Арабесковый свет цепляется за стены, просачиваясь в упругую тишину сквозь занавески, и медленно взбирается к бабочке с булавками в апельсиновых крыльях, распятых на плетеной паутине из грубой серой нити. Над ее витыми усиками ночное радио еле слышно отпевает молебен.
Тыквенные фонари за окном теплым маяком зазывают страдающего бессонницей будничного призрака, не позволяя ему заплутать в тканях сапфировой ночи. А где-то за пустеющей глазницей молчаливого дома вельветовый диван, не разгибая спину декаду лет, укачивает на скрипучих пружинах редкого гостя.