Разобраться в чём-то винницком

Не в исполнение
                наказа государева -
в осуществление
                заказа Секрета'рева.         

          

Анатолия Михайловича Секретарева знает вся интеллектуальная Винница. И не только - Винница. И не только - интеллектуальная. Многосторонность его таланта в городе не имеет себе подобного. Ну и оригинал Анатолий Михайлович великий!
Мы знакомы только по переписке. Нередко под одним и тем же подразумеваем разное, а под различным — одно и то же. Посему не так уж часто приходим к общему знаменателю.

Да что - я! Его приятелю многих лет Андрею Орленко - тёртому телевизионщику так и не удалось настроить А. М. на желаемую волну в их беседе-интервью. Других - всех «мастей» - Андрей Орленко как-то опутывал сетью своих вопросов — и те, обездвиженные, подстраивались под мелодию интервьюера. А вот в разговоре с дру'гом вопросы и ответы были рядом, но не пересекались как те параллельные прямые, которым - правда, только по Николаю Лобачевскому - обязательно надо было бы где-то всё-таки одна другой дорожку перебежать. (Пятая аксиома, если честно, формулируется по-иному, но я ведь не математик, которым является, прежде всего, А. М.) Не верите — найдите в интернете это интервью и убедитесь сами.

Анатолий Михайлович Секретарев — как я пытался выше на это обратить ваше внимание, оригинал. Поэтому не в его правилах озадачивать кого-нибудь чем-то тривиальным. Нет, коль уж что-то попросит, то вам мало не покажется. А сам делает вид, что это, мол, мелочь — так что, не откажите, будьте любезны. Хотя сам-то знает, что просьба его сродни, положим, предложению доказать гипотезу Бернхардта Римана, над чем бьются - пока безуспешно - математики с 1859-го года.

А. М. - винничанин по выбору (то-есть, не тут родившийся, но тут пригодившийся) представляет собой — по его «повадкам» судя — винничанина поры расцвета и постепенного увядания оригинальности типичного жителя этого города, который выкручивался из самых казалось бы безнадёжных ситуаций. А, провинившись, так поворачивал дело, что виновными «оказывались» от него пострадавшие. И, главное, сам он - этот типичный винничанин - так крепко верил в собственное ви'дение событий, в ним сочинённое описание случившегося, в правдивость им придуманного, что других приводил в состояние растерянности и полного доверия к, мягко говоря, фантазёру.

Обратите внимание: я не употребляю понятие средний винничанин, потому что отображённый тип винничанина арифметически средним был относительно непродолжительное время. Нормальное распределение, или распределение Гаусса (используя математическую терминологию, в чём я не силён, но которая тут имеет особый смысл - см. ниже) так называемых типичных винничан отвечало стандартному нормальному распределению далеко не во все годы. А если учесть ещё, что оно было фактически многомерным нормальным распределением, так как речь идёт о разнообразных личностных качествах...

Чувствуете, как у меня получилось по-винницки, то есть, внешне — научно, а по сути — откровенно научно-подобно, псевдонаучно. И не спроста: хочу, чтобы математик А. М. Секретарев истощил запас своих уничижающих критических замечаний уже на этом этапе разбора моего опуса. Тогда остальная часть, где домыслов ещё больше, будет выглядеть как-то пристойней. Дельной критики других, осиливших статью до конца, не боюсь: на критику у них, судя по моему опыту напрасного ожидания критики или простых отзывов, уже, по всей вероятности, не останется ни желания, ни сил. И так столько времени зря потратили …

Веду вас в созданные мною лесные дебри далее. Почему в лесные дебри? А кто, как не винничане, уже давно ориентируются по блоковским строкам «Мы широко по дебрям и лесам перед Европою пригожей расступимся!» (А. А. Блок — «Скифы»)?
И приведу самый простой пример ловушек, подстраиваемых винничанами того времени для простодушных иногородних.

Я заявляю, например, что Анатолий Секретарев, Андрей Орленко и я учились в разное время в 4-й школе. И спрашиваю вас: «Правда это или нет?». Вы молчите — откуда вам это знать? И я отвечаю за вас: «Правда», а через мгновение: «Ложь». Вы недоумеваете, мол, как же так? Разъясняю: правда, потому что наши школы были под 4-м номером, а ложь, потому что школа, в которой учился А. Секретарев находилась не в Виннице. Всё ясно?
Вот так винничанин ловко спрашивал, оставляя за собой путь отступления в любую из нему необходимых сторон. И ваши ответы «да» или «нет» всё равно оказался бы неверным. Вы проигрывали.
Это как на послевоенных рынках, где вас — простодушных — обманывали простым трюком с верёвочной петлёй. Я и им владею с тех времён в совершенстве. Встретимся — продемонстрирую.
 
Так вот, возвращаясь к истоку этой публикации, пожелание А. М. Секретарева гласило:
«Мой совет - попробуйте разобраться в чем-то винницком (или немецком) абсолютно не связанном с еврейством как с доминантой. Как упражнение. Хотя и то, что Вы делаете и пишете тоже очень интересно. Но я за Вас болею и, естественно, желаю, как могу, разумею, Вам прогресса.» (А. М. Секретарев, 25.10.2016. См. тут раздел «Рецензии».)

Усекли, сколько тут всего?! И похвала («делаете и пишете тоже очень интересно»), ставящая мимоходом непременное условие: исполнение его пожелания должно быть интересным. Но как завуалировано это требование, как невинно выглядит, вправленное в похвалу!
А как А. М. - в чисто винницком стиле - делает вид, что ему безразлично, о чём конкретно я напишу, просто он желает видеть меня постоянно в форме — и поэтому вставляет такое вроде бы бесхитростное «Как упражнение.» А уж «в чем-то винницком (или немецком)» - ему, мол, это всё равно. Хотя ясно, что «в немецком» ему, конечно, тоже хотелось бы почитать, но имел в виду он, без сомнения, «в винницком». Ибо оно для него — так сказать, непосредственного участника событий — остаётся недоказанной гипотезой Римана уже много лет. Признаюсь, что и для меня - тоже.

Далее: «в чём-то винницком, абсолютно не связанном с еврейством как с доминантой». Так я вас спрашиваю: «Вы были когда-нибудь на прогулке по городу, сопровождаемой пояснениями А. М.? Если — нет, можете найти запись таковых в интернете.» Доминантно или не доминантно (вы знаете, что продавец и покупатель смотрят на стрелку весов с разных сторон — и видят недовес-перевес по-разному), но без рассказа о роли евреев в жизни города там не обходилось.
Словом, первый пример того, как пишет (говорит) винничанин и что он под этим написанным (высказанным) на самом деле подразумевает — налицо. Продолжение, само собой, следует … Но сначала завершим рассказ о моём положении после прочтения «социального заказа» Анатолия Михайловича. Гордость (мне, а не кому-то другому доверил!) не долго властвовала в моей душе, сжимаемой страхом опозориться на всю Прозу. ру ... 

Но не прислушаться к этому пожеланию А. М. я был не в силах, так как его недавнюю рекомендацию вежливо отклонил (мол, не моя тема). Повторить такое ещё раз — рисковать потерей его интереса к моим опусам. Потерей - одновременно и в большей степени - для меня.

Несколько ниже по тексту этот «разбор полётов» - выяснение всех обстоятельств появления когда-то не существовавшего обобщающего понятия ВИННИЧАНИН (по духу) - начнётся. Именно в причинах этого мне и самому ранее хотелось разобраться. Но я представлял себе, что' обрушится после этого на мою голову. И уверен, что мои опасения были не напрасны. Потому что не всякая правда желательна, не всякая гармонирует с общепризнанными тогда и теперь представлениями. Конечно, почти все возражения будут бездоказательны, почти во всех из них будут указания на существование в моей голове ложной парадигмы, суть которой — мощное воздействие еврейской жизни на формирование отличительных черт винничан любых национальностей и вероисповеданий.

И мне не удастся сделать точно так, как это рекомендовал А. М. Секретарев: разобраться в «винницком, абсолютно не связанном с еврейством как доминантой». Потому что хотя доминантой - чем-то господствующим - еврейство в моих некоторых публикациях и имело место быть, но в винницкой жизни — никогда. Даже тогда, когда евреев в городе было две трети всего населения. Однако влияние еврейства  б ы л о  всегда — и вычленить его из прежнего «винницкого» не получится ни у кого. Это вам не приготовить фаршированную рыбу - гефилте фиш, предварительно удалив из неё хребет и все прочие косточки, кроме последней - той, что у хвоста…
А сейчас говорить о доминанте еврейства в Виннице — что утверждать доминанту
представителей международной еврейской организации из Нью-Йорка среди знатоков истинных границ старого еврейского кладбища на ещё более Старом городе (об этой «доминанте», используя другую терминологию, говорил Городской голова в 2008 г. - http://www.proza.ru/2012/11/14/78).


                ***

Прежде всего, на мой взгляд, следует согласиться с тем, что «что-то винницкое» - «величина непостоянная». И изменялась она весьма существенно с начала прошлого века несколько раз.
Не зарываясь глубоко в историю, отмечу следующие периоды «чего-то винницкого».

ПЕРВЫЙ — начало 20-го столетия, дореволюционные годы. ВТОРОЙ — от установления в городе советской власти до начала Второй мировой войны. ТРЕТИЙ — послевоенные годы, оканчивающиеся коротким, всего пятилетним периодом перестройки. ЧЕТВЁРТЫЙ — первые 10-15 лет Независимости. ПЯТЫЙ — проступающий всё яснее современный период.

Что касается моих личных ощущений «чего-то винницкого», то они наиболее чёткие - о пятидесятых годах прошлого столетия. Прежде всего, потому что я был в то время школьник средник-старших классов или студент, что-то уже, и не только винницкое, в жизни  понимающий. Да и потому, что эти годы характеризовались явными — на моих глазах — изменениями в жизни страны, республики, города. Ощутимо исчезали разного рода характерные, как мне виделось, для винничан черты их поведения, мышления. Уходили один за другим люди, когда-то олицетворявшие образ винничанина или винничанки.

Эта мысль укрепилась во мне, когда я «перелистывал» телефонную книгу Винницы 1957-го года, выставленную для всеобщего обозрения в «Історії  Вінниці» А. Федоришеным. Даже мелькнула мысль написать по этому поводу статью: многих «абонентов», включая даже одного из директоров телефонной станции, я знал лично. О многих слышал разное. Но потом я вспомнил, как характеризовали глупые поступки в Виннице. Мало того, что виноватого обзывали «адиётом», так ещё советовали: «Иди почитай телефонную книгу!», которую  ч и т а т ь могут, разумеется, только придурки. На фоне обрушивающихся на меня актуальных обвинений и ругательств получить ещё одно вдобавок не очень-то хотелось — и «Размышлениям при чтении телефонной книги» не суждено было даже начаться. Не то что оборваться ...

В моём нынешнем эссе речь пойдёт, главным образом, о  м е н т а л ь н о с т и  - определённом образе мыслей - винничан в давние времена, относительно недавно и сейчас. Невольно в обсуждение будут вовлечены пограничные темы, потому что ментальность — понятие очень широкое. И сложное. По одному из современных определений, ментальность - исторически обусловленная специфика мышления, обусловленная культурно-генетическим цивилизационным кодом. Трудно понимаемо? Не до конца? Не я придумал и сам воспринимаю весьма поверхностно, но другие определения — не лучше.

Начать приходится с цитирования того же Анатолия Михайловича, который как бы проложил мне тропу для дальнейших размышлений. Это - из моей статьи ещё 2015-го года: тема интересовала меня, как видите, и раньше, коль цитировал:
«Игорь Чепугов, создавший с сотоварищами весьма взвешенный и оригинальный сайт «Вінничани» (http://www.facebook.com/groups/vinnichane/) и бьющийся «до крови» с теми, кто вольно или невольно пытается разрушить принятую основателями этого сайта концепцию, привёл 9-го сентября с. г. давний очерк А. Секретарева — винницкого мультиталанта (Резонанс, травень 1994 року, № 4). Там есть очень мудрое рассуждение об изменении менталитета населения Винницы: «... в особі нинішнього мера [речь идёт о главе города того времени Дм. Дворкисе — Н. К.] дуже яскраво втілено менталітет нашого подільського містечка. Втім, як я вже зазначав вище, містечко, як суспільна структура, поступово зникає — адже і національний, і соціальний його склад зазнав за останні роки великих змін. Яку нову міську традицію сформують численні вихідці з українських сіл — поки що невідомо, адже нова традиція складається не за роки. Але безперечно одне - ця нова традиція повинна не руйнувати традицію містечкову, а використовувати для свого розвитку все краще, що було в попередній (взяти хоча б такі її риси як прагнення до освіти, культури, ділову ініціативу). Зрозуміло, що новому подільському місту треба позбутися і тих вад, що були притаманні містечку, і головна така вада,— це його традиційна відокремленість від села. Станеться так — і містечко мирно передасть історичну естафету новому подільському місту.»       (http://www.proza.ru/2015/09/16/738 ).

Итак, начало 20-го столетия. Винница — в силу различных обстоятельств — начинает расти. Здесь — и интенсификация железнодорожного движения через Винницу на линиях Киев-Одесса (выход к морю) и Киев-Львов (выход в Западную Европу), здесь — и индустриализация города, здесь и тот приток населения из местечек, который начался ещё задолго до «эпохи Дворкиса». И без сомнения — планомерная работа по развитию города, осуществляемая Н. В. Оводовым и Гр. Гр. Артыновым. На этом этапе и формируется ментальность винничан: из слияния местечкового (украинско-еврейского), одесского (русско-еврейского; там евреев — треть населения, украинцев — половина этого) и, в меньшей степени, львовского (польско-еврейского: там галицийских евреев - треть населения с почти сотней синагог, украинское население сильно полонизировано).

Наибольшее влияние извне, по моим представлениям, пришло из Одессы. Во-первых, Львов был тогда за рубежами Российской империи. Во-вторых, в том направлении ездило намного меньше винничан, а оттуда — меньше иностранцев, чем винничан в Одессу и одесситов — в Винницу. В-третьих, одесский менталитет был для винничан намного ближе львовского, так как одесский был только с примесью иностранного (порт!), а львовский — весь «чужестранный», причём замешанный на католицизме, который к тому времени в Виннице уже уступил главенство православной вере.

Не спорю, это могло произойти случайно, но ведь наш единственный Нобелевский лауреат Зельман Ваксман, окончив начальную школу в Виннице, продолжил учёбу в гимназии уже в Одессе.

                ***

Когда-то в юности я себе чётко представлял, что в разных странах могут быть совершенно отличный от СССР климат, другие - растительность и животный мир, иной цвет кожи у населения, пр. Но то, что даже в развитых странах менталитет населения отличается от такового винничан больше, чем разрез глаз или характер еды, как-то в голову не приходило. Да и само слово менталитет тогда было не в ходу. Не подумайте, что я не понимал некоторые отличия в поведении, например, карпатских гуцулов, армян или узбеков на их малой родине (далее ездить мне было запрещено).

Просто это воспринималось мною как упрощённые, с точки зрения психологии, этнографические понятия — обычаи и нравы. Но и те так придавливались навязанным (принудительным) советским менталитетом! Говорилось и писалось о  н о в ы х (социалистических) обычаях и нравах. Мы были  о б я з а н ы  думать так, как было указано выстраивать тексты информации редакторам «Последних известий», а говорить - то, что считалось «положенным по долгу патриота и ленинца», и восторгаться - тем, чем призывала к этому партия. Её идеологи и запускали сверху тот процесс, который, по всем законам биологии, должен был автономно, то есть, без навязывания сверху, рождаться в наших мозгах. Как рефлексия на события окружающей среды, а не по указке политпросвещенцев.

Скажу более, я даже подмечал конфликты, раздвоенность в мышлении разных народов СССР с присущими им многие века представлениями о мире и естественной реакции на изменения в последнем. Но среди всех без исключения национальностей, среди всех «братских народов первого в мире социалистического государства» находились свои надсмотрщики, загонявшие народные мысли в единый социалистический загон с его «Моральным кодексом строителя коммунизма».
 
                ***

Одной из направляющих менталитета везде была и остаётся религия. Не зря коммунисты преследовали её столь последовательно и пытались искоренить начисто. Но там, где она - без всякого запрета или, наоборот, подстёгивания со стороны государства - является неотъемлемой частью духовного существования, воздействие её - во всём и неотвратимо. В ней — основная причина того, что поведение (любая деятельность, в которой человек участвует, от грубой моторной деятельности до мышления) японцев или таиландцев зримо отличается от такового арабов, а тех — от европейцев-христиан, и так далее. Иудаизм — поистине доминирующее в определении самоидентичности евреев! — в этом также не составляет исключение.

Есть ли у вас знакомые среди баптистов? Если есть, то разве вы не замечали особенности их жизненных и моральных установок? Даже в советское время — с до рвоты отвратительным ниспровержением всего религиозного — баптисты умудрялись держаться один одного, причём эта связь была не только местной, но и республиканской, всесоюзной. Баптисты, не знаю уже из каких принципов, возглавляя небольшие предприятия, помогали друг другу по работе (например, машинами, дефицитными строй- и другими материалами).

Бухарских евреев среди ваших знакомых уж точно нет, поэтому поверьте мне на слово. Знал таковых я из Узбекистана, Таджикистана. От простого часового мастера до профессора, заведующего кафедрой. Так я и не разгадал стержень их мышления. Но он им помогал выжить в исламском мире на протяжении столетий. Словом, религия значила очень много раньше и даже сейчас, во время всеобщего образования, продолжает ощутимо и зримо влиять на менталитет своих приверженцев.

И вот представьте себе, что две религии (даже три, если отдельно представлять христиан — православных и католиков) сосуществуют на тесном пространстве. В постоянном соприкосновении, непрерывном общении, той или иной трудовой и прочей деятельности не только для «своих», но и для «чужих»… Десятилетиями, столетиями идёт не только взаимное наблюдение, ознакомление, но и заимствование «чужих» понятий, слов языка, обычаев, хода мышления. Процесс малозаметный, растягивающийся на многие поколения. В результате — украинцы Галиции перенимают от живущих среди них других народов одно, а украинцы черты оседлости Российской империи от огромной массы евреев — другое, украинцы Крыма от татар — третье, украинцы приграничных с Россией районов - четвёртое … Вот, кстати, одна из главных причин неизбежной, на мой взгляд, будущей федерализации Украины.

Менталитеты указанных народов постоянно сталкивались, оттачивались, пришлифовывались при тесных контактах, не позволявших никому из них на долгое время выходить за рамки того, что превышало бы толерантность других менталитетов. И, таким образом, в выгоде оставались все. Нет речи о том, кто умнее — украинцы или евреи. Как и нет вопроса — кто был важнее для города. Даже в условиях государственного антисемитизма в течение более сорока лет (до 1985 г.) эти две нации сумели уживаться, получая взаимную пользу от общения. Выражаясь самым-самым простым языком, можно сказать, что евреи учились широте украинской души, а украинцы — еврейской изворотливости. Украинцы наблюдали и частично перенимали еврейскую логику мышления, отточенную веками талмудистами, вдолбленную евреям ещё с малого детства и доведенную до автоматизма. Ведь безграмотных еврейских детей и при царизме не было: самые бедные тоже посещали начальные школы, финансируемые богачами.

Потом это подвижное, но более-менее стабильное равновесие начало нарушаться. Что касается Винницы, то тут можно упоминать в основном евреев: влияние других национальностей, проживавших в городе, исключая поляков, было значительно меньшим, а то и - минимальным. Доля же евреев в Виннице нередко приближалась к «критической массе».
Русских я, вообще, не выделяю, так как во многих отношениях они не сильно отличались от украинцев, в городе охотно перенимали их язык и обычаи. И, наоборот. А богослужение велось для всех православных на одном языке. Правда, в области существовали «кацапские сёла». В одном из них я в самом конце пятидесятых побывал: отличия от украинских сёл мог не заметить только слепой, не в состоянии опознать, к примеру, в каждом подворье баньку. И — прочее.

Что касается поляков, то им был присущ, как и католицизму, более строгий образ жизни и мышления. Этому у них украинцы могли поучиться и кое-что, касающееся более четкой организации быта и дела, перенять. Но польские сёла я никогда не встречал. Возможно, они и были, но советская власть проводила все годы, особенно в период Большого террора, столь мощную антипольскую кампанию… В польское село я впервые попал во время моего велопутешествия 1982 года, чему я немало поразился, в Белоруссии. Называлось оно Изабелла. Когда-то принадлежало помещице с таким именем.

В этом ПЕРВОМ  ПЕРИОДЕ в Виннице преобладал тот менталитет, который А. М. Секретарев совершенно точно обозначил как менталитет подольского местечка. Мне хотелось привести в качестве примера что-то яркое и совершенно понятное, но я ведь в то время не жил, а моя мать-хмельничанка тогда только родилась. И вдруг ночью из глубин памяти всплыло что-то для этого подходящее, которое находилось совсем не в той каморке, где я искал. А в хранилище с табличкой на двери «Белгород».

В 1961-м году я начал в этом городе свою продолжавшуюся более полустолетия врачебную деятельность. И очень скоро на одной из конференций врачей я выбрал себе двух друзей, каждый из которых был старше меня лет на 35-40. С одним из них — Иваном Михайловичем Жуковицким я вплоть до его смерти где-то лет через десять после нашего знакомства писал совместные научные статьи, несмотря на мой переезд в Казань. У другого набирался жизненного опыта, слушая его удивительно захватывающие рассказы о ленинградских светилах-медиках 20-30-х годов прошлого столетия, об его личной встрече с Дзержинским, о его службе в армии в годы войны, о его пребывании в тюрьме, о частной врачебной практике в епархии, об многом ещё, включая Винницу дореволюционных годов. Натан Абрамович Браверман оказался винничанином, родился в городе в начале 20-го века, но после Гражданской войны покинул его навсегда. От рождения плохо видящий, тучноватый он всегда пристально и в допустимо возможной близи (очки с сильными стёклами мало помогали) рассматривал собеседника, задавал странные вопросы и давал неожиданные ответы. Он мыслил как-то по-иному, но как, я этого так и не понял. Он свободно разговаривал по-немецки с соседом-сантехником из поволжских немцев, часто цитировал Ницше. Словом, был весьма отличен от всех других врачей, причём своеобразными были и его методы лечения. Завершала всю эту фантасмагорическую картину жена Н. А. - типичная Марфа-посадница, по национальности мордовка. Жена была учительницей физики - и мне казалось, что бо'льших противоположностей «изобрести» было невозможно. Ладно, не буду вас утомлять, а перейду, наконец, к менталитету подольского местечка.

Я запомнил один-единственный рассказ Н. А. о Виннице. По какому поводу он пришёл ему на ум — не вспомню, хотя не забываю многие мелочи. Например, мы с женой к его приходу (это был его единственный визит к нам, у него дома я бывал много раз) приготовили тушёного кролика. И купили дорогое вино. Но Н. А. категорически от лёгкого вина отказался, сказав, что у него много лет тому назад был «удар по печени». Что' он под этим подразумевал, мне до конца так и не стало ясным.
Так вот рассказывая о нравах той Винницы он упомянул какого-то (тут я могу быть не точным!) еврея - владельца кирпичного завода на Старом городе (?). Молодой кассир этого завода со всей находящейся в кассе суммой денег сбежал за рубеж, что буквально сломило предпринимателя. Но не из-за потерянных денег, а из-за (прошу внимания!) потери реноме его самого вместе с кирпичным заводом, так как об этом событии узнали и судачили на каждом углу. И не только евреи. Посему, чтобы восстановить доброе имя своё и своего предприятия, он всех пытался убедить, что его кассир уехал за границу на во'ды что-то подлечить. А сам послал за рубеж надёжного человека, чтобы передать вороватому кассиру версию с поездкой на курорт и что - чёрт с ними, с деньгами - пусть тот возвращается на завод: всё будет забыто.

Раз Натан Абрамович мне это поведал, значит ввести в заблуждение винничан не удалось. Но сам факт: никакого обращения в полицию, никаких открытых проклятий в сторону кассира, попытка всё скрыть, чтобы не выглядеть глупцом, не сумевшим вовремя раскусить воришку!
Менталитет в большом городе иной — тут же бежать к жандармам! Найти, привести, судить!
Менталитет местечка, где все всех знают: тихо, не шумите, всё уладим!..
Это — одно из проявлений еврейского менталитета, выработанного особыми условиями жизни народа, когда требовалось выстоять в конкуренции с другими, быть лучше других. И лишь тогда — иметь право надеяться на успех.

                ***          

К сожалению, мне приходится в этой работе касаться вещей, с которыми я знаком поверхностно. Посему попытаюсь разъяснить то, что я хочу сказать, ещё другим примером. И для иллюстрации еврейской логики мышления приведу анекдот из книги «Когда они ещё смеялись. Таков был еврейский анекдот». Книга была куплена мною 15 лет тому назад в Вене. Это как раз то, что вызывает, как поётся в песне, радость со слезами на глазах. Шутки евреев ещё до Холокоста …

Царская Россия. Один из князей призвал к себе на службу нового попа, высоко образованного, сведущего также в еврейской письменности. Князь организует общественный диспут между подвластными ему деревенскими евреями и попом. Правила жесткие: тот, кто не ответит на вопрос, будет тут же на месте обезглавлен.
Евреи в отчаянии. Большинство из них в состоянии читать только молитвы; да и скромный деревенский раввин не столь грамотен, чтобы противостоять прекрасно обученному теологу.
И тут объявляется примитивный попрошайка, абсолютный невежда в иудаистике и предлагает себя для диспута с попом. Евреи пришли в ужас, но одновременно и вздохнули с облегчением.
Попрошайка просит дать ему возможность первым задать вопрос, на что поп тут же снисходительно соглашается.
«Что значит «эйнени йодеа?» - спрашивает попрошайка.
Поп смеётся: «Я не знаю».
И попа тут же обезглавливают.
Евреи, полные восхищения, окружают и спрашивают попрошайку: «Как пришёл ты к этой бриллиантовой идее?».
«Совсем просто», - гордо отвечает попрошайка. «Когда-то давно спросил я нашего раввина, что' это значит - и он ответил: «Я не знаю». И тогда я себе подумал: «Если уж наш высокоуважаемый раввин не знает, то поп тем более этого знать не будет.»

Вы, конечно, ничего не поняли. Ключ к пониманию: «эйнени йодеа» на иврите означает «я не знаю».
Теперь перечитайте этот анекдот ещё раз и подивитесь тому, сколько в нём закручено хитросплетений абсурда и, как оказалось, также и своеобразной «мудрости» попрошайки.
Это типичный еврейский анекдот. Тут нет и слова о том, что евреи умнее других. Зато - столько самоиронии! И - удивления (с нескрываемым восхищением): видите, дуракам всегда везёт!

                ***

И вот ещё что. Местечковый, по сути, менталитет горожанина-винничанина предполагал девочке, девушке, женщине, жене твёрдо предписанный статус. У всех национальностей, у всех слоёв населения.
Последнее десятилетие можно по праву считать ренессансом винницкого патриотизма. Стараниями многих лиц, прежде всего - создателей сайтов «Історія Вінниці» и «Вінничани», городу возвратили память об огромном числе замечательных земляков. Сколько среди прославившихся до Октябрьского переворота женщин? Не напрягайте свою память — нисколько. И если вы мне, в возражение, приведёте одно-два имени, то это ничего не изменит: одна ласточка … (и так далее).

                ***

ВТОРОЙ  ПЕРИОД развития винницкого менталитета характеризуется, прежде всего, следствием ленинского призыва-указания «Учиться, учиться и ещё раз учиться!» (в той или иной версии). И огромными возможностями получении образования всеми, без национальных, но всё ещё - с социальными (правда, другого направления: происхождение из рабочих или крестьян служило уже пропуском, а - из помещиков, царских госслужащих, банкиров, капиталистов, священнослужителей, и т. п. - опущенным шлагбаумом) различиями. Впервые появились преимущества у партийцев и комсомольцев. Началась ожесточённая война с духовенством всех направлений.
И менталитет сместился с местечкового (малообразованных масс) в сторону городского — образовательного. Знания (правильнее — дипломы) начались цениться в не меньшей степени, чем деньги.

В этот период формируется новый винничанин, пытающийся оторваться от прошлого своих родителей и себя самого. Он всем сердцем поддерживает новую власть, он впадает в характерный для того периода восторженный раж, который можно назвать коммунистическим фанатизмом. Его мало волнуют появившиеся первые признаки деспотизма советского господства: высылка неугодных лиц в глухие места, изгнание за рубеж, судебные процессы над мнимыми антисоветскими группами, первые концентрационные лагеря.

Возникает довольно значительная прослойка людей с высшим образованием, но без среднего. Рабфаки были не в состоянии заменить гимназическое образование, дать широкое и глубокое общее образование.
Евреи были вовлечены в этот процесс почти конвейерного производства молодых людей с дипломами вузов вместе с представителями других национальностей. И евреев среди студентов было очень много. Причины сего очень просты: был ликвидирован пресловутый царский процент, определяющий максимально допускаемое число иудеев в университетах, для евреев стало возможным получение высшего образования по любой специальности. Если учесть, что начальное образование было практически у всех еврейских юношей, пути в вузы через рабфак для них оказались уже открытыми. А тяга к образованию была очень сильной: на него настраивало мировоззрение, привитое в начальной школе.
Нельзя забывать, что в то время в Виннице существовали Педагогический институт, педагогическое училище и школы, где преподавание велось на языке идиш. Как ликовали евреи, как они обманулись в советской власти! Сначала прикрыли еврейский пединститут, а после войны даже упоминать учебные заведения, где обучали на идиш, было не принято.

[В декабре 1934 г. в Винницком медицинском институте обучалось 546 студентов.  Из них — 250 евреев, 242 украинца, 20 русских,14 поляков...» (http://www.reabit.org.ua/files/store/Vinn.1.pdf, стр. 654)]

С небольшим временны'м сдвигом, завершив образование в открытых советской властью школах, в вузы массово влилось украинское сельское (городское было и раньше) население, становившееся уже городским.

Вот эти молодые люди из местечек и сёл зародили нового винничанина — раскованного, жадно поглощающего все «наживки» городской жизни, перенимающего - большей частью, через посредников — обычаи и правила Одессы и Киева, куда винничане стали ездить намного чаще, чем ранее. Изменялся не только внешний облик винничан, но и их менталитет.

Уровень, который хорошо заметен между строк дореволюционной книги «Вся Винница», их уже не удовлетворяет. Они стараются перейти на более высокую ступень, но, как говорится, сбросить груз прошлого, что возможно довольно просто в отношении одеяния, им удаётся во всём остальном только частично. Посему эта интеллигенция в первом поколении — ещё «полуинтеллигенция», а Винница имеет ещё немало не только физических (например, халупы Иерусалимки, хатки пригородов, повозки, запряженные лошадьми и быками на центральных улицах), но и, так сказать, духовных признаков местечек и сёл.

Подняли голову молодые женщины. Сменив українську традиційну хустину з квітами или фачейлэ аф ын коп - головной платок еврейской религиозной женщины - на красную косынку, молодые винничанки начали «качать права». Сколько родилось в то время комсомольских фурий, с восхищением вспоминавших ещё в «брежневскую эпоху» те 20-30-е - свои молодые-боевые годы! Сколько пионерских воспитательниц, сформированных в те годы, ещё через десятилетия командовали детьми в школах и пионерских лагерях, о чём я без всякой радости вспоминаю до сих пор.

Конечно, в это время среди винничан было ещё достаточно велико число людей дореволюционного воспитания и обучения. Я о них писал ранее (http://www.proza.ru/2011/09/01/1124):
«Что отличало тех людей? …  прежде всего, степенность, рассудительность, упорядоченность… суетливость, метания от одного дела, занятия, увлечения к другому были им чужды. Они были осторожны и сдержанны в суждениях и осуждениях.
… поражала твёрдость, не подвластность времени их знаний: то, что они усвоили в церковно-приходской, начальной и пр. школах (вплоть до гимназии), оставалось в их головах на всю жизнь… Их одеяния по стилю были неизменны в течение десятилетий...
Они оставались верующими (чаще, по известным обстоятельствам – только в душе), несмотря на воинствующий атеизм, проповедуемый советской властью ...
Что творилось в их душах, когда срывали с церквей колокола и превращали храмы божьи в склады и т. п. – трудно даже представить. Или – когда постепенно закрывали одну за другой синагоги и использовали их помещения далеко не по духовному, что ли, назначению.»

Резюмирую: в первые два десятилетия после превращения Винницы в советский город наступает появление значительного слоя молодой интеллигенции, которая оттесняет бывший менталитет горожан на обочину жизни, порывает с религией.  Местечковости становится всё меньше и меньше, хотя заметной она остаётся не только по краям. Те или иные проявления её угадываются в ядре всё ещё окончательно не сформировавшегося городского менталитета.

                ***

В первое послевоенное время Винница, как и многие разрушенные города, не имела ни своего лица, ни своего характера. Колоссальная потеря населения, возвращение с полей войны многих тысяч бывших винничан с почти начисто выбитым из них ужасами военной жизни прежним винницким менталитетом, реэвакуация других многих тысяч, познавших другой менталитет в Средней Азии или Сибири и узнающих всю трагедию города последних четырёх лет.
Растерянность, шок, парализующий все ощущения, нежелание жить. И это — на фоне отсутствия жилья, полуголодного существования, произвола орудующих с оккупационного времени банд. И это — среди  отчаяния сотен и сотен инвалидов, перемещающихся по городу с помощью собственноручно сделанных костылей, на нелепых тяжёлых деревянных кустарных протезах, несчастных безногих в опять же самодельных — на шарикоподшипниках вместо колёс — ящикоподобных колясках или на из досочек сколоченных маленьких платформах. Отталкиваясь от земли специальной формы деревяшками, они продвигались, несмотря на неровности дороги, бордюры и тому подобное … Пьянь, крики, мат — этого не забыть! А потом засушливые два лета — и толпы нищих, опухших от голода, христарадников, наводнивших город! О каком менталитете тут говорить? Только об одном — выживания.

Но жизнь берёт своё. Что-то с горем пополам (стройматериалов нет) ремонтируется, что-то приспосабливается под жильё: прежде нежилые подвалы, кельи костёла, первые этажи разрушенных многоэтажных домов, чердаки сохранившихся домов. Почти без перерывов начинает подаваться электричество, всё реже - перебои с водой. Становятся многолюдней базары. Денежная реформа как-то стабилизирует цены. Народ начинает думать о будущем. Из массы частично уничтоженных войной семей формируются новые семьи, в них рождаются новые винничане.

Так и моя мать нашла мужа — и я обрёл младшего брата. Так и появился сыночек Боря у потерявшей в войну мужа бабушки нынешнего премьера Украины. Я хорошо знал её родившегося до войны старшего сына — Михаила Дробкина, с которым и с Наумом Циписом (будущим писателем) мы жили в Курске в одной малюсенькой комнате (три топчана и столик — всё). Миша дослужился в Курске до директора школы. Я уже учился в винницком, а не в курском мединституте и узнал от Нолика, что Миша находится с женой в Виннице (после операции на лёгких). Был с Циписом дома у его родителей, познакомился с матерью и отчимом — весьма милыми людьми, коротко видел Борю. А пишу я об этом лишь потому, что читал не раз и не два отвратительное враньё об отчиме моего друга и дедушке премьера. Сколько горя принесла ему война!

Оживал постепенно, как оказалось, не сгинувший винницкий дух. О войне вспоминали всё реже и как-то во всё менее трагическом смысле. Главное теперь, какова у нас длина железнодорожных линий, сколько мы выплавляем чугуна на душу населения, и прочая, и прочая. И всего у нас больше, чем в Америке. И безработицы нет, а везде объявления: требуются токари, слесари, каменщики, и т. д. А как на самом деле живут в Америке — никто не знает. И знать не хотят: понимают, что это их не обрадует.

Народ охотно позволяет вводить себя в заблуждение, радуется до умопомрачения каждому снижению цен, не понимая, что всё это — результат недоплаченного ему за труд. Народ смотрит фильмы типа «Кубанских казаков», которые так же отображают реальность, как фильмы о войне, о Сталине, как газеты — его же, народа, серенькую жизнь, на несколько порядков худшую, чем в других странах, тоже пострадавших в войне.

Народ оптимистичен — и винничане тут в первых рядах. Жизнь продолжала оставаться нелёгкой, но постепенно становилась всё веселее и веселее. Мне даже кажется, что эти годы — от смерти Сталина до возникновения застоя при Брежневе — были в Виннице самые весёлые и обманчиво-обнадёживающие. Отсюда — и менталитет: хорошо поесть, красиво одеться, танцульки, хохмочки… И анекдоты-анекдоты.

                ***

Поводом для сдвигов в менталитете может явиться какая-нибудь, на первый взгляд, мелочь.
Я в «Моей Виннице» рассказывал о том, что где-то до начала 50-х годов, когда в Виннице находилась 2-я воздушная армия стратегической авиации, винничане очень часто, иногда  многие часы кряду, включая ночное время, могли наслаждаться, скажем так, лёгкой (эстрадной) музыкой довоенных, военных и первых послевоенных лет. Той музыкой, которую официально нигде не играли. Это были последние годы постепенно всё более и более уходившего в свои паранойяльные видения всесильного деспота: музыка, даже с небольшим налётом «зарубежности», резала его ухо. Значит, и мы не должны были «страдать» от такой музыки, а — наслаждаться, как и он, регулярно исполняемой по радио «Сулико». Хорошая песня, но если слишком часто её слушать ...

Основным способом воспроизведения музыки тогда оставался ещё патефон, электропроигрыватели были редкостью, а магнитофоны — очень большой редкостью или, как бы выразились знатоки латыни и немецкого языка, раритетом, что для нас понятнее звучит — диковинкой. Новых пластинок с песнями, выпускавшимися до войны, было не найти. Самодельные дериваты граммофонных пластинок — из старых рентгеновских плёнок (записи «на рёбрах» — плёнках большого размера при съёмках грудной клетки) быстро выходили из строя.

Однако радиоприёмники были у многих. Трофейные «Телефункины» или «почти отечественные» — рижского радиозавода ВЭФ. И военная радиостанция «Маяк», будучи под боком, «ловилась» очень хорошо. Пилотам она помогала в ориентировке, винничанам — давала возможность окунуться в практически запрещённый музыкальный мир, поднимала их настроение. Среди любимых песен Петра Лещенко, Вадима Козина, Александра Вертинского и так далее, внимание винничан почему-то — я это хорошо помню — привлекала «Прощальная песенка Львовского джаза» Г. Варса на написанные специально русские слова П. Григорьева (это я сейчас, справившись в ВикипедиИ, это и многое другое интересное о сей песне знаю - http://a-pesni.org/drugije/prlvov.htm). А раньше, как и все, именовал эту песню по словам первой строки:

Во Львове ремонт капитальный идет,
Шьют девушки новые платья,
Улыбки блистают и глазки, и рот –
Ну, словом, весь Львов вас ждет!

Припев:
Для вас специально сады расцветут.
Ждем вас во Львове!
Полки соловьев вам кантаты споют.
Ждем вас во Львове!

Странно, но эта песня ну прямо-таки притягивала винничан к ранее им незнакомому, ещё во многом польскому городу. Во Львов — чудесный, не пострадавший во время войны — ездили так, как сейчас летают, положим, в Испанию. Чтобы увидеть ранее только слышанное, чтобы окунуться в совершенно иную, чем в Виннице, городскую атмосферу.
Из Львова привозили новую моду одежды и обуви, во Львове «заражались» лёгкой формой западного менталитета.

Я уже всё равно давно «вышел за пределы регламента», потому хочу отметить, что второй песней, полюбившейся тогда винничанам была песня «Здравствуй, чужая милая». Её история также весьма примечательна (http://subscribe.ru/group/piknik-na-obochineili-v-gost), а для меня — в какой-то степени близка. Автором и первым исполнителем песни ещё в 50-е годы прошлого века был Анатолий Аркадьевич Горчинский (1924-2007) — главный режиссёр Тернопольского театра во все мои тернопольские годы. Мы были хорошо знакомы, он бывал у меня дома. В то время — середина 80-х — я остался один, а Анатолию Аркадьевичу изменила жена. Они расстались, она забрала их общую маленькую дочурку. Конечно, Анатолий Аркадьевич не изливал передо мной душу, но поведал мне много личного, наболевшего. И с бытом, и со здоровьем было у него не всё в порядке.
А сейчас записи его песен нередко слушаю я во время длительных автомобильных поездок. Как много у него чудесных песен и как трудно сложилась его личная жизнь!

Другим переносчиком нового менталитета винничанам были винничане - студенты московских и ленинградских вузов. Почти никто из них в Винницу после учёбы в столицах не возвращался, но, приезжая во время каникул, они распространяли вокруг себя что-то такое, вытравливающее в небольшой степени местечковость винничан. И своей «стильной» одеждой, и своим изменившимся говором, и переоценкой свысока прежде им близкого того или иного «винницкого»… И никто их за это не порицал — им завидовали.

                ***

После так называемого разоблачения культа личности, начиная с лета 1956 г., в Винницу начали возвращаться выжившие жертвы террора предвоенных лет. Все — уже пожилые люди, все — с массой болезней, вызванных ужасными условиями жизни и питания на Крайнем Севере, в Сибири, Казахстане, пр. Кто — из тюрем-лагерей, кто, отсидев своё — из поселений, которые они не имели право покинуть. Не скажу, что очень многие, но достаточное количество, чтобы получить из их рассказов представление о том, что' там было, побывали у нас дома. Мамины довоенные знакомые, родственники наших знакомых, бывшие сослуживцы наших знакомых. Некоторые приехали с деньгами — и приобрели себе небольшое жильё, другим относительно быстро дали квартиру. Всем — какую-никакую пенсию. Для людей, отвыкших от нормального существования, всё было чудесно, если бы за плечами не оставались впустую прожитые десятилетия. И если бы не сломленность, сокрушённость их личностей, что особенно выпукло проступало для знавших этих людей до времени сталинского террора. Мне же бросалось в глаза полное отсутствие в их поведении, разговорах, общем настрое тех черт, которые были свойственны большинству винничан.

Эта моя статья всё равно уже приобрела наполовину характер воспоминаний, так что дополню её ещё одним. Я ранее писал, что кинорежиссёр Артур Войтецкий со школьных лет дружил с моим сводным братом. И во время нередких приездов Войтецкого к матери в Винницу они с братом встречались. Артур был великолепным рассказчиком, знал много столичных историй, жадно выслушиваемых провинциальными винничанами, поэтому и я не упускал случая поприсутствовать при таких «спектаклях одного актёра». Сомневаюсь, что я когда-нибудь соберу в памяти эти рассказы Артура Войтецкого и опубликую. Но весьма вероятно, что к ним ещё возвращусь.

А сейчас — то, что связано с террором тридцатых годов и с перемалыванием личностных качеств невинно осуждённых. В 1983 г. вышел фильм Артура Войтецкого «Ненаглядный мой». Основу сценария (он был не только режиссёром, но и сценаристом фильма) Артур взял у замечательного писателя и честнейшего человека (это я от себя говорю, хотя А. Войтецкий был бы такого же мнения) Виктора Петровича Астафьева.

Мы (Артур, брат и я, приехавший на выходные из Тернополя к матери и отчиму) пляжимся на Кумбарах. Артур живописует недавнюю поездку к Виктору Астафьеву в Красноярск для выяснения деталей сценария и для поиска мест натурных съёмок там, в Восточной Сибири, на Енисее. На пароходиках перебирались они от одного до другого селения. Оценивали, прикидывали, записывали, фотографировали и — дальше.

Знойное сибирское лето. Высокий берег Енисея. Глухая деревня почти без зелени. Марево, поднимаемая ветерком дорожная пыль. Ни души. И вдруг из тускло прозрачного воздуха выныривает живое существо - дворняжка. Радость от появления жизни в этом «мёртвом далеко не царстве» охватывает обоих искателей подходящих для съёмок видов. Артур - быстрый на реакцию винничанин - зовёт собачку: «Жучка! Жучка, иди сюда!», хотя ублажить пса у них нечем. И вдруг от стены с затенённой стороны рядом возникшей в поле зрения серой, покосившейся деревянной избы-сруба слышится: «Почему ви говогите ей Жучка? Её звать Шагик.»

Виктор Астафьев - не еврей - ничего не понял, тоже не еврей, однако винничанин - Артур Войтецкий сразу же сообразил, что перед ним занесенный сюда неизвестно какими ветрами еврей, наверное, единственный не только на эту деревушку, но и на сотни вёрст от неё во все стороны света. Одежда этого загадочного еврея была не менее чудно'ю, чем всё случившееся со сценаристами готовящегося кинофильма. В жару на ногах старика были валенки, на голове — треух. Больше ничего о внешнем виде восточно-сибирского деревенского еврея из рассказа Артура Войтецкого я не вспомнил, а придумывать не хочу.

И поведал старик историю о том, как его отца — известного и богатого человека в Риге — сразу же после превращения, как у нас писали, «буржуазной Латвии» в Советскую республику (только не писали, что произошло это по секретному сговору с нацистской Германией), превратили в нищего и довели до смерти. Обоих сыновей — студентов университета арестовали и отправили в Сибирь… Младший брат его погиб, а он пристал вот к местной женщине — кондовой сибирячке (или, может быть, даже коржачке-староверке) и завершает тут свой жизненный путь. На вопрос Артура Войтецкого, хотел бы старик съездить в Ригу, тот как-то неожиданно твёрдо и ясно ответил: «Сегдце моё это не видегжит.» «У нас бил, знаете, автомобиль!», - завершил он свой печальный рассказ.

Я не вставляю ничего из того, что я не запомнил (или Артур не рассказал). Но Артур изобразил всё так реалистично, что отложилось это в моей памяти, как видите, на три с половиной десятилетия. Особенно последняя, бесконечно печально звучащая фраза рижского еврея, которого советская душедробильная машина превратила из аристократа в ничто.
Такими опустошёнными были и возвратившиеся из тех краёв винничане. Личных автомобилей, да и, вообще, никаких, у них не было. Никогда.

Надо как-то подвести черту под описаниями этого ТРЕТЬЕГО ПЕРИОДА - периода появления «самого винницкого» менталитета винничан.

В 1935 г. на Первом всесоюзном совещании стахановцев тиран, ехидно улыбаясь, безучастным голосом произнёс фразу «Жить стало лучше, товарищи. Жить стало веселее.» И … начал разворачивать «Большой террор».
В начале 50-х жить действительно стало лучше. Винничане как бы стряхнули с себя последние печали, связанные с войной. Появились черты одесского менталитета, когда всё, в том числе и не радостное, как-то само собой трансформировалось в комичное, ироничное, саркастическое.
Кто помнит — тот подтвердит: жить стало так, как утверждал тот, смерти которого одни ожидали с тревогой (как же без него?!), другие — с нетерпением. Но веселее — только после кончины «корифея науки, гения всего человечества».

Возник период тотального «окукурузования» «от южных гор до северных морей», «раскола» в большевистской церкви. Одни обкомы сделали промышленного патриархата, другие — сельскохозяйственного. Вспомнили ленинские совнархозы и создали многие десятки подобных. Потом укрупнили их. Но «А вы, друзья, как не садитесь, всё в музыканты не годитесь.» Появились признаки надвигающегося застоя: достижения в космосе были не в состоянии компенсировать провалы в других отраслях промышленности и сельского хозяйства. Перебои с хлебом, мясом, маслом, мукой … Дефицит промышленных товаров, того, что называли «товарами широкого потребления». Военным заводам было приказано создавать цеха для производства таких товаров. Но у них ведь были более важные задания, за невыполнение которых «снимали голову».
Начались закупки огромного количества зерна за рубежом. Страна села на нефтегазовую иглу.
«Пробудился» дожидавшийся своего часа так называемый Межведомственный Комитет, то есть, властвующий над всем и всеми КГБ. Возникло и жёстко подавлялось диссидентское движение.

А винницкий дух ещё держался — и ответом на всё были, я повторяюсь, анекдоты, анекдоты. Знаменитые «армянские», «чапаевские», «про чукчу» и, как ни в чём ни бывало, опять же еврейские. Немало среди них было про евреев и КГБ.
Я бы тут охотно некоторые из них привёл, но и так до этого места дочитали совсем немногие. А ведь конец не близок …

                ***

В ЧЕТВЁРТЫЙ ПЕРИОД — после провозглашения Независимости Украины «что-то винницкое» начинало как бы анализироваться и опознаваться. Винничане, наконец, заинтересовались: а мы есть кто? Какова наша идентичность?

Я перечислю сейчас не всех (просто могу кого-то не знать или не вспомнить), кто - каждый по своему - внёс заметный вклад в этот процесс самопознания. Интернетовских блогеров я буду называть их настоящими именами, так как был с ними в контакте, обменивался мнениями, спорил, благодарил…
Начнём с них: Сергей Ярмоленко, Вадим Постернак, Борис Коляда, далее - Татьяна Робертовна Кароева, Виктория Васильевна Колесник, Наталия Николаевна Кушка, Людмила Михайловна Денисова, Нонна Николаевна Древа, Анатолий Михайлович Секретарев, Александр Абрамчук, Андрей Стебелев, Максим Царенко, Сергей Бей, Анатолий Кержнер, Андрей Рыбалка, Александр Логинов, Евгений Савинский, Назарий Давидовский, Игорь Деснер, авторы «ВИННИЦА — блог о родном городе» и, конечно же, вожаки - Александр Федоришен, Игорь Чепугов, Александр Петровский.

Правда, никто из них пока не решился даже на попытку создания хотя бы в малой степени обобщённого образа винничанина того или иного времени. Иногда к этому близко подходили А. Секретарев и А. Федоришен, но, профессионально (как, соответственно, философ и историк) понимая сложность и ответственность задачи, останавливались, чтобы собраться с мыслями. Вернее — собрать новые факты - письменные или фотодокументальные, воспоминания тех или иных винничан. Вполне естественный процесс, но продуктивным он может стать лишь в обсуждениях, дискуссиях, спорах с единомышленниками, сторонниками или же с оппонентами, приверженцами других взглядов. Этого, увы, на должном уровне не происходит и как-то даже не видится или, вообще, не предвидится в будущем.

Тут не требуется успеть к тому или иному сроку (как при переименовании улиц) — времени достаточно. Но опять та же самая причина, что и во многом — равнодушие (не у выше означенных лиц, а у тех, кто должен отсылать им спорный вопрос обратно). Никто не желает тратить нервы, подставляться под огонь критики, высказываться о чём-то негативно, как будто такое табуировано.
Никто — не вполне верно. Никто — из знатоков вопроса. И их места тут же заполняются мало сведущими, но претенциозными. Каков может быть результат?

                ***

ПЯТЫЙ ПЕРИОД — современный — характеризуется всё бо'льшим размыванием понятия винничанин из-за причин, о которых уже кое-что было сказано. Эта тенденция характерна для большинства средних (по величине) городов. Так сказать, осреднение (или усреднение) средних. Для сохранения или придания оригинальности необходимы огромные капиталовложения, что «средненькие» позволить себе не могут.

Поэтому я считаю поистине гениальной (и преднамеренно не избегаю употребления тут этого ответственного слова) концепцию Шемета-Чепугова о превращении Винницы в город «Щедрика». Претворение этого единого, определяющего замысла в жизнь было бы прорывом, возможностью - при сравнительно малых затратах! - выделиться Виннице из длинного ряда середнячков, стать  в с е м и р н о  известным городом.
Все знают немецкий Байройт. Всего 70 с небольшим тысяч жителей. Всего один раз в году и всего в течение одного месяца — Вагнеровский фестиваль. И только этого Байройту достаточно для всемирной славы!
А тут столько вариантов обыгрывания «Щедрика», круглогодичные мероприятия!
И слава, и деньги — такое получается не у всех. Так почему же не заняться всем городом этим!

Один умник зло пошутил: новые остап-бендеровские Нью-Васюки. Сам себя высек.
100-тысячная буддистская Элиста в глухой засушливой степи, в 1250 км от Москвы, построив «шахматный» город Сити-Чесс с уникальным Дворцом шахмат, с проспектом и памятником Остапа Бендера, пр. стала всемирно известной вот уже около 20 лет.
«Сходство» с современной Винницей — лишь в одном: в Элисте украинцев, а в Виннице евреев — одинаково, по половине процента всего населения.

Предпринимательство и культурные зрелища прекрасно сочетаются: это и винницкий фонтан, от которого и «Рошену», и многим в городе польза немалая. Это и чудесная старинная брошь на груди у дамы-Винницы — музей-кафе Заваркиных… Можете продолжить, рассказать о чём-то новом? Трудно? Об этом и речь веду.
«Облако» у костёла — совсем, наоборот! Построили бы его там, где я считаю самым подходящим — за «заводоуправлением» (по виду) - горсоветом. А это здание подарили бы под музей Польской культуры (или под другим названием), рассказывающий о Виннице в составе Польши. Это ведь только официально - более 200 лет! А польское влияние ощущалось в Виннице долгие годы до и ещё после того. Тогда, в составе Польши, Винница стала, наконец, «чем-то». Забыто? Зря!

Польша, зажатая между двумя империями — Германской и Российской, терзаемая и кромсаемая со всем сторон, выстояла. В целом, роль Польши в истории Европы, на мой взгляд, значительнее, чем об этом написано и известно массам. Просвещение населения по истории Речи Посполитой (особенно, I Rzeczpospolita) и Винницы в ней весьма желательно.
И Музей у костёла для этой цели bylby bardzo przydatny!
Как радовала бы сердца' туристов из самой близкой украинцам западной страны эта преобразившаяся «chmura»!

                ***

В 1987 г. возглавлял я госкомиссию на выпускных экзаменах одного из факультетов в Донецком мединституте. За месяц пребывания там я общался с очень многими людьми: от легендарного Е. Л. Звягильского, руководителей предприятий, профессоров этого вуза до простых работяг-шахтёров, металлургов, пр. Я выслушал ответы сотен студентов (в том числе, и по общественным дисциплинам: философии, организации здравоохранения, социальной гигиене). Я был в гостях у нескольких человек. Мой вывод тех лет: я побывал в дружественной соседней стране (напоминаю, что я поехал туда из Тернополя).

Прошлым летом в Виннице я довольно продолжительно беседовал с двумя студентками Донецкого университета. В каникулы одна из них подрабатывала, торгуя мороженым в парке. Другая — разливая сладкую воду в киоске в центре города. В полдень буднего дня, несмотря на жару, покупателей было мало — и я милым девушкам особо не мешал своими расспросами. Вывод мой почти через 30 лет - тот же, что и более четверти века тому назад: разумные девушки эти — из дружественной соседней страны.

Никто не может предвидеть — уж я-то точно, находясь в Германии — долговременные изменения в жизни города, обусловленные переселением в него жителей Донбасса. Но они были мне заметны уже в прошлом году. На полное «обвинничанивание» приезжих не следует рассчитывать. Винничане же в той или иной степени «одонбассятся». Как никак, кто видел Северский Донец, не мог не заметить его разительные отличия от Южного Буга. Это так, для сравнения. Обе реки для меня кое-что да значат: вокруг истоков Северского Донца в Белгородской области я бродил в начале 60-х, там начинал свою врачебную деятельность. На территории Донбасса река ещё «круче» …

Если вообразить невозможное, то есть, слияние Северского Донца и Южного Буга в мнимый Донбуг, можно себе приблизительно представить на берегу какой удивительной реки стояла бы Винница!
Так и со слиянием коренных винничан с переселенцами. Есть все основания для рождения — по всем параметрам: генетическому, историческому, социальному — нового поколения жителей подольской столицы. Того, что называют «поколением Z» (https://en.wikipedia.org/wiki/Generation_Z). Не будет оно иметь ни местечкового менталитета, ни менталитета шахтёрского посёлка.

                ***

Андрей Рыбалка в последнее время публикует под предупреждением «Это не Винница, друзья!» выявленные им, путём кропотливого сопоставления деталей, фотографии, будто бы сделанные в Виннице, а на самом деле — где-то в другом месте.

Вот и я попытаюсь под конец рассказать немного о том, что ранее для Винницы было не характерно. Причём только потому, что тут же было бы пересудачено и высмеяно городскими «пикейными жилетами» (вспомните «Золотого телёнка» И. Ильфа и Е. Петрова).

После поездки в Японию я написал статью о винницких общественных туалетах, уделив особое внимание подземному туалету, расположенному недалеко от входа в парк со стороны Каличи (http://www.proza.ru/2012/10/27/2058).
«И вот всего-то через два года читаю  (http://urban.vn.ua/archives/252), что этот «старейший» (какое уважение к сему источнику грязи и вони!) общественный туалет разберут. То есть, закроют, так как рядом, в планетарии оборудована «абсолютно нормальная уборная» (слова и. о. главы города С. Моргунова)». Это цитата из моей другой статьи: http://www.proza.ru/2015/09/16/738.
Я не хотел далее разводить антимонии по этому алогичному аргументу тогда ещё и. о. Городского головы, но сейчас просто вынужден кое-что объяснить.

Меня уже не удивило, что никто на это … — не могу подобрать приличное слово — сообщение не отреагировал. Его предшественник, по правде говоря, вешал и не такую лапшу винничанам на уши (вспомните его «возмущение» строительством на старом еврейском кладбище, что вызвало непонимание, очень странно, только у меня: http://www.proza.ru/2012/11/14/78). Однако сейчас я хочу, пусть в утрированном виде, проследить за ходом мыслей С. Моргунова.

Прежде всего, постараемся разобраться, что вложил и. о. в ним, не сомневаюсь, запатентованное словосочетание «абсолютно нормальная уборная».
Конечно, не то, что понималось бы под этим каким-нибудь российским солдатом из замостянских казарм 19-го века: воткнутый в землю на чистом поле штык, спрятавшись за которым, можно смело спускать штаны с подштанниками и садиться орлом.
И - не то, что понял бы, услышав это лаконичное, всего из трёх слов определение, японец 21-го века: герметическое, звуконепроницаемое светлое помещение, с приточно-вытяжной вентиляцией, мягковатым тёплым унитазом, возможностью воспользоваться душем для определённой части тела, тёплым воздухом для осушки подмытого участка (повторяю ссылку: http://www.proza.ru/2012/10/27/2058).
Тогда - что же?
Ладно, не будем задерживаться: уже поджимает.

Итак, у посетителя парка появляется некое желание. Но это может оказаться тем, что в медицине носит название «ложный позыв». Посему, следуя рекомендациям (см. выше), он направляется не в сторону туалета, который всё равно уже разобрали, (ещё через год после этого радостного сообщения всё оставалось по старому; как сейчас? - хоть голову отрубите - эйнени йодеа). Он покупает билет в расположенный в парке планетарий (входной билет - 40 гривен). Погадав по звёздам, убеждается, что позыв был не ложным, определяет, «по какому он был счёту» - большому или малому - и уже тогда, с полным осознанием поставленной перед ним задачи, открывает дверь «абсолютно нормальной уборной». Правда, планетарий работает, хотя и без выходных, только с 10 до 18 часов (http://vinplanet.jimdo.com/).
Для координации работы планетария, туалета при нём и парка власти теперь, не считаясь с расходами, окружат парк забором — и вход в него будет с 10, а выход — до 18 часов. «Всё хорошо, прекрасная маркиза!» - как пел когда-то Леонид Утёсов, на концерте которого я присутствовал в винницком Доме офицеров в конце 50-х.

Ещё раз даю вам голову наотрез, что подобное, лишённое логики откровение любого винницкого руководителя, никогда ранее не было бы опубликовано. А если вообразить, что было бы, то уже на следующий день стало бы притчей во языцех - предметом пересудов. И винницкие пикейные жилеты, как и их братья из ильф-петровского Черноморска, повторяли бы … Нет тут лучше процитировать несколько переиначенных строк из этого классического сатирического романа.

Для разъяснения: где-то между нынешним Апелляционным судом и кинотеатром «Россия», каковые тогда не существовали, ещё в послевоенные годы был — вдоль улицы Освобождения — небольшой сквер со скамеечками. Там или где-то в другом месте — в садике Козицкого, в Сквере прессы (часть площади Независимости), в том же Парке культуры собирались в хорошую погоду пожилые люди. Любой национальности…

«Когда-то они собирались здесь для совершения сделок. Сейчас же их тянула сюда, на солнечный угол, долголетняя привычка и необходимость почесать старые языки. Они ежедневно прочитывали «Urban» - и всё, что бы ни происходило на свете, старики рассматривали как прелюдию к объявлению Винницы вольным европейским городом.
- Читали сообщение о демонтаже старейшего туалета? - обращался один пикейный жилет к другому пикейному жилету. - Заявление и. о. Главы города Моргунова об «абсолютно нормальной уборной»?
- Моргунов — это голова! - отвечал спрошенный таким тоном, будто убедился в том на основе долголетнего знакомства с и. о.»

Знаете ли вы, что в переполненных винницких трамваях не сидели, фиксировав взгляд на сотовом телефоне? В трамваях возникали и исчезали мимолётные клубы, посиделки (постоялки), конкурсы острословов. Трамваи были местом распространения и опровержения слухов. И если по какой-то причине в трамвае на мгновение воцарялась тишина, то кондуктор прерывал её тут же вопросом «Кому ещё билетик?». Клевать носом в трамвае было не положено. Там в мгновение переиначили бы «абсолютно нормальную уборную» в Планетарный туалет, а и. о. Городского головы в … (тут я промолчу).

                ***

Да, с логикой обращаются нынешние винничане весьма свободно.
Я уже сколько раз писал о возмутительном, на мой взгляд, НЕ-востановлении прежнего имени улице, называвшейся «ул. Соколова». Улица получила имя Ивана Емельяновича Шиповича (1857-1936), полагаю, по настойчивому предложению А. Федоришена, написавшего в украинской ВикипедиИ статью о И. Е. Шиповиче. Последний с 1903 г. преподавал Закон Божий в совсем рядом расположенном с означенной улицей Реальном училище. Это был первый аргумент, выдвинутый А. Федоришеным. Второй — тоже весомый: комиссия под руководством И. Е. Шиповича в 1910 г. (цитирую в переводе на русский язык) «провела грандиозное переименование улиц г. Винницы, взяв за основу имена выдающихся личностей и события городской истории».
Так уж «взяв за основу …» (см. двумя строчками выше)? Нет и нет, учитывая повод переименования (см. следующий абзац). Отсюда — Николаевский проспект (центральная улица!), Екатерининская улица, Романовская улица, улицы 19-го февраля и 17-го октября (дни царских манифестов), пр.
 
Это - переименование, которое, по моему пока никем не опровергнутому заключению, было связано с намечающимся приездом в город императора и с его предполагаемым решением о переводе в город губернской столицы из Каменец-Подольска. Связь переименования с приближающимся 300-летием Дома Романовых мне кажется весьма сомнительной, не коррелирует со временем «романовского» переименования, например, в том же губернском городе Каменец-Подольске и, на самом деле, там грандиозным его (одна улица) назвать нельзя. (Кстати, переименования 2015-го года были в Виннице намного масштабнее.)

В статье А. Федоришена приводятся воспоминания самого известного винницкого краеведа Г. В. Брилинга об И. Е. Шиповиче: «… он был чудесным педагогом, полностью лишённым религиозного фанатизма… Преподаватель знал не только историю религий, а и русскую, польскую, еврейскую и западноевропейскую литературу ...».
Они работали вместе в Реальном училище: Г. В. Брилинг обучал там юношей законодательству.

Именно комиссия, руководимая И. Е. Шиповичем решилась (и это, считаю, было одним из маркантных проявлений «грандиозного переименования улиц») на присвоение небольшой улице, граничащей с Реальным училищем, имени человека, пожертвовавшего всё своё состояние на сооружение этого поистине грандиозного (по тем временам, в конце 19-го века — самого крупного и самого красивого в городе) учебного комплекса, если не считать использованных для школьных и гимназических целей старинных Муров. Для обучения в Реальном училище, подчеркну, детей всех вероисповеданий. Так появилась в Виннице первая и единственная (до 1921 г.) улица, названная в честь иудея - купца Цаля Лейбовича Вайнштейна. Коммунисты с «купеческим» названием улицы быстро расправились, а комиссия 2015-го года сделала вид, что такового вообще не было. Но, в частности, за заслуги И. Е. Шиповича в переименовании улиц города переименовали названную им (!!!) улицу Вайнштейна в улицу Шиповича. Логике комиссии 2015-го года надо позавидовать. Слова «грандиозное переименование» не отразят всю циклопичность сей логики переименования 2015-го года.

[Я хорошо понимаю, почему Игорь Чепугов и Александр Шемет — авторы гениального концепта, обещающего принести Виннице мировую известность и немалый доход, переходят на ненормативную лексику, столкнувшись с противодействием властей. Я представляю себе также неплохо и то, что власть ограничена как в свободе, так и в ресурсах. Но отталкивать от себя таких людей, изобретателей такого замысла!
Куда уж мне с моими улицами Заваркина и Вайнштейна, с Каличей и набережной речки Калички, с заповедной зоной на бывшей Володарского, с оригинальными памятниками «Покинувшим Винницу навсегда» и «Языку идиш», и т. д.?!
Только поэтому на сим месте не матерюсь. А так хочется ...]

Нет, чтобы комиссии по переименованию поразмыслить и продолжить чью-то решительную тенденцию. Ещё при первых робких попытках переименований нашлись смельчаки, превратившие улицу Чекистов в улицу Черновола — жертву продолжателей чекистских преступлений.
На месте сооруженного перед войной, на всю катушку использовавшегося в годы террора и в период оккупации для схожих дел, на месте оставшегося в войну почти невредимым здания НКВД (что символично!) находился дом И. Е. Шиповича. Семья истинного христианина была выселена, а дом — разрушен. Так почему бы не переименовать бывшую Дзержинскую улицу не в нейтральную Театральную, а в улицу Шиповича? Все критерии, которыми руководствовалась комиссия при переименовании Интернациональной в Соловьёва — налицо. Театральных — везде хватает, где в городе находится театр — винничане и без того знают.
А вот на бланках Управления МВД по Винницкой области увидеть имя Шиповича — это было бы что-то! Одинаковый подход во всех случаях — закон для подобных комиссий? Или — нет?
Побоялись? А? - тогда назовите отрезок нынешней Театральной от улицы Соборности (только так она должна зваться по смыслу и по правилам грамматики - http://www.proza.ru/2015/04/25/1733) до улицы Гоголя улицей Шиповича. И улица побольше, и бывшее Реальное училище совсем рядом…

Не нужно вам здание, выстроенное на деньги Цаля Вайнштейна — снесите его и постройте ещё одно «Облако»! Будет очередной бетонный плевок в лицо общественности! А ведь было чудесное место для «Облака»: та позорящая центр города развалина, которая была мною представлена во всей красе (http://www.proza.ru/2015/09/01/804). Нет, чтобы совместить приятное (для себя) с полезным (для вида города) — совместили приятное (для себя) с болезным (жалким в глазах винничан, радеющих за достойный вид центра города).

Честно говоря, логику современных винничан мне следовало бы систематизировать. Но она настолько парадоксальна, что если потом её придерживаться — один бог знает, что из этого выйдет.
Вообразите себе, например, что кто-то попытается предпринять попытку логического продолжения действий комиссии по переименованию улиц (об астрологических «абсолютно нормальных уборных» поговорим когда-нибудь в другой раз). Так вот что получается по одному из основных законов логики - закону достаточного основания:
А есть потому, что есть В (в приведенной логической схеме: А – это логическое следствие, то есть мысль, которая вытекает из предыдущей мысли; В - логическое основание, то есть мысль, из которой вытекает другая мысль.)

В ближайшее очередное переименование улиц Ерусалимка будет названа в честь доктора исторических наук Т. Р. Кароевой — «пробившей» это историческое название в его исконно винницком произношении (и, следовательно, написании).
Безымённую пока площадь перед бывшей городской мужской гимназией в Иезуитских мурах по праву назовут площадью профессора Ю. В. Легуна, справедливо высказавшегося весьма скептически по поводу переименования улицы Первомайской, да ещё в Магистратскую, на которой недолго существовавшим в Виннице магистратом, вообще, и не пахло.
Саму же Торговую — Романовскую — Первомайскую — Wladimir - der - Grosse - Strasse — Первомайскую — Магистратскую переименуют в Архивную, так как Областной госархив располагается к означенной улице на 47,5 метров (это я прикинул на глаз) ближе, чем предполагаемое место нахождения магистрата. И пребыванию архива в этом здании Иезуитского монастыря намного больше лет, чем существованию в Виннице в середине 19-го века магистрата.

А что же — с улицей Шиповича? Как это — что? Забыли что ли, кто предложил её так называть? То-то! А если ещё добавить следующий важный факт: с крыши здания - места работы очень близкого ему человека - бывшее Реальное училище видно, как на ладони! Какие ещё нужны вам аргументы для появления улицы Федоришена?
Издеваюсь, говорите? Нет. Строго следую линии, которой придерживалась комиссия по переименованию улиц.

Пусть не обессудят другие члены комиссии по переименованию улиц, что я их не упомянул. Мне особенно интересны были те члены комиссии, которые лучше других разбирались в исторической подоплеке именований-переименований, так как являются историками-профессионалами. И всё же поставили свои подписи под многим, противоречащим и декларированным принципам декоммунизации, и исторической справедливости, и их собственным убеждениям. Которые пошли на «торг», расплатившись с ретроградами, в частности, улицей Соловьёва. По принципу «если ваше - сюда, то тогда наше — во-от сюда».
Аргумент получения пламенным коммунистом (это я — без всякой иронии) квартиры в выстроенном на этой улице доме был одним из самых веских, а сохранившийся старинный дом Натана Альтмана сочли ничего не значащим. И появилась улица Альтмана аж на Старом городе, причём (конечно, с намёком) недалеко от старого еврейского кладбища. Такие «мелочи», как захоронение художника с мировым именем на Комаровском некрополе - кладбище в пригороде Санкт-Петербурга, а также давно закрытое к 1970-му году, времени смерти Н. Альтмана, это винницкое еврейское кладбище, как-то выпали из памяти и поля зрения уважаемых членов комиссии.

Им не хватило, например, чувства юмора назвать бывшее место проживания ассирийцев (по-винницки, греков) у дома «Лекарственные травы» Греческим переулком (пассажем, тупиком, проездом). Это стоило бы всего двух табличек на противоположных сторонах переулка, но зато сколько можно было бы придумать историй для туристов! Даже переселение ассирийцев из полуподвалов Греческого переулка именно на цветущую садами Вишенку — связать с Висячими садами царицы Семирамиды в Вавилоне. Как? А просто так, как это делала комиссия по переименованию улиц. Какую бы взаимосвязь вы не сочинили, будет она не более отдалённой от истины, чем при ряде аргументаций переименования…

                ***

[То, что я, не в силах сдержаться, поведаю вам сейчас, конечно, напрямую не связано с темой. Но чем-то винницким, особенно ВТОРОГО и ТРЕТЬЕГО периодов винницкого менталитета, от всей этой, наконец, разгаданной тайны отдаёт.

Помните, я вам сообщал о посещении ставки Гитлера «Вервольф» министром иностранных дел СССР В. М. Молотовым (http://www.proza.ru/2016/06/22/1239). И вот совсем недавно в архивах Шида-Картли (Верхней Карталинии) в Грузии обнаружены сногсшибательные материалы: оказывается, это был не В. М. Молотов, а отлично загримированный под В. М. Молотова сам И. В. Сталин!

Дело в том, что 15-го августа 1942 г. передовые части горно-пехотной дивизии «Эдельвейс» захватили Клухорский перевал на Военно-Сухумской дороге. Оттуда уже был прямой путь в Грузию, где — как всему миру известно — впервые увидел свет И. В. Сталин. Вождь так же не мог допустить вторжения немцев в город его рождения Гори, как и в Москву и Ленинград. Но защищать Гори — главный город края Шида-Картли было некому. И потому вождь решился на такой дерзкий визит. Правда, он, на всякий случай, захватил с собой пару бутылочек его любимого вина «Киндзмараули» и несколько брусков козьей брынзы. Подмазать или откупиться, если что ...

Разведка донесла, что фюрер в августе 1942-го находился под Винницей. По дипломатическим каналам было договорено, что там встретятся хорошо знакомые по секретному договору 1939-го года Йоахим фон Риббентроп и В. М. Молотов. Так как в 1939 г. Риббентропа в Кремле принимал вождь, планировалась подобная встреча В. М. Молотова (но мы-то теперь знаем — Сталина) с фюрером.

Всё шло по плану, но фюрер прекратить наступление в сторону Черноморского побережья отказался. Тогда В. М. Молотов (не забыли? - это был Сталин) вынул из баула вино и брынзу. Сыр фюрер-вегетарианец взял, но вино - отказался: мол, много работы, да и печень шалит. В. М. Молотов (надеюсь, помните, кто это?) так уверял фюрера, так уверял, что вино — слабое, что в Грузии (чуть не проговорился: «у нас, в Грузии») это вино даже дети пьют. Недаром его так называют — "Киндзмараули", что переводится Kind – ребёнок, Maer – легенда, Aul - тут Сталин подмигнул фюреру - он и по-немецки аул; з — так произносится в сложных словах соединительная буква «s». Словом, легендарное детское, аульного производства вино.

Почему я уже пишу открытым текстом, что это был Сталин? Да потому, что Риббентроп, хотя и не знавший грузинский язык (зато прекрасно владевший французским и английским языками), был великолепным скрипачом и сразу же уловил знакомые ему с 1939-го года грузинские модуляции в сталинском русском языке. Но дипломат остаётся всегда дипломатом — и никому Риббентроп об этом не рассказал. А, как бывший торговец немецкими винами в Канаде, сразу проникся уважением к привезенным вождём бутылкам. Да и присутствовавший при встрече Герман Гёринг одну бутылку выдул почти что залпом. Вдвоём они уговорили Гитлера уступить Сталину в его просьбе (мол, уважьте, наш фюрер, доброму человеку). И в январе 1943 г., после окружения 6-й армии генерал-фельдмаршала Паулюса под Сталинградом, немецкие войска покинули Клухорский перевал.

На родине вождя с дома-музея Верховного главнокомандующего (будущего генералиссимуса) сняли маскировочные сети.  Сколько было выпито по этому случаю «Киндзмараули», «Чхавери», «Цинандали», «Хванчкара», «Маджари», «Телиани» и других вин - об этом пока не известно. Но найдутся такие же упорные и настойчивые исследователи, как я — и эта тайна будет раскрыта.
(У кого есть что выпить, подымите бокалы за их успех ...)

Откуда всё это стало известно? Среди обслуги этой встречи был один младший офицер, семья которого происходила из немецких колонистов в Грузии; их в царское и даже советское время там было немало. Он, как говорится, всё усёк и оставил о встрече фюрера с вождём письменные воспоминания, обнаруженные недавно в архивах.

То, что немцы на Клухорском перевале были, могу подтвердить и я. В 1980-м году на высоте почти 3000 метров над уровнем моря стоял я у большой кучи немецкого оружия (миномётов, винтовок, пр.), которое выносят из года в год на поверхность ледники. Его потом собирают в одном месте и демонстрируют туристам. Всё остальное вы мне, надеюсь, поверили на слово.
Спасибо! Вы по-винницки доверчивы к любым байкам руководства города. Ну как мне было этим не воспользоваться, описывая менталитет винничан-рассказчиков и винничан-слушателей!]

                ***

Двигаемся дальше (после привала на перевале, 45 км длиной).
Какой бравадой несёт от статьи Юлии Плахтий от 9-го августа 2016-го года разъясняющей читателям, чем прославились те, чьи имена носят теперь улицы города. Атаман Яков Шепель: «Наймолодший полковник армії УНР ... Тричі вибивав з Вінниці більшовиків. Його бійці знищили таких чекістів як Едельштейн та Гойхер.» Я уже не говорю о том, что Едельштейн не был чекистом, не был террористом, ликвидацией которого ещё как-то можно было бы гордиться. Он был таким же воякой-убийцем, как и сам Шепель. Только зомбированы они были в разных направлениях. Вероятно, что Шепель с его начальным образованием менее осознавал это своё состояние, чем студент-медик Киевского университета. Но оба были уже не в состоянии не исполнять волю других людей - слепо, без рассуждений.
Посему прославлять зомбированного убийцу самого' Шепеля - Фёдора Паньковецького советская власть не решилась — и не присвоила имя Паньковецького даже той пограничной заставе на Збруче, недалеко от которой оборвалась жизнь Якова Шепеля.

Наконец, как до сих не понять, что по обе стороны баррикад сражались в подавляющем большинстве одни и те же люди: по происхождению, по национальности, по профессии, материальному положению? Сколько описано внутрисемейных трагедий этого рода! Поэтому уничтожение «врага», тем более, в гражданской войне — понятие довольно скользкое и им оперировать надо весьма осторожно.
Не просто так себе пришли развитые страны к запрету смертной казни. Такой приговор и его исполнение унижают государство, судей и палачей. Есть другие способы кары. Пора бы понять ...

Я уже писал и призываю ещё раз давать улицам имена  с о з и д а т е л е й, а не любого рода  р а з р у ш и т е л е й. Заслуги созидателей признаются всеми, «заслуги» разрушителей, по понятным причинам — нет. И переименования не потребуются, а значит и создание соответствующих комиссий, члены которых вынуждены будут изменять своим нравственным позициям …

                ***

Да, есть ещё одна черта у «новых винничан» - абсолютная алогичность. В степени биквадрат.
Я уже сталкивался с известной своей непревзойдённой алогичностью врачом-психиатром Светой Красновой. Почему Светой, а не Светланой? Точно не скажу, но известно, что так, по-детски себя стараются именовать взрослые люди с проявлениями инфантильности, у которых наблюдается разрыв между биологическим и социокультурным развитием. На моё замечание, касающееся неадекватной реакции Светы Красновой на одно из высказываний махрового антисемита, она ответила, после некоторого раздумья, 20.09. 2016 таким вот всплеском непричёсанных мыслей: «Злобой плюется на все...приходите вылечим! Это наш профиль...историей своих репрессированных родственников я не хвастаюсь...».

Конечно, воспользоваться приглашением высоко квалифицированного специалиста было бы полезно, невзирая на 1800 разделяющих нас километров. «Вылечим!» - ну как не соблазниться. Но вот эта странная «композиция» из плохо сочетающихся слов, это ни к селу, ни к городу «хвастаюсь», хотя о своих репрессированных родственниках писал «махровый», а не я! Явно клинический случай. «Наш (то есть, её) профиль». Вспоминается мудрый совет Гиппократа: «Врач, исцелись сам!». А потом уже я, в надежде вылечиться, обращусь ...
Нет, прежние винничанка или винничанин ответили бы мне не гневным набором несогласованных по смыслу слов, а чем-то ироничным, переиначивая мои же слова. Одним словом — горько-кислым, а не самоубийственно ядовитым.

В этот же день Светочка порадовала нас ещё одним откровением, каких у неё немало. 
По случаю сообщения об открытии в городе Музея украинской марки им. Якова Балабана, она не высказала, в отличие от других, ничего филателистического, а строго указала: «Нужно охрану хорошую». И — всё. Больше ничегошеньки.
В «моей» Виннице в таких случаях говорили: «И дурак знает, что в воскресенье — выходной.»

                ***

Прошлый винничанин не был мелочно обидчивый, а пытался всё обыграть-переиграть в свою пользу. А нынешний?
Вот назвал (по его мнению, обозвал) я Вячеслава Желиховского - сотрудника планетария - звездочётом. По-иному говоря, астрологом. Ах, как он обиделся! Нет, чтобы назвать меня в той же тональности эскулапом! Нет, чтобы гордиться: «сам Нил Крас считает меня астрологом, то есть, способным по расположению звёзд не только объяснить то или иное, но и предугадать, предсказать, а вы мне говорите, что я в этом и в том неправ …» Обиделся и так расстроился, что присвоил себе и другой эпитет - «подслеповатый», хотя это был мой диагноз при проверке зрения другого, плохо видящего то, что все видят ясно.
Такие вот пироги с ново-винничанами по менталитету.

                ***

Такой вот театр абсурда в Виннице уже есть и, не исключено, что он будет ставить новые пессимистические комедии и далее. Репертуар, благодаря появлению новых и новых лиц, переселившихся в город с востока страны, будет разнообразиться. Среди новосёлов найдутся свои оригиналы. Но главное — эти люди иной формации. В который раз повторяю: я не ищу лучших и худших среди разных наций, среди родившихся-выросших в Виннице и приезжих, и так далее. Я подчёркиваю, особенно в этой статье, «винницковость» и её степень или же отсутствие начисто таковой.

В какую сторону надо формировать менталитет нарождающегося нового винничанина? Только в направлении менталитета европейского — и никуда более.

С чего начать? С «мелочей». Ну, например, задаться вопросом, почему на центральной улице в конце июля деревья выглядят, как в ноябре? Почему по тротуарам гоняют велосипедисты? Почему каждый волен лепить любой величины и произвольного цвета вывеску на памятник архитектуры? И о многом другом, что не требует никаких или минимальных затрат — только сдвига менталитета.

Надо возвратиться к некоторым забытым способам обмена мнениями, дискуссий. Приведу один, так сказать, европейский пример, в связи с обидой смотрителя планетария.
На одном из заседаний рейхстага лидер Партии зелёных Й. Фишер гневно обрушился с обвинениями на федерального канцлера Г. Коля. «Тут горит, там горит, а канцлер сидит себе спокойно, как Будда, и созерцает, не пошевелив пальцем» - это я передал смысл упрёков Й. Фишера. Причём высказано это было в весьма недружественном тоне. Что сделал Г. Коль, отличавшейся не только мощной статью, но и нередко — взрывоподобными эмоциями? Он передал записочку в свой секретариат и через короткое время, получив записочку обратно, попросил слова. И доктор философии Г. Коль ответил Й.Фишеру, не дотянувшему даже до выпуска в гимназии (что не помешало весьма одарённому бывшему таксисту стать позднее министром иностранных дел) следующими словами. Не говоря уже об оппозиции, объяснял он упрекавшему его в бездействии Й. Фишеру, даже собственная партия не удостаивала меня такой похвалы. И начал читать указанные в записке-справке положительные черты, приписываемые Будде: высокий ум, рассудительность, терпеливость, пр. Й. Фишер, как уже указывалось, далеко не дурак, понял, что дал маху.
[Винницкие евреи удивлялись, когда им сочувствовали, что «они дали маху». И отвечали: «Ну и что? Мах же наш человек!»]
За более, чем четверть века моей жизни в ФРГ я накопил в памяти бессчётное количество впечатлявших меня образцов европейского менталитета и мог бы продолжать. Но и так ясно, что я хотел сказать: уроженец земли Рейнланд-Пфальц, никогда не бывавший в Виннице даже проездом Гельмут Коль оказался по менталитету бо'льшим винничанином, чем некоторые участники группы «Винничане».

Очень важно выработать в себе подольскую скромность, а не распалять в себе и других ура-патриотизм. Если вы не знаете всего, что происходит на Западе, не спешите себя считать первыми, самыми крупными в мире, минимум — в Европе, пр.
Лучше постоянно думайте над причинами того, почему единственный винницкий Нобелевский лауреат Зельман Ваксман сделал свои открытия в США, а единственный Нобелевский лауреат Тернопольщины  - писатель Шмуэль Йосеф Агнон (Чачкес) создал свои
лучшие произведения в Израиле, единственный Нобелевский кандидат из Ровенщины — физик Георгий Харпак (Жорж Шарпак) работал во Франции, там же — уроженец Харьковской области Нобелевский лауреат Илья Ильич Мечников …

Не очень хвалитесь тем, что в городе много иностранных студентов. Прежде подумайте — откуда они и почему они тут? Потому что в советское время бесплатно, а сейчас относительно дёшево можно здесь получить диплом и возвратиться на родину специалистом с высшим образованием. И не забывайте, что полученный в Виннице, Тернополе, пр. диплом врача не призна'ют не только в США, где барьеры весьма высоки, но и во всех западноевропейских странах. Единственное исключение из всех стран — от бывшего СССР до Албании — медицинский факультет Будапештского университета, которому удалось всё время удерживать планку обучения на установленном когда-то в Австро-Венгрии уровне.

Мне после проверок, доучивания признали мои звание и титул профессора, доктора наук (но с обязательным указанием в скобках SU - Советский Союз), приравняли меня к выпускникам немецких медицинских факультетов, однако врачом-специалистом (терапевтом) называть себя запретили, предложив прежде пройти 5-6 летнее обучение. Я — как винничанин старой закалки — на недоуменные вопросы немецких врачей о моём титуле Prof. (SU) Dr. med. habil. (SU) [по-немецки СССР — UdSSR, а не – SU] всегда отвечал SuperUni (типа — мне присвоил эти звания Наивысший Университет; титулы и звания, полученные вне ФРГ, требуют указания места их получения, причём несоблюдение этого требования грозит невообразимым по величине денежным штрафом). Так вот, никто меня — из-за стыда, что он (а)  не знает, что такое СуперУни, не переспросил. Словом, винничанин из любого щепетильного положения, в которое он влип, должен получить какую-то выгоду. А не плакаться: ой, меня назвали звездочётом…

И, самое последнее по перечислению, но одно из самых важных при переходе к европейскому менталитету. Вложите и в Виннице в понятие «четвёртая власть» европейский смысл. Пресса, телевидение, радио, интернет — все средства массовой информации должны, наконец, обрести зубы, а общественность - не дать возможность бить по ним или выбивать их никаким власть предержащим.
Это прямо-таки гротеск — интервью винницких тележурналисток с бывшим Городским головою. Сколько подобострастия, сколько наигранного восхищения, сколько лестных, по сути, вопросов! Дело доходило до выяснения, почему Голова (аж на четвёртом десятилетии жизни! - Н. К.) «так молодо выглядит». И всеми уважаемый, многократно переизбираемый «покупался», отвечая, например, «я не ем хлеба». И поинтересовавшаяся не могла скрыть своего восторга, получив такое откровение от Головы. А телезрители решили с завтрашнего дня обходить булочные стороной: только без хлеба можно сохранить молодость и стать всеми уважаемым. Насчёт молодости - это точно: я тоже молодо выглядел в начале 60-х прошлого столетия, когда хлеба ели мало из-за всяческих примесей в нём, среди которых горох был ещё не самым невкусным компонентом. А, вообще-то, как врач: хлеб надо есть обязательно! В середине 80-х в газете «Известия» рассказывалось об исследованиях группы тернопольских врачей под мои научным руководством. Статья называлась «Лекарство грубого помола». Ферштейт?

С удовлетворением отметил в репортажах Оксаны Пустовит, что она решается «наступать на мозоли» своим собеседникам. Но общий фон винницких средств массовой информации — не «четвёртая власть», а «инструмент власти».
Жаль, вы не можете быть свидетелями того, как так называемая бульварная газетка «Bild» вынуждает, казалось бы, всевластных федеральных канцлеров увольнять министров. Или те, будучи уличёнными «Bild» в чём-то неблаговидном, сами подают в отставку! Какие взрывы происходили в общественной жизни и, как следствие, в правительстве ФРГ, парламенте (бундестаге) после расследований, проведенных информационно-политическими еженедельными журналами «Stern», «Spiegel» и «Foсus»!
А что' в Виннице? Это было хорошо заметно в метаморфозе информации об «Облаке» (http://www.proza.ru/2016/08/01/1078).

                ***

Я завершаю это эссе о ВИННИЧАНАХ в полном представлении, что выполнял непосильную для меня работу. Я - не историк, я - не социолог, я - не психолог, не этнограф, не житель Винницы от начала прошлого века до нынешних дней. Я был винничанином по прописке всего-навсего 18 лет, из них только половину - в возрасте, достаточном для понимания себя, других и окружающей социально-политической обстановки. 60 лет я провёл вне города моего рождения и юности.
Я не был в Виннице ни разу в последнее десятилетие ХХ-го века, а в нынешнем веке пребывал в ней всего трижды, общей продолжительностью не более месяца. Тем не менее я взялся за этот труд, стараясь соткать канву, по которой специалисты смогут начать вышивать портреты винничанин разных времён. Если я ошибся в главном, то теперь хотя бы будет ясно, как не надо конструировать образ винничанина. Если же ошибся в деталях, то заменить их будет легче, имея более или менее цельную и стабильную систему взаимодействующих конструктивных (фундаментальных) элементов, предназначенных для выполнения означенной выше задачи.

Отдаю себе отчёт в том, что эта публикация вызовет немало недовольства в городе. Пожалуйста, пишите мне и ругайте меня. Но - сюда и - здесь, на Прозе.ру. Регистрация бесплатна и не занимает много времени.
Мне нужны не бестолковые реплики, а аргументированные возражения. Повторяю в который раз: не считаю свои рассуждения изначально верными, скорее — дискуссионными.
На Прозе.ру не уплывут ваши возражения и возмущения, как это происходит со всеми комментариями и репликами на fb, в ле'ту, а останутся всегда легко читаемыми и для других.
Посмотрите раздел рецензий на моей странице: многие там уже высказались, некоторые даже выкакались. Но читатели так часто листают страницы моих творений, что они быстро проветриваются, а «бисер» ссыхается, развеивается в порошок …

                ***

И последнее. Не числюсь я в сетях, потому что мне удобней сражаться на моей площадке, на моём поле, то есть, на Прозе.ру. Искать, что' о моих опусах написано ещё где-то — ненужная трата времени.
Наконец, для не желающих всё-таки регистрироваться на Прозе.ру указан мой электронный адрес. Так что представлять себе какой-то скрытый (для вас ошибочно кажущийся явным) смысл в моём избегании регистрации в сетях - не имеет смысла.

Я не расклеиваю по ночам на винницких заборах отрывки из моих статей, я ни к чему разрушительному никого не призываю, я даже не агитирую читать мною написанное. Я просто делюсь с интересующимися моим мнением своими рассуждениями о прошлом, настоящем и будущем го'рода и Украины.

Так что мой подход к публицистической деятельности полностью отвечает всем требованиям европейской демократии, к которой — как я об этом постоянно читаю — стремятся винничане. Увы, часто пробуксовывая.

Желаю им успехов в продвижении вперёд!