Облако всё плыло и плыло, но вот вдали послышалась музыка, нежная и непередаваемо прекрасная, от этих звуков хотелось плакать, такую грусть навевали. Вдали показалась какая-то крохотная точка, которая всё росла и росла, когда приблизился достаточно, обнаружил что это трон, паривший прямо в воздухе, но не простой, более всего он походил на скалы, которые соединили меж собой соответствующим образом, причём, спинка являлась вулканом, из жерла которого беспрестанно вырывалось пламя. Подлокотники его состояли из воды, которая почему-то удерживалась в воздухе, не утекая и распадаясь каплями, на поверхности её переливались яркие радуги. Стальные «ножки» волшебного сидения обвивали вьюны. Сидение, фактически, гнездо, свитое из корней и украшенное зелёной листвой. Над ним парила, удерживаемая мощным потоком ветра тоненькая хрупкая дева, завёрнутая в белоснежную тогу. На голове надета была высокая цилиндрическая шапочка, скрывавшая волосы, лицо закрывала густая вуаль, так что я видел только фиолетовые глаза, пылавшие, как две звёздочки. Я поспешил поклониться низко.
«Ничего не говори, - послышался голос, раздававшийся прямо у меня в голове, - в этом месте более всего ценят тишину. Я знаю, зачем ты явился.
«Доброго вам дня, достопочтенная, - подумал я и поклонился низко, до самой земли, - полагаю, раз вы всё знаете, не будете тянуть с ответом»?
«Неужели вам оказалось проще прийти сюда, рискуя натолкнуться на решительный отказ или даже погибнуть, чем просто полюбить друг друга и отринуть всё наносное и неважное, что мешает счастью»? – нимфа вздохнула.
«Да дело уже не в чувствах, - я махнул рукой, - и не в нашем счастье. Думаю, будь у нас лишнее время, всё случилось само собой. Проблема в Лиа, она просто сходит с ума. Не знаю, видели ли вы то, что произошло у ворот вашего жилища»?
«Я могу лишь прочитать об этом в твоём разуме, - волшебное создание пожало плечами, - внешний мир для меня просто не существует. Так научи её, успокой, искренняя любовь способна превратить в ангела любое чудовище. Сделай так, чтобы ваши чувства разрушили все преграды в душе бедняжки. Лиа Тягитариус сходит с ума не из-за того, что превратилась в гоблина – оборотня, её сводит с ума любовь, которую она пытается погасить, пламя, что её пожирает. Куда проще стать диким зверем, коим управляют инстинкты, не думать, не страдать, не мучиться. Сама отдала оборотню контроль, чтобы познать, наконец, покой».
«Да всё это я прекрасно понимаю, но проклятье мешает исполнять долг наш, - я поморщился, как от зубной боли, - как можно спасать живых существ, бороться со злом, если ты, мягко говоря, не в себе? Ничто так не отвлекает от всяких переживаний, как труд, битвы с врагом, когда полностью сосредотачиваешься, думаешь лишь о том, как победить, ведь от твоих действий зависит жизнь и счастье невинных. Именно это нужно Лиа сейчас. Уверен, она не сможет измениться, гордыня слишком велика. Если только вы вместе с проклятьем не избавите её и от чванства».
«Увы, я не могу менять людей или нелюдей, - нимфа покачала головой, - если хочешь помочь альвийке исправиться, отыщи в мире, параллельном вашему собственному, Нису Йон, джиннию, наделённую силой «Искусительницы». Однако, это может быть опасным. Упомянутый дух многократно увеличивает пороки своих жертв, если они смогут преодолеть себя, отринуть зло, то избавятся от недостатков навсегда, а коли, нет, сойдут с ума окончательно и навсегда».
«Даже и пробовать не стоит, - я махнул рукой, - Тягитариус и так-то является королевой гордецов, а если ещё увеличить её гордыню, и со своим отражением в зеркале здороваться перестанет, не говоря уже об остальном. Гораздо проще сдать её с рук на руки родственникам. Как говорится – «с глаз долой, из сердца вон», поплачет немного и успокоится. Ничто так не унимает страсти, как вечная жизнь. Через пару веков и не вспомнит, что был такой гоблин Ойк».
«А как же ты»? – не унималась моя собеседница.
«Ну, я не первый в нашей семье, кому приходилось ограничиваться лишь платонической любовью, - я вздохнул, - отцу-то куда тяжелее было. С альвами вообще не просто, знаете ли».
«Но, есть и иной выход, куда проще, - чудесное создание улыбнулось, - ты ведь альв в такой же степени, как гоблин и оборотень. Если хочешь, я могу преобразить твоё тело, сделать красавчиком, даже избавить от двух других сущностей.
«Перестать быть гоблином? – ужаснулся я, - нет, спасибо. Я около суток пребываю в теле альвийки и скажу так, лучше самая мучительная смерть, чем такая жизнь! Ненавижу быть слабым и уязвимым»!
«Ох, Ойк, ты меня забавляешь, - собеседница хихикнула и закрыла тонкой изящной ладошкой то место, где должен был располагаться рот, - уж кто-кто, а ты, по-моему, в любом теле будешь героем. Однако, не хочешь, не надо, я не настаиваю. Единственное, прошу, постарайся всё же изменить Лиа, постепенно, аккуратно, нежной заботой, маленькими подарками, добротой, растопи лёд её упрямства. Ни одна женщина не сможет устоять перед действительно искренними и сильными чувствами. Помоги ей оценить твои достоинства, так же как Тикан, в своё время, оценила гоблина Орка. Только отец твой изначально был дикарём и лишь со временем, изменился к лучшему, а ты уже изначально правильно воспитан».
«Посмотрим, - кивнул я».
«Запомни, если не послушаешь меня, заставишь страдать и себя, и её, - нимфа погрозила мне пальчиком, - ты же умнее альвийки, вот и постарайся ради вас обоих».
«Договорились, - кивнул я, - хотя, истинно умным может считаться только тот, кто знает, с кем стоит строить отношения, а от кого лучше держаться подальше. Сердце, советчик ненадёжный».
«Когда ты покинешь храм, проклятье спадёт, - сухо произнесло чудесное создание, - ох, мужчины, всё бы вам пропускать через разум! Уходи, не огорчай меня ещё больше, умоляю».
Я поспешно поклонился, и облако отправилось в обратный путь. Странно, неужели не будет никакого ритуала, волшебного обряда, дара, который поможет снять заклятье Миротворца?
Нимфа медленно поднялась и встала, паря над троном, а потом… начала танцевать и сколь завораживающим и прекрасным был тот танец, что я мгновенно позабыл обо всём, хотелось лишь любоваться вечно, на эти грациозные движения, тонких, изящных рук и ног. На миг вуаль хозяйки храма утратила свою плотность и я, будто в зеркале увидел лицо… что принадлежало Лиа! Только выглядело оно таким печальным, что сердце моё пронзила игла сочувствия, я не удержался и застонал от боли, слёзы брызнули из глаз, рванулось сердечко, едва не выскочив из груди, я рухнул на колени и закрыл лицо руками. Очнулся лишь, когда движение замедлилось. Я вновь оказался перед воротами. Я всегда знал, что наше с Лиа общение добром не кончится, но теперь почувствовал это, как будто вся та боль, что испытает девушка после того, как всё закончится, разом обрушилась на меня, едва не погасив разум. Я выдержал, ибо гоблин может пережить всё, что угодно. Пока ноги способны ходить и бегать, пока рука удерживает оружие, должен жить и сражаться, если не ради себя, то других. Что бы ни было на душе, не важно. Теперь я, как никогда, понял отца и то, как сумел он выдержать долгие года и века разлуки с любимой. Как мог находиться рядом, не имея возможности обнять, прижать к груди, покрыть лицо поцелуями. Только у него были шансы на счастье, пускай, и призрачные, а у меня – нет. Тягитариус не превращается в безумное чудовище, она изначально такая от рождения. На краткий миг её сердце может оттаять и забиться от любви, но очень ненадолго. А когда страсть закончится, будет ещё тяжелее. Как известно, в одну реку невозможно войти дважды, да только есть такие водоёмы, в которые вообще лучше не заходить, чтобы поток не унёс твоё несчастное тело и не разбил об острые скалы, не погрузил на дно, где царит вечный мрак отчаяния. Решение, которое давно было принято, лишь укрепилось окончательно. Если нимфа действительно желала изменить его, ничего не вышло.
Я толкнул створки, шагнул наружу и тут же на голову обрушился удар, столь знакомый, перед глазами всё потемнело, а когда вновь обрёл способность видеть, увидел пред собой Ч.Ч. Я поднёс руки к глазам, ага, знакомая зелёная кожа, кривые пальцы, когти. Б-же мой, я вернулся! И рассмеялся я радостно, чувствуя величайшее облегчение. Как же здорово быть собой.
- И снова я стала слабой и уязвимой, - Лиа судорожно вздохнула, - где мои неутомимые ноги? Где мои сильные руки? Где острые зубы и клыки?
- Вечно ты недовольна, - я поморщился, - лично я просто на седьмом небе от счастья, сегодня в лесу поймаю что-нибудь крупненькое, вроде лося или медведя и съем целиком, с костями, шкурой, когтями и зубами, и никаких треклятых диет, ути мои рученьки!
Я наклонился и покрыл свои ладони поцелуями, вытащил палицы, прижал к груди и закружил с ними в вальсе.
- Хм-м-м, кажется, всё и вправду вернулось на свои места, - Аср-р-р вздохнул с облегчением, - Ойк, а ты расскажешь, что там, в храме, произошло?
- Да, как обычно, - я махнул рукой, - чтобы добраться до нимфы, пришлось сразить тьму тем злобных чудовищ и каменных стражей, миновать смертоносные ловушки, карабкаться по стенам, перепрыгивать через рвы с раскалённой лавой, уворачиваться от ливня стрел и копий. В общем, ничего интересного.
- Ага, и всё это ты проделал за те полчаса, что находился в храме, почти не разрядив кристалла, что подпитывает мой артефакт? – перворожденная фыркнула.
- Ну, ты должна знать, что в подобного рода заведениях, как таинственные храмы, время идёт по-другому, иначе, чем во внешнем мире, - возразил я, - для вас минули полчаса, а я мог брести и десять тысяч лет, пока добрался до места. А кристалл зарядила та же нимфа, волшебницы умеют проделывать такие фокусы.
- Врёшь ты всё, - отмахнулась девушка.
- Нет, нашему здоровяку куда интереснее будет послушать о том, как я встретился с таинственной женщиной, чьё лицо скрыто вуалью, поболтал с ней за жизнь и вернулся обратно, - я зевнул.
- Да, вариант гоблина куда более захватывающий, - альво-тролль закивал, - давай, друг мой, развлеки нас интересной сказкой.
- Если только Крылатая Пантера и Спайдра дадут нам время на разговоры, - хохотнул я, - эти две женщины всё делают, чтобы мы если и умерли, то не от скуки, каждая по своему, разумеется.
Громкий свист заставил нас броситься ничком на землю, что-то пронеслось над головами, врезалось в стену храма и рухнуло вниз, подняв тучу пыли. Когда она осела, и мы рискнули поднять головы, то увидели, что в стене здания появилась трещина от крыши и до пола, створки ворот просто-напросто исчезли, на земле же лежали чёрные обломки камня с кратерами, что делали его похожим на луну. Я вскочил первым, кинулся ко входу в храм, но внутри зияла темнота. Больше не раскрывались бутоны, замерли на своих местах птицы.
- И что это такое было? – пролепетала Лиа.
- Не знаю, - я покачал головой, - кажется, Миротворцу не понравилось вмешательство нимфы в его дела и он…
- Уничтожил себя и её, – альвийка сглотнула, - но, это, это просто безумие, зачем было делать это?
- Ну, может, он счёл, что, оказав нам помощь, волшебное существо совершило тяжкий грех, помешала камню связать нас навек узами Гименея, - я пожал плечами и развёл руки в стороны.
- Но, разве темпоральная полиция не должна была помешать нам, содеять такое? - девушка потрясённо покачала головой.
- Понятия не имею, спроси чего полегче, - я скрипнул зубами, - зато теперь мы хорошо знаем, что бывает, если два глупца затевают игры со временем!
- Или же храм всё равно был уничтожен кем-то ещё, - возразила игольчатая мышь, - а вы лишь сделали за них всю работу.
- Надеюсь, прекрасная нимфа выжила? – спросил я слегка охрипшим голосом.
- Разумеется, - ушастый всезнайка кивнул, - кто бы посмел причинить вред праведнице? Перенеслась вместе с храмом в параллельный этому мир, так что добраться до неё станет намного сложнее, особенно с такими пустяковыми просьбами, как у вас. Здесь остались лишь материальные развалины. То, что нельзя переместить. Да и Миротворец вполне цел, как закончит дело, за которое взялся, вернётся вновь. Правда, вам от него помощи теперь не дождаться, обиделся. Придётся самим строить свои отношения или страдать от неразделённой любви. Шанс, о котором многие пары не могли и мечтать, - понять друг друга и отринуть всё неважное и наносное, потерян навек.
- Да нет у нас никаких отношений, - я махнул рукой, - строить просто нечего.
Не знаю, сколько бы мы ещё так беседовали, но появление Крылатой Пантеры, весьма своевременное, прекратило споры.