Я и Растя сидели на крыльце тёмной школы, я плёл ей косичку.
Луна, косичка-колосок.
Скрипит у сторожа сапог.
Растя сказала: «Слышишь сапоги по школе? Сторож обходит, он нас увидит, мы слишком лунные».
Растя права, луна сдавала нас с потрохами. Я закрутил резинку на Растеряшиной косичке, чтоб не разболталась. Надо идти… Но лунный колосок в моей ночной маленькой лапе… И надо уходить. Ненавижу сторожа школы. Ненавижу школу – дневную мясорубку, но обожаю её ночью. Она такая грустная, днём это незаметно из-за веселья шавок.
-«Не хочу домой. Надоели страшилы. Пошли листвой шуршать?» - взял я за руку Растю и мы пошли. Мы слезли с крыльца школы, а сторож открыл дверь и стал фонарём светить: «Кто тут?».
Я затащил Растю за крыльцо. Я держал Растю за косичку, а второй ладошкой зажал ей рот. Девчонка, возьмёт да и начнёт вопить, сама не зная зачем. Хоть бы сторож подольше с фонарём лазил. Растина косичка в моей тёмной лапе снова. Колосок – косичка… Растя пахнет шампунем.
Сторож бумкнул дверью и пошёл, светя жёлтым лучом за угол школы. Растя вырвалась, схватила меня за шарф: «Сторож не запер дверь, быстро».
Мы забежали в школу. Девчонки то визжат не вовремя, то тащат в приключения страшные. Думают, раз мальчишка рядом, то и не страшно. А если я сам боюсь? Ну, девчонки…
Мы задубасили башмаками по лестнице. Второй этаж, тут малыши учатся.
-«Тсссссс» - сказала Растя – «Слышишь?»
Кто-то плакал и волочил обувёнками по полу. Это нас эхо предупредило.
-«Растя, пошли отсюда, пока сторож с желтоглазым фонарём не вернулся» - я врал. Уйти я хотел, чтобы не знать, кто волочит шаги и плачет.
-«Но кто-то же плачет» - сказала Растя.
Из-за поворота крыла школы вылез мальчишка. Он шаркал обувёнками и плакал. А руки сунул в карманы джинсов - крутой плакса. Вот он близко. Ой-ё.., у него лицо синее. Я Растю схватил за косичку.
-«Хнык, ты чё? Отцепись».
Вонючка Растя, ведь это я ей сплёл косичку. Сама, рукожопая, не умеет. Плакса увидел нас: «Я не умер. Шавки меня чернила выпить заставили. Поэтому я синий». Он плакал и плакал и обувёнками шуршал к туалету. Синявка закрыл за собой тихонько дверь. Растя раскрыла рот, она щас заорёт. Я влепился в её рот своим, чтобы не заорала. Не надо орать в ночной пустой школе. Тут ещё секреты повылезать могут. Рот Расти был мокрый, тёплый и клубничный. Я отлепился, а Растя, не моргая, смотрела на меня двумя лунными глазами. Жёлтый луч лез по лестнице вверх.
-«Бежим» - я схватил Растю за косичку и потащил ко второй лестнице. Входную дверь сторож запер. Мы открыли окно и вылезли. И бегом к дому Расте.
У подъезда Растя затянула мне разболтавшийся шарф, и сказала: «Иди осторожней, фонари всегда подглядывают. Я косичку твою неделю не буду расплетать».
Девчонки…
И я шёл домой, торча колючей головой из шарфа. И исколол все любопытные фонари.