Я вышел на улицу. Лея сидела на пороге, докуривая очередную сигарету. Ее руки тряслись, волосы растрепались. Я сел рядом, она бросила окурок на проезжую часть.
Сжал ее трясущуюся ладонь, прижал к себе. Она уткнулась лицом в мое плече. Не буду лгать, говорить что все хорошо. Это дешево и не честно.
- Я гуляла по городу несколько часов. – сказала Лея. – Забрела на наши качели. – Лея настолько резко начала рыдать, что я ничего не понял. – Макс, я встретила твою маму. – ее плач стал безжалостным ударом по моим ушам. – Макс, она…
Дальше, она была не в состоянии связать и двух слов. Наверное, она еще не совсем поняла, что я не отношусь к маме так, как раньше. Я скучал, но не тосковал.
Я попытался ее успокоить. И она выдавила из себя финальную фразу:
- Она не помнит Софию! - прорыдала Лея. Затем еще громче выплакала. – Макс, она не знает, что у нее есть дочь!
Сложно описать, что я чувствовал в этот момент. Так, по-порядку: мама не помнит меня, я выпал из ее жизни. Мама не помнит Софию. Свою маленькую дочь.
- Что происходит? – беспристрастно спросил я мир.
Лея никак не могла унять эмоции. Мне-же проще, - все возможное горе, я выплакал в течении этой ночи.
- Она помнит меня! – продолжила рыдать Лея. – Но ни о тебе, ни о Софии не знает!
Лея посмотрела на меня безжалостным взглядом и спросила:
- Что, бл*ть, творится? Куда пропала эта маленькая девочка?
Если бы я мог ответить. Если бы я мог понять. Единственное, что я мог, я сделал.
Поднял дрожащее тело Леи на ноги, и отвел в комнату Линды. Посидел с ней несколько минут. Она, на удивление, быстро заснула.
Я вышел в коридор. Пусто. Все, как крысы, попрятались в свои щели. Щелчок открывающегося замка. В этой мертвой тишине, он был пугающе громким.
- Максим. – голос Линды. – Если ты не отговоришь его, я убью его.
Отговорить. Кого. От чего. Да я срать на все хотел! Мой внутренний голос разрывал связки в беспощадном крике. Я влепил кулак в стену, из нее во-все стороны выплеснулся голубой огонь, словно ее окатили водой.
Я повернулся к Линде. Наверное, я запомню этот ужас в ее глазах на всю жизнь.
- Поговорить. – с апатией в голосе начал я. – Отговорить. Убить… А похоронить? Нет? Всем плевать?
Линда не ответила. Все-равно. Я медленно вошел в комнату Миши, откуда вышла Линда, минуя ее испуганные глаза. Закрыл дверь.
Миша сидел на кровати. Ему уже лучше, это хорошо. Я рад. Нет, честно, это наверное самое лучшее, что случилось за последние сутки. Миша поправился невероятно быстро, даже рваные раны на лице почти затянулись.
Я сел рядом.
- Тэнус погиб. – то-ли спросил, то-ли сказал Миша. – Я только что узнал.
- Что ты уже натворил? – спросил я, игнорируя сказанное.
- Макс, - обратился ко-мне Миша. – скажи – ты в состоянии сейчас здраво воспринимать информацию?
Словами не передать, как я сейчас был на него зол. Но чувство уважения и восхищения этим человеком перекрывало злость. Он удивительный! Сохранять спокойствие, даже при таких обстоятельствах. Хладнокровие.
Мне стало немного стыдно. Промелькнула мысль, что Миша прав. Только он один единственный из всех сейчас прав. Горе – плохой советник. Я сжал в кулак тот мизер хладнокровия и рассудительности, что еще оставался во-мне, и ответил:
- Да. Можешь на меня положиться. Всю свою злость я выплеснул минуту назад.
- Пожалуй, не буду ходить вокруг. – начал Миша. – В сновидении, Прут позвал меня на встречу…
Стол, стоящий справа от меня, быстрым движением руки перевернулся вместе со-всем содержимым. Миша взял меня за руку, но я выдернул свою.
- Все нормально. – сказал я. – Я в порядке.
Миша рассказал мне в деталях все, что произошло при встрече. Очень красочно он старался описать то, как он набросился на Прута. Наверное, думал, что это сделает рассказ для меня легче. Но я перенял хладнокровие у Миши.
- Значит, мы должны ее приютить? И он оставит нас в покое. – подытожил я.
Миша кивнул.
- Вот только я его не оставлю.
- Макс,- произнес Миша. – Никто его не оставит. Я не знаю, может эта девушка действительно невинна, но Прут. Когда я заключал с ним договор, я еще не знал, что он сделал.
Миша встал и произнес:
- Нужно ехать. По его словам, дела у нее совсем плохи.
Я поднялся. Мы вышли из комнаты. Встретившись с Линдой глазами в коридоре, она все поняла…
… Мы ехали по указанному адресу. «Жук» беспокойно стонал, но мы не обращали внимания.
- Я расскажу тебе кое-о-чем. – начал Миша. – Наша с Прутом история длиннее, чем кажется. Со-всей этой шумихой, ты так и не узнал многого. Потенциалы, в отличии от людей, живут намного дольше. Мне 48 лет.
- Линда намного моложе тебя, я так понимаю? – спросил я.
- Да, ей 22 года. После переходного возраста наши тела начинают стареть медленнее. Но я хочу рассказать о другом.
Я откинулся поудобнее, хотя это было крайне сложно сделать. Тело было напряжено, как натянутая резина. Миша продолжил:
- «Очень давно, когда мы были примерно твоего возраста, Прут и я были в одном лагере. Это сейчас, такие места называют убежищем. Раньше, это были тренировочные лагеря. Туда приезжали потенциалы, которых удавалось найти. Прут и я были друзьями»…
Для меня это стало откровением.
- … «Его обнаружили, когда он был совсем один. Никто ничего не смог узнать о его прошлом. Он не рассказывал. Тренировочный лагерь тогда держал мой отец. Это была не редкость, когда у потенциала рождается ребенок потенциал. Мы с Прутом подружились. Честно говоря, вы с Тэнусом мне сильно напомнили те времена.
Прут был одиночкой, ни с кем не шел на контакт. Нас поселили в одну комнату, и волей случая нам пришлось общаться. А вскоре завязалась дружба. Как оказалось, Прут был очень верным другом. Иногда, его верность граничила с агрессией»…
Почему меня это не удивило?
- «Он всегда стоял горой за нашу дружбу. К сожалению, мой отец был против. Он видел, в кого превращается Прут. Жаль, я не замечал. Прут овладел зеркальным рефлексом. Это было большой редкостью, мало кому давалась эта техника. Она заключалась в том, что владелец зеркального рефлекса мог обратить рефлекс противника против него самого. Нужно было лишь найти стартер»…
- Стартер? – спросил я.
- Ну, так мы называем действие, после которого начинает работать рефлекс. У тебя, к примеру, это зажигалка.
Я кивнул.
- «Так вот. У моего отца был рефлекс, который он называл «Темница разума». С помощью него, папа мог закрывать сознание человека в собственной голове. Однажды, Прут с отцом повздорили. Мой папа вышел из себя, и применил этот рефлекс. Но Прут отразил его.»
- Что стало с твоим отцом? – спросил я.
- « Он был заключен в собственной голове. После чего, как мы поняли, он нашел способ перейти в Источник Сборки.»
- А это что такое?
- «Источник Сборки – это место, где потенциалы могут восстановить свои силы. У нас в старости атрофируется способность поглощать энергию самостоятельно. Поэтому приходится перемещаться в Источник Сборки».
- На долго?
- «Это не предсказуемо. Иногда потенциалы уходят на считанные дни, чаще на месяцы. Бывает, на года. Мой отец там уже больше 25-ти лет. И, честно говоря, я потерял надежду, что он вернется. Ну, а Прут… Он возненавидел весь мир. Он так-же загадочно ушел из нашей жизни, как и появился.»
Признаться, я проникся. Даже пытался найти повод не ненавидеть эту сволочь. Но не нашел. Слишком много пробелов.
- Моя младшая сестра пропала. – неожиданно сказал я, и рассказал Мише услышанное от Леи историю.
- К каким чертям катится мир! – акцентировал Миша…
… Мы приехали. Нашли квартиру. На стук никто не отреагировал, так что благополучно вышибли дверь.
На диване лежала девушка. Черт, я точно ее где-то видел. Она была бледна, как снег. Мы отвезли ее в убежище. Она заняла комнату Миши.
Когда мы возвращались, в холле уже стали блуждать потенциалы. Ничего не объясняя, мы пронесли почти безжизненное тело девушки мимо них. Линды нигде не было, а она нужна была, как никогда. Вылечить ее мог только потенциал, мастерски используя энергию Нагваля.
Лея проснулась, и узнав, в чем дело, решила взглянуть на гостью. Я был готов застрелиться на месте от удивления, поскольку стоило Лее коснутся незнакомки, и ей становилось заметно лучше.
- Как тебя зовут? – спросил Миша.
Девушка, еще не в состоянии прийти в сознание полностью, с трудом произнесла свое имя:
- София.
Мы с Леей переглянулись. Быть этого не может, просто совпало. Но когда Лея выразила свои мысли по поводу того, что она действительно очень похожа на мою сестру, все сомнения отпали. Остатки недоверия исчезли тогда, когда я проверил родимое пятно на лодыжке.
Мир обезумел! Как, объясните мне, маленькая девочка за месяц выросла лет на двадцать?