Итак, я пришел в школу.
Пришел для того, чтобы разобраться, кто, зачем и почему обижает моего сына.
Учительница, как и большинство из них слегка не от мира сего, начала утверждать, что это нормальная ситуация, ведь это же дети.
Ведь это же...
Тогда я пустил в ход свои аргументы и наработки в области воспитания...
Для того чтобы в будущем их общество было справедливым - необходимо жёстко бороться с любой дискриминацией уже сейчас. И одни родители здесь ничего не сделают.
Эти дети воспитаны улицей.
А те, что еще не воспитаны - стремятся к этому.
Потому что сильный прайд. В нашем случае условно сильный.- включает в себя большинство. Дети не понимают, что если они особенные это выделяет их и это хорошо для них. Они не хотят быть как все, но прайд не дает широкого простора индивидуальности. Те, кто не имеет никаких особенных отличий - загоняют их в жестокие рамки. Вот из этих рамок мы и должны их вытащить. Даже путем насилия.
Причем под насилием я подразумеваю не обязательно битье и розги.
Хотя в старые времена такие методы использовались и считались для своего времени вполне педагогичными.
"Как? Ударить ребенка?" - воскликнула Мария Васильевна.
"Но ведь друг друга же они бьют?" - ответил я.
"Это недопустимо! Детей должны воспитывать их родители, но даже они ни в коем случае не должны их бить!"
Я дал ей подзатыльник. Со всего размаху, как можно сильнее, так чтобы в ушах звенело. Она качнулась, затем вскочила и отбежала к двери.
"Что Вы себе позволяете? Я полицию сейчас вызову!" - то ли всхлипнула, то ли закричала.
"Я просто так воспитан." - вежливо ответил я. - "Общество так меня воспитало."