Старая одинокая лодка на берегу самого чёрного из морей вспоминала своих хозяев. Просоленные доски непогода превратила в труху. Смола ещё держалась в щелях, но дно уже имело протоптанные провалы. Одна просиженная скамейка для гребца ещё прочно держалась, ожидая, что кто-нибудь присядет в царстве трухи и будет что-нибудь бубнить себе под нос, ещё лучше громко кричать в смартфон, нарушая мёртвую тишину штиля.
Хорошо слышать плеск волн и крики чаек. Какие яркие воспоминания при этом возникают. Весёлые лица, гитарный перезвон и громкие песни. Планшир фальшборта, закрывавший собой бортовой набор, вибрировал от звуков, днище и борта, словно дека, усиливали их. Деревянная память долговечна, в отличие от людской.
Чаще других приходит старик, который стал пьяницей на памяти лодки после смерти своей жены. Именно он стал последним заботливым хозяином, который много лет каждый день приносил вёсла, чтобы выйти в море. Прошли счастливые годы. Именно благодаря артрозу старика лодка пришла в такое состояние. Только благодаря хозяину лодку никто не растащил на дрова. Каждую весну дед рисует липкой краской ненужный уже бортовой номер.
Его жена любила наблюдать в прозрачной воде мелких рыбёшек и важных медуз. Она тихо и загадочно улыбалась. Она была иконой, на которую молился старик. Она была... Она есть где-то там, куда хозяин лодки идёт своей длинной дорогой.
Дед грузно опускается на скрипучее сидение, ставит на него рядом с собой трёхзвёздочный "Шабо" и разрезает на закуску прямо в руке перочинным ножиком плавленый сырок. Старик часами всматривается в недоступные теперь морские дали, как будто надеется что-то увидеть. Прохожие отворачиваются в сторону. Пьющая старость вызывает у них не самые радужные чувства. Даже полиция отворачивается. Ей уже всё известно и дед бессмысленно жалок в своём одиночестве.
Губы старика в самом начале распития повторяют что-то про "болять мои раны...", завершается церемония напевом про "сушите вёсла , сэр, сушите...". Регата жизни заканчивается гаванью вечности.
Сумерки задёргивают свои мрачные шторы темноты. Больше ничего не будет до утра, кроме частого дыхания бродячих собак, которые прибегают к лодке оставить свои метки. Интересно, как выглядит вечность? Только бы это не были обжигающие языки пламени, разожженные спичками, ломающимися в руках любопытных мальчишек. Только бы...