Идя с работы домой, Николай Сергеевич увидел надвигающуюся черную тучу. Она уже закрыла вечернее солнце, и все вокруг потемнело, сделалось мрачным. Лишь молнии освещали улицу, по которой он шел. Вскоре над головой послышался такой гром, что Николай Сергеевич вздрогнул. Тут же все вокруг притихло. Только листья на деревьях зашелестели, будто предупреждая о буре. Через несколько минут по крышам забарабанили капли. Неожиданно совсем рядом сверкнула молния, страшный грохот раскатился по небу. Николай Сергеевич побежал под навес недавно построенного здания, а дождь уже шел как из ведра.
Стоя под навесом, Николай Сергеевич вспоминал свою семейную жизнь.
«Так и в жизни, – думал он, – сначала все светится, как в ясный солнечный день, а потом неожиданно находят тучи и делают жизнь такой мрачной, что не хочется даже идти домой. А может, так и должно быть? Вперемешку?»
Однако на смену этому выводу сразу приходил другой. Тогда зачем брачные отношения, если вместо радости испытываешь одни огорчения? Этот вывод приходил к нему и раньше. И все потому, что он видел безразличие к нему его жены. После свадьбы Николай Сергеевич очень хотел, чтобы его жена, которая была моложе него, жила его проблемами. Интересовалась бы его работой и его планами на будущее. Советовала бы ему что-то, была бы действительно его второй половиной. Однако этого не произошло. С первых же дней после регистрации брака его жену интересовали только ее наряды. Она стремилась показаться всем в новом платье или костюме. До свадьбы это нравилось Николаю Сергеевичу, но в последние годы все более и более раздражало. И как оно могло быть иначе, если во всем поведении женщины сквозило ее безразличие к мужу и желание понравиться другим?
Когда регистрировали брак, Татьяне Петровне было тридцать четыре года, а Николаю Сергеевичу пятьдесят шесть. Оба они долго выбирали себе будущих спутников жизни. Жила Татьяна Петровна с матерью, и та часто говорила ей: затягивать, мол, время с выбором мужа опасно, мужчина, дескать, с годами становится разборчивее, и шансов выйти замуж становится все меньше.
То ли по этой причине, то ли по другой Татьяна Петровна на одном из концертов с помощью подруги познакомилась с Николаем Сергеевичем. А узнав, что он работает начальником отдела сбербанка, она быстро увлекла его.
Вскоре состоялась свадьба. Правда, во время свадебной церемонии не обошлось и без курьеза. При регистрации в загсе на вопрос: «Жених, согласны ли взять в жены эту женщину?» – Николай Сергеевич, думая о чем-то другом, замешкался с ответом, и тогда Татьяна Петровна слишком громко подсказала ответ. При этом так постаралась, что заведующая ЗАГСом вынуждена была сделать замечание невесте.
В первые годы Николаю Сергеевичу очень нравился семейный образ жизни. По душе пришлась и жена, которая выйдя, наконец, замуж, каждый вечер отдыхала с ним в его уютной квартире, оставив подруг и дискотеки.
Однако незаметно эту тихую спокойную жизнь стали чувствительно нарушать прежние привычки супруги. Его чуткое на правду сердце все чаще стало улавливать лицемерие человека, которого он так полюбил. Неискренность и притворство не выносила его душа. Особенно возмущало Николая Сергеевича несоответствие внешнего и внутреннего содержания жены, которая ежедневно меняя свои наряды, оставалась в душе недалекой завистливой женщиной.
Николай Сергеевич спрашивал себя, почему внешняя оболочка так стремительно вышла на первое место в жизни человека? Он помнил, что и раньше, в его молодые годы многие тоже стремились красиво одеваться. Но тогда это не было главным. Сейчас же способности человека чаще всего оцениваются по наличию при нем дорогущих вещей и особенно дорогущей «тачки» или родственными связями. В чем дело? – спрашивал себя Николай Сергеевич и не находя ответа, раздражался. Тем не менее, уступая просьбам своей жены, он каждый месяц покупал ей дорогие наряды и украшения, в которых та сразу же красовалась на работе. И Николай Сергеевич вынужден был соглашаться, так как помнил свой первый неудачный брак. Пожив после развода несколько лет в гордом одиночестве, он решил с будущей женой никогда не конфликтовать. Однако угождая новой молодой жене, Николай Сергеевич почему-то постоянно ожидал какой-то неприятности. И вскоре его опасения подтвердились.
В это воскресенье он с утра выехал с друзьями на рыбалку, а жена осталась дома. Сходив на рынок, где она давно присмотрела новую норковую шубу, она, довольная покупкой, приступила в подготовке воскресного ужина.
Неожиданно во втором часу дня раздался звонок в дверь. Полагая, что это вернулся муж, она быстро вышла из кухни, открыла дверь и увидела стоящих на лестничной площадке четырех незнакомых мужчин. Двое из них были в форме полицейских.
Сердечко у хозяйки екнуло, хотя она никаких провинностей за собой не чувствовала. Один из полицейских раскрыл удостоверение, показал его и вежливо представился.
– Майор полиции Перепелкин, следователь по особо важным делам. А это, – показывая на других, – капитан полиции Васичкин из уголовного розыска. Разрешите войти?
– Да. Да. Конечно. Войдите, – испуганно пробормотала хозяйка.
Растерянная, она провела вошедших в зал и молча смотрела, как те рассаживались за круглым столом.
Достав из портфеля кожаную папку, майор раскрыл ее, вынул несколько листов и спросил:
– Вы гражданка Филимонова?
– Да. Филимонова Татьяна Петровна. А в чем дело?
– Вот постановление прокурора на обыск. Вы подозреваетесь в скупке краденых вещей. При обыске присутствуют понятые, – показал на двух других мужчин он.
Говорил майор уверенно и развязно, а у Татьяны Петровны от услышанного душа окончательно переселилась в пятки. Она действительно покупала у одной предпринимательницы дорогие вещи, оплачивая их значительно ниже фактической стоимости.
А майор продолжал:
– Давайте не будем тратить время. Принесите шубу, которую сегодня вам продала Надежда Ивановна. Она задержана, и ее показания у нас уже имеются. Да вы садитесь. Нам же протокол допроса надо оформить.
Достав чистый бланк, майор повернулся к капитану полиции и коротко бросил:
– А вы, капитан, приступайте к обыску.
Когда тот с понятыми вышел в другую комнату, майор снова обратился к Татьяне Петровне.
– Вы должны письменно подтвердить, когда и что покупали у Надежды Ивановны. Она ведь задержана за сбыт краденого.
Отвечая на вопросы майора, Татьяна Петровна страшно волновалась. В ее голове вертелась жуткая мысль, что могла наговорить им та, которая выполняла ее щекотливые просьбы. Ведь кроме дорогих пяти норковых шуб она продала ей и два золотых колье с бриллиантовой отделкой. Продала и кое-какие другие ценные антикварные вещи.
– Товарищ майор, а может быть, дождемся мужа? Он ведь работает начальником отдела областного сбербанка и может лучше меня объяснить все, что вы спрашиваете.
– Мы знаем, где работает ваш муж. И сели потребуется, то обязательно вызовем в полицию, – сухо ответил майор и, посмотрев на этикетку шубы, добавил: «Документов на ее покупку вам, конечно, не дали».
– Не дали, – кивнула головой Татьяна Петровна.
– Ничего. Мы разберемся. Принесите и другие шубы. Это потребуется для опознания украденного.
Выйдя в другую комнату, Татьяна Петровна прошла мимо спальни. Не выдержала и открыла дверь. В спальне прикроватные тумбочки с хитроумными замками были открыты.
– Закройте дверь! – грубо приказал капитан. – И не мешайте следствию.
Сердце у Татьяны Петровны забилось так, что она, боясь упасть, вернулась в зал и попросила майора помочь ей. Тот поднялся, вышел в кухню и быстро вернулся со стаканом воды. Подав стакан, он вежливо проговорил:
– Да вы не расстраивайтесь. Все будет улажено. Вы ведь не знали, что эти шубы ворованные. Завтра мы проверим, кому они принадлежали и сразу же вернем их вам. А пока подпишите протокол допроса.
– Товарищ майор, мы закончили, – раздался голос вошедшего капитана. – Все в порядке. Ничего подозрительного в других комнатах нет.
– Хорошо. Ты из шкафа в прихожей возьми четыре норковые шубы и вместе с этой упакуй для экспертизы.
Через минуту тот вернулся с двумя увесистыми пакетами, в один из которых положил и шубу, которая лежала перед майором.
– Вот и все, Татьяна Петровна. До завтра.
После этих слов майор поднялся, и все быстро вышли из квартиры.
Посидев немного, Татьяна Петровна поднялась и вышла из зала. В голове у нее был полный сумбур. Разные мысли возникали одна из другой. Войдя в спальню, она подошла к свой прикроватной тумбочке и увидела, что дверка у тумбочки приоткрыта. Заглянув в тумбочку, она схватила шкатулку – та была пуста. Ни ожерелий, ни колец, ни других золотых подарков мужа в ней не было. Мысль о том, что ее ловко обокрали, ужаснула ее. И чтобы убедиться, она открыла тумбочку мужа. Та была тоже пуста. Исчезли золотые швейцарские часы и шестьдесят тысяч долларов.
В отчаянии она упала на постель. Полежав немного и сообразив, что надо что-то делать, Татьяна Петровна позвонила мужу.
– Коля, у нас большая беда. Я не могу говорить по телефону об этом, но тебе надо срочно приехать.
Менее чем через час тот был уже в квартире. И Татьяна Петровна плача, рассказывала ему об обыске.
– Собирайся. Поедем в полицию, – предложил Николай Сергеевич.
В полиции он сообщил дежурному о случившемся и сразу же был принят дежурным следователем, который выслушав его жену, задал вопрос:
– Вы запомнили их?
– Да, – ответила Татьяна Петровна. – Вот только удостоверение майора не рассмотрела.
– Тогда поможете эксперту составить фоторобот, а мы с вашим мужем поговорим.
Оставшись вдвоем, они некоторое время молчали. Наконец, следователь мрачно заговорил:
– Это уже не первый случай, когда преступники, прикинувшись сотрудниками полиции, используют сложившиеся обстоятельства.
– Не понял, – недоуменно проговорил Николай Сергеевич.
– Преступность подстраивается под общество. Сейчас как никогда раньше многие используют все законные и даже незаконные возможности для своего обогащения. Вот таких-то и отлавливают нередко те, кто ловко обчистил сегодня вас. Они знают, что многие их жертвы не обратятся с заявлением в полицию. Хотя на этот раз и просчитались. Используют и доверчивость будущих жертв, и их хвастливую возможность выделиться. Вы поспрашивайте свою жену, кому она говорила о том, где хранила свои золотые украшения, и с кем делилась своими материальными возможностями. Это нам поможет в расследовании. Хотя не так-то просто раскрывать такие преступления.
– Но надежда хотя бы есть? – не выдержал Николай Сергеевич.
– Надежда всегда должна быть. Правда, вернуть похищенное вряд ли удастся. Эти ловкачи от улик быстро освобождаются. Особенно с помощью покупателей краденного.
В этот вечер, вернувшись домой, оба супруга долго не разговаривали. Первой не выдержали и стала возмущаться жена. Однако, Николай Сергеевич на этот раз резко оборвал ее рассуждения:
– Хватит болтать. Меньше надо было показушность свою проявлять. Да и болтливость, особенно с незнакомыми людьми. Таких, как ты, и используют.
Возражать и оправдываться на этот раз Татьяна Петровна не стала.