- Дядь Петь! Да хорош уже дымить своей вонючкой! И сколько ж тебя предупреждали – не кури в кровати! Спалишь диван когда-нибудь!- Бригадир Андрей чертыхнулся, открывая окно в номере гостиницы, чтобы проветрить комнату от запаха крепкого табака.
- Дык, я ж тихонечко тута… Страхуюсь, же,- Прокашлявшись, извиняющимся тоном прокряхтел дядя Петя – самый старый член бригады монтажников.
Ему уже было за 65 лет и курил он только крепкий табак и только крутил самокрутку, приговаривая, что так на фронте привык, когда на бронепоезде ездил… Но старый фронтовик лукавил про бронепоезд, так как всю войну он проездил на санитарном поезде рядовым санитаром, и этот эшелон между собой они тогда называли бронепоездом. А сейчас он был в бригаде монтажников, которые мотались по всему СССР, запуская оборудование, которое производил их завод. А старого санитара возили с собой, несмотря на его пенсионный возраст, потому как он проявил незаурядные способности в запуске любого двигателя, будь то дизель или мощный электрический насос. Если какой-то агрегат отказывался запускаться, то дядя Петя подходил к нему, ложился в буквальном смысле на агрегат, и обняв его своими граблями-ручищами слушал нутро… А потом, вставал, и стукал кувалдой где-то в потаённое место в боку агрегата и тот начинал работать… Что он выслушивал, или просто колдовал там что-то, всем было невдомёк, но главное работа шла и Бог с ним.
Бригада монтажников выехала в свою очередную командировку в г. Москву – столицу СССР. Запускали на объекте сложное оборудование, изготовленное на их заводе. На заводе, у себя в Казахстане, они не были бригадой монтажников. Там они все работали каждый на своём участке – один инженер-конструктор, другой мастер сборочного участка, третий инженер КИПиА, следующий – электрик и т.д. А при запуске нового оборудования каждый из них знал место, знал работу отдельного узла оборудования.
И приходилось им тут уже быть не инженерами, а обычными пусконаладчиками. У каждого были свои инструменты, которые они носили в кейсах-дипломатах. У себя дома, в Казахстане, им эти инструменты могли пригодиться разве что по хозяйству, в квартире что-то сделать, то есть не нужны были по прямому назначению. А в командировке – это основной рабочий атрибут. Самый большой кейс-дипломат был у бригадира, точнее мастера бригады пусконаладчиков. Этот большой дипломат у него вмещал не только инструменты, но и целый ворох документов, с которыми сопровождалось поставляемое оборудование.
Это была обычная командировка, среди множеств прочих, которые были раньше. Ничего необычного – приехали в назначенный город, расположились в гостинице, потому как требовались отчётные документы в бухгалтерию. Единственное отличием было, что в этот раз сняли один номер люкс на всю бригаду, так как в Москве был постоянный дефицит на гостиничные номера. С администрацией договорились, что проживает в номере больше обычного – 8 человек вместо двоих. Пришлось, правда, найти четыре раскладушки и прикупить ещё постельных принадлежностей.
Дядя Петя любил валяться на диване, и потому все без лишних слов уступили ему это королевское место в гостиной люкса. Он молча расположился на диване и пока все располагались в номере, обустраивая себе спальные места, достал пачку магазинного табака и скрутил самокрутку.
- …Дядь Петь! Да хорош уже дымить своей вонючкой! И сколько ж тебя предупреждали – не кури в кровати! Спалишь диван когда-нибудь!- Бригадир Андрей чертыхнулся, открывая окно в номере гостиницы, чтобы проветрить комнату от запаха крепкого табака.
- Дык, я ж тихонечко тута… Страхуюсь, же,- Прокашлявшись, извиняющимся тоном прокряхтел дядя Петя.
- Достал уже с этим вонючим табаком! Курил бы папиросы хотя бы!- Высказался слесарь-механик Андрей, сам злостный курильщик.
- Папиросками вашими пусть анашисты балуют!- Буркнул дядя Петя.- Короткие больно – не накуришься. Надо три штуки их выкурить, чтобы накуриться. А этот табак – сила! Выкурил скрутку – и порядок! Мы вот на фронте скручивали одну на троих-четверых…
- Ладно, хорош трепаться!- Скомандовал бригадир,- Собрались, инструменты в руки и пошли на объект!
Все похватали свои кейсы-дипломаты с инструментом и потянулись к выходу. Дядя Петя чертыхнулся, притушил свою самокрутку, поплевав на неё, и положил самокрутку в гостиничную пепельницу. Все пошли к выходу гостиницы, и, проходя мимо пожилой дежурной администраторши, каждый вежливо обронил приветственное: «Здрасьте!». Администраторша недобро глянула поверх своих очков на шеренгу постояльцев с дипломатами в руках. «Выглядят очень культурными!»- Подумала она.-«Наверное инженера какие то, конструктора… А дедок этот, похоже профессор их!»- Администраторша улыбнулась, вполне дружелюбно и покивала в ответ головой, провожая их уже потеплевшим взором.
Командировка уже близилась к своему завершению, осталось каких-то два-три дня доработок и всё! Все уже устали от этой гостиничной жизни и питания в общепите, хотелось быстрее домой. Москву уже посмотрели и в первый выходной обошли Красную площадь, пошатались по ГУМу, не обошли стороной и Детский мир со знаменитой метровой в высоту кукушкой в часах. Прикупили разных там сувенирчиков и подарков своим домочадцам и детям… А как же – в Москве побывали и без подарков домой?!
А на следующее воскресенье никто уже никуда не пошёл – деньги кончались, потому все валялись на своих лежачих местах и занимались кто чем. Как вдруг все почувствовали запах горелой материи и искусственного волокна! Вскинулись и все рванули к дивану с дядей Петей. Старый фронтовик, сидел на диване, курил свою самокрутку и смотрел телевизор. И ненароком уснул… Старость, не радость! Да и обронил дымящуюся самокрутку на диван. А диван стоял у окна, окно открыли от жары в комнате, да и чтобы запах с самокрутки сразу уходил из комнаты.
Вот в окно и уходил запах дымящегося дивана! Очень долго, видимо дымился диван, потому как, сгорело постельное бельё, и выгорел весь край дивана. Огонь вспыхнул, начал поедать пламенем диван, и коснулся спящего дядю Петю. А старик дремал себе, тепло от огня разморило его и он даже в ус себе не дул! Прибежавшие на запах товарищи, в ужасе увидели эту жуткую картину – горел край дивана, а в огне сидел накрытый по пояс одеялом их старый фронтовик! Схватили графин с водой, брызнули на огонь, кто-то рванул в ванную комнату и оттуда в разной посуде – стаканы, чашки – понесли быстро воды - тушить огонь.
Дядя Петя проснулся и спросонья никак не мог понять, в чём дело. Он сидел, озираясь по сторонам, и с испугом глядел снизу вверх на носящихся товарищей своих, которые поливали водой из кружек и стаканов диван и его самого в придачу. И всё это происходило в глубокой тишине, потому что все вмиг сообразили, если сюда прибегут с администрации, то всем несдобровать! Шум, скандал… и – ШТРАФ!
Штраф за испорченное имущество, да ещё и на работу отпишут и тогда, не только премии в течении года не видать, так ещё и с зарплаты вычтут за это испорченное имущество. И потому все трудились быстро и молча и зло… Зло поглядывая на дядю Петю, каждый не преминул возможностью цыкнуть или замахнуться кулаком грозя мучительной расправой! Кто-то выглянул в коридор – администраторша сидела на своём месте и что-то читала, перелистывая какой-то журнал… Тихо, никто ничего не прочувствовал…
Затушив огонь, и быстро прибравшись, открыли настежь все окна – пусть проветривается! Затем все собрались около дивана. Картина была трагичной – мелким ремонтом тут не отделаешься! А значит… а значит проблем и скандала не миновать… Все стояли и каждый думал о потерянной зарплате, что не придётся по задуманному сделать… кто подумал о потерянном отпуске, кто о детских покупках к школе… Капец, короче!
Диван представлял себе убогое зрелище – весь деревянный угол выгорел, и ножка дивана могла обломиться в любое мгновение. Почти треть обшивки выгорела и торчащие пружины завершали унылую картину пожарища… Это был старенький диван, продукт Саранской мебельной фабрики 1955 года выпуска. По возрасту он уже был ветераном, и давно себя трижды оправдал, но в советской экономике у всех изделий, помимо их официальной версии в долгожительстве и использовании в народном хозяйстве был один неукоснительный срок использования – пока дышит, ремонтировать и ремонтировать!
Но этот диван ремонту не подлежал! Это поняли все, тем более все были технарями и имели дело с производственной частью не понаслышке, а посредством своих мозолистых рук пролетариев и инженеров…
- Может быть, материал купить похожий и натянуть на проволочном каркасе, авось не заметят, а потом будем кричать, что знать не знаем…,- начал было искать выход из ситуации Мурат Идрисов – инженер из КБ.
- Не-е… всё равно премии лишат и прогрессивок не видать до конца года! Шум поднимут, нам не докажут, а начальство всё равно накажет,- задумчиво произнёс инженер КИПиА Котляренко Пётр, - ну, ты, тёзка удружил нам всем!- Повернувшись к дяде Пете произнёс он.
- Ну, так это… не хотел я, сынки,- извиняющимся тоном начал оправдываться старый фронтовик.- Прикорнул что-то, вспомнилось как на фронте… - хотел было он надавить на жалость молодого поколения…
- Война твоя тут причём, ендюк старый!- Вскипел бригадир.- Когда бочину жарить стало, чего не проснулся? Приснилось, что у буржуйки в вагоне своего санитарного поезда едешь?- Он специально сказал про санитарный поезд, потому как дядя Петя никогда не оговаривался и всегда твердил, что воевал на бронепоезде, а когда кто упоминал об этом пробеле в его военной истории, то насупливался и оскорблённо замолкал.
- Надо диван вынести отсюда, и концы в воду!- Решительно выдал мысль слесарь со сборочного цеха Рашид. – Распилить диван на куски и вынести по частям в дипломатах наших. У нас восемь дипломатов объёмом на 20-22 литра. Диван займёт в деревянной конструкции 0,08-0,1 кубометра. Это 80-100 литров. Поролон и материал в 20 литров уложим…Итого 120 литров от силы, это по 5-6 ходок каждому, чтобы на улицу вынести всё!- Подытожил расчёты он.
Все замолкли, и уже с профессиональным интересом рассматривали со всех сторон несчастный диван, приговорённый к расчленению на мусор.
- Всё замоем, а на его место положим тот задрипанный ковёр,- продолжил размышления электрик Иван,- и скажем, что не было никакого дивана!
Все молча взялись за работу, вытряхнули инструменты из своих дипломатов, стали обдирать обшивку с дивана, и раскручивать соединения… Через три часа диван был разобран, и сложен по кучкам. Негабаритные детали распилили ножовкой по металлу, стараясь не создавать предательского шума, а двое побежали к администраторше и попросили веник с совком – убраться в номере решили! Воскресенье, а уже пыльно тут чуток стало. А уборщицы только завтра будут! Администраторша аж растаяла от такой мужской тяги к чистоте! «Вот это – настоящие мужчины!- С завистью подумала старая тётя Наташа.- Говорят, там, в Казахстане, мужики все непьющие, да работящие, не то, что наши – сплошь пьяницы и лентяи! Им бы только в пивной торчать, да дома на диване валяться, словно котам, тьфуй, срамота! А эти, вон, сами прибраться решили! Правду, значит, говорят про казахстанских мужиков…»,- так, размышляя, старая администраторша отдала ребятам веник с совком и снова уселась листать журнал «Огонёк», из гостиничной подписки.
Первую партию мусора вынесли без проблем! Сначала вышли четверо и, небрежно посвистывая и держа в руках свои дипломаты, прошли мимо администраторши на выход. Через пять минут вышли ещё трое и также небрежно посвистывая, юркнули в дверь выходы с этажа. Через двадцать минут все семеро вернулись, и снова через пять минут продефилировали мимо охранницы. Решили не привлекать к выносу мусора дядю Петю – всё-таки старый он… На пятый раз, когда они гуськом прошли мимо неё, администраторша решила посмотреть, куда они так быстро ходят? Она подошла к окну и увидела, что все они гуськом потянулись в сторону универсама. «Ну, алкаши!- Чертыхнулась тётя Наташа.- Я то, дура старая, думала, что эти мужики – настоящие мужчины! А они, как и наши – пошли пиво с водкой брать! У меня племянник рассказывал, что когда в лётном училище учился, то они из общаги в дипломатах бутылки сдавать носили! А потом в этих же дипломатах водку с пивом приносили в общежитие! Бузить решили? Я вам сейчас устрою, как пиво с водкой в гостинице распивать!». Она решительно села за свой стол и стала ждать возвращения подозрительных постояльцев.
Все возвращались с приподнятым настроением – почти все детали дивана, распиленные и разрезанные, удачно вынесены в мусорные контейнеры за универсамом. Остались лишь железные детали разобрать и вынести ещё один раз остаток мусора. Но на входе их неожиданно остановила грозная администратор:
- А ну, стоять! Ну-ка, показывайте, что вы там несёте в своих чемоданах?- Грозно поглядывая на всех поверх своих очков, она преградила всем путь в коридоре.
Все растерялись, так как напряжение от преступления всё не покидало их, и они и не сразу сообразили, что в дипломатах ничего нет – обратно же шли! И потому в ступоре, все обняли свои чемоданчики.
- Открывайте, говорю ваши чемоданы! Я вам покажу, как пиво с водкой тайком в номер проносить! Хотите выпить – идите в буфет и там жрите свою водку… А ну, что там? – И она хватанула первого попавшегося – Рената, слесаря из сборочного цеха.
Она рванула его дипломат, он раскрылся и грохнулся на пол, гремя пустотой пластмассового корпуса. Администраторша оторопело смотрела на пустой дипломат и с непонимающим видом глядела на остальных постояльцев, стоящих с таким же растерянным видом. Она-то рассчитывала, что сейчас грохнутся на пол бутылки, они разольются и разобьются о пол, и она от души накричит на этих пижонистых парней, изображавших из себя интеллигентов. Но дипломат был пустым и сиротливо лежал на полу, показывая своё пустое нутро. Потом до всех дошёл смысл происходящего и все медленно расстегнули замки дипломатов и торжественно показали свои пустые кейсы. Потом, захлопнув их, все с видимым обиженным достоинством пошли к себе в номер. Войдя, поняли, что последнюю партию в дипломатах не вынести – проверит на выходе. Тогда все обмотали вокруг себя оставшийся мусор, и, проверив надёжность закреплённых материалов, спустили поверх футболки и рубахи на выпуск, и двинулись на выход.
Тётя Наташа с ненавистью смотрела на проходящих парней и раздумывала о том, как бы укусить их за свой недавний позор. Выручил дядя Петя, он подошёл к ней и мягким голосом сказал, что решили прогуляться по ночной Москве. И мол, чего-то парни взъерошенные пришли – начальство, наверное, отругало всех – на переговорный тут, за углом, ходили… А он сам ох, как хочет прогуляться по Москве! С сорок пятого тут не был! Тогда тут всё-о-о по другому было… И пожилая администраторша, оттаяв сердцем, пожелала всем хорошей прогулки!
А в номере все пятна замыли, на место дивана постелили старый домотканный половик, который притащили с объекта. Он там висел на заборе, уборщицы постирали и повесили сушиться, да и забыли, видать про него. И этот половик очень удачно вписался в гостиничный интерьер, скрывая пятно от стоявшего тут годами дивана. А при отъезде, когда сдавали номер, другая дежурная администратор с подозрением осматривала номер и не могла понять, почему она не помнит этот коврик домотканный, и почему тут нет планово стоящего дивана? Во всех номерах диван есть, а тут его нет! Но поддавшись на заверения постояльцев – очень интеллигентные постояльцы из Казахстана (!!!), а все и оделись поприличней на этот случай – она согласилась, что этот диван, скорее всего, вынесли на помойку, в силу его дряхлости, и не в её смену…
Этот случай настолько ударил всем по нервам – а они у всех итак не железные (!!!) – что один небольшой случай встряхнул всех, дав заряд положительных эмоций перед поездкой домой. Редко какой мужчина в командировке будет стирать себе своё бельё. Грязное? В пакет и в сумку, или в чемодан. Дома жинка застирает… Одел чистое, из аккуратно сложенного в стопочку заботливой женой белья – и нет проблем!...
Последние два дня перед отъездом – самые суматошные для бригадира, он же старший мастер бригады монтажников. Андрею было уже под сорок лет, родился он во время войны, ребёнок сороковых – самое тяжёлое время. Война, в тылу тоже всё по карточкам…. Но, несмотря на все тяжести, он выжил и вырос в крепкого и здравомыслящего мужчину. Закончил восьмилетку, потом в ФЗУ, потом по путёвке от Комсомола на учёбу в техникум. Так он и стал специалистом по машинам и механизмам разным, и преуспел в карьерном росте от слесаря механосборочного цеха на своём заводе тяжёлого станкостроения, до мастера участка на этом же заводе. Он был высокого роста, крепкого сложения, не курил, и выпивал лишь по праздникам. Жена его была крановщицей, и когда пристраивали новый цех он и познакомился с ней. Поженились, заимели двух детишек, получили квартиру и жили, как говорится, не тужили, как и многие-многие советские граждане.
Жена его Наташа была общительной и компанейской. А, выйдя замуж, проявила незаурядные способности в ведении домашнего хозяйства и в домашней кулинарии. Когда собирались у них дома всей компанией после командировок, чтобы отметить премиальные и похвальные грамоты с профосюзными подарками от профкома – часы там, наручные и прочая мелочь – она от души потчевала гостей своими угощеньями. Но всегда жёстко контролировала своего благоверного: «Хватить пить! Набрался уже! Завтра на работу!». «Так выходной же»,- пытался урезонить жену Андрей. «А на дачу?! Кто огород полоть будет и воду носить? Всё, короче, хватает!»…
И в командировку она его собирала также тщательно и чётко инструктируя: «Вот здесь носки, тут майки! А этот мешочек для грязного белья!»- Назидательно наставляла она его перед каждой командировкой. «И смотри там, у меня – как увижу, что пару носков не сносил. Значит у бабы какой-то тусовался! Носки на два дня, бельё на неделю пара!».
И вот, в ожидании, когда их бригадир подпишет акты всякие о приёме-передаче оборудования и согласует прочие документы для бухгалтерии, все лежали в душной гостинице, ожидая окончания всех этих действий их бригадира, и тоскливо изнывали в гостиничном номере. Дядя Петя уже старался ничем не напоминать о своём существовании, лежал молча на матрасе, на полу и покорно курил папиросы «Беломор-канал». Как вдруг, вечно бурлящий всякими идеями Рашид из сборочного цеха, произнёс:
- Тоска-а… А может приколемся над бугром и его жинкой? М?
- Каким это образом,- заинтересовались все.
- А-а-а, это… давайте всё бельё ему постираем? Ну, носки там, трусы и аккуратно в чемодан его уложим, как будто баба какая-то сложила. М?
- Так она ж его зашибёт совсем! – произнёс хохол Котляренко Пётр, инженер КИПиА.
- Да не дадим его в обиду! Утром рано приедем, успеем помыться и отдохнуть, а вечером все к ним с шампанским и цветами. И объясним, что да как… А? А после дивана развеяться нужно…
После этих слов все молча встали и начали разбирать грязное бельё своего бригадира. Стирали два дня, так как ровно два дня отводилось бригадиру на подписание бумаг. Когда укладывали в аккуратную стопку его носки и засовывали их в его дорожный чемодан, накрыв сверху пакетом для белья, в коридоре послышались торопливые шаги бригадира. Быстро спрятали и прикрыли все следы очередного преступления и томно расположились на своих лежачих местах…
- Ну, всё, всё! Закончили, давайте на вокзал через три часа поезд…- Бригадир Андрей посовал что-то там в свой дорожный чемодан, не обратив никакого внимания на прикрытое пакетами бельё.
По приезду домой, все сговорились встретиться под вечер у дома Андрея с цветами и шампанским. Приехали, все разъехались по домам и в ванную! Все соскучились по уединению и нормальному домашнему уюту. В 18.00 вечера все члены бригады собрались у дома бригадира Андрея, и только звонить в дверь их квартиры, а за дверью слышится несусветный скандал…
- Да откуда я знаю, кто постирал носки и трусы мои! Ну, пацаны, точно прикололись, говорю же тебе! Давай я им сейчас позвоню, и они приедут и расколятся тебе, всё, гады, расскажут!
- Я тебе позвоню! Я тебе сейчас так позвоню! Света не взвидишь у меня! Предупредить хочешь, чтобы прикрыли тебя? Я ещё с той Анютой не разобралась, я тебя выведу на чистую воду…. На детей бы посмотрел… Уж сорок лет, а всё туда же кобелина…
Все стояли у двери и прильнув ушами к дермантиновой обивке двери, слушали их перепалку, еле сдерживая громогласный хохот… Дядя Петя остановил концерт без заявок и позвонил в дверь. Дверь открыл красный и взъерошенный Андрей:
- О! Вот и они! Каяться пришли…
- Я тебе дам – каяться! Прикрывать будете его гулянки по шалавам?!- Грозно вопросила Наташа, жена Андрея. Она стояла, уперев руками в бока, на голове намотана чалма из полотенца…
- На-а-ата… Это мы всё сделали! Я вот носки постирал и погладил, а Николай с Муратом трусы его стирали! Ну, хош, расскажу, как носки были уложены? Сначала, с самого низу лежали серые носки, потом сразу двое тёмных. На одном в носке дырка…
Наташа с яростью смотрела на Андрея и на остальных мужиков, и постепенно её лицо стало оттаивать, слушая порядок укладки вещей! Мужик тут не соврёт так женщине! Женщина сразу чувствует подвох. Она и поняла, что собирала не женская рука. Всё как-то неаккуратно было сложено… Но появился повод законно шугануть своего мужика и она этим моментом и воспользовалась, накинувшись на своего благоверного с нарочито выдуманными обвинениями. А он, муж её, не поняв с ходу в чём дело ещё и соврал невпопад… А потом всё пытался оправдаться… Пришедшие члены бригады наперебой принялись защищать своего командира, и Наталья стала сдаваться под их напором. Обстановку разрядил дядя Петя. Под хор голосов увещевавших разъяренную мадам, он, перекрикивая всех, сказал:
- Вот я помню у нас похожий случай был... В 1945 годе, когда мы были в Венгрии, то интендант с нашего бронепоезда…
Дружный хохот прервал интересное повествование и все принялись в извиняющем жесте обнимать Наталью, всучили ей цветы и не торопясь, все стали проходить в квартиру,размахивая на ходу бутылками шампанского…