ПРЕДЫДУЩИЕ ГЛАВЫ:
* Х *
http://www.proza.ru/2016/10/21/1220
«Персик выбирают по аромату!»
Часть первая.
* Х *
http://www.proza.ru/2016/10/21/1230
«Тебя мне хватит надолго!»
Часть вторая.
* Х *
http://www.proza.ru/2016/10/21/1264
«Вся Белая Церковь будет за тебя молиться!»
Часть третья.
* Х *
http://www.proza.ru/2016/10/21/1270
«Он подкупал меня и покупал!»
Часть четвёртая.
* Х *
http://www.proza.ru/2016/10/21/1279
«Его любовь вычищала мой порок!»
Часть пятая.
* Х *
http://www.proza.ru/2016/10/21/1289
«Приезд, побег, новая встреча и похищение»
Часть шестая.
* Х *
http://www.proza.ru/2016/10/21/1335
«За час до ангельского пробуждения»
Часть седьмая.
* Х *
http://www.proza.ru/2016/11/04/1892
«Время на разборки со своей совестью»
Часть восьмая.
Часть девятая
«НЕ ЖЕЛАЙ БЫТЬ ЛУЧШЕ ДРУГИХ!»
Главное, не самой быть и выглядеть перед другими людьми хорошей, чего мне так
и не удалось добиться в истории, связанной с Виктором. Главное, поддержать
в сложившейся ситуации того, кому первому пришлось дать вызов обществу и принять
удар от него, обнажив до основания напоказ чувства, как это дерзко сделал Виктор.
Для чего, спросите вы? А для того, чтобы не уронить авторитета того, от кого,
собственно, произошло это действие, дабы у народа воистину сложилось правильное
представление о том, что происходящее – есть не что иное, как самая настоящая
любовь, ради которой человечество время от времени претерпевает на протяжении
многих столетий всяческие гонения, притеснения, поругания, препятствия
и преследования…
Виктор поступил опрометчиво. Нет, не нагло, он поступил именно, дерзко, отметая
напрочь все прежние условности, бытующие в нашем обществе. Он, по сути, являлся
действенной сатирой семьи, как «ячейки», ибо он был верующим, а окружение нет!
А как ещё показать и доказать всем, что Господь наш и БОГ наш – Иисус Христос –
Главный в домострое?
Вот, он и привлёк внимание к себе, столь дерзкой выходкой. Затем, самых
достойных, более внимательных, увлёк за собой верой во Христа Спаса!
Даже я, и то не поняла сразу его намерений, имеющих под собой духовную
подоплёку, ибо подозревала в нём, то бунтаря, то пропойцу, то дебошира, а то
и гуляку, в виду того, что Виктор вёл себя порой весьма странным образом.
Манёвры его поначалу разгадать не представлялось никакой возможности.
Его, как это принято говорить в случаях подобного рода, «заносило»!
Опять-таки, иначе никто и не заметил бы его, как личность и как сущность!
А привлекать внимание тем, что отвечать на притязания любвеобильных дамочек,
он отказывался наотрез:
— Витя, в воскресение я уезжаю! Ты не забыл?
— Я дни считаю часы и минуты, а потом зайдёт моё солнце, и я окунусь
в кромешную тьму!
— Я знаю, ты опять, станешь голодать, как и в прошлом году, зачитываясь
зарубежной классикой! Отчего бы тебе не ходить, хотя бы раз в день «на обед»
в вашу обалденную «совхозовскую» столовую и поесть там горячего борща?
— Нет, Галюня, и не проси меня об этом, я туда ходить не стану, ты же знаешь,
я говорил тебе и не раз, там Надькой сильно воняет!
— А ты отсядь от неё в сторону! Зал же огромный! И потом она же не во все дни
недели трудится, не каждый день, а посменно! Ходи в те дни, когда её нет…
— Галюня, мне без тебя кусок в горло не лезет, вот, ты приедешь, мы и поедим!
Ты приезжай ко мне каждый месяц! Или, лучше, каждые выходные прилетай, денег
на дорогу я тебе дам! Два часа самолётом и ты у меня в объятиях!
— Я работаю по выходным! У меня съёмки. Не перебивай! В те смены, когда работает
Надя, пусть твой кум Иван долговязый приносит тебе обед или его сыновья, они же
крестники твои! А что Наде от тебя надо, почему она, как увидит тебя, сразу же
всё бросает и несётся к тебе с подносом, наполненным всякой снедью? Ты, верно,
спас её от какой-то беды?
— Дело прошлое, она давно ластится ко мне! Лет десять проходу не даёт!
— За десять лет, мог бы разок и порадовать женщину! Эх, Витька-Витька,
перебираешь ты больно! Женщины не горох тебе, не фасоль и не гречка!
— Да ты что, Галюня, стоит один раз только пойти с ней в наше кафе,
так она всем подругам растрезвонит, и тогда мне конец – отбою не будет.
— Как это?
— Все они ко мне выстроятся в очередь за ухаживаниями! Разве можно ублажать нашу
советскую женщину, видевшую истинные ухаживания только в киноэкране, а не
вживую? Разумеется, нет! Она с подругами сразу же поделится от восторга
и радости. И потом, ей дуже «повыделываться» захочется перед всеми!
Ты разве не делишься?
— А ты разве меня ублажил? Чем делиться-то? Нечем пока.
— Остренький твой язычок надо малость укоротить!
— Руки коротки! Людям моей профессии за язык зарплату платят!
— Женщина не должна показывать свои чувства напоказ, это обезображивает все её
природные достоинства! Даже самая красивая становится уродливой в одночасье,
как только теряет свою женскую застенчивость – это раз, гордость – это два,
стыдливость – это три! Оттого я и не люблю ходить на городской пляж! Хожу туда
лишь «под дулом пистолета»! Ты заметила, что все местные мужики со своими жёнами
ездят по обыкновению на дикие пляжи…
— Это оттого, что вы тут все в одном котле варитесь! И многие из вас не хотят,
чтобы кто-то видел все прелести ваших жён! Эффект «Три Д»: демонстрация
достоинства дефектов!
— Возможно, но, тем не менее, как только засветится, такая семейная пара
на городском пляже, так ожидай тот час любовника или любовницу!
Галя, это село, а не город! У нас тут всё напоказ, как яичница на сковородке!
— Разве для того, чтобы найти себе любовника или любовницу, надобно выезжать
на общий пляж, как на смотрины?
— А где ещё предстают полуобнажёнными и показывают свои загорелые телеса
в столь откровенной форме, как ни на общем пляже? У нас свои правила:
ежели местная баба появилась вдруг ни с того ни с сего на городском пляже,
значит, она, тем самым, делает объявление, обнародуя, мол, «ищу хахаля»!
И пока не найдёт – будет ездить, а как перестанет, все поймут, что нашла,
потом их вместе застукают в тёмном уголке, где-нибудь они, да высветят себя,
или пьяными засветятся на гулянке… Галюня, зачем тебе вся эта подноготная,
ты же у меня Богиня!
— Тошно мне от вас! Ни какой духовной этики – одна пошлая экзотика
и ни капли благородства, как животные стада прямо…
— Это верно, но и тут жить можно, поверь, только по своим правилам,
у нас тут много хороших людей есть, но они не вылазят особо наружу,
опасаясь коршунов и сов!
— Ну, это, по всему видать, Витя, не для меня! Я их, точно, никогда не увижу!
— А я? Как же я, Галюня? Я тут Белый Ворон, а ты моя Чистая Голубка!
— Нечем просто вам заняться, вот, что я скажу! Ни театра, ни музея нет
поблизости! Бахчисарай в 30-ти км… далековато, однако!
— Мы сами себе тут и театр и музей! У нас Черноморское побережье!
Картина маслом! Пейзажи, каждый день разные! Природная Галерея! Господь БОГ
нам Сам Лично кино крутит, только успевай смотреть!
— Вить, ты поделил посёлок на две части, разбил народ на фланги!
Одни ненавидят меня, другие ждут, что я сойдусьс тобой! Другого не дано.
— Лучше ты приезжай почаще, а на них внимания не обращай.
— А давай ты не будешь указывать и диктовать мне условия?
Когда и куда мне ездить, я, пожалуй, решу сама!
— Да, Галя, определённо, по тебе вожжи плачут!
— А по тебе гильотина!
— Это потому что, я – безмозглая скотина?
— Все вы, мужики, одинаковые! Собственники, без исключения!
— Не обобщай, Галюня! Я другой!
…в то лето мои отношения с Виктором приобрели легальную внештатную огласку,
ибо в моей родне появился некий лазутчик и провокатор: до дяди в Магарач приехал
погостить (черти его принесли) криворожский муж моей второй средней тётки Тани.
Так вот, он растрезвонил всей родне, что у меня завёлся воздыхатель в Крыму,
и все стали спрашивать у моей мамы, что это Галя там учудила?
Мама в свою очередь поспешила напомнить им всем, чего некогда учудили они,
те и замолкли! Мне же мама ничего не сказала, ибо она знала свою дочь.
Меня с пелёнок растили на ниве полного доверия и рассудительности.
И потом, не было бы Виктора, был бы кто-нибудь иной, а так, сие рассматривалось
ею, ни как очередная блажь, а как развитие, даже становление моего характера,
и обуздание излишней чувственности во мне, как в молоденькой прехорошенькой
женщине.
Вот, на такой авантюре мне пришлось прорабатывать свои генетические вложения,
доставшиеся мне от моих прапрабабушек! Начудили, верно, они, а не я.
Мне же предстояло разчудивать их откровенные пристрастия, служившие мне корнем,
стволом, ветвями, а также мелкими корешками, соцветиями и плодами на нашем общем
Родовом Древе.
* Х *
http://www.proza.ru/2016/11/04/1937
«А теперь про абрикос!»
Часть десятая.