Беглый взгляд на местность г. Нового-Узеня
Подъезжая к этому юному городу, открытому назад тому 18 лет (1836 г.), ваш взор поражается необозримыми равнинами. Кажется, на этих равнинах из Нового-Узеня можно бы было видеть Астрахань и Уральск, если бы только глаз человека мог так далеко прозирать. Равнину Узенскую где-где бугрят стога, одонья, стада и древние курганы, памятники кочевья Монголов. Здесь даже рек не заметно: едешь, вдруг под ногами река, таится в глубоком прорезе земли, и воды ее тихо переливаются из плеса в плес. Как прямо здесь падает луч солнца! Ничто не отражает его. Как свободно гуляют здесь ветры! Замечательны здесь явления вихрей, во время лета: из пыли образуется столб в сажень; поднимается выше, выше, стоит полчаса, образует зигзаги, извилины, полукруги и, утончаясь в ниточку, исчезает. Зимою на здешних равнинах часто бушуют шурганы (так здесь называют сильную метель или бурю): это явление представляет невыразимый хаос внизу, а в вышине, в то же время, светит солнце. Эти равнины могли бы быть плац-парадом, на коем войска целого света, собравшись, могут делать все возможные эволюции.
Вот где таится небольшой городок Новый-Узень, на полуострове, стиснутый двумя реками и затоном. С Востока орошает его небольшая речка Чертанла, с Юга - Большой Узень (правильнее Алтата), с Запада затон Колач. Город небольшой, - и походит больше на село, чем на город; в нем одна деревянная церковь; другая упраздненная за ветхостью, крошечная, перенесенная сюда из бывшей крепости Узеня еще в царствование Екатерины II. От Волги, на пространстве 181 версты, до Нового-Узеня почти нет ни кустика; только близь города, на р. Чертанле, две небольшие рощи, представляющие из себя в собственном смысле оазис среди пустыни. Назад тому около столетия, там, где стоит город, в лесу водились кабаны и фазаны, а на окрестных степях паслись стада сайгаков. Ныне эта дичь отсюда вовсе откочевала.
На этих равнинах есть кое-где курганы древние, понятные столько же, как и Египетские иероглифы. Простой народ называет их остатками жилищ Мамаевых. Все они воздвигнуты близь рек. Вероятно, это были становища Ордынцев, с коих они обозревали свои табуны и стада, пасшиеся вокруг. Впрочем, внутри некоторых находили кирпич: это были могилы. Близь затона Колача возвышается курган, который, как говорит народное предание, был становищем беглеца Пугачева, после разгрома его сволочи в Астраханской губернии на правом берегу Волги.
В берегах Большого Узеня видны кое-где обвалившиеся землянки, кои служили жилищами беглых, укрывавшихся здесь в старину от правосудия, а старообрядцы говорят, что в них жили пустынники, посвящавшие себя уединенной и молитвенной жизни.
В старину, по рекам здесь были леса: это доказывают дотлевающие огромные пни вязов, тополей, осин. Теперь остались здесь кое-где прутики, и путник в знойные дни не встретит для себя отрадной тени.
Почву на равнинах Узенских составляет суглинок. На поверхности его образовался тонкий слой чернозема, который, будучи поднят плугом, дает три или четыре года, не более, урожай пшеницы, а потом производит пырей и сорные травы. Там, где земля лежит еще в девственном положении, растет один ковыль, который с весны только зеленеет, и среди которого нигде и никогда не увидите лиственных растений и цветов.
Самарские Губернские Ведомости. Часть неофициальная. № 12
Суббота, Марта 20 дня, 1854 года.