Мне бы грохнуться под тяжким весом
темноты твоей и мёрзлых скал.
Камни, берег и полоска леса –
это всё, что я в тебе искал.
Чернотой забрезжившего света,
чем-то жидким из негибких фраз
я давно забил, но напоследок
меня дьявол обратил и спас.
Пусть не любит и не учит силе,
не готовит к бою и в зарок
ничего не просит. Знает, били
меня льды и волны ста дорог.
Капает меж слов бездумной лестью,
червоточит, оттого не ждёт
от меня благих таких известий,
под которыми синеет лёд.
Верно, мне придётся породниться
с этой неприкаянной душой.
В час, когда забрезжила зарница,
Только дьявол путь ко мне нашёл.
Что же в царство вечной паранойи
зазывают камни и леса,
реки наполняются весною,
и стекают в бездну небеса.
Льдины созревают и уходят,
оставляя пятничный обет.
Исчезает тяжесть под водою...
Выхода по-прежнему в ней нет.