Сегодня некоторые мысли из поразительного произведения Э. Э. Шмитта
«Ночь огня»:
"Говоря о своей вере, современный человек должен быть точен. Если меня спрашивают: " Есть ли Бог?» – я отвечаю: «Не знаю», ибо в философском плане остаюсь агностиком – единственная приемлемая позиция, совместимая с разумом.
Однако я добавляю: «Я верю, что да».
Вера коренным образом отличается от науки. Я не стану их путать.
То, что я знаю, не есть то, во что я верю. А то, во что я верю, никогда не станет тем, что я знаю.
Перед вопросом о существовании Бога честные люди делятся на три типа.
Верующий говорит: «Я не знаю, но верю, что да», атеист: «Я не знаю, но верю, что нет», равнодушный: «Я не знаю, и мне плевать».
Лукавство начинается, когда человек заявляет: «Я знаю!»
Уверенность в чем бы то ни было создает лишь трупы.
В наш век, когда, как и прежде, во имя Бога убивают, очень важно не смешивать верующих и самозванцев: друзьями Бога остаются те, что Его ищут, а не те, что говорят от Его имени и утверждают, что нашли Его.
Вера религиозного человека – способ жить с тайной. Как и тоска атеиста…
Тайна же есть всегда".
(Э.Э.Шмитт «Ночь огня»)
Я могу подписаться под каждым словом – это и мои мысли.
Только я говорю: «Я не знаю, но всей душой хочу, чтобы – да».
Ведь вера – это жажда утешения и справедливости.
А, кроме надежды на Небеса, у человека часто нет другой возможности где-то ее обрести. Поэтому приходится уповать на другую жизнь в лучшем, чем земля, месте, где нет страданий и слез.
Но – мало ли чего я хочу! Не стоит выдавать желаемое за действительное.
А потому: и не знаю и знать не могу – вот честный ответ.
Но, с другой стороны, почему бы не вспомнить слова одного из великих римлян, подтверждающих мою мысль о жажде утешения:
«Если я здесь заблуждаюсь, веря в бессмертие человеческой души, то заблуждаюсь я охотно и не хочу, чтобы меня лишили этого заблуждения, услаждающего меня, пока я жив».
Марк Туллий Цицерон