Остановка на окраине города с чудаковатым названием «Космос» лениво погружалась в сумерки вечернего неба, густо затянутого серыми, пепельными тучами. В округе – несколько заброшенных, недостроенных дачных домиков из жёлтой ракушки, которые уже давно превратились в туалеты для туристов-автостопщиков, очень обширные виноградники, уплывающие за тёмный, необъятный горизонт, и мёртвая тишина, иногда нарушаемая гулом одиночных машин. Тёплое душистое крымское лето уже прошло… Прошло очень быстро и незаметно, словно детский сон, наполненный цветными ослепительными красками… И осознание того, что это лето, наполненное амурными историями и бесшабашной молодой жизнью, уже никогда-никогда не вернуть – не вернуть ни за какие деньги и средства – меланхолически томило сердце двадцатилетнего Эдуарда, жадно курящего горькую сигарету, как будто бы она была последней в его жизни, как и прошедшее лето. Он стоял на остановке один и часто всматривался в даль сумеречного пустого шоссе. С минуту на минуту к нему должен подъехать вишнёвый «Опель». А дальше… дальше его жизнь может опять вернуться в беспечное лето, когда он сорил деньгами в ресторанах, менял девчонок чуть ли не каждый день и много играл в карты и нарды. Впрочем, где-то в самых далёких, потаённых участках головного мозга было понимание, что «дело», на которое его приглашают друзья-товарищи, попахивает авантюрой. Даже не авантюрой, а риском – риском с угрозой жизни. Но разве молодое, резвое сердце будет прислушиваться к ворчливому разуму, который то и дело даёт только скучные, никчемные советы, от которых люди взрослеют и становятся несчастными... Несчастными потому, что делают всё правильно и живут по расписанию…
Над остановкой неожиданно вспыхнул, как сюрприз «свыше», жёлтый свет, и рассуждения молодого человека резко оборвались. «Каким чудом этот уличный фонарь уцелел от прицельного глаза шпаны? – с недоумением посмотрел Эдик на тусклое, мерцающее сияние, неприятно режущее глаза. – А может это знак – знак с небес? – как-то неуверенно произнёс он в голос своё предположение и полез в карман потёртых джинсов, чтобы получить совет от своего личного «оракула».
Серебряный доллар с изображением Свободы во фракийском колпаке – на аверсе – часто решал судьбу молодого парня. Главные вехи его жизни – идти в девятый класс или ПТУ, закосить от армии или нет, жениться на нелюбимой, но богатой девушке или спустя какое-то время встретить настоящую, без коммерческого интереса, любовь – были пройдены именно орлом или решкой потёртого временем доллара.
История с «шаманством» у Эдика началась ещё в подростковом возрасте под впечатлением старенького американского вестерна. Главный герой чёрно-белого фильма, Джек, очень часто и виртуозно подбрасывал блестящую монету в воздух и шутливо спрашивал фортуну, какую дорогу лучше всего пылить его резвому мустангу в необъятных прериях Америки. Это было старое доброе кино. Такое сейчас не снимают. Поэтому если оно понравится зрителю, то запомнится на всю жизнь. А уж юному – особенно…
Мастерски подброшенный вверх сребреник в тысячный раз проделал красивые зигзагообразные выкрутасы, мелькая в полумраке, словно призрак, и за десятые доли секунды был пойман быстрой рукой Эдуарда.
«Решка, мать твою…» – вскрикнул он испуганным голосом, словно сам себе вынес смертельный приговор. Не прошло и несколько секунд, как извне стала слышаться драйвовая мелодия Depeche Mode «Policy Of Truth». Плавно «подкрадываясь» к своему слушателю – звук откуда-то доносился, но откуда именно, Эдик понять не мог – музыка стала подсознательным образом заглушать его сумбурные, тревожные думы, так как он был фанатом этой группы уже не один год…
Очертания тёмно-вишнёвого «Опеля», с выключенными фарами, нарисовались на сумеречном шоссе так неожиданно и непредсказуемо, словно «Летучий голландец» появился на Красной площади. И тут, находясь от Эдуарда на расстоянии, приблизительно, двадцати метров, в кабине машины загорается блеклый, жёлтый свет… Картина получилась сверхсюрреалистичной: водитель в маске кабана, а на пассажирском кресле рядом с ним – сексапильная лисица. И вся эта феерия сопровождалась аккордами легендарной группы Depeche Mode…
Машина плавно подъехала к испуганному фраеру, звук музыки сразу же убавился, из открытого окна неожиданно заговорила маска кабана:
– Монтана (прозвище Эдуарда, которое ему дали близкие друзья за его «любовь» к американизму), ты готов к релаксу перед делюгой? – В зубах у маски дымила неприятным, токсичным дымом длинная папироса.
«Вот клоуны, – отлегло на сердце у Эдика, когда он узнал знакомый голос Саньки, – зачем весь этот маскарад? Наверное, по привычке, накурились и решили перед налётом провести ,,театральную” репетицию…»
– Твои закадычные друзья привезли тебе клубничный десерт – Светку-Чупа-чупс… – засипела на заднем сиденье маска волка голосом Андрюхи-Селика. – Хоть бы сказал спасибо… Или ты не рад?..
«Клубничный десерт», о котором упомянул Селик, снял с себя зловещую маску лисы и показал своё настоящее личико: аккуратный носик, прямой лоб, подбородок с ямочкой, шаловливые юные глазки. Но самое главное достоинство этой куртизанки – пухлые, чертовски сексуальные губки… Губки, которые сводили с ума многих мужиков-ловеласов, заставляя их рефлекторно и подсознательно изменять своим «возлюбленным» пассиям и обращаться за услугами этой молоденькой бестии с мелированными волосами.
Сейчас с этих обворожительных, сладких губок помада была уже стёрта, волосы потрёпаны, под глазами виднелась размытая тушь…
– Садись, конфетка, на заднее сиденье, – произнёс сердитым голосом Эдик, открывая дверцу машины, – мой «бонус» охотно использует Селик.
– Ты гонишь! Монтана, ты гонишь… – истерически, как невротик, завизжал Андрюха Селиков, нервозно снимая со своего лица маску волка.
Светка возражать не стала. Она резво вскочила с переднего сиденья, мелькая своими кукольными загорелыми ножками и белыми трусиками «Танго», которые спрятать было просто невозможно под коротенькой джинсовой мини-юбкой, и темпераментно – с обидой – хлопнула дверкою «Опеля». На задних сиденьях началась какая-то непонятная возня, послышались женские вопли с интонацией заразительного смеха, и белые лёгкие трусики Светки шмякнулись прямо на торпеду.
– Детвора, цыть!.. – громко завопила маска кабана, импульсивно швыряя нижнее бельё назад к хозяйке.
Женский, писклявый хохоток умолк, но копошение на задних сиденьях не прекратилось. Саня, по прозвищу Король, пригрозил «непоседам» большим кулаком и, стряхнув длинный шлейф пепла папиросы за окно, деловым тоном обратился к Эдуарду: «План хорошо помнишь? – Он бережно передал ему тлеющий косяк и предупредительно добавил. – «Ганджа» фирменная – Васи Шитова…
Эдик сделал жадную, глубокую, затяжку (несмотря на предупреждение друга) и тут же сильно закашлялся. Спустя минуту, усердно и мучительно прокашливаясь, он стал вспоминать «криминальную пьесу» на этот вечер:
– Мы подъезжаем к «Парусу», я захожу в игровой зал и сажусь за стол с рулеткой… – Эдик что-то хотел добавить, но почему-то резко умолк.
– Дальше… Что дальше?.. Не тяни резину, Монтана, – разнервничался не на шутку Саня-кабан, бросив взгляд из-под маски на свои швейцарские часы, которые он недавно выиграл в карты у знакомых москвичей.
– А что дальше? – исступлённо повторил Эдик и продолжил уже гнусноватым голосом. – Я имитирую игру и в то же время наблюдаю, когда толстолобики привезут наличку.
– Допустим, толстолобики «банк» привезли – твой следующий шаг? – железным голосом киношного Терминатора спросил Саня Король.
– Я выхожу, типа, покурить на балкон и тем самым даю вам условный знак, что толстолобики поехали на стрелку в бар «Звёздный» к Серёге… Серёге Проходимцеву, – уточнил на всякий случай Эдик и, потирая свои холодные ладони, как маг-чародей, с блефующей, лукавой физиономией вставил глупую реплику для бравады. – Взять большой куш нам уже никто не помешает: кому придёт в голову, что крутых бандюков тоже могут выставить!
– И последнее твоё действие каково? – без любезного причастия к его фальшивому ликованию спросил Король.
– Когда вы влетаете в масках, я сразу же начинаю вас умолять в игровом зале, что стрелять, мол, не надо, так как жизнь мне дорога – и навзничь падаю на пол, подавая пример всем мажорам и жирным толстосумам, как драгоценно нужно относиться к жизни, когда находишься в компании джентльменов удачи… Затем вы идёте на кассу брать банк, а я тем временем незаметно выхожу через чёрный ход и завожу машину.
– Всё точно и по «расписанию», как тюремная баланда на ужин, неудачно пошутила маска Кабана.
– Типун тебе на язык, Король! – подключился к разговору Андрей Селик.
– Ты давай там, Казанова, быстрей пыжься – нам уже нужно торопиться!.. – иронично заворчал водитель «Опеля».
– Пацаны, дайте мне только три минуты – я уже почти что на «пике»… – запыхавшись умолял «жеребец».
– На сри-и-к-е… – передразнил Саня своего потешного дружка Селика и неожиданно повернул ключ зажигания.
– Король, ты маску-та сейчас сними: зачем нам лишний раз паливо, – впервые после встречи друзей оживился Эдик. – Когда Светку Чупа-чупс будем высаживать в центре города, на нас могут смотреть посторонние лица… А нам этим вечером светиться никак нельзя!
Саня очень неохотно снял маску, как будто бы у ребёнка забрали любимую игрушку, и завёл машину. Не прошло и минуты, как огни «Опеля» плавно исчезли в кромешной тьме.
Ночная набережная, в черте которой находилось казино ,,Парус”, была малолюдна и слабо освещаема. В конце сентября любителей бархатного сезона в Крыму обычно немного, а местные жители по будням редко когда совершают вечерние прогулки к осеннему морю, так как чаще всего заняты домашними хлопотами и заботами. Да и место это, если честно признаться, пользуется у горожан дурной репутацией: гоп-стоп в ночное время суток на набережной случаются не редко. Налётчики это знали, как никто лучше, поэтому место ограбления было выбрано ими не случайно. Лишние свидетели в криминале – это уже практически запоротое дело. Так что чем меньше лишних глаз, тем лучше для делюги.
Припарковав машину напротив двухэтажного белого здания с яркой неоновой вывеской «Казино Парус», молодые бандиты зачарованно смотрели на свою многоцветную «добычу», погрузившись в какие-то тревожные, молчаливые раздумья.
– Очко жмёт, пацаны?.. – первым нарушил «обет тишины» Андрюха Селик, угрюмо поглядывая на казино. – Только честно?!
– Немного жмёт… – откровенно признался своему дружку Монтана и покосился на авторитета «гоп-компании» – Саню Короля.
Задумчивое лицо Короля было, как всегда, невозмутимым и хладнокровным. Если на нём и отражалось внутреннее напряжение перед делом, то это напряжение никоим образом не передавало страха. Скорее уверенность – наглую бандитскую уверенность. А это качество его подельникам нужно было сейчас, как никогда!
Лидер хладнокровно протянул своим дружкам раскрытую пачку сигарет и спокойным голосом предложил Монтане и Селику закурить:
– Покурим на дорожку…
Андрей и Эдик охотно с ним согласились, торопливо вытягивая сигареты из пачки.
– Сколько тебе Серёга Проходим (Проходим – это прозвище, взятое от фамилии Проходимцев – Авт.) должен денег по картёжному долгу? – обратился Саня Король к Эдуарду, выпуская клубы дыма сигареты прямо на него.
Монтана сделал удивлённое лицо: мол, к чему этот каверзный вопрос всплыл именно сейчас?.. Но, выдержав некоторую паузу, с неохотой ответил:
– Около штуки «зелени» уже накопилось. А что?..
– Да так, ничего…
– Нам с Королём он должен намного больше, – оживлённо вмешался в их диалог Андрей Селик.
Саня раздражительно повернулся лицом к Андрею, давая ему понять своим хмурым взглядом, чтобы он прикусил свой язычок и поменьше болтал чего лишнего…
– Мне кажется, он должен половине города… – с нотками разочарования в голосе произнёс Монтана и добавил. – Зачем мы, лохи, повелись на такого банкрота-наводчика…
– Самые страшные его кредиторы – это толстолобики, – попытался поднять боевой дух своему удрученному приятелю Король и тут же привёл свои весомые аргументы, – и, тем не менее, он с ними работает. Иногда правда получает от них по шее, но всё равно с ними работает. Вот и сейчас, чтобы отсрочить «лаве» за аренду бара «Звездный», он выманил этих акул к себе. И выманил для пользы нашего же общего дела!
– Может, нам ещё не поздно включить заднюю скорость?.. – как и прежде, продолжал сомневаться Монтана.
Вместо поспешного ответа Саня Король только недовольно фыркнул себе под нос и демонстративно полез в бардачок, опершись на колено Эдуарда так, что он аж скривился от боли. Около минуты Король с раздражением рылся в бардачке, как будто это была женская сумочка со всякими там бесчисленными дамскими аксессуарами, и когда достал то, что искал – сунул Монтане в руки какую-то маску зайца.
– Что это за х…я? – брезгливо вскричал Эдуард, швырнув «зайчика» на заднее сиденье.
– Это твоя душа!.. – ехидно завизжал Селик, одевая «облик зайчика» вверх тормашками.
– Даже маску толком одеть не можешь, клоун! – заворчал с обидой Монтана, пытаясь её сорвать с лица Андрея.
В салоне машины началась непонятная возня, напоминающая детскую перебранку малышей в песочнице.
– Детский сад – штаны на лямку! И мне ещё с этими подельничками предстоит выставить казино… – потешался Король над своими дружками, скаля свои жёлтые зубы.
Неожиданно в салон машины «Опеля» ворвался мощный ослепительный свет. Тройка весёлых парней сразу же стала всматриваться с прищуром в дальний свет подъезжающей машины справа. Не прошло и нескольких секунд, как в салоне начались суматоха и паника…
– Дотрынделись, фраера!.. – вскрикнул с упрёком на своих подельников Саня Король.
Эдик Монтана попытался выскочить из салона «Опеля», уже успев приоткрыть дверь, но тут его цепко схватил за куртку Король:
– Монтана, не гони беса… Ты только сейчас спалишь хату.
– Какого хрена валить, как крыса с корабля, не оценив, как следует, ситуацию, – озлобился на поступок Монтаны Андрей Селик.
Вопреки своему инстинкту самосохранения, Эдик всё же прислушивается к совету своих дружков и остаётся в машине. Заслонившись своей ладонью от яркого света фар приближающейся машины, он с раздражением в голосе проклинает эти адские лучи:
– Чтобы вам в преисподней черти так посветили в одно место…
Чёрный джип марки «Черокки» с тонированными стёклами очень медленно, как будто бы нарочно щекотал нервы грабителей казино, повернул в их сторону и проехал мимо них – на близком расстоянии – в сторону ночной набережной. Через полминуты джип остановился приблизительно метрах в пятидесяти от «Опеля», проехав казино «Парус». Из машины никто так и не вышел.
– Расслабьтесь, парни: толстолобики всегда паркуют свой джип на заднем дворе… – лицо Короля опять стало уверенным и дерзким. – Там для них безопасней… А это, скорее всего, просто залётные клиенты, – предположил Саня.
– Что не местные так это точно – у них номера транзитные, – подключился к обсуждению загадочной машины Андрей Селик. Он вытер испарину со лба и продолжил. – Нужно уже торопиться в казино, чтобы не пропустить Толстолобиков.
– Ну, что, Монтана, или пан, или пропал!.. – ехидным тоном обратился к «беглецу» Саня Король, шутливо тыкая кулаком ему в плечо.
Эдик вышел из салона машины с недовольной, задумчивой гримасой и, не оборачиваясь, буркнул себе под нос:
– Конечно, пан!..
– Ты забыл свою маску зайчика, Монтана, – прошипел, злорадствуя, Андрюха Селик.
В ответ забияке Эдик показывает, не оборачиваясь, средний палец, затем делает ещё четыре шага вперёд и с загадочной ухмылкой на лице спрашивает у друзей, повернувшись к ним на 180 градусов:
– Какие, пацаны, у вас любимые числа?
Наклоняясь к открытому окну машины, Король растерянно переспрашивает:
– Числа? – И тут же начинает искать в вопросе Эдуарда какой-то подвох. – Ты там случайно не собираешься разыграться в буру на наши общаковые бабки?
– Вот придурки! – вознегодовал Монтана. – Я это спрашиваю для рулетки, а не для картёжной игры. Я же в процессе игры должен делать ставки на какие-то слоты…
– Если так, – смягчил свой голос Король, – то моё любимое число 13.
– Тринадцать? – удивился Эдуард и решил докопаться до истины. – А почему именно 13?..
– Потому что в 13 лет у меня впервые случился секс! – с гордостью в голосе произнёс Саня Король и, сделав небольшую паузу, добавил. – Такие эпизоды жизни не стираются из памяти…
– А у тебя Андрюха? – переключился интервьюер на другую жертву.
Андрюха Селик сделал инфантильное выражение лица, не зная, что нужно сейчас сказать, и, мыча что-то неразборчивое себе под нос около минуты, так толком ничего и не ответил.
– Тебя что, заклинило после гашиша?.. – разозлился Монтана.
– Пятнадцать, наверное… – собрался с мыслями, наконец, Селик. – А вообще, если честно признаться, то я уже и не помню, когда у меня случился впервые секс…
– Для мировой истории это не важно!.. – стал умничать Монтана. – А для рулетки важно только число… – Эдуард мастерски подбрасывает свой доллар и, ловко поймав его в воздухе, торжественно произносит. – Значит, моё заветное число будет 14!
P.S.
Читайте продолжение на Литрес, Amazon, Ozon.ru