Ангелина Васильевна Щёкин-Кротова возвращалась к больному для неё вопросу, видимо, не раз. Вот её рассказ о «влюблённостях» Фалька Дм. Дувакину:
«Он очень увлекался, но никогда в нем не было, знаете, такого циничного отношения к женщинам. Он всегда очень страдал от всех своих сложных отношений. Он каялся так, как, знаете, самый христианский грешник, в своих грехах, но это не мешало ему… да, начинать снова. Но при том, что приходилось иногда, может быть, и запутываться в какой-то лжи, но, в общем, он был искренним человеком.
И ужасно ему хотелось, чтобы всё как-то было хорошо и чтобы все относились друг к другу по-доброму. В частности, он бы ничего не имел против, если бы у него был такой мирный гарем.
В общем, наполовину так и получалось, потому что я приняла, так сказать, под свою заботу всех его прежних жен и его детей. Сын был и дочь. Сын погиб на фронте. От самой первой жены был сын, от второй жены дочка, она сейчас жива, мы с ней очень дружны…».
Прежних жён Ангелина Васильевна, действительно, приняла, а вот новую жену (гражданскую) на дух не переносила. И эта обида осталась в ней навсегда. Она не допустила её до статуса вдовы Фалька, роль которой взяла на себя, и она никогда не упоминала её имя, а её портрет «Портрет Майи Левидовой» работы Фалька отослала подальше от Москвы, – в Саранский музей. Поэтому никто и не знает пятой жены Фалька.
Продолжение следует: http://www.proza.ru/2016/11/05/1989