Дорога в бассейн.
Это было еще до того, как она уехала в Германию, и жизнь казалась ей осмысленной и полной ожиданий. Она ждала ребёнка, она ждала новой неизведанной жизни и она ехала в бассейн. Беременность пришла в самый неожиданный момент, когда все надежды на ребенка были уже оставлены и разные виды лечений пройдены. Все наступило в один момент - как точка отсчёта для новой жизни. Именно в тот день, когда она узнала, что беременна, приехал муж из Киева и сообщил, что документы приняты, и что они могут выезжать в Германию. Она была не уверена, что поедет вместе с ним , здесь была любимая работа и круг хороших друзей - самые важные ценности в человеческой жизни. Но этого не понимаешь в полной мере до тех пор, пока не лишишься. Она думала пока остаться дома, а позже решить, нужно ли ехать вслед за мужем. Ее карьера шла вгору – подготовка к диссертации, сбор материала. Творческая жизнь тоже как раз набирала обороты – редакция признала ее не только как поэта, но и предложила писать критические статьи на книги молодых авторов.
Однако известие о ребёнке сдвинуло все приоритеты и решение было принято: едем все вместе, семья дожна оставаться полной ради ребёнка. Да и будущее этого ребенка на фоне лихих 90-х не вызывало уверенности. Она ведь и представить не могла, что сегодня, в свободной Европе, сын будет расти вместе с турками, арабами и станет частью всей интернациональной берлинской семьи. И что опасность террора будет такой близкой, и Европа окажется опаснее, чем Украина и Россия. Впрочем, насчёт Украины все не так однозначно.
Она собрала вещи для бассейна, потом надела широкий с фалдами нежно зелёного цвета плащ, который скрывал ее большой живот, посмотрела в зеркало и вышла из дома. Было всего часов шесть вечера, но стояла поздняя осень, на улице было темно и шел холодный дождь. Она села в трамвай, который ехал в сторону Благовещенского рынка. В трамвае было светло и те немногие пассажиры, которые там сидели, вселяли чувство относительного спокойствия. Однако вскоре за своей спиной она услышала весёлый хохот подсевшей компании молодёжи...
Когда муж узнал о ребёнке, он был в шоке. Теперь все планы менялись, но не это было главное. Стоял вопрос откуда? Он ездил очень часто по командировкам и не мог себе представить, что те редкие моменты близости стали решающими. Он ей не верил. Это было обидно. Обидно оправдываьться, доказывать. Когда вулканичская лава упреков и оправданий стала оседать, в итоге было принято решение родить ребёнка здесь, и когда он немного окрепнет, ехать на постоянное место жительства в Германию. Упрёки повторялись при каждом удобном случае, но она к ним привыкла, и это уже было скорее поводом для шуток.
К счастью, позднее, в Германии, когда он по работе имел доступ к ДНК-анализу, то смог убедиться в своей неправоте и в том, что это его ребенок. Но не желая отказаться от подшучиваний, которые стали уже традицией, он сказал что точность 99% – это ведь не все 100 ( тогда ДНК-анлиз был еще не распостранненым методом и его не показывали по телевизору) и он упрёкал ее этим одним процентом.
Ее доверчивость и наивность всегда потешали его и он любил провоцировать ситуации, когда она делала большие глаза, а он потом смеялся и успокаивал ее.
Молодежь была довольно шумной, девчонки были явно навеселе, мальчишки выпендривались друг перед другом. Сквозь пелену своих раздумий она вдруг расслышала слово «зонтик». Потом поняла, что они обсуждали ее красивый и довольно дорогой по тем временам зонтик. Стало немного не по себе, но она отогнала эти мысли и продолжала думать о своем.
Она привыкла к его колкостям и шуточкам, это было частью проявления его нежности. А еще он любил, когда она злилась и добивался этого любыми методами. Ее спокойный и полуфлегматичный характер казался ему провинциальным, и он старался превратить ее в энергичную, особу, похожую на его маму, которая была профессором и умела блестяще вести дискуссии и умеющую отстаивать свое мнение. И он пытался сформировать размытые взгляды своей провинциальной жены, упражняя ее в красноречии и умении вести споры и аргументировать. Ей поначалу казалось, что это правильно и она восхищалась блеском его ума. Постепенно она заметила, что стала дерганой и нервной, и все чаще искала замену своему былому спокойствию в алкоголе, в совместных с ним распитиях вина или более крепких напитков. После нескольких бокалов у нее появлялась и своя точка зрения, и необходимая на ведение бесконечных дискуссий энергия.
Когда она стала беременной, он утратил к ней интерес как к личности, цинично заявляя ей прямо в лицо, что с рождением ребенка женщина выполняет свою функцию и уже не может быть интересной для мужчины, чем приводил ее в состояние какого-то ступора, и она не знала, что на это ответить. А он все больше попадал на работе и на тренировках. Вот и сегодня он пошёл на баскетбол, который проходил, к счастью, в здании бассейна, и она могла рассчитывать на то, что обратно ей не придётся идти одной. О том, чтобы проводить ее до бассейна ( а на тот момент она была уже на 8 месяце беременности) не было и речи. Тренировка превыше всего и это не обсуждалось. Она и не решалась заводить об этом разговор.
Вот и ее остановка. До бассейна надо идти где-то полкилометра по абсолютно темной и ухабистой улице. Она это проделывала не раз и всегда старались пробежать этот отрезок как можно быстрее. Вот и сейчас она раскрыла зонтик и быстрыми шагами направилась в сторону бассейна, здание которого светило вдали заметным маяком.
Дождь становился сильнее и ноги ее быстрее зашлепали по клейкой и грязной листве. Внезапно ей показалось, что она слышит позади себя какие-то шаги. Она обернулась – и вправду увидела небольшой силуэт человека, быстро бегущего за ней. Холод охватил верхнюю часть ее груди и застыл где-то на уровне безумно заколотившеося сердца... Тысяча мыслей промелькнули в ставшей вдруг тоже холодной голове... Бежать? Но это бессмысленно в ее положении. Внезапно абсолютная ясность ума овладела ее сознанием. Она остановилась, развернулась, и решительно пошла навстречу бегущему. Тот немного оторопел и остановился. На нее смотрел паническим взглядом практически мальчишка, который держал в руках нож. Он судорожно дергал рукой, пытаясь дать ей понять, что оружие это не шутка. Неожиданно для себя, она вдруг строго и внушительно сказала (педагогический опыт, видно, не прошел даром):
- Успокойся. Скажи, что тебе нужно и ты это получишь. –
Он был ошарашен и нервным голосом сказал:
- Быстро отдай мне зонтик!
При этом нож так и прыгал в его руке. Оружие обретает особую силу, попадая в руки человека. Оно как бы начинает действовать самостоятельно. И это было сейчас заметно, потому что он не мог справиться с ножом, который уже стремился выполнить свое предназначение.
- Опусти нож, я сейчас отдам тебе зонт, он просто висит у меня на руке и я должна его снять. – чужим голосом произнесла она, пытаясь освободиться от верёвочки зонта, надетой на кисть руки. Он начал опускать нож, но рука его дергалась сама по себе вверх.
- Послушай, я сейчас отдам тебе зонтик. Успокойся и подумай, ты же не хочешь пырнуть этот нож в живот беременной женщине - (из-за плаща ничего не было заметно) – Это ведь страшный грех, вот посмотри!– громко сказала она и расстегнула плащ.
Вся эта речь и выпершийся из-под плаща живот произвели на него какое-то ужасающее впечатление и он, опустив нож, с горечью в голосе прошипел: «Ладно, живи, и забери свой зонт», - и быстро ринулся в сторону остановки. Там уже видны были силуэты ждавших его в надежде лёгкой добычи друзей. Как видно, он пообещал своей девочке зонт, но все оказалось напрасным.
Поймут ли они его?- мелькнуло у нее в голове, но тут она словно проснулась и побежала в сторону бассейна, который был уже почти рядом.
Свет холла пахнул на нее теплом и спасением, но она все еще дрожала от страха и холода, и переполненная эмоциями ринулась к спортзалу, где должен был играть муж. Она махнула ему, несущемуся за баскетбольным мячом, и он, не сразу заметив ее, весь взмыленный и, казалось такой родной, выскочил из зала: «Что такое? »– «На меня только что напали и чуть не зарезали, но я его уговорила!!! »– он смотрел на нее, не в состянии вникнуть в суть ее слов а потом быстро ответил: «Ну все ведь уже хорошо? Давай потом поговорим!»– и, не дожидаясь ответа, побежал в зал, где игроки продолжали игру без него.
Она стояла, не в силах прийти в себя, переполненная только теперь нахлынушим ужасом и пришедшим наконец сознанием того, что могло произойти, если бы не ее решительность. Ей хотелось, чтобы ее пожалели, похвалили, удивилась ее мужеству...
Глубоко вздохнув, она пошла в раздевалку и, переодевшись, нырнула в хлористую воду, отдавая ей всю силу своих накопившихся эмоций.
Е. Расновская, 2016