Ответ Евгению Миронову на его :
"Для меня вопрос не в оценке выступления Константина Райкина на съезде СТД. Конечно, я с ним согласен и целиком разделяю его тревогу. Для меня вопрос в другом: что нам делать? Я вообще внутренне против расколов, против разделения на разные лагеря. Мы все время вынуждены подписывать письма, и чем больше их подписываешь, тем меньше становится их ценность и влияние. Один и тот же поступок делает тебя чьим-то врагом, а через несколько дней все меняется с точностью до наоборот. С другой стороны, как не подписывать, если все время возникают угрозы по отношению к деятелям искусства, к их спектаклям, выставкам, книгам, фильмам – угрозы со стороны отдельных людей или каких-то сомнительных организаций, которые присваивают себе право судить об искусстве, самозванно берут на себя миссию защитников якобы нравственности и традиций… Так вот: что нам делать? Что делать с невежеством и агрессией, количество проявлений которых переросло в качество? Вообще, категория количества в нашей стране в последнее время стала слишком серьезным аргументом. А мы знаем, что в истории бывали моменты, когда опора на большинство приводила не к положительным, а к плачевным результатам. Как нам, профессионалам, бороться и отстаивать интересы своих товарищей в подобных ситуациях? Когда мы, каждый из своего угла, что-то выкрикиваем, ничего путного не выходит. Мы часто проигрываем. Что делать, когда агрессивные невежи влезают в сугубо профессиональную деятельность, пытаются дискредитировать понятия «художник», «творчество», «свобода»? Объяснять, что «Даная» – не порнография, «Купание красного коня» – не пропаганда гомосексуализма, а «Лолита» – не манифест педофилии? Но это нужно делать в школе. А взрослым людям этого уже не объяснишь. Мне кажется, что выход один: объединиться в профессиональное сообщество, какой-то неформальный орган, для каждого вида искусства – свой, куда должны войти люди с безупречной репутацией, всей своей жизнью доказавшие свою компетентность, взявшие на себя ответственность перед государством за большие творческие коллективы. Нашу профессию мы понимаем лучше всех, и те нелепые границы, которые нам пытаются поставить, могут привести только к одному – к деградации. Мы должны помочь и обществу, и, если хотите, власти, которая тоже не всегда понимает, кому можно верить, а кому нет, кто профессионал, а кто нет. И мы, как профессионалы, должны сами вырабатывать мнение по поводу случаев, которые кому-то могут показаться спорными – в силу необразованности этих людей, их излишней возбудимости, болезненной обидчивости или каких-то еще субъективных факторов. Нужно, чтобы общество в каждой сфере деятельности научилось опираться на ответственных профессионалов, а не на праздных невежд, ряженых и самозванных блюстителей морали."
Лиза Обителева:
Миронов Евгений, к сожалению не Милонов ...
АКТЕРЫ ЖЕЛАЮТ ДОЛБИТЬ И ПРИКРЫВАТЬСЯ ПАПАМИ...
===========================================================
Поднялась ШУМИХА. Так называемые "деятели" так называемой "культуры", такие кого вообще наши дети не знают ни по фамилии, ни в глаза, ("деятели", видимо, по старой привычке и по тому, что "Родина им всем должна" за их бывшие "заслуги" и что они - "дети своих пап") - начали кричать на своих съездах о том, что кроме них нет более людей понимающих в искусстве.
Смешно...
Ну, Костя, помню вас в фильме только в случае, когда вы были рядом с Натальей Георгиевной Гундаревой.
Ну, поржали вы в кадре своей дикой улыбкой с огромной щелью между передними зубами. Ну, поподпрыгивали вперед выбрасывая поочередно ноги для того, чтобы показать: какой вы "великий" актер. И все. И более - ничего. Ничего "великого" ни как актер, ни как человек - вы, константин Райкин, для России не привнесли. Кто из учащихся школьников нашей страны сможет назвать хоть один фильм и роль, в которых вы снимались?
При этом, на Съезде(!) "деятелей" культуры вы не забыли(!) упомянуть о своем "папе". Еще бы! Кто бы вообще о вас знал, если бы не ваш отец и его фамилия?
Кто бы знал о Кристине Орбакайте, если бы не ее родительница?
Кто бы знал Степаниду (по-русски) "Стефанию" Маликову, если бы не ее дедушка и ее папа?
- Никто.
Степанида была бы - обычной девушкой.
Но теперь - она "известность" благодаря не только интернету, но более фамилии.
31.10.16
+
Мало кто знает, что театры, открытые некоторыми актерами, о которых мало кто и знает, и театры, как "Большой", о котором намедни рассказала "сама" Настя Волочкова,
( а именно о том, как в Большом театре "раздавали" понравившихся "девочек"-балерин богатым "клиентам" - см. телеэфир с Анастасией Волочковой в передаче с Лерой Кудрявцевой "Вопрос на миллион".), что все эти театры получали миллионы рублей ежемесячно и миллирды за год в результате государственной поддержки. Наши, заметьте, деньги получали. Даже если в театре на спектакле было десять человек в зале, все равно миллионы в месяц на счет театра приходили.
Но в октябре 2016, в том числе и в мэрии, решили, что господдержку должны получать лишь те театры, которые интересны публике. Сейчас в Москве более 83 сценических площадок, и далеко не все из них на виду. При этом деньги из бюджета коллективы успешные и не очень получают одинаковые. Кто определит критерии успеха и как можно поплатиться за фальшивые аншлаги?
Второй день работы Союза театральных деятелей России в октябре 2016 выдался горячим.
Народ из Москвы и России выпускал пар с поистине артистическим темпераментом. Казалось, этот «пар» и должен был стать основой программных документов съезда...
Выступление Райкина младшего "взбаламутило" уже попахивающее плесенью болото.
Константин Райкин на съезде СТД (Союза театральных деятелей) обвинил власти в идеологическом терроре!
— Вся театральная Россия формулирует то, что нужно, — говорит секретарь СТД Дмитрий Трубочкин (он модератор на съезде). — Это такой крик о помощи.
О чем же кричит "театральная" тина?
Из выступлений понимаешь реальный и во многом печальный факт: у нас две России — московская и вся остальная, — живущие совершенно разными жизнями.
Худруков московских коллективов волнует коммерциализация театра.
Экономист Рубинштейн дает убедительное обоснование, почему театру она вредна. Его статистика безупречна и позволяет сделать выводы: "театр самостоятельно не может покрыть свои расходы за счет продажи билетов, а уменьшающаяся господдержка толкает на поиски доходов, а значит, на коммерциализацию."
Не Иван Сковородкин(!), но "худрук Москвы" - "господин" Рубинштейн - волнуется о том, чтобы у театров, которые и созданы для того, чтобы Ваня Сковородкин, его жена Валя и их дети: Саша, Лиза и Коля ходили в театр и получали радость и нравственное возвышение после посещения спектакля, не было "коммерциализации". Почему-то у Вани и фирмы, на которую он работает: есть коммерциализация. В школе и институте, где учатся их дети - тоже она есть. И на предприятии, где работает Валя - есть. И у тех, кого "деятели культуры" поддерживали" при приватизации и при Ельциновско-березовско- чубайсовско-нынешней политики - тоже есть эта самая "коммерция". А вот у них самих - у всех "деятелей" культуры - этой коммерции быть не должно. Они же - особенные! Они же вносят ОСОБЫЙ вклад в нравственное процветание и моральное возвышение России.
Хотя, если честно: все с точностью наоборот.
Как человек отрицающий существование души (Бога) , а значит - всего, связанного с душою, то есть - духовного - может вообще иметь право ставить на наши деньги спектакли и пропагандировать бесцеремонно своей ролью в каком-нибудь спектакле то, что губит души детей и взрослых людей?
Это нормально: когда бездуховное за мой счет губит все то, что должно быть духовным?
При чем Константин Райкин выступает - агрессивно(!). И не понимает он, что
агрессия в нем именно - от дьявола.
Что нам с вами Константин Райкин показал, как пример духовного и патриотического? - Ничего. Его и бесит само слово "патриотизм".
Райкину Константину не ведомо участие в Бессмертном полку 9 мая. А зачем ему "идти с мертвецами"?, - говорят они. Ему не ведомо, что душа у человека - без смерти! Не умирает душа никогда. Но тело - умирает.
Вот и живет глупый Райкин только телом. Не думая о душе.
Райкин не просто всего о душе не может слышать. Он - как бесноватый готов убить, лишь бы ему не сказали слово "душа"! И этот человек хочет продолжать что-то "творить" на сцене. Для кого? Для чего? С какой целью?
С благой целью? - Нет. А зачем нам плохое?
Он, которого (заметьте!) НИКТО НЕ ПОСАДИЛ ни в какую ТЮРЬМУ за его антирусское и античеловеческое выступление все время ссылается на 37 год и Сталинские репрессии. Это ли не сдвиг по фазе? Если бы, ты, Райкин жил, как в 1937, ты бы вообще "молчал в тряпочку" и был "тише воды и ниже травы". Но именно потому, что у нас сейчас "свобода" в России, которая доводит до абсурда, то такие, как вы, ссылаясь на 1937-ой год прекрасно, припеваючи поживаете и разлагаете все то хорошее, что надо созидать.
Не разврат и войну надо разжигать, а надо всячески взращивать в людях любовь и добро. А вам - отрицающим понятие души и духовности до любви и добра - все равно.
СМИ со съезда театральных "деятелей":
"Москву волнует идеологический террор и угроза надвигающейся цензуры образца 37-го года.
Характерно для этого эмоциональное выступление Константина Райкина:
«Наезды на искусство — грубые, наглые, прикрывающиеся высокими словами о патриотизме. Группки оскорбленных людей закрывают спектакли, выставки, нагло себя ведут, а власть от этого дистанцируется.
Проклятье и позор нашей культуры — цензура — был прекращен с наступлением нового времени.
И что сейчас? Хотят вернуть нас не просто во времена застоя — в сталинские времена. Наши начальники разговаривают такими сталинскими тестами, господин Аристархов… А мы что — сидим и слушаем? Мы разобщены, и это полбеды: есть мерзкая манера клепать и ябедничать друг на друга. Папа меня другому учил».
Смотрите, какой хитренький Райкин! Про "папу" снова... А куда же он, чтоб не прикрыться "папой"? Сам-то и своих-то достижений и сил - нуль, вот папой и прикрывается.
СМИ:
"Но провинциальным театрам явно не до таких моральных высот: им бы выжить. Слушаю, что через молодежный театр Владивостока проходит канализационная ливневка, и от этого зрители говорят: «Спектакли у вас отличные, но что же у вас так воняет?..» Потрясающая хроника театра кукол из Брянска — официальная и по годам: театр сначала отреставрировали, потом почему-то признали непригодным для работы, потом слили с ТЮЗом, не спросив обе труппы. А экспертиза из Петербурга через пару лет сделало заключение: театр пригоден для работы…
А вот Республика Алтай. Руководитель отделения СТД Светлана Тарбанакова рассказывает мне, что в республике на 220 тысяч жителей — один-единственный театр. Отремонтирован, 469 мест, но работает 1–2 раза в неделю, потому что под одной театральной крышей — несколько организаций: филармония, госоркестр, ансамбль танца, а дирекция как прокатчик приглашает еще и гастролеров. Билеты по 150–200 рублей. Люди ходят.
— А в горах живут люди, и они тоже хотят видеть театр, — говорит Светлана Николаевна. — Но из-за кризиса, плохого состояния сельского хозяйства у людей нет денег. В клуб приезжаем, а билеты по 130 рублей не покупают, экономят. Вот и играем для тех, кто придет. Зарплата — 10–12 тысяч, а у молодых еще меньше.
— Как же они живут?
— Мы все так живем. Но сейчас пришел новый министр культуры, и мы очень на него надеемся.
Ее слова подтверждает Айгум Айгумов с Северного Кавказа: там у актеров зарплата — от 11 до 13 тысяч. Горячий кавказский человек прямо предлагает от имени всех делегатов отправить Александра Калягина ходоком к Путину: пусть расскажет о бедственном положении провинциальных артистов. Калягин за столом президиума все записывает.
— Вы не умеете работать с властью, — парирует с трибуны Вячеслав Славутский из Качаловского театра (Татарстан). — Мой президент — автогонщик, почему он обязан быть театралом? Значит, мне надо ему доказать, что забота о культуре — это забота о генофонде нации. Я ни разу не услышал, что профессия кончается, — все труднее становится найти режиссеров. О чем вы говорите? Что мы все время жалуемся?..
Съезд заканчивает работу. Каковы будут его итоги и какие будут приняты документы? Судя по всему, Александру Калягину в его новый срок придется непросто: экономические тиски оказались жестче идеологических, которые до перестройки испытывал театр.
В заключительном слове Калягин философски сказал:
— Отчасти мне проблемы известны, а отчасти — это холодный душ. Но позвольте вам сказать: мы, творческие люди, — нетерпеливые люди. Хотим, чтобы все и сразу. Я возмущаюсь волокитой, как и вы, возмущаюсь! И меня учат терпению. Власть искренне не понимает. Повезло Екатеринбургу с министром культуры, а Волгограду — нет.
Нам надо учиться долбить, долбить и долбить. Мы в таких условиях существуем: что есть, то есть. Поэтому я призываю всех к терпению. И мы будем терпеливо работать."
Оказывается, (по Калягину), цель актеров и деятелей культуры не благо творить для Родины и народа, а "учиться долбить, долбить и долбить"! И ради этой их собственной корыстной цели мы должны их содержать. Из нашего кармана должны течь в их карманы сотни тысяч (и сотни миллиардов рублей в год), чтобы потом они же возмущались нашим "не хорошим" по отношению к кощунственным выставкам поведением и к ним - к таким "великим" - не тем отношением.
Совсем заигрались?