И было сказано мне (сказано было не мне, но повторено в виде панацеи для писателя): "Описывай то, что тебя окружает". И вняла я голосу тому.
Окружает меня спальня о четырёх стенах. На одной обои в крупный бежево-сиреневый пион. К другой, что супротив, льнёт гипсо-картонное дерево цвета красного кирпича - собственное дизайнерское решение, бессмысленное и беспощадное. По ветвям его расставлены запылённые сувениры: зодиаки, шарики, пирамидки из керамики, дерева, стекла и нержавейки. Тут и перо из бронзы - награда мужу за победу в поэтическом конкурсе, правда погнутое - не вписалось в изгиб короба или оплавилось под взглядами завистников.
А золотой цепи на дереве нет, зато чёрный кот ошивается поблизости. Он не учёный, но глаза умные. С некоторых пор кастрирован и делает успехи в вокале, забираясь, хоть и не на дуб с энциклопедией, но глубоко в душу безупречным драматическим тенором. Дарителя услады сей звать Мармеладом.
Третья стена и не стена вовсе, а с серединки на половинку - там бы в пристенок детям играть, если б я им о забаве той пожелала рассказать. Я не желаю, потому что в тесной нише между шкафом и письменным столом не видится мне никакая ребячья активность. К тому же обычно там царствует и возлежит на раскладном стуле вывернутая мужская рубашка. Сегодня она вывернута в игривом подвыподверте, потому что давеча выходила в свет. Усталые рукава подбоченили зауженную талию, ворот торчком, пуговицы поблескивают на франтово-оранжевом узоре- не угомонится никак, видать, щеголяла вчера сорочка промеж кружащихся цветастых подолов.
Четвёртая стена легла геометрически-правильными заплатками вокруг ансамбля из стекла и пластика - окна и балконной двери. Клопом прицепилась к той стене батарея - жизненных соков не пьёт (какие ж соки в панельной перегородке?), но жар вызывает. Подробности те я созерцаю по причине отсутствия штор и, даже, карнизов. А шторы и карнизы отсутствуют по причине того, что ремонт - долгая петрушка. Иной раз трижды и более выстрелит укроп желтыми салютиками в небо, прежде чем Недотыкомок бывших хозяев повыметешь, и станешь созерцать гармонию отношений между новыми чистыми обоями и ласкающей их органзой.
Впрочем, можно и без занавесок. Со двора видно только потолок, а он приличный - подвесной, двухступенчатый, с не перегоревшими лампочками. Больше о потолке сказать нечего, пока он не рухнул, если только про пол... Так это надолго. Тут ведь можно в такие дебри паутиноплетения, микроборазмножения, коробкоскладирования, коврокомкания, тапковаляния и прочего уйти, что я и забуду, что сказку заводила о четырёх стенах. А стены-то уже все вышли.