможно. Бедолага.
Собралась уж я уходить, как слышу, сосед-то дышать перестал. Испугалася, на бок его перевернула, и что ты думаешь, пельмень целехонький изо рта у него и выпал. Вот не пришла бы, поминай как звали! Надоели они, окаянные, а все одно жалко — непутевые.