Первый раз этот рассказ Константина Георгиевича Паустовского мне прочла "девочка, которой нёс портфель", причём прочла, как говорится, с выражением – она готовилась к городскому конкурсу.
Слушая её проникновенную декламацию о том, как великий композитор встретил в лесу дочь лесника и помог ей донести тяжёлую корзину с еловыми шишками, как он пообещал сделать ей подарок и как через десять лет на концерте она вдруг услышала своё имя, а после этого и всю фразу: " Слушатели из последних рядов просят меня повторить. Итак, сейчас будет исполнена знаменитая музыкальная пьеса Эдварда Грига, посвященная дочери лесника Хагерупа Педерсена Дагни Педерсен по случаю того, что ей исполнилось восемнадцать лет", я и подумать не мог, что когда-нибудь окажусь в том самом лесу, в котором начинался придуманный прекрасным писателем рассказ.
Но вот повезло, я здесь, в лесу рядом с домом Эдварда Грига, на берегу залива Нуросваннет.
Во многих публикациях написано: "…небольшого залива Нуросваннет…" На самом деле, залив вполне даже большой: дома посёлка, расположенного на противоположной стороне, еле различимы - посмотрите на мой верхний правый снимок!
Именно этим видом любовался из своего "домика творчества" великий композитор…
Сейчас на этот залив смотрит необычный памятник на могиле Эдварда Грига и его жены Нины Григ.
Именно смотрит – он выполнен в виде окна в скале, окна с распахнутыми ставнями (два моих снимка слева на иллюстрации).
В лесу рядом со скалой, где похоронен великий композитор, не удержался, чтобы не собрать немного свежих ярко-зелёных шишек.
К сожалению, когда, вернувшись домой, я достал эти шишки из пакета, они уже были раскрыты и изменили свой зелёный цвет на коричневый.
Выложил шишки на тарелочку и сфотографировал, чтобы использовать этот снимок в иллюстрации к репортажам.
Когда сделал коллаж к этой заметке, увидел на нём интересное совпадение в буквальном смысле этого слова: шишки стали как бы продолжением мелких камешков в верхнем правом углу окна-памятника, а сами эти камешки словно превратились в раскрытые чешуйки шишек!
Но самое интересное для себя открытие, касающееся придуманной Константином Паустовским истории, сделал, когда перечитал его "Корзину с еловыми шишками".
В описании концерта меня вдруг поразила вот эта его фраза: " Музыка уже не пела. Она звала. Звала за собой в ту страну, где никакие горести не могли охладить любви, где никто не отнимает друг у друга счастья, где солнце горит, как корона в волосах сказочной доброй волшебницы".
Почему вдруг знаменитый писатель говорит здесь о стране "… где никакие горести не могли охладить любви, где никто не отнимает друг у друга счастья…"?!
Посмотрел на год написания – 1953!
Посмотрел значение скандинавского имени героини – Дагни – "Новый день"! И что носители этого имени часто не боятся вступать в противостояние с теми, кто могущественнее их. Конфликт с тем, кто заведомо сильнее, не пугает, а скорее наоборот – раззадоривает.
А почему же еловые шишки, кроме того, что их тяжесть символизирует тяжёлое детство героини?
Наверно потому, что в народных представлениях увиденные вдруг еловые шишки часто обозначают близкие и неожиданные перемены к лучшему.
Ещё раз повторю, рассказ "Корзина с еловыми шишками" написан в 1953 году, до секретного доклада Н.С.Хрущёва на ХХ съезде, до "оттепели", когда появилось ощущение, что можно построить страну, "...где никто не отнимает друг у друга счастья..."
Перечитайте эту чудесную историю, придуманную Константином Паустовским!
И, конечно, под музыку Эдварда Грига!