Праздники и будни сменяют друг друга. Вот, среди однообразия будней, словно фейерверк вспыхивает – праздник. Но, праздники когда-то кончаются, и им на смену, снова, приходят будни. И так, год за годом, год за годом. В праздниках важно не только наступление самого торжества, но и ожидание его, подготовка к нему и предвкушение. Именно они, часто, запоминаются сильнее, чем сам праздник. Так и с Новым годом. Где-то с двадцатых чисел ноября, в воздухе появляется неуловимый и неосязаемый, но всё же реальный дух праздника. Трудно сказать, с чем это связано. Холодает. Иногда начинает срываться первый снежок. А, в магазинах открываются отделы, торгующие новогодними товарами. Яркие витрины пестреют ёлочными игрушками. Они такие красивые, что их можно рассматривать часами. С середины декабря открываются – ёлочные базары. Аромат мандаринов и настоящей лесной ёлки, словно, пароль из детства, его ни с чем не спутаешь, он символизирует новогодний праздник, в нём присутствует тайна, сказка и ожидание чуда. И, хотя настоящие чудеса стали редкостью, но под Новый год в них начинают верить и дети, и взрослые.
Самым любимым праздником у Димки, был Новый год. Они жили вдвоём с матерью, родители развелись, когда ему исполнился годик, но все праздники отмечали большой семьёй, включая бабушек, дедушку и другую родню.
Жили они с матерью совсем неплохо. У них была своя однокомнатная квартира, обычная, как и у многих, мебель, цветной телевизор, палас на полу, ковёр на стене:
- Ну и что, что без мужа, а живём не хуже других! - говорила мать. – Квартира своя, мебель польскую достала, телевизор цветной, на палас накопила.
- Так-то оно, так, но всё же, одиночество женщине не в радость, - сетовала бабушка Маша.
- По мне, чем муж плохой, так уж лучше одной жить, - вступалась за мать бабушка Катя. – Да, и не одинокая ты, вон какой сынок растёт!
- Ой, Катерина, тебя послушать, так замуж никогда не выйдешь, - не унималась бабушка Маша. – Сама всю жизнь одна прожила и моей дочери хочешь такого!
Димке были хорошо известны эти женские споры. Бабушка Катя и мама вместе «отбивались» от напористой бабушки Маши. Вообще, бабуши были родными сёстрами и бабе Кате мама доводилась племянницей, но для Димы они были просто любимыми бабушками. Он очень любил бабушку Катю за весёлый нрав, лёгкий характер, оптимизм и безграничную доброту. Бабушка Маша была младшей сестрой, но более серьёзной и строгой, но и она беззаветно любила своего внука. Спор о личной жизни матери, был, пожалуй, единственным в котором сёстры не приходили к общему мнению, а в остальном они никогда не сорились и жили очень дружно. Дедушка у Димки был один. Бабушка Маша и дедушка Коля прожили вместе долгие годы, даже отметили золотую свадьбу, а у Кати супруг умер рано, их сыну было всего два годика. Больше замуж она не выходила, одна поднимала сына и всю свою любовь отдала детям и внукам. И, хоть, родной сын у неё был один и родная внучка – одна, но племянники, племянницы и их дети, стали такими же близкими и дорогими её сердцу. Сын бабушки Кати стал инженером – строителем, он проектировал возведение заводов и фабрик по всей стране. Со своей семьёй он жил в Москве, но по делам работы, исколесил весь Советский Союз и у матери бывал не часто, правда писал ей и это были самые дорогие весточки. Поэтому, самыми близкими для неё стали: сестра Мария, её супруг Николай, их дочка Ольга и внучатый племянник Димка.
К Новому году мать, всегда, шила обновку. Умудрялась бегать в ателье на примерки в обеденный перерыв или заходила после работы, но праздник встречала в новом наряде. Обычно, праздник отмечали у бабушки Кати. Она жила на Корабельной стороне в своём частном доме и у неё собиралась вся родня.
Утром 31 декабря мама не будила Димку, а оставляла завтрак на столе и спешила на работу. Это был рабочий день. Сын отсыпался после школы, ведь у школьников, в это время, наступали каникулы. Позавтракав он ждал маму. Она волновалась за, оставленного дома сына, звонила. Хорошо, что перед большими праздниками – сокращённый рабочий день! Дома без мамы скучно, радовали лишь мультфильмы и праздничные телепередачи. Мама по нему, тоже, скучала, на работе сотрудники отмечали новогодний праздник, но она немного посидев с коллегами, спешила домой к сыну:
- Эх, Ольга, так личную жизнь не устроишь! – укоряли её сотрудницы. – Платье красивое сшила, в таком только в ресторан идти.
- У меня сестра в одном из лучших ресторанов города, администратором, работает, - говорила одна из сотрудниц. – Столик будет, давайте в складчину махнём на праздник! Хоть погуляем, ведь с родственниками в домашних условиях - совсем не то.
Но, мама всегда скромно отказывалась. Она не спорила, в ресторане, конечно, хорошо: живая музыка, танцы, компании, много мужчин. Но так уж принято, что Новый год – семейный праздник и она не хотела встречать его без Димки.
Мама возвращается с работы и дома становится теплее и светлее. Ёлку они уже нарядили, нужно лишь развесить под потолком – гирлянды. С этим они справляются быстро, и квартира преображается. Комната становится сказочной, новогодней. Ёлка пахнет лесом, хвойный запах смешивается с ароматом мандаринов и апельсинов, лежащих в хрустальной вазе. Пора отправляться в гости. Мама собрала сумку, она получилась тяжёлой: «Ничего, мамочка, вместе донесём,» - успокаивает её сын.
В девять часов вечера они закрывают квартиру и едут к бабушке Кате. Троллейбус полон народа, все куда-то спешат, предпраздничная суета продолжается. Димка сидит у окна и разглядывает иллюминацию, город украшен не хуже новогодней ёлки. В будние дни, в это время, он чистил бы зубы и ложился спать, но 31 декабря – день особый!
Бабушка Катя им очень рада:
- Вы первые гости, - сообщает она. - Маша с Колей опаздывают.
- Чем нам помочь? – спрашивает мама.
- Вы мне квартиру украсьте, - просит бабушка Катя. – В прошлом году так красиво убрали, сразу праздник почувствовался.
Мама и Дима принялись за дело. Они достали из коробок яркую мишуру, серпантин, флажки, гирлянды и украсили комнаты. «Мамочка, давай нарядим ёлочку во дворе,» - предложил сын. Эту ёлку три года назад посадили Димка с дедушкой Колей. Тогда бабушка Маша долго их упрекала, мол лучше бы яблоню или черешню купили, больше было бы пользы. Но, бабушке Кате их затея пришлась по душе. За прошедшее время, ёлочка окрепла и подросла. В ярких игрушках и блестящем дождике она интересно смотрится. Появляются новые гости. Это приехали бабушка и дедушка:
- Ох, еле добрались, - тяжело вздыхает бабушка Маша, – сколько людей в транспорте!
- Бабушка Катя тебя заждалась, - говорит мать, – никого больше на кухню не пускает.
- Хлопоты, хлопоты, а без них и праздник не праздник! – говорит бабуля и спешит помогать сестре.
Димка ещё мал, но и он осознаёт, как предпраздничная суета усиливает ощущение чего-то важного, что вот, вот должно произойти.
Приходят новые гости. Это племянницы бабушек Кати и Маши – Зинаида и Алевтина. Обе женщины пришли с мужьями и детьми. У Зинаиды - дочь Танечка, она почти сверстница Димки. А, у Алевтины двое детей, дочка Юля и сын Саша. Юля на полтора года младше, а Сашка на два года старше Димки.
В зале уже накрыли праздничный стол. Племянницы помогают с последними приготовлениями. Воспользовавшись этим, мать успевает переодеться в новое платье. Ах, какая она красивая! «Приглашаю всех к столу!» - говорит хозяйка и они усаживаются. Праздник начинается. Сначала, как уже повелось, провожают старый год. Он уходит и об этом никто не жалеет. Первый тост по старшинству говорит дедушка Николай. Взрослые провожают Старый год – коньяком, а Саша, Дима, Таня и Юля пьют домашний сок, из бабушки Катиных заготовок:
- Ты, смотри, много не пей, - говорит мужу тётя Зина. – Нам ещё в ресторан – Новый год встречать!
- Оставайтесь, зачем от такого стола уходить, да и Новый год нужно встречать в семье, - предлагает бабушка Катя. Дяде Феде, явно, не хочется покидать их компанию, но Зинаида неумолима:
- Что вы, у нас же столик в ресторане заказан. Вот в семейном кругу Старый год проводим и на такси поспешим в ресторан, только вот, Танечку у бабушки Кати оставим, не брать же ребёнка с собой!
- Конечно оставляй, - соглашается бабушка, - Танюшка любит у меня гостить.
Троюродная сестрёнка очень рада, что остаётся с ночёвкой у бабушки Кати, впрочем, Димка тоже любит ночевать в доме у бабушки. На Корабельной стороне, где живёт бабушка, в частном секторе всё не так, как в спальных районах, среди многоквартирных домов. В доме есть большая веранда и уютный дворик, а ещё сад и огород. Дима вместе с дедушкой Колей помогают бабушке с перекопкой, обрезкой деревьев и посадкой растений. А, сегодня, в праздничную ночь, здесь за столом собралась вся родня. Да, и сам стол – просто сказка, хотя на нём, пока, одна закуска: тут и нарезки колбасы, и сыра; салатики «Оливье», «Винегрет», «Селёдка под шубой»; бутерброды с красной икрой (её «достала» тётя Зина, работающая в торговле) и многое другое.
Детворе трудно усидеть на месте. Перекусив салатиками и бутербродами, они оделись и побежали во двор. А, во дворе - живая ёлка. Мама с Димкой нарядили её и под звёздным ночным небом она стоит, словно пришелица из сказки. Ребята, с нескрываемым восторгом, стали её рассматривать:
- Ой, какая красивая! – сказала Юля. – У нас в школе, тоже, ёлочку нарядили.
- У нас в школе был новогодний утренник. Мы водили хороводы, а я была – Красной шапочкой, - сказала Танечка.
- У нас в школе, на утреннике, я был – Мушкетёром, - рассказал ребятам Дима.
На свежем воздухе морозно, в такой поздний час так непривычно гулять, пусть и возле дома. Ребята на минуту замолчали, ночь стирала привычные очертания и хорошо знакомые предметы становились неузнаваемыми, добавляя таинственность во всю новогоднюю обстановку.
- Ребятки, давайте в дом, скоро часы будут бить 12! – позвала детей тётя Аля.
Они ещё раз вдохнули холодный воздух и поспешили в тёплый дом к новогоднему столу, а он за время их прогулки, преобразился. На столе появилось шампанское, обязательный атрибут такого торжества. Все гости расселись по своим местам. Включен телевизор. Звучат новогодние пожелания, дядя Ваня открыл бутылку и по бокалам полилось шипя, бурля белой пеной праздничное вино. Под бой Курантов на Спасской башне все стали чокаться бокалами, поздравлять друг друга: «С Новым годом! С новым счастьем!» Дети, конечно, пьют лимонад, но Димка успел загадать желание, главное, чтоб оно исполнилось! «Счастья бы всем побольше!» - тихо говорит бабушка Катя. Но, вдруг, раздаётся длинный телефонный звонок: «Это же междугородный!» Бабушка Катя, позабыв обо всём, поспешила к телефону. Это позвонил её сын. - Володьке от нас поздравления передавай, - напутствует её дедушка Николай.
- Не мешай человеку с сыном общаться, - строго сказала деду бабушка Маша. – Не забывает маму, первый дозвонился, вот молодец!
Наговорившись по телефону, бабушка Катя вернулась к столу. На глазах у неё слёзы, но это слёзы счастья: «Всё у них хорошо, все живы, здоровы. Володя премию получил и награду за последний проект. Новый год дома отмечают. Всем привет и поздравления передаёт, а внучка Леночка летом приехать обещала!» Она снова стала всхлипывать и кончиком носового платочка вытирать заплаканные глаза, но вдруг спохватилась: «Девочки, утку на стол несите, а то я расчувствовалась, сынок ведь позвонил, а про гостей то и забыла». Мама и тётя Аля внесли на большом блюде кулинарный шедевр – утку с яблоками. Эту уточку бабушка Катя купила у своих соседей по частному сектору и домашняя птица, конечно, вкуснее магазинной. Все налегли на новогоднюю утку, угощение разлетелось по тарелкам. Но, не только уточка, но салатики закуски, гарниры из отварного картофеля и тушённой капусты под хорошие тосты – тают со стола.
С экрана телевизора льётся музыка, идёт «Голубой огонёк». Музыкальные номера сменяют выступления юмористов. Все дружно смеются над шутками Тарапуньки и Штепселя, Вероники Маврикиевны и Авдотьи Никитичны, а также всеобщего кумира – Аркадия Райкина.
Но, вдруг, резко открывается дверь: «Кто тут хозяева? Как тут Новый год встречают?!» - на пороге стоит Дед Мороз. Да, да самый настоящий Дед Мороз! На нем красный кафтан с белой оторочкой, на голове такая же красная шапка с белой опушкой, а в руках посох и большой мешок, наверное, с подарками. Димка оторвался от тарелки с угощением и от удивления, просто раскрыл рот, остальные гости тоже удивлены. Бабушка Катя, на правах хозяйки, усаживает Деда Мороза за стол. Но, гость пришёл не один, правда с ним нет внучки Снегурочки, зато есть ряженные в масках и ярких народных костюмах. Нежданным гостям наливают полные рюмки, женщинам – шампанское, а Дедушке и мужчинам из его окружения – коньячку. После выпитой рюмки он кряхтит, закусывает из тарелочки, поставленной для него внимательной хозяйкой, и начинает развлекать гостей. Первым внимание, конечно, детям. Юля приготовила для Деда Мороза стихотворение про зиму, Танечка поёт: «В лесу родилась ёлочка…», - все дружно, хотя и немного не в лад, подхватили известную песенку. Дима и Саша, после долгих уговоров, продемонстрировали свои таланты. Дмитрий, как и Юля, прочитал стихотворение, а Саша показал фокус. Дедушка Мороз, как и полагается, одарил детей конфетами и мандаринами и начал веселить взрослых. Один из мужчин, сопровождавших Дедушку, пришёл с гитарой. Он немного настроил свой инструмент и ловко заиграл всеми любимые мелодии. И гости, и волшебная свита с удовольствием запели, а с первыми аккордами «цыганочки», ряженные пустились в пляс к ним присоединились взрослые. Димка отчаянно хлопал в ладоши и любовался, тому, как плясала мама. В своём новом платье она была просто прелестна и так легко кружилась в зажигательных цыганских ритмах.
Костюмированные гости простились, на прощание Дед Мороз пообещал заглянуть к ним в следующем году, а пока, ему мол пора и к другим, все же ждут Дедушку Мороза! А, новогоднее торжество продолжается. К бабушке Кате, на огонёк, заглядывают соседи. Их, тоже, угощают, всё как обычно – тосты, поздравления и пожелания счастья, здоровья. Димка даже немного подустал от торжества, но время бежит и пришла пора расходиться. Тётя Аля с мужем и детьми остаются ночевать у бабушки Кати, ночует и Танечка, оставленная у бабушки тётей Зиной, а они собираются домой. Дедушка заранее договорился со знакомым таксистом и их забирают. Димка хорошо помнил, как прощались, взрослые пили на посошок, но в машине его разморило и как он оказался дома в своей постели, он уже не мог вспомнить.
Утром первого января он проснулся раньше матери. Она ещё крепко спит, а он спешит заглянуть под ёлочку. Там ожидают подарки! Мама, тоже, открывает глаза. Утром, хотя уже скорее днём, она совсем другая, смыт яркий праздничный макияж и новое платье весит на стуле. Но, Димка радуется её пробуждению:
- Мамочка, с Новым годом тебя! С новым счастьем!
- И тебя, мой дорогой, с Новым годом!
- Только посмотри какие мне подарки Дед Мороз под ёлочку положил! – они вместе с мамой разглядывают новую железную дорогу и набор солдатиков.
- Мамочка, а я кушать хочу!
- Что на весь год не наелся? – шутит она.
Бабушка Катя собрала им в дорогу целый пакет угощений. По возвращению домой, мама спрятала весь пакет в холодильник и только сейчас стала разбирать. Чего только там не было! Она выставила на стол баночки с салатами, холодец, выложила пирожки, их к застолью испекла тётя Аля, отдельно бабушка завернула кусок тортика:
- Ух, и наедимся сейчас, - обрадовался Димка.
- Проголодался, ведь в гостях ел плохо, - сказала мать. Впрочем, она была совсем неправа. Он хорошо поел у бабушки Кати, только это было так давно, вот и снова захотелось кушать. После позднего завтрака они едут в город. В самом центре на площади имени Нахимова – стоит главная городская ёлка. Она высокая и очень красиво украшена, под ней искусственные Дед Мороз и Снегурочка, а живые ходят тут же, рядом, и предлагают с ними сфотографироваться. Раньше, когда Димка был маленький, мама фотографировала его у новогодней ёлочки, но он подрос и это стало не интересно. Налюбовавшись ёлкой, они прогулялись по центру города, зашли на Приморский бульвар, посмотрели на зимнее море. Оно не похоже на пляжное, летнее. Оно тёмное и волны бьют о берег, разлетаясь в белой пене. Впрочем, не только зимнее море другое, но и небо серое с низкими, словно висящими над головой, тучами и голый печальный бульвар – всё создаёт унылую зимнюю картину. Ух! Холодно! Они возвращаются домой. Уже вечер. Первое января – самый короткий день в году. Дома, после прогулки, как-то особенно тепло и уютно. Они пьют горячий чай с лимоном и устраиваются возле телевизора, идёт любимая мамина передача: «Песня года». Мама сидит на диване, она в махровом халате, а в руках у неё мелькают спицы. Она вяжет Димке свитер. Мама подпевает любимым исполнителям, многие песни она знает наизусть. На телевизионном экране горят яркие софиты, праздничная атмосфера, но праздник уже окончился, второго января – рабочий день, маме на работу. А у Димки зимние каникулы, поэтому рано утром она отводит сына к бабушке Кате. Они едут хорошо знакомой дорогой, кажется лишь пару дней назад, 31 декабря, они вот также ехали встречать Новый год, а уже второе число.
Бабушка Катя очень рада Дмитрию, у неё всё ещё гостит Татьяна, тётя Зина не забрала дочку домой. Мама быстро убежала, она опаздывала на работу, а Димка сел завтракать:
- Мы с мамой вчера были у городской ёлки, - сообщил он Танечке.
- И, как ёлка?
- Красивая!
- А, мы с бабушкой Катей ходили в гости к её знакомым, они недалеко живут. Знаешь, это они к нам в новогоднюю ночь ряженными приходили. Дядя Илья был – Дедом Морозом, а его брат на гитаре играл.
- Как, дядя Илья? – Димка немного разочарован. Он то поверил, что Дед Мороз настоящий, а оказалось, что это, просто, соседи.
- Меня завтра мама домой заберёт, - тяжело вздохнула Танечка, ей, явно, не хочется уходить от бабушки.
- А, я завтра к бабушке Маше в гости пойду, у меня билеты в театр на «ёлку».
Весь день они проиграли с троюродной сестрой, а вечером за ним вернулась мама. После рабочего дня она уставшая, бабушка Катя накрыла стол к ужину:
- Накормлю вас, а то пока ещё домой доберётесь. Зинаида, только завтра Танечку забирает, так может оставишь Диму ночевать.
- Я его завтра, до конца каникул, к родителям отведу, - ответила мать, - на работе билет на детский спектакль дали, вот с бабушкой или с дедом и сходят.
- В, театр, это очень хорошо! – соглашается бабушка Катя. Она ласково смотрит на маму. – Ребёнок у родителей побудет, так ты сама отдохни, да и Димочку с утра по троллейбусам не таскать, каникулы – пусть отоспится!
Суета, суета, так в спешке и заботах проходят дни. Хорошо, что есть праздники, когда можно увидеться с родственниками, друзьями, можно погулять, отдохнуть. А, потом, будни, снова, сменяют праздники и так между ними, между буднями и праздниками проходит вся жизнь.
-2-
Как-то раз, осенью, Димка помогал дедушке Николаю работать в саду у бабушки Кати. Нужно было удалить с участка старый грецкий орех. Крымская земля – каменистая, видно корни упёрлись в скалу и дерево стало сохнуть. Сначала они с дедом спилили само дерево, а потом корчевали корни. Трудились долго, устали и присели отдохнуть на поваленный толстый ствол. Со многих деревьев уже облетели листья, растения стояли голые, пустые кроны больше не загораживали небо. Было просторно, печально и тихо. Но, вдруг безмолвие нарушил крик птиц. Дед и внук, словно по чьей-то команде, подняли головы вверх. А, там, в небесах кружил журавлиный клин. Птицы улетали на юг и перед тем, как покинуть родные края – прощались. Их пронзительный крик бередил душу, что-то больно защемило в сердце, а они всё кружили и кружили над Южной бухтой, над городом, словно просили людей разделить с ними грусть прощания:
- Осень, осень, - сказал дед. – Вот и в моей жизни наступила поздняя осень.
- Дедушка, а у меня? – почему-то спросил Димка.
- А, у тебя, пока, весна, ранняя весна, - ответил тот.
От этих слов веяло - печалью и внук прижался к дедушкиной груди, словно хотел защитить его от старости и, возможно, неминуемой смерти. «Ну, что ты, Димочка, не грусти, у меня, ведь, тоже была в жизни весна! - с улыбкой ответил дедушка, - А, пока наши женщины кашеварят (бабушки и мама лепили пельмени) я расскажу тебе одну историю, про мою юность, да, в общем-то и про всю жизнь». Дед тяжело вздохнул, но взгляд его, устремлённый туда, где ещё пару минут назад кружил журавлиный клин, вдруг стал каким-то светлым, словно воспоминания о молодости, окрылили, настроили на позитивный лад.
- Родился я в маленьком городке, как сейчас бы сказали – российской глубинке. Наш город был расположен в дали от железной дороги и до станции можно было добраться машиной или рейсовым автобусом. Может быть поэтому, в городе сохранился дух патриархальной старины. Все дома были деревянные и одноэтажные, лишь на центральной площади располагались двух и трёхэтажные здания. На каждом доме окна с резными наличниками, возле домов палисадники, огороды, деревянные колодцы, а в самих домах - русские печи, зимы у нас были суровые с крепкими морозами. И, был у меня друг, звали его Аркадием. Мы жили по соседству и дружили с раннего детства: вместе играли, учились в одном классе и по окончанию школы не расставались. Родной дядя подарил Аркадию баян и показал, как на нём играть. У дружка моего, по-видимому, был абсолютный слух, так как он выучился самостоятельно играть на инструменте и по слуху подбирать разные мелодии. Подросли мы, окончили школу и появилась у Аркадия девушка, звали её Катюшей. Городок у нас маленький все друг друга знали, вот и собирались ребята и девчата у реки в берёзовой роще. Там у нас что-то, вроде, танцевальной площадки было. Такие пляски устраивали, что от наших каблучков земля на «пятачке» утрамбовалась и стала, как асфальт. Вот соберёмся: Аркадий играет, ребята все пляшут, а Катерина возле баяниста сидит. Скучно ей, потанцевать охота, вот Аркадий доверит кому-то из ребят (кто играть умел) свой инструмент и в круг, плясать с Катюшей, да не на долго. Начинает новый музыкант играть, то там собьётся, то немного мелодию переврёт – однозначно, хуже Аркадия играет! И, начинают ребята роптать:
- Прежнего музыканта хотим! Разве это игра!
- Аркаш, поиграй! Давай плясовую!
Что тут поделать?! Играл мой дружок, действительно, виртуозно: то, загрустит баян, ах какие переливы, а то заиграет так, что радостью и весельем наполнится вся берёзовая роща. Одно слово, редкий у парня талант! Играть для ребят Аркадий не прочь, только, как же с Катюшей быть? И, попросил он тогда меня, что бы я с его девушкой танцевал. Я согласился. Мне, ведь, это было нетрудно. Так и повелось – Аркадий для ребят играет, а я с Катюшей танцую. Вот так я танцевал, танцевал, да и влюбился в девушку своего друга. Влюбился серьёзно, по-настоящему. Но, в наше время, порядки были строгие. Считалось нехорошим делом – отбивать девчонку у друга, вот я и скрывал свои чувства. Придём на танцы, Аркадий заиграет вальс, все ребята приглашают девчат на танец, и я приглашаю – Катерину. Кружимся мы с ней в вихре вальса, чувства переполняют меня, но я помалкиваю. После танцев, Аркадий провожает девушку домой, уходят они вместе, он наигрывает какую-нибудь мелодию, она идёт рядышком, так и бредут не спеша, до самого Катиного дома. А, я приду домой, побыстрее лягу в кровать, уткнусь носом в подушку и хоть плачь – влюбился, мочи моей нет, да, только не девчонка, чтобы плакать! Тем временем, посватался мой друг к Катюше и стала она его невестой. Родители их сговорились о свадьбе. В нашем краю, обычно, свадьбы устраивали по осени. У многих в соседних деревнях жили родственники, осенью резали скотину, собирали урожай и ещё со старых времён повелось в это время гулять свадьбы. Родители Аркадия и Катерины договорились о свадьбе на сентябрь, а мне от этого извести стало ещё хуже. Но, вот, как-то приходит Катерина на «пятачок» не одна: «Это моя младшая сестра – Машенька», - представила она. Маша была младше сестры на два года. Стал я приглашать на танцы поочерёдно, то одну, то другую сестрицу. После танцев Аркадий с невестой гуляли по городку, они ведь, были официальной парой, а я быстренько провожал домой Марию, не оставлять же молоденькую девушку поздним вечером одну?! Не знаю, чем бы закончился этот наш четырёхугольник, но всё завершилось по причине, не зависящей от нас, 22 июня началась война. Меня и Аркадия призвали в армию. Во время проводов они стояли обнявшись и что-то шептали друг другу на ушко, а ко мне подошла Маша и спросила:
- Николай, можно я вам буду на фронт писать?
- Пишите, я вам отвечу, - сказал я.
- Товарищи призывники, по машинам! – раздалась команда. Нас загружали в полуторки.
В последнее мгновение Аркадий крепко обнял свою невесту и поцеловал, они долго не могли разорвать объятия, но машины тронулись, и я помог ему заскочить в кузов. Последнее, что мне тогда запомнилось, это тоненькие фигурки двух сестёр: Катя утирала платочком слёзы, а Маша рукой махала нам в след.
Война – есть война, я не буду сейчас обо всём рассказывать, ведь повествование моё о другом. Скажу лишь о том, как много значили для меня, там на фронте, Машины письма. Тот, кто служил в армии или бывал надолго оторван от родного дома, меня поймёт. Она писала мне часто, рассказывал о своей жизни, интересовалась моими делами. Бывало в минуты тишины, в холодной землянке, достанешь письмо, читаешь и словно сам в родном краю побывал. В тылу жизнь, тоже, была нелёгкой. Девчонки, вроде Кати и Маши, работали иногда по десять, двенадцать часов, заменив на производстве мужчин. Но, не смотря на все трудности, находила Машенька время, вязала носки, варежки и отправляла мне на фронт. Не скрою, скоро я привык к нашей переписке и стал ждать треугольные послания от Марии. В одном из боёв меня ранило и попал я в госпиталь. Ранение было тяжёлое, я довольно долго провалялся на больничной койке. Какой моральной поддержкой стали для меня Машенькины письма, даже трудно передать. Я уже пошёл на поправку, когда пришла мне из дома - горькая весть. В родной городок прислали похоронку на моего друга – Аркадия. Пал он, смертью храбрых, в боях за Сталинград. Какое горе для родных, для его невесты – Катюши и для меня тоже. Светлая память ему. По выписке из госпиталя, я стал проситься в свою часть и мне в военкомате сказали: «Ох, парень, от твоей части одни рожки, да ножки остались, потрепали их под Сталинградом, сильно ребятам досталось, но молодцы, выстояли!» В этих тяжёлых боях и погиб мой лучший друг. Но, жизнь продолжалась, продолжалась и война. Погнали мы фрицев обратно, в своё логово, войну я закончил в Берлине! Победа – какая это радость, какое счастье! Счастье, но с болью о тех, кто остался на полях сражений, кто уже никогда не вернётся к своим близким в родимый дом. А, я демобилизовался и поехал в родную сторонку. Еду я домой и не скрою, посетила, вдруг, меня одна мысль: «Что мне теперь делать?» Катюша, ведь свободна, жених её погиб, вспомнились мои чувства к ней. Но, вдруг, словно обожгло меня: «Как же моя Маша!» Да, да, да, именно моя Маша! И пусть, прощались мы с ней официально, говорили друг с другом на «вы», но за эти четыре военных года, через нашу переписку сроднились, и давно в своих мыслях я называю её: «Моя Машенька» - и считаю её своей невестой. С Катей же у нас вряд ли могло бы что-то получиться, так как будет между нами стоять Аркадий, пускай погибший, но так как мы оба его хорошо знали, никуда нам не выйти из этого треугольника.
Вернулся я на родину, вся грудь в наградах, сколько дома радости и слёз счастья - не передать! Пообщавшись с семьёй, отправился в дом девчат. Первой, у самой калитки, мне повстречалась – Катерина. Она была в тёмной кофте, чёрной юбке, с чёрной повязкой на волосах. Увидела меня, поздоровалась и кивнула головой, мол Машенька дома. Я зашёл в дом и мне на встречу выбежала сама Мария. Ах, какой красавицей она стала! Тогда, в сорок первом, это была ещё совсем девчонка, но за эти четыре года, она повзрослела, возмужала и похорошела. Перед моим взором оказалась уже взрослая девушка и я очарованный замер на месте. В скромном ситцевом светлом платьице Машенька, для меня, была прекраснее всех на свете, только сейчас я, словно заново, увидел её и влюбился! Что тут ещё говорить, я посватался к ней и со свадьбой решили не тянуть. Наша свадьба стала первой послевоенной свадьбой в городке. Нас расписывали очень торжественно, прямо на сцене городского клуба. В зал набилось много народа. Не только приглашённые гости, родственники, но все желающие пришли полюбоваться на жениха и невесту. Сколько тёплых слов было сказано, сколько поздравлений! Но, смысл их сводился к одному – война окончилась нашей победой и послевоенная свадьба, это тоже победа, победа жизни над страшной смертью, ведь свадьба - это рождение семьи, а молодая семья - это дети, а дети – новая жизнь, продолжение рода. Какой шумной, весёлой с песнями и плясками – была наша свадьба! И, только Катюша грустила. Она не завидовала, а искренне желала счастья младшей сестре и мне, но ей было больно и горько за свою несбывшуюся надежду, на счастье. Через несколько месяцев, после нашей с Машей свадьбы, Катерина уехала на восстановление разрушенного Севастополя. Прошёл год, и мы собрались её навестить, узнать: «Как устроилась на новом месте?» Так впервые мы с Марией оказались в Севастополе. Город произвёл грандиозное впечатление. Он ещё весь лежал в руинах, масштаб разрушений был колоссален, но руками простых людей, таких как наша Катя, постепенно из завалов появлялись улицы, от разбитых кораблей очищались бухты. Город - оживал на глазах! Вместе с городом возродилась к новой жизни и Катерина. По приезду в гости мы с Машей, сразу, обратили на это внимание. Нет, она, конечно, не была слишком радостной, причин для веселья не было, но ожили её глаза, словно сменив обстановку, она нашла в себе силы жить и верить в счастье.
Стояло жаркое крымское лето. Катя уходила на работу, а мы гуляли и главное – впервые в жизни увидели море! А, в выходной (в то время был один выходной день – воскресенье) здесь тоже устраивали танцы:
- Пригласи Катю потанцевать, - попросила маня Маша.
- А, её уже пригласили! – ответил я жене.
Действительно, к нашей Катерине стремительно подошёл какой-то морячок, пригласил на танец и лихо закружил Катюшу в вальсе: «Кто бы это мог быть?» - только и осталось нам, что гадать.
Однако, отпуск подошёл к концу, мы вернулись в родные края, но город на берегу Чёрного моря оставил в наших душах неизгладимый след. Мы с Марией, просто, влюбились в Севастополь и решили уехать из нашего городка к Катерине, не в гости, а на постоянное жительство. Пусть не сразу, но мы, действительно, осуществили свою мечту - переехали в Севастополь. А, тут нас ожидал сюрприз – Катина свадьба! Она выходила замуж за того, шустрого моряка. Свадьба есть свадьба, торжество, радость, но я улучил момент и отозвал жениха в сторонку для серьёзного разговора: «Я Катерине, не только, как бы родственник, муж её сестры, но друг её погибшего на фронте жениха, и потому мне, словно, завещано Аркадием – защищать и оберегать его невесту. Так что, смотри, если что, мы Катерину в обиду не дадим!» Георгий, так звали Катиного жениха, ничего не успел мне ответить, так как к нам подошли обе сестры. Мы с Машенькой чуть раньше ушли от свадебного застолья, так как ей нужно было соблюдать режим – она была в положении, у нас должен был родиться ребёнок. Не скрою, я очень хотел сына, но родилась девочка – твоя, Димочка, мама, и это тоже не плохо.
Наше волнение по поводу Катиного супруга оказались напрасным. Георгий оказался очень хорошим человеком, и они с Катериной зажили душа в душу. У них родился сынок, его назвали – Володей, он был на два года моложе нашей Оленьки. Зажили мы неплохо, дружили семьями, но беда подкралась незаметно. У Георгия появились проблемы со здоровьем, стал беспокоить осколок с военной поры. После обследования, врачи назначили ему немедленную операцию. За несколько дней до операции мы с Катей отправились в госпиталь проведать Георгия, детей оставили на попечение Маши. Всю дорогу Катя нервничала, а я, как мог, успокаивал её. Даже вид весёлого Жорки не развеял её тревоги. А, Георгий уверял, что операция совсем несложная и шутил, что вот удалят осколок, и станет он лёгкий, как пушинка, придётся его, словно воздушный шарик, за верёвочку привязывать. Но Катерина плохо слушала шутки мужа, увидев хирурга, она тут же отправилась поговорить с врачом, оставив нас одних. Как только жена ушла Жора погрустнел, оставил улыбку и шуточки. Он тяжело вздохнул и сказал:
- Помнишь, Коля, наш разговор на свадьбе?
- Вот, чудак-человек! Неужели обиделся тогда?! – удивился я. – Я ведь тебя в то время хорошо не знал.
- Да нет, не обиделся, ты был полностью прав. Я, вот о чём тебя попросить хочу. Вдруг если что, так вы с Машей моих не бросайте, будьте им помощью и опорой. Катя ещё такая молодая красивая, встретит кого-то в жизни, так ты смотри, чтоб ни её, ни Володьку никто не обидел!
- Это что значит?
- Операция у меня серьёзная, мало ли что!
- Отставить такие разговоры! – просто зарычал я на него. – У тебя жена красавица, сынишке два годика – тебе жить, да жить, жену – любить, сына – растить. Что за грустные мысли? Настраивайся на позитив.
- Так-то оно так, - согласился Жора, - но как-то неспокойно у меня на душе. Разные мысли в голову лезут. Так, что ты помни, позаботьтесь о сыне и Катюше.
Я хотел ему ещё, что-то сказать, но вернулась Катерина и мы свернули наш мужской разговор. Она, наоборот, после беседы с врачом, пришла успокоенная, с хорошим настроением. Доктор убедил её, что операция предстояла несложная и всё должно быть хорошо. Я отошёл в сторону, дав им пообщаться накануне операции и наблюдая со стороны вдруг понял, что Жора и Аркадий чем-то похожи, не буквально внешне, а чем-то едва уловимым, и Катя, своим женским чутьём, это уловила, потому и выбрала – Георгия.
Но, всё произошло не так, как ожидалось. Осколок, оставшийся с военных лет, удалили вполне успешно, но не выдержало сердце фронтовика. Какие испытания выпали на его долю за четыре нелёгких года, можно было только догадываться. Георгий был участником обороны Севастополя, и не любил вспоминать события сорок второго года, вот и отказал «пламенный мотор» моряка. Трудно передать словами Катино горе. Кажется, только заботы о маленьком сынишке, заставляли её держаться. Но, время неутомимо спешит в перёд, оставляя позади и счастливые, и самые тяжёлые моменты. Прошло несколько лет, после смерти Георгия и Маша стала меня просить: «Познакомь Катю с каким-нибудь хорошим пареньком, у вас на автобазе мужчин много, есть, наверное, и холостяки». А, мне что, я готов познакомить, у нас, действительно, работали хорошие работящие ребята. Помню мы даже вчетвером в театр ходили, оставив детей на нашу соседку. Маше очень хотелось устроить сестре личную жизнь. Но, Катерина встречаться с кавалерами отказалась:
- Был у меня жених, - сказала она, - как я его любила! Но, погиб он, не вернулся с войны. Был у меня и муж, хороший человек, дружно мы жили и, снова, проклятая война забрала любимого. Умер он прямо на операционном столе. Всё, больше замуж ни за кого не выйду!
- Так, то оно, так, – соглашалась с ней младшая сестра, - только одиночество для женщины – горькая долюшка.
- А, я не одна! – возражала в ответ Катерина. – Есть у меня любимый сынок, есть вы – моя семья. Не одна я и не пропаду без мужа.
Дед окончил свой рассказ. Так, иногда в небольшом повествовании, умещается вся человеческая жизнь с радостями и горестями, с праздниками и буднями.
Она, действительно, больше не вышла замуж, а всё свою нерастраченную любовь отдала – детям, а позже и внукам. Она заботилась не только о своём сыне, но когда в Севастополь потянулись из российской глубинки многочисленные племянницы за женихами-моряками, принимала в своём доме их всех. Племянницы жили у тёти, выходили замуж, а потом приходили в гости уже со своими детьми, которые, просто, обожали бабушку Катю. Вот такая жизнь.
-3-
Однако, время неумолимо. Димка вырос, окончил школу, затем институт, мать – постарела, а бабушки и дед – ушли из жизни. Но, не только для их семьи, но и во всём обществе произошли глобальные перемены.
Предприятие, на котором в плановом отделе работала мать, – временно закрылось, а всех сотрудников отправили в неоплачиваемый отпуск. Мать тяжело переживала всё это, но не сдавалась. Как и все, она старалась где-то подработать и отказывалась от материальной помощи сына: «Тебе самому нужно».
Вдруг, накануне Нового года, она сама ему позвонила:
- Сыночек, сегодня приходи ко мне, я ёлочку купила, поможешь установить. Вроде бы маленьких детей нет, но знаешь, так праздника хочется!
- Хорошо, мамочка, я зайду к тебе, - согласился он, хотя на вечер у него были свои планы.
Димка уже давно жил отдельно в их однокомнатной квартире, а мама переехала в квартиру своих родителей, и они ходили друг к другу в гости. Она очень переживала, что сын всё ещё не женат, и как когда-то бабушка Маша пугала её одиночеством, теперь сама волновалась за любимого сыночка: «Что ж он всё не найдёт себе невесту?!»
После работы, вечером Димка заскочил к матери. Купленная ей «ёлочка», по сути, была сосной с длинными иголочками и пушистыми веточками. Он установил лесную гостью, развесил лампочки и достал с антресоли новогодние игрушки. На этом он хотел распрощаться, но взгляд матери был так красноречив, что он не смог ей отказать и остался ужинать. Они сидели на уютной кухне и вспоминали о том, как раньше ожидали и любили этот праздник, как маленький Димка верил в Деда Мороза и Снегурочку. Застольная беседа настроила на ностальгический лад, так что после трапезы он не смог попрощаться и уйти, а остался разбирать ёлочные украшения. Игрушек было очень много. Раньше дедушка Николай покупал внуку большую ёлку до самого потолка и игрушек требовалось соответственно. Деревце же, купленное матерью, было небольшим и нужно было отобрать самые красивые игрушки для его украшения. Он стал перебирать содержимое коробки. Вот большие стеклянные шишки. Они такие тяжёлые, что их вешали только на нижние толстые ветки. Вот часы, их нарисованные стрелки показывают без пяти двенадцать. В коробке много игрушек в виде разных персонажей: космонавт, гномик, снеговик. Есть тут стеклянные бусы, разноцветные сосульки, хрупкие снежинки и многое другое. Он снова заглянул в коробку и вытащил большой шар, а затем, ещё два. Шары, хоть и были разного цвета, но были из одного набора. Когда-то, очень давно, бабушка Катя накануне Нового года ездила в Москву, к сыну, и привезла Димке в подарок – коробку новогодних игрушек, двенадцать разноцветных огромных шаров! Как она только довезла, не разбив ни один?! Шары были очень красивые, уж как он радовался такому подарку! За долгие годы шаров становилось всё меньше и меньше. У вы, они разбивались! И вот, из двенадцати, осталось только три шара! Что ж может быть более хрупким, чем стеклянные ёлочные украшения! Пожалуй, только человеческая жизнь. Какими не были бы шары, они сохранились, хоть их осталось только три. Но, вот они лежат и ждут, своего часа, чтоб снова засверкать на ёлке. А, людей нет и уже никогда не будет! Нет - дедушки Николая, бабушки Маши и бабушки Кати, подарившей ему эти игрушки. Люди, которых Дмитрий очень любил, ушли навсегда, их жизни оборвались и вернуть их не возможно! Как странно, что радостный праздник, вдруг навеял такие грустные мысли. Но, человеческая жизнь непостижима, этот предновогодний вечер, полный воспоминаний, вдруг, напомнил ещё об одном.
На похороны бабушки Кати вместе с семьёй приехал сын Володя. Не смотря на весь трагизм момента, мама и бабушка Маша обратили внимание на то, как повзрослела и изменилась Леночка. Она не была в Севастополе около года и за это время просто преобразилась. «На кого же она стала похожа? – задумались они. - Не в нашу породу, должно быть по материнской линии взяла,» - решили женщины.
После сорока дней, Димка с мамой и бабушкой Машей пришли в дом бабушки Кати. По просьбе Володи, они должны были перебрать старые вещи, навести в доме порядок. Пока мама и бабушка хлопотали, Димка слонялся по двору, неприкаянно бродил по саду. Он пытался взяться за какую -то работу, хотел помочь, но у него всё валилось из рук. Дом и сад без хозяйки выглядели осиротевшими и унылыми. Поняв, что от него будет мало толку, он нашёл коробку с фотографиями и уселся с ними на веранде, это всегда его успокаивало. Сверху большой коробки лежали альбомы с современными снимками, Димка отложил их в сторону. Под ними лежали более старые альбомы, он открыл первый попавшийся и наткнулся на свою собственную фотографию. На её обратной стороне ровным маминым почерком была сделана надпись: «Бабушке Кате от Димы. Мне один годик!» Каким же смешным и толстеньким карапузиком с пухленькими щёчками был он тогда. Но, и этот альбом Димка отложил в сторону, а дальше, уже не вставленные в фотоальбомы, лежали совсем старые фотографии. Тут, в основном, были фото, присланные от родственников, в малой родины - старики с длинными бородами и старушки в старинных нарядах. Когда-то он вместе с бабушками перебирал эти снимки. Обе старушки и Катя, и Маша легко узнавали всех людей на них изображённых, называли имена, кто кому кем доводился, так сказать, степень родства. Димка слушал их и не мог поверить, что у его бабушек были свои бабушки и дедушки. И вдруг, с самого дна коробки он извлёк ещё один снимок. Он был среднего размера, чёрно-белый, изображены на нём были двое – парень и девушка. Юноша сидел на стуле и на коленях у него лежал музыкальный инструмент, баян или аккордеон, Димка в этом плохо разбирался. Девушка стояла рядом, положив ладонь пареньку на плечо. Одета она была в светлую блузочку и тёмную юбку. Оба, молодые, парень и девушка – были очень серьёзны, не улыбались и сосредоточенно вглядывались в объектив фотокамеры, словно ждали: «Вот, вот вылетит «птичка»!» Дмитрий внимательно присмотрелся к фотографии и узнал девушку, изображённую на ней. Это была Леночка:
- Мама, я нашёл фотографию внучки бабушки Кати! – сказал он.
- Ну, что ты, сынок! Ну какая же это Леночка! Видишь, фотография старая чёрно-белая, - не согласилась с ним мать.
- А, ты внимательно присмотрись, - настаивал он на своём. Мать взяла фотокарточку и стала её разглядывать:
- Да, пожалуй, похожа, - согласилась она с сыном.
- Дайте мне посмотреть, - присоединилась к их разговору бабушка. Мать показала ей фотографию:
- Господи, да это же Катерина! Катерина в молодые годы! – воскликнула бабуля.
- А, с ней то рядом кто? – спросила мать. – Это дядя Георгий? Он умер, когда мне года четыре было, и я его совсем не помню.
- Это не Георгий, - сказала бабушка, - это Аркадий – Катюшин довоенный жених. Ты, переверни снимок, может быть он подписан.
Мать перевернула фотографию на обратную сторону. Никакой надписи на ней не было, лишь в правом верхнем углу стояла дата: «Май, 1941 год».