Эта история – не развлекательная, не веселая даже. Говорю, чтобы не разочаровывать читателя тратой времени на прочтение сего – в надежде весело провести время.
Было прекрасное, майское, такое радостно-солнечное утро, когда я взяла под мышку своих неугомонных «гавриков», вместе с кучей пакетов с разными вещами и часов в 9.30 тронулась в путь. Это был не первый мой визит к детям-сиротам. После первого я честно отрыдала «дуриной», навзрыд, размазывая слезы по лицу, 40-50 минут в машине и немного закалилась, видимо, тем самым ревом. Но желание общаться с такими детьми – не прошло.
Я нашла себе группу поддержки (или они меня нашли), и мы договорились о поездке в социально-реабилитационный центр для несовершеннолетних «Подросток». В нем содержатся разновозрастные дети, родители которых недавно умерли, либо были ограничены/лишены в родительских правах, ближайших родственников не обнаружено, и перед тем как распределить таких детей по детским домам (а вдруг некоторые родители опомнятся и заберут все-таки своих кровинушек), их отправляют сюда. То есть, для них – это некое начало жизни без родителей. Начало их взрослой жизни, у кого – с 3, у кого – с 5, у кого – с 8 лет. Еще тут живут молодые девушки, с маленькими детьми или ждущие малышей, без жилья и средств к существованию. Оказавшиеся в трудной жизненной ситуации. Как все-таки здорово, что есть такие центры… Трудно представить – сколько разных исковерканных ситуаций и судеб они спасли от катастрофы.
Мы побросали мешки «со всем подряд» в большом актовом зале и пошли на улицу – знакомиться с малышами. Сказать, что они меня удивили – это ничего не сказать. Копошащиеся в песке, лазающие на всевозможные лестницы, чистенькие, причесанные детишки лет от 3 до 6 наблюдали за нами с разных мест своей дислокации. Я работала в детском саду, целый год и хорошо успела узнать, кто такие – дети, еще и воспитывая своих трех мальчишек. Но эти дети были другими. Удивляла меня недетская мудрость их детских глаз, какая-то их «некапризность», да и, пожалуй, некоторая «тихость» их игр. Девочка сидевшая на самом верху турника, явно боялась, но не кричала, не плакала, не звала на помощь. Она просто сидела и смотрела – увидит ее кто-то или нет. Я увидела, подошла, спросила – хочет ли она слезть, она сказала – да, и потянула ко мне ручки. И от этого доверчивого жеста, ее хрупкости, которую я почувствовала, когда на секунду прижала ее к себе, я первый раз проглотила слезы. Я научилась их глотать, дети не должны видеть, как мы жалеем их.
Часть волонтеров отправилась проводить спортивные соревнования на улице для детей от 6 лет, а я – с другой частью – пошла в актовый зал – делать аква-грим малышам. Для большинства волонтеров, так же – как и для детей – это был первый их в жизни опыт. На самом деле это совсем не сложно. Стоит только взять в руки кисточку и спросить ребенка – кем ты хочешь сейчас быть – мышкой, киской, или кем-то еще? И в зависимости от ответа – фантазия быстро начинает подавать команды руке – что рисовать, а рука сначала коряво, а затем – чуть быстрее начинает воспроизводить этот рисунок. И ты как-то незаметно начинаешь спрашивать:
- Как тебя зовут?
- Маша.
- Ой, и меня – тоже! А сколько тебе лет?
- Мне 3 года.
- А ты давно здесь живешь?
- Нет, недавно.
- У тебя есть мама с папой?
- Мама есть.
- А во что ты любишь играть, Машенька?
- В кукол люблю, еще рисовать.
- Какая из тебя красивая мышка получается! Прямо принцесса-мышка, точно-точно.
Я вырисовываю фиолетовый носик, Маше щекотно, она морщится и смеется, я смеюсь вместе с ней. Потом рисую ей такие же фиолетовые усики, а ей так нравится это проявление заботы и необычные прикосновения кисточки к шекам, что в ее глазах я вижу настоящее счастье – детское, неуловимое – в доверчивых серых глазках трехлетней девочки с маленькими хвостиками. И слезы опять наворачиваются, я быстро-быстро начинаю говорить с ней опять, чтобы не дать им разойтись.
Я дорисовываю мышку, обнимаю Машеньку, провожаю ее до двери, а вокруг уже толпится очередь других малышей, они тоже хотят нарисовать – зайчиков, собачек, бабочек, кошечек, львят. Для них – это диковинное развлечение, и они хотят этой радости, они открыты к миру, к нам – пришедшим гостям и совсем не обижаются, что в их жизни все сложилось не совсем так, как у других детей, живущих в семье.
- Привет, как тебя зовут? Кого будем рисовать?
- Я – Ваня, а можно тигра?
Я совсем не умею рисовать тигра, но рука сама что-то интересное такое придумывает-выделывает. А Ваня рассказывает мне, что у него умерла мама, и он никогда не был в церкви, и что ему 4,5 года. И я понимаю, что все обычные детские мечты – поехать на море, праздник с тортом-свечами и загаданными игрушками, поехать в цирк, в кино, чтобы мама обняла и погладила по голове – когда обидно... Они недоступны ему в принципе. Но он же – ребенок, как он может перестать мечтать о празднике?
А потом Анжелика – очаровательная 4-х летняя девочка, с большими голубыми глазюками, которые смотрят в самое дно твоего сердца – так, что хочется обнять ее и никогда не расставаться. У нее – очень явные задатки актрисы, мы рисуем кошечку, а затем она пробует – как ходит кошечка, как она мяукает, как умывется… Ее мама где-то живет, у нее проблемы с алкоголем, воспитатель сказала, что ее подобрали где-то в гаражах, когда она просила поесть у прохожих в 9 вечера.
И они все – бегут на спортивные соревнования, чтобы посмотреть, поучаствовать хоть как-нибудь, чтобы получить маленькие, но приятные призы, привезенные нами. Блокнотики, пластелин, ручки, цветные карандаши, альбомы, краски… Я отбираю у своих «гавриков» кучу выигранных призов, объясняя полушепотом (в который раз) смысл поездки, оставляю по блокнотику на память и раздаю остальное малышам. Мне так нравится смотреть – когда они бегут, смеются и разглядывают подарки, друг друга с новыми нарисованными мордашками, что опять хочется плакать – только уже по-другому, от счастья… Я вдыхаю их нежный запах – детских, брошенных или покинутых кем-то душ – и становлюсь другим человеком. Человеком, понимающим настоящие жизненные ценности. Ценности, заключающиеся не в новых шмотках, не в дорогущих туфлях, сумках или новых сережках, не в том, чтобы поразить пользователей в соцсетях каким-то новым поворотом в твоей жизни, не в куче поклонников, а в том, чтобы все на свете дети просто улыбались. И сердце становится широким-широким, обхватывающим большим ярким воздушным шаром всех детей, готовым любить их и приносить себя в жертву – без остатка и сожаления. Мне трудно понять – как такое может происходить на свете – что эти милые, маленькие дети живут без родителей, но на нем много чего происходит и мне приходится это принимать. Только мириться с этим я все равно не хочу.
Я знаю, что пойду туда еще. Хотя после таких поездок я плачу и ни о чем не могу думать. Я не могу передать, как это трудно. Приходишь с пакетами, а они открывают калитку, подбегают кучей, обступают, начинают задавать вопросы… Хотят помочь – подсказать – куда мне пройти, чтобы отнести вещи. И улыбаются - красиво так…. Улыбаются, чтобы понравиться, вдруг я возьму их с собой? А у меня опять начинают самопроизвольно катиться слезы, предвещая истерику.