ПЕСНЯ
У Борисовны есть одна отличительная черта – полное отсутствие музыкального слуха.
На музыкальном занятии музработнику Лексеевне приходится отсчитывать начало движений под музыку и для детей, и для Борисовны.
Они даже свою тактику выработали, в смысле – Борисовна и Лексеевна.
Лексеевна играет проигрыш, Борисовна смотрит на Лексеевну. Когда надо начинать шагать (бодро скакать, вообще двигаться) Лексеевна сильно бьёт по клавишам, падая на пианино, как на амбразуру вражеского дзота, махая при этом головой.
Борисовна спохватывается и ведёт за собой детей.
Это только первые раз десять тяжело, потом дети привыкают, запоминают сами, с какого такта им нужно начинать танец. Никому отсутствие музыкального слуха Борисовны не мешает, сработались, привыкли, дети поют, танцую с удовольствием.
Кто бы знал, что это повредит супругу Борисовны!
Воскресный вечер. Борисовна уселась у окошка, под лампу и принялась вышивать картину с подсолнухами.
Муж Борисовны возлежал на диване в свободной позе: в семейных трусах, одна нога согнута в колене, вторая заброшена на спинку дивана.
На животе мужа пристроилась большая кошка, всеобщая любимица. Она грела живот мужу Борисовны и счастливо урчала, а муж Борисовны гладил кошку и щелкал пультом телевизора.
Вот такая тихая семейная идиллия.
Была. До той поры, пока муж Борисовны не наткнулся на канал, где был детский конкурс «Голос».
На экране возникла жизнерадостная девочка, которая задорно исполняла песенку.
Муж Борисовны в такт задёргал ногой, кошка приподняла уши, а Борисовна, отложив иголку, вдруг решила подпеть девочке.
Она громко затянула слова песни.
От страха кошка, лежавшая на животе мужа Борисовны, дико заорала, подскочила, вцепилась когтями в то, что свободно отдыхало в семейных трусах мужа Борисовны, и дала дёру, оставляя за собой мокрые пятна.
Муж Борисовны, естественно тоже заорал, тоже подскочил, но бежать не мог, ибо…
Борисовна сказала, что муж ей больше не разрешает петь дома. Сказал: «На работе пой, там кошек нет».
*******
ПЕРЕПУТАЛА
Вчерашний выдался знатным на трудолюбие - сначала отработала смену, потом на тренировку в зал, потом снова на работу... В восьмом часу вечера, с криком: "Опаздываем!", покидала всё в сумку и снова на тренировку в танцзал. Выскакиваем с другом из квартиры и уже у лифта спохватываюсь, что забыла дома шарф-палантин, который завязываю на бёдра.
Машу другу, поезжай, сама обратно в квартиру. Снова открываю замок, вбегаю, хватаю палантин, закрываю квартиру, галопом до лифта.
Доезжая до первого этажа, лифт подпрыгивает, я выскакиваю в полутьму (на первом этаже плохо срабатывают лампы, включаются только если сильно хлопнешь в ладоши или громко топнешь).
В общем, выскакиваю в полутьму, хватаю друга, который стоит возле лифта, за руку, кричу:
-Бежим!
И мы бежим. Но недолго...
Понимаю, что то-то не так...
Слышу жалобное:
- Я домой хочу!
Поднимаю глаза, а это вовсе не мой друг, это сосед.
Такой же высокий, такой же усатый, с таким же пакетом. Так-то домой мужик шёл. Даже до лифта добрался, а тут такая фурия из лифта выпала, куда-то потащила.
Тьфу. Выскочила на улицу, а друг во дворе уже копытами перебирает, мол, долго ты тележиться будешь? Опаздываем!
Чуть мужика чужого заикой не оставила...
*******
БАРАН
У Ольги с мужем большое хозяйство: куры-гуси-утки, телочка, парочка кабанчиков да овцы.
Каждое утро начинает Ольга засветло управляться с хозяйством. Помогает ей в этом её мама, которая живёт в соседнем доме. Птице корма надо насыпать, тёлочку в стадо определить, овечек из загона на пастбище выгнать, кабанчикам комбикорма заварить.
Ольгин муж работает в совхозе, рано утром из дома на работу уходит, когда успевает – помогает Ольге по хозяйству, а так она всё с маменькой справляется.
Всё бы ничего, да только одна паршивая овца всё стадо портила. Вернее, не овца, а баран.
Вырастили на свою голову архара. Сам здоровенный, рога крутые –завитые, настроение каждое утро, как у мужика с похмелья – всех ненавидит, никого не любит.
Особенно невзлюбил баран маменьку Ольгину. То и дело норовил её рогами с разбегу подцепить.
А один раз мама от того барана убегая, залетела махом на трактор, забыв о больных ногах и давлении. Целый час сидела мама на соседском тракторе, а баран нарезал круги вокруг, рыл землю копытцем и сердито блеял, пока Ольга не спохватилась, да не прогнала буяна.
Жаловалась Ольга мужу на барана, а тот в усы ухмыляется да отвечает:
-Ну, не знаю, меня он не трогает, со мной ваш баран ведёт себя смирно. А тёща кого хочешь доведёт своими придирками до белого каления, даже барана.
Вот и весь сказ.
Ольга и ругалась, и сердилась. Барана того сама стала выводить, наготове хлыст держала, чтобы вовремя огреть безобразника, не дать ему возможности бодаться.
Как-то утром муж Ольги пошёл по хозяйству управляться, выходной был. Тёлочку вывел в стадо, овец повёл на пастбище. Баран следом плетётся, бекает.
Муж буркнул чего-то, мол, где там этот баран идёт, пусть поторапливается, а не разговаривает!
Баран кааак разбежится, как рогами хозяину даст по тому самому месту, где у барана хвост растёт.
От силы удара ремень на брюках у Петра отщёлкнулся, штаны спали. Пётр по инерции пробежал несколько шагов, но бежать, когда твои ноги спутаны, крайне неудобно. Поэтому, проскакав вперёд метра два, Пётр рухнул лицом вниз, в самую грязь.
Подскочил, подтянул штаны, хотел развернуться, чтобы в глаза посмотреть своему врагу. Но баран не дремал, и с разбегу снова нанёс удар, потом ещё один.
Ольга ждала мужа дома, птицу она давно покормила, кабанчикам еды дала, надо было садиться завтракать, а муж всё не шёл.
Отправилась на его розыски и от смеха не могла сдержаться. Женщина всплескивала руками, хохотала до слёз, в голос.
Её муж, которого «баран не трогает», сидел в силостной яме по самые уши, а вокруг бродило разъярённое парнокопытное.
Отсмеявшись, Ольга схватила «чудовище» за верёвку, привязала к колышку на полянке у дома.
Муж вылез из ямы, от гнева его лицо было цвета свёклы.
Одной рукой он придёрживал штаны, второй грозил обидчику. Воняло от Петра изрядно.
Барана продали на ближайшей ярмарке, больше ягнят мужского пола не заводили.
А Петр радовался одному, то в сей ранний час никто из соседей не видел его позора, а то непременно бы наградили каким-нибудь звучным прозвищем. С них станется, с деревенских-то.
*****
НА ПРИЁМЕ
Сестра с грудным ребёнком как-то пришла на плановый приём к педиатру.
В тот день в коридоре было не протолкнуться, столько детей малышового возраста собралось - страсть.
Мамки стоять в очереди не хотят, многие пытаются прорваться в кабинет "да мне только спросить", дети орут, пищат, кто может - по коридору носится.
Сестра вошла в кабинет практически "под закат". Усталая, задёрганная врач-педиатр, взвесила мальчика, схватила сантиметр, измерила окружность головы ребёнку и заявила:
-Плохо, очень плохо, мамочка! У вашего ребёнка гидроцефалия! Посмотрите, какой объём головы! - она махнула перед носом сестры сантиметром.
Сестра вздохнула, отобрала у врача сантиметр, развернула его другим концом, измерила окружность головы ребёнку.
- Нет у ребёнка никакой гидроцефалии, - спокойно сказала сестра, возвращая сантиметр врачу и диктуя медсестре цифры.
Врач потом долго извинялась, что заработалась.
***********
СВАДЬБА
У Галки Черноскутовой дочка замуж засобиралась этим летом. Жених предложение сделал, всё честь по чести, посватался, день свадьбы выбрали.
Начали готовиться задолго, ведь свадьба – это не хухры-мухры, это событие торжественное.
-Вот ты скажи, а, - сердилась Галка, - я ей говорю, дочке-то, бабушка приедет, тётя Валя с дядей Антоном из Владивостока, дед Ефим обещался непременно быть. А она мне: «Мама, я хочу, чтобы моя свадьба была не как у всех! Чтобы она всем запомнилась, чтобы ни у кого такой не было! Чтобы фотографии не стыдно было в сеть выложить».
- Какая-такая сеть! - талдычу ей. - Надо с рестораном договориться, меню продумать, чтобы для всех подошло, чтобы гости голодными не ушли, только с нашей стороны 30 человек приедут. А ей какие-то фотографии важнее. Пока платье не такое, как у всех выбирали, чуть с ума не сошла.
Платье купили с огромными пышными юбками да на обручах, без рукавов, с вырезом декольте, расшитое цветами да стразами, фату выбрали тоже не абы какую, а с диадемой, как у принцессы.
И тут дочь заявила матери, что оне-де с женихом всё продумали и уже договорились – свадьба будет проходить на высоте. В прямом смысле этого слова – они оплатили полёт на воздушном шаре!
-А как же бабушка? – только и спросила Галка дочь неразумную. – А дядя Антон? А дед Ефим? Их как на воздушный шар потащим?
- Галина Сергеевна, - встрял в разговор будущий зять, - мы хотим, чтобы наша свадьба была романтичной, торжественной. Поэтому мы поднимемся на воздушном шаре к небесам, с нами в корзине будут фотограф, регистратор из загса, и хозяин воздушного шара. Мы там, под облаками скажем друг другу наше «да», потом спустимся в поле. А вы с гостями встретите нас с шампанским и криками «Горько». Мы пройдём рука об руку под ваши радостные возгласы и вместе с гостями отправимся в ресторан.
- Дети мои, - прижала руки к груди Галка, - может, сделаем, как принято, а? Спокойно сходим в загс, который на земле, там зарегистрируетесь, мы вам на крыльце покричим «Горько», а на второй день летите куда хотите. Можно с фотографом, можно регистраторшу с собой. Хоть чёрта лысого. В какое поле я деда Ефима повезу?
Дочь просто надула губы и «нумамкнула», а будущий зять с вызовом заявил:
-Это наш день и уже всё решено. Свадьба бывает один раз в жизни, и мы хотим так, как я вам уже объяснил ранее. Мы в небо, вы с гостями в поле. Ромашковое, - уточнил зять.
Галка хотела просто наподдавать дочери по заднице, но устало махнула рукой и ответила:
-Делайте, что хотите. Хоть ромашковое, хоть укропное.
Наступил тот самый день.
Галкина дочь в белом платье, фате и букетом цветов в сопровождении жениха, фотографа, хозяина воздушного шара, и тетки-регистраторши, важно взошла в корзину.
- В общем, шар взмыл в небо, - рассказывала Галка, - мы с гостями эскортом низенько-низенько, по асфальтовой дорожке за женихом с невестой поехали. Все едем: и бабушка, и тётя Валя с дядей Антоном из Владивостока, и крёстная, и даже дед Ефим. А ещё родственники из Тулы, из Ярославля, из Тюмени.
Едем, значит, шар из поля зрения не выпускаем. Слышу, телефон звонит. Беру трубку, дочь предупреждает:
-Мама, тут немного ветер поднялся, мы совсем за город полетели, за деревню Покровку.
Хорошо, едем следом, гоним всем свадебным поездом в деревню Покровку. Чтобы шампанское пить, «Горько» кричать. Непременно в ромашковом поле. Ага, будто там за каждым поворотом ромашек пропасть сколько.
Доехали до Покровки. Смотрим, а шар маленькой точкой плывёт уж за Покровкой.
Дочь опять звонит.
-Мама, мы за ветром, полетели в сторону посёлка Горный. Давайте туда с гостями.
Чертыхаюсь, объясняю немного погрустневшим гостям, что у воздушного шара руля, как, к примеру, у самолёта нет. Надо за ним поспевать, наверное, вот-вот спустятся.
Едем в посёлок Горный, ага, ближний свет.
Дочь опять звонит, уже голосок не такой бодрый.
-Мама, мы уже не в Горном, мы полетели в сторону Барабаново.
Угу, я так прикинула, что пока мы развернёмся, пока доедем в совсем другую сторону, километров эдак за 60 в Барабаново, дед Ефим точно не выдержит.
-Доча, - говорю невесте, - мы тут подумали: вы летайте, пока не надоест, а мы в ресторан поехали. Свадьбу праздновать. Тем более, что время уже подходит. А вы адрес знаете, спуститесь с небес на землю, дуйте на такси к нам. Мы вам там и нальём, и покричим.
Скомандовала гостям, и мы поехали.
Сделали всё, как принято на нормальной человеческой свадьбе – возложили букет у мемориала, бутылку шампанского у стелы разбили, ленточку радостную на ёлочке, где все невесты завязывают, повязали, шарики в небо отпустили и в ресторан.
И такой праздник у нас начался, ой, что ты! Столько лет не виделись, есть о чём поговорить. Тамада сначала не понял, как это свадьбу праздновать без жениха и невесты, потом ничего, разошелся. Все поздравления зачитывают, подарки складывают, танцы танцуют.
Тут наши молодые заявились.
Платье на невесте всё чумазое, фата набок съехала. Оказалось, что корзина не паркуется, как королевская карета, она несколько раз о землю ударяется. Моя-то невеста в платье запуталась и выпала из корзины в поле. Не ромашковое, а которое после дождя.
А что поделать? Зато на всю жизнь запомнит, как и хотела.
Ну, мы, конечно, им «Горько» прокричали, особенно дед Ефим старался. Говорит, никогда ещё такого праздника не видел.
А фотографии на воздушном шаре почему-то не получились. Может, фотограф высоты боится, может ещё чего.
Через несколько дней после свадьбы дочь с зятем специально снова оделись, поехали фотографироваться по памятным местам. Без гостей, вдвоём. А в сеть я фотографии выложила. Мы там радостные, счастливые. Особенно торжественным получился дед Ефим….
***********
СУМОЧКА
День выдался знатным и хлопотным: кофе на зиму намолола, сорок розовых кустов посадила, два мешка фасоли с горохом перебрала. А ещё куры поросятся, коровы несутся, овёс в дудку пошёл. В общем, кто я и где я. Возвращаюсь в 21.30 с тренировки, заюзанная в хлам, а на "Космосе" облава. Доблестные работники дорожно-патрульной чуть ли не верёвочкой стоят, ни одной машины не пропускают. Смотрю, аж двое с разных сторон мне машут волшебными палочками полосатыми, светящимися, велят стоять, как Сивке-Бурке.
Спрашиваю, по какому случаю сей переполох?
Отвечают, это ищут трезвых водителей. Рейд у них. Не у водителей, в смысле, а у служивых.
Ага, киваю, а от меня-то что надо? Давайте, говорят (тут представитель дорожной службы весьма осторожно и ласково попросил меня всё-таки на обочинку съехать, а то я на радостях, что мне двое из ларца махали, машинку там и остановила. Там, в смысле, где махали. Посередь дороги.
Ладно, документы, так документы. Достаю сумочку, открываю сумочку, достаю папку, закрываю сумочку. Открываю папку, достаю паспорт, закрываю папку, открываю сумочку, убираю в сумочку папку, закрываю сумочку.
Раскрываю паспорт, достаю водительское удостоверение, отдаю дяденьке, закрываю паспорт. Открываю сумочку... В общем, технология понятна.
Только дяденьке надо ещё ПТС. Он мне даже руками показал. Говорит, вооот такая штучка в пластике. Есть? Конечно, есть! Я без документов никуда.
Открываю сумочку, достаю папку, из папки достаю всё, перебираю.
Ссыпаю все на соседнее сидение, не находится ПТС. Снова открываю сумочку, высыпаю из неё всё на сидение, начиная искать в общей куче.
-Хм, - говорю дяденьке, - точно есть воооот такая пластиковая штука. Вы же знаете, в женских сумках корабли пропадают!Подождите, я сейчас найду!
И... Открываю бардачок, начинаю вытаскивать из него всё, что там есть и складывать на соседнее сидение.
Дяденьке становится не по себе при виде вырастающей, как снежный ком, куче на соседнем сидении. Он быстро отдаёт мне водительское удостоверение, журит по-отечески, мол, нельзя без документов ездить.
И быстро удаляется.
Я ворчу - кто тут без документов ездит? Тут они, точно знаю.
Завожу машинку, еду домой.
Вооот такая пластиковая штука, которую желал лицезреть дяденька из дорожно-патрульной, всё это время мирно лежала в паспорте и помалкивала. Только надо было паспорт с другой стороны раскрыть.
Пришлось потом полчаса в машине сидеть, всё обратно в сумочку-папку-бардачок сортировать.
Идиотка... Нет, чтобы сразу паспорт развернуть.
А без документов я не езжу. Они точно в машине всегда. Главное, меня не торопить в их поиске.
**********
ПО ГРИБЫ
Сидим на работе в сон час, бумаги перебираем, к проверке готовимся.
-В лес бы сейчас пойти, - вздохнула Борисовна. – В лесу сейчас ай, как хорошо.
- За грибами? – спросила я и с надеждой посмотрела за окно. В кои-то веки, на Урале включили солнце. Листья дождём сыпались и кружились, в раскрытое окно доносился гомон птиц, стайкой усевшихся на раскидистую старую рябину.
- Ой, нет, не хочу за грибами, - вздохнула Борисовна. – Муж у меня любитель собирать. Принёс раза -два, нам хватит. Возни с ними. Я бы просто прогулялась.
- А я очень люблю грибы собирать, - подхватила тему Анна. Она мыла пол в методическом кабинете, ловко работая шваброй. – Да только зареклась ходить на «тихую» охоту большой толпой.
Я люблю, чтобы мне никто не мешал, никто не отвлекал. А в этот раз пошли, я с собой подругу позвала и дочери позвонила. Дочь сейчас с мужем своим в другом районе живёт. Сказала, чтобы ведёрко взяла и ждала меня на остановке. Так она притащилась с шестью вёдрами. Ох, я и ругалась! Кого вырастила, не понятно! Нет, говорю ей, ты дура –нет? - Анна остановилась, постучала себе по лбу. – Рук-то всего две! Как ты собралась шесть вёдер тащить? Ага, а грибов –то в лесу, как раз для неё насыпали.
-И много набрали? - смеясь, спросила Борисовна.
- Да кого там, - сердито махнула рукой Анна. – Я себе ведёрко быстро набрала, подруга своё тоже наполнила. Потом мы все вместе для дочери собирали, а то она то и дело бегала ко мне и спрашивала: «А это нормальный гриб? А этот?» Тьфу, достала. Никакого удовольствия не получила. Набрали ей полтора ведра и отправились домой.
-И я не хочу за грибами, - отозвалась я. – Как начну их собирать, потом остановиться не могу. «В лицо» знаю только один гриб – маслёнок. Пошла как-то собирать маслята. А они как пуговички на бабушкином халате – рядком сидят, плотненько так. Срезала, срезала, набрала большое ведро. А грибы-то не кончаются! Набрала ещё полный пакет, в котором ведро в лес принесла. Опомнилась, когда начала грибы по карманам распихивать.
Потом до 4 утра грибы перебирала да варила. Сильно ругалась – куда столько собирала? Надо было ещё в капюшон натолкать, а то вдруг кто-то отнимет или кончатся в лесу грибочки.
С того раза больше целенаправленно за грибами не ходила.
- Ха, - рассмеялась Борисовна. – Ты вот в карманы грибы сложила, а моя соседка, знать, всех переплюнула. Женщина она дородная, кровь с молоком, работает руководителем какого-то отдела на заводе.
Поехали они с мужем в лес за грибами. Он с ведёрком ушёл в ельник, а она тут на полянке осталась. Место «своё», грибное, что называется, «прикормленное». В тот день грузди «давали».
Татьяна быстро наполнила огромное пластмассовое ведро отборными груздочками. Было ощущение, что грибы сами просились, выглядывали то тут, то там из-под листвы.
- Ваня, - позвала Татьяна мужа, не сходя с места, будто боялась, что если она отойдёт, то грибы исчезнут.
Муж не отзывался, видимо, ушёл далеко в сторону.
Татьяна вздохнула, сняла с себя спортивные штаны, завязала узлом внизу каждую штанину…
Когда муж вернулся к машине, он охнул. В центре поляны стояла довольная донельзя супруга. Татьяна виновато посмотрела на мужа и прижала к груди спортивные штаны, полные груздей. А из карманов штанов выглядывали яркие шляпки подосиновиков.
- Хм, - только и смог произнести Ваня. – Садись, давай, любительница грибов, домой поедем.
И вот подъехали они к дому. У соседских ворот напротив их дома, на скамеечке сидят местные сплетницы.
Иван вышел из машины, подал руку жене.
Та вышла из машины на всеобщее обозрение в курточке и кружевных трусах. Повернула голову в сторону сплетниц, небрежно кивнула, произнесла: «Здрассьти» и гордо зашагала к своему дому. Позади Татьяны шёл муж и нёс на вытянутых руках объёмные, полные грибов трикотажные штаны своей супруги.
- Совсем с ума сошли, - переговаривались бабушки на скамеечке. – Они бы ещё в трусах грибов принесли.
- Долго Татьяна с мужем грибы перебирали, до ума доводили, - закончила свою историю Борисовна. – Грибов на зиму насолили, груздянку сварили. Но теперь, когда они за грибами ездят, Ваня от Тани никуда не отходит. Мало ли… Пошли, я там икру из опят принесла, попробуешь, что получилось.
**********
ПОЧТИ ПО МАРШАКУ
Случилась эта история в январе. Собралась Борисовна по важным делам в соседний город. Успеть надо было в учреждение к 7.30 утра.
В столь ранний час общественным транспортом не добраться, поэтому вызвала Борисовна такси.
В назначенное время такси подъехало к её дому.
Борисовна оделась в дорогу в удобный и тёплый пуховик розового цвета, стянутый в поясе, расширенный к низу, а вместо меховой шапки надела вязаную шапочку с помпончиками.
Таксист обрадовался пассажирке, которая в полутьме морозного утра села в его машину.
-Привет, - сказал он радостно, - ну, что поехали?
-Мгм, - согласно кивнула Борисовна. Сняла шапочку, поправила волосы и спрятала кисти рук в шапочку.
- Игорь, - представился молодой парень.
- Ирина, - отозвалась Борисовна и отвернулась к окошечку.
Парень заливался соловьём всю дорогу, рассказывая всякие байки и пытаясь развлечь пассажирку.
Борисовна же время от времени поддакивала и смотрела в окно.
Наконец, машина подъехала к учреждению. Парень озвучил сумму поездки. Борисовна расстегнула сумочку, вынула кошелёк, отсчитала купюры.
Таксист включил свет в машине. Борисовна повернулась к нему, протягивая купюры.
Таксист вдруг побелел, дёрнулся, ударившись головой об стекло, и, закрывая лицо руками, прошептал осипшим голосом:
-Мама!
- Однако, во время пути, собачка могла подрасти, - процитировала Борисовна, всучила купюры молодому человеку и вышла из машины.
- Нет, я виновата, что он меня со спины за девушку принял?- оправдывалась она потом.