Уж очень ругают нашу медицину. Так ругают, так ругают… что мне вдруг стало обидно, и я решил вступиться за нее.
Мое недавнее общение с системой здравоохранения было вызвано необходимостью проведения операции на позвоночнике. Я знал, что операция довольно сложная – фактически это микрохирургия, требующая филигранной работы хирурга под микроскопом. Поэтому меня несколько смутила фактура врача – невозможно было поверить, что этот амбал с пальцами такой толщины, способен написать СМС-ку на смартфоне. Впрочем, операция прошла удачно. Боли исчезли, а на спине остался маленький шрам размером 3-4 см.
Наркоз, операция, послеоперационное восстановление, манипуляции с уткой, уколы, перевязки… все это малоприятные воспоминания. Но вот на что я обратил особое внимание – это особая аскетическая диета и удивительные свойства больничной стряпни. Этот интерес был обусловлен также и тем, что я добровольно отказался от дополнительного питания, строго запретив жене и детям приносить съестное.
Забота о питании пациентов напомнила мне методы «перевоспитания симулянтов» в больничном бараке при гарнизонной тюрьме, применяемые военным врачом Грюнштейном из книги «Похождения бравого солдата Швейка» - Строгая диета: утром и вечером по чашке чая в течение трех дней; промывание желудка литром теплой воды два раза в день, клистир из мыльной воды и глицерина. При таком интенсивном лечении «больные» вскоре заявляли, что они здоровы и ни о чем другом не мечтают, как с ближайшим маршевым батальоном отправиться в окопы. Вот и в наших больницах врачи стараются, чтобы пациенты прониклись горячим желанием выздороветь и поскорее покинуть стены гостеприимного медучреждения. Хорошо известно, что «стремление выздороветь» само по себе является сильнейшим лечебным фактором. Дополнительный стимул к досрочному исцелению – это невероятная скука, характерная для таких заведений.
Будили нас примерно в 6 часов утра. Делали какие-то уколы, ставили капельницы, раздавали таблетки. Потом для осмотра пациентов приходили врачи разного профиля, кого-то увозили на операцию, кого-то возвращали из палаты интенсивной терапии. Завтрак в 9-00, обед в 14-00, ужин в 19-00. На ночь в 22-00 всем делали какие-то «успокаивающие» уколы, ну а далее спокойный сон. В книге отзывов кто-то в отчаянии написал – «Не хватает развлечений». Кормление больных органично вписывалось в эту тоскливую последовательность медицинских мероприятий и процедур… ну вроде ежедневной клизмы или приема таблеток.
Пищу нам давали в весьма ограниченных количествах. Главный принцип больничной стряпни - бессолевая диета и никаких жиров. Как-то получив утром пайку манной каши без соли и сахара, я ее посмаковал и спросил у санитарки пищеблока – «А хотя бы теоретически в манную кашу добавляется молоко?» - она посмотрела на меня как на идиота – «Нет, конечно».
Особо упомяну шедевр больничной кулинарии, предложенный однажды нам на завтрак - болтушка из сильно разваренной гречки. Я с трудом заставил себя проглотить эту жижу… и чудо! У меня полностью пропал аппетит! И теперь хоть яичницу с беконом мне предлагай, хоть овсянку с малиновым сиропом… потребность в пище удивительным образом надолго исчезла.
На обед регулярно подавался вермишелевый супчик с картошкой и морковкой. Вермишель, морковь, картофель и вода – были единственными ингредиентами. Второе блюдо, чаще всего, включало гарнир из сильно разваренного риса с морковью – эта безвкусная клейкая масса без капли жира или масла намекала на родство с пловом. Иногда на гарнир подавали картофельное пюре, в котором вода была основной составляющей. И снова напоминаю – ни капли соли! Второе блюдо кроме гарнира включало маленький кусочек мяса, котлетку или немного отварной трески.
На третье нам подавали жидкий чай с лимоном или компот. Компот из сухофруктов – это уникальный напиток известный только в странах бывшего СССР. Он обязательно входил в меню всех советских столовых. Канонический состав смеси, используемой для варки этого пойла, включает сушеные яблоки, курагу и изюм. Однако больничный вариант ограничивается исключительно сушеными яблоками. Чуть-чуть подслащенный, тепловатый напиток, вызвал у меня болезненную ностальгию по студенческой столовой МФТИ. Но там, как я помню, всегда можно было выловить пару разваренных изюминок, или шкурку от абрикоса. Может поэтому я предпочитал брать не чай, а именно компот – символ моей молодости.
Волшебное оздоровительное воздействие больничного питания проявилось в том, что за неделю такого комплексного лечения я незаметно потерял 5 кг очевидно лишнего веса. При этом изменилось и мое мировоззрение – я стал приверженцем воздержания!
Наиболее здоровый образ жизни – монашеский. Известно, что средняя продолжительность жизни афонских монахов намного выше, чем у мужского населения материковой Греции. На монастырских кладбищах покоятся монахи, дожившие до 80–90 лет. Пустынники обыкновенно питались тем, что давала им бесплодная земля пустыни: дикими растениями, корнями разных трав, мхом, дубовой корой... Они смотрели на пищу, как на лекарство. По-видимому, российские медики разделяют эту точку зрения. Уверен, что организаторы больничного питания хорошо знакомы с монастырским уставом - аскетическая диета ненавязчиво ведет пациентов не только к физическому, но и духовному исцелению.
6 ноября 2016 г. (один месяц спустя после операции на позвоночнике в Боткинской больнице).