Решил вот поделиться с вами, дорогой читатель, сказкой. Иначе этот период советской жизни назвать нельзя.
Работал я на станции «Орбита-2» (порядковый номер в Реестре СССР – 111) в Сангарском Радиопередающем Центре (это в Якутии).
Устроился я туда в январе 1985 года.
Без некоторых «технических» нюансов все равно не обойтись, поэтому чуток напишу. Оклад 100 рублей в месяц + 10% за вредность (возможность СВЧ-облучения)*. Ну, и + 70% от оклада – это «северный» коэффициент 0,7. то есть оклад уже был 180 руб. За минусом некоторых налогов, выходила нормальная по советским меркам сумма – чуть больше 140 рублей в месяц. Согласитесь, что для человека, демобилизовавшегося из Вооруженных Сил по окончанию срочной службы, это деньга нехилая. Если перевести эту сумму в нефтедоллары того времени, то получится примерно 2188 современных долларов. По покупательской способности США. Да и по современной в России.
Первые пять лет работы в районах, приравненных к Крайнему Северу, и самом Крайнем Севере человек зарабатывал так называемые надбавки, каждая по 10% к зарплате. Каждые полгода работы по одной надбавке до шести и две последних – каждый год. То есть к январю 1990 года у меня уже было восемь надбавок. То есть еще 80% к окладу. Считать будущую зарплату при устройстве на работу было очень просто – оклад умножается в 2,5 раза.
Если человек уезжал из этих районов в другое место жить и работать, то надбавки сохранялись. Повторно зарабатывать их не нужно, если вздумается снова поработать в Сибири или на Севере.
Так вот. О «сказке».
Работа моя заключалась по должностной инструкции в том, чтобы быстро перевести оборудование с основного комплекта на резервный в случае аварии на основном. На это мне давалось не более трех секунд. То есть нужно было просто успеть нажать кнопку «Резерв» на стойке аппаратуры**.
Должность у меня была – электромеханик (то есть ИТР – Инженерно-Технический Работник, как сейчас можно уродливо-отстойно говорить IT-персонал). Относился я к сменному персоналу и старшим сменой обычно был либо старший электромеханик (женщина), либо инженер – мужчина. Была, правда, и одна женщина-инженер.
Внесменные инженеры имели дополнительную оплату к окладу и 12 дней к отпуску. Потому что они еще являлись ремонтной группой. Как вы помните, к ремонту я не имел никакого отношения – мог по инструкции заменить только предохранитель )). Хотя Правила Технической Безопасности (ПТБ) и Правила Технической Эксплуатации (ПТЭ) обязан был знать назубок. Допуск по электробезопасности на тот момент у меня был до 10 000 вольт (IV группа). То есть, подготовлен был не хуже любого инженера. Знание ПТЭ – это знание работы всего оборудования, находящегося на территории, включая и двухфидерную понижающую подстанцию (6КВ-380В). А экзамены принимали неслабо, поскольку это все-таки электричество. Ответственность тогдашнего руководителя за жизнь и здоровье подчиненного была реальной и наказывалась от отсидки в тюрьме вплоть до расстрела.
Отпуск у меня был 42 рабочих дня (кроме воскресений и праздничных дней) с возможностью накопления до 3-х лет. То есть раз в три года все равно был обязан его отгулять (либо взять «компенсацию», что крайне невыгодно). Если посчитать длительность отпуска, накопленного за три года, то получалось 126 РАБОЧИХ дней. Или (если с нерабочими) почти четыре месяца.
Проезд к месту отпуска (ведь, в основном, на Севере работали люди приезжие, да и отдых на море иногда лучше, нежели в таежном поселке) оплачивался полностью раз в два года. Проезды неиспользованные скапливались, и их можно было использовать впоследствии. Потом накопление «проездов» отменили (у меня в связи с этим пропало 6 скопленных «проездов»). Некоторые сотрудники хитрили – брали деньги на проезд, а сами оставались в поселке. Потом по выходу на работу писали заявление о вычете суммы из зарплаты. А так как в то время можно было вычитать из зарплаты не более 15%, то это было невыгодно организации и конторские стали давать деньги только в один конец – к месту отдыха, «отпускопроведения». Оплата за возврат из отпуска, то есть «второй конец» проезда производилась после предъявление отпускником в бухгалтерию проездных документов. Так что если кто и хитрил так же, никуда не выезжая, то для бухгалтерии это было не так затруднительно.
В девяностых годах телецентр претерпел изменения (естественно, не в лучшую сторону, как и все в стране) – его разделили. Передающий Центр (здание с мачтой) осталось в Республиканском Центре ТВ и Радиовещания, то есть там же, где и был, а «Орбиту» передали в РУС (Районный Узел Связи или как я его называл – РазведУправлениеСангар, филиал ЦРУ))). Отпуска нам прибавили всем по 12 дней. То есть у электромехаников он стал 54 рабочих дня, а у инженеров – 66. У ремгруппы (из-за ненормированности рабочего дня) еще + 12 дней – 78 рабочих дней. Причем после этих изменений никто уже не скапливал отпуска до трех лет – один год в отпуске слишком тягостно, копили не более чем за два года.
Допуск к электробезопасности увеличили до V группы, то есть свыше 10 000 вольт.
Оклад мой на 98-й год (когда я оттуда уехал) был 3100 рублей, то есть на руки выходило более 5700 рублей. При цене за доллар в то время в 6 рублей, выходило чуть более 950 нефтедолларов (9500 долларов обычных) зарплатой. Сейчас на таких объектах зарплата электромеханика порядка 13-15 тысяч рублей. Если взять 15000 рублей и перевести в валюту, то выйдет 230 долларов. Прогресс, туды его в качель, дерьмократия.
По приезду Тольятти я нашел высокооплачиваемую на то время работу в 1600 рублей. Минус налоги – 1200-1250… Даже не смешно.
В Колдоговоре профсоюза РУСа о стоматологических операциях было сказано, что они оплачиваются профсоюзом в полном объеме. Если не используются драгметаллы. В то время была реклама стоматологической операции под названием «Голливудская улыбка». Использование мраморных протезов, полная установка под общим наркозом. Цена этой операции была в то время 5000 долларов. Я поинтересовался у председателя профсоюза по оплате этой услуги.
- Золота и платины нет в протезах или коронках? – спросила она.
- Нет.
- Тогда оплатим полностью. Только, если ты будешь это делать в ближайшее время (было начало года), то у нас пока денег нет. Делай за свой счет, потом предоставишь отчетные документы и мы оплатим сто процентов затрат. Я так понимаю, что это не у нас в поселке?
Нет, - ответил я, - это в Иркутской области.
- Дорогу туда и обратно тоже оплатим.
Как вы понимаете, дорогой читатель, то особого напряга в работе на «Орбите» не было. Поэтому можно было остаться после смены и заняться чем-нибудь для себя полезным. В распоряжении была мастерская с кучей инструментов – дрель, точило, напильники, лобзики, стол-верстак с тисками, сверла и пр. была и лаборатория с тучей приборов – частотомеры, генераторы, блоки выделения частот, источники питания (в сети станции была стационарная сеть в 36 вольт), удлинители. Один удлинитель мы сделали из приложенного в ЗиП оборудования спутниковой телефонии – многожильный мягкий, гибкий кабель с двойной изоляцией медных жил, длиной в 80 м, на 220 В. Как вам такой удлинитель?
От посёлка станция удаленность не более 500 м. В тайге. То есть рядом грибы, ягоды. На территории станции росли сыроежки. Утренняя смена собирает на западной стороне территории, вечерняя – на восточной. Ежедневно. Собираешь в коробку – нести недалеко – 20-30 м, так что они не успеют помяться, закладываешь, помыв, в сковороду, заливаешь водой подсолить и ждать пока они сварятся (один раз добавить воды). Потом добавляешь в остатки воды масло и жаришь. Вкуснота-а-а.
Приехал, например, в свой выходной или в отпуске на работу по своим делам, а сидящий на смене тебя просит его подменить на часик-второй. В чем проблема? Подменим. Не в тягость. А эти пару часиков – в отгулы запишем. Тот, кого подменил, потом за тебя в нужное время отработает.
Или по звонку домой (посёлок был телефонизирован на 100%. Если у кого не было телефона дома, это было дико) просьба выйти за кого в смену, естественно, с последующей отработкой. Теоретически можно было суток трое не вылазить со станции. Смотаться в рабочий день за тормозком, попросив внесменного инженера за тебя понаблюдать за аппаратурой, на полчаса – тоже не проблема. Работа не тяжкая.
Насобираешь так с месяцок отгулов – лишняя прибавка к отпуску. Или для каких-то своих дел
Как пример длительности отпуска приведу одного инженера из ремгруппы. Отпуск он взял за один год всего, то есть 78 рабочих дней. И еще у него были скоплены отгулы – вызовы на аварийные работы, подмена по договоренности с другими сотрудниками. В отпуск он ушел в двадцатых числах марта и вышел из отпуска в середине ноября.
Когда я увольнялся по сокращению штатов, то на тот момент у меня был оплачиваемый отпуск за 10 месяцев. Ушел я в отпуск 8 октября одного года, а выйти должен был 1 февраля следующего. Вот и считайте )). Отпускные и двухмесячный оклад за сокращение вылился у меня в сумму 22 600 рублей.
Еще. В девяностых годах откуда-то в организации появлялись лишние деньги. Чтобы они не облагали налогом, бухгалтерия пускала их по расходной статье. Называлась она – овощные деньги. Один раз в два месяца всем сотрудникам выплачивалась сумма в размере 2500-2900 рублей. Для инженеров это был дополнительный доход, для электромехаников – почти второй оклад, а для уборщицы и электромонтера – это были хорошие деньги.
Да, чуть не забыл. Организация давала ссуду беспроцентную. Неважно на какие нужды, но брали, в основном, на строительство домов, дач. Если работник, заявивший на ссуду, работал менее 5 лет в связных организациях, то он возвращал занятое (минус 25% из зарплаты) в полном объеме. При работе свыше 5 лет к возврату 75% от суммы, 10 лет и более работы – к возврату 50% (я подходил под этот параметр, проработав 13 лет). Свыше 15 лет – 25%, свыше 20 лет – 0%, то есть взял и всё.
В общем, на работу все ходили с огромным удовольствием. Женщины вязали во время дежурства, мужчины пропадали в мастерской или лаборатории. Кто-то из женщин стряпал печенюшки домой, угощая сотрудника по смене результатом выпечки.
Ведь особого наблюдения аппаратура не требовала***.
Как-то на станции появился министр связи республики, приехавший для чего-то в поселок. В сопровождении, естественно, всех начальников телецентра. А на смене один спящий инженер. Начальник начал было отчитывать бедолагу, но за него вступился министр, сказав, что если связист спит при исправно работающей аппаратуре, значит, он работает. То есть отладил механизм до бесперебойной работы. А если связист всё время в аппаратуре ковыряется, значит, спец из него никудышный.
Если еще учесть тот факт, что можно было еще устроиться при таком графике (первый день с утра до вечера, второй день – с вечера до утра и два дня выходных) на подработку куда-нибудь, то жить в советское время было некисло. Я в конце восьмидесятых, начала девяностых подрабатывал в видеозале. Официальная зарплата в 132 рубля – видеозал держал профком шахты. Был там «левый» заработок, конечно. Примерно в 10-15 рублей за «смену». Работали вдвоем. Два дня напарник, два дня – я. Два сеанса в лень. В 19 и в 21 часы. Если «крутил» свою видеокассету, то за ее «аренду» платили 10 рублей за прокат на сеансе. Две кассеты свои дал кому-нибудь посмотреть на обмен. Обменные прокрутил – сорок рублей за два дня – твои.
Плюс к этому еще ОРС принимал дары природа – ягоду, рыбу, грибы. Платил за прием и еще давался талон на приобретение дефицитных товаров.
===============================================
*Облучения как такового на тот момент не было – станция работала в приемном режиме
Принимаемый со спутника сигнал (со всей площади антенны 12 метров в диаметре) был равен 1,6 пиковатта. То есть 0,0000000000016 Вт. Усиливался он всего в 100 раз, так что даже обрабатываемая частота не имела никакой опасности. Частота спутникового сигнала 3875 МГц, частота обрабатываемого 75 МГц. Сантиметровый диапазон.
**Управляемый этой кнопкой электродвигатель, расположенный на разветвителе волновода, переключал волновод. Электрические цепи полукомплектов, обрабатывающих сигнал, переключать не было необходимости, поскольку резервный полукомплект находился в так называемом «горячем» режиме – полностью в работе, но без проходящего через него рабочего сигнала. Оба выхода полукомплектов были подключены к одному входу передатчика. То есть – переключался только волновод.
Волновод – для несведущих, это полая труба, прямоугольного сечения, обычно из латуни, изнутри посеребренная или просто отполированная. По длинному сечению, отражаясь от узкой стороны, проходит сигнал. В любом кабеле были бы потери, а здесь их не было. Чтобы в волноводе отсутствовали мусор и влага, мешающие отражению без помех сигналу, волновод был герметичен и подключен к прибору, который создавал небольшое давление (0,3-0,5 атм) и периодически просушивал воздух волновода. Назывался этот прибор «Дегидратор».
==============================================
После постройки станции она проработала в режиме сопровождения спутника вещания полтора года. Была такая схема – два спутника вращались на околоземной орбите. От горизонта до горизонта нужно было его сопровождать антенной. Когда первый спутник скрывался за горизонтом. Делались в телевещании так называемые технические перерывы. Длительностью в 10 минут – нужно было найти, повернув антенну, спутник, который появлялся из-за горизонта. Как вы понимаете, дело было наисложнейшим – повернуть антенну, весом в 3,8 тонны, на место предполагаемого выхода спутника по приборам. Для точности наведения использовались так называемые серводвигатели, понимающие точную рассогласованность сигналов между тем двигателем задания, который находился на рулетке стола управления и двигателем, управляющим антенной. Вращая ручку ротора серводвигателя на столе управления внутри станции, вы задавали уровень рассогласования электрического сигнала между ротором одного двигателя с другим. Двигатель на управлении антенны вращался на такое же количество оборотов, выбирая «до нуля» это рассогласование. Стол управления (пульт) имел координатный круг по азимуту и сектор по углу места. По этим координатам и искали нужный спутник, не всегда укладываясь в отведенные 10 минут.
Роторы на пульте имели инерционность для плавного управление антенной. Но все равно приходилось пользоваться тормозами (при отключении питания двигатели антенн затормаживались) когда сигнал на приборе пульта начал падать, показывая, что антенна начала «обгонять» спутник.
Сейчас используются для точности шаговые двигатели, управляемые контроллером импульсов.
***Затем запустили спутник на геостационарную орбиту. То есть двигающегося одновременно с точкой на поверхности Земли. Так сказать, висит «на одном месте». Но это висение все равно оказывалось нестабильным. Выходило в виде восьмерки, выписываемой спутником на его орбите из-за влияния на него Луны и Солнца. От остроты настройки антенны приходилось её все время юстировать (корректировать по местоположению). На нашем жаргоне это называлось «подвести антенну».
Антенные движки питались постоянным током (особенность серводвигателя), поэтому в помещении стояли две станции преобразования – двигатели и генераторы постоянного тока, которые их крутили. По азимуту и углу места. Еще стоял преобразователь частоты, тоже электрический, состоящий из двигателя и генератора, из 50 Гц на 427 Гц (АЛА-427). У нас имелась одна ручная дрель для работы как раз на этой частоте. Выглядит как хохма, но это было реально.
Чтобы не запускать на время юстировки гору двигателей станций преобразований (вой стоял неимоверный, как в машинном отделении приличного судна), была внедрена рацуха – тиристорная схема. Работала схема по этой рацухе нестабильно, но тем не менее.
В конце восьмидесятых придумали еще проще схему, ей и пользовались.
Включаешь на пульте тумблер, срабатывает пускатель, подавая напряжение на выпрямитель, собранный из 250-амперных диодов. Потом включаешь тумблер двигателей азимута, подавая через сработавший соответствующий пускатель напряжение на тормозные катушки, для растормаживания двигателей. И кнопками «вправо» или «влево» (опять же через сработавшие соответствующие пускатели) добиваешься максимального показания по стрелочному прибору пульта. Отключаешь тумблер. Включаешь потом второй – «угол места» и кнопками «вверх» или вниз» точно так же добиваешься максимального показания этого же прибора. Сложного в этом ничего нет, поскольку в первой половине дня спутник двигался вверх и вправо, а во второй – вниз и влево. Всего получалось плюс-минус 2,5 градуса в сутки. Вот такая была точность юстировки.
После того, как поставили аппаратуру «восьмерки», то есть спутниковой телефонии (вместо живых операторов «службы 07» – связь «межгород»), работы прибавилось. Телефония оказалась гораздо капризней телевидения. Если «подводка» антенны при ТВ была один раз в час-полтора, то при «восьмерке» нужно было юстировать каждые 15-20 минут. И не подремлешь, хотя умудрялись – самое главное, чтобы проснуться во время начала «ошибок».
Слабеющий сигнал обработки выдавался звуковыми сигналами – попискиванием, чем больше ошибок (слабее сигнал), тем чаще попискивание. Поэтому можно было шляться по станции по своим делам до того, как начинали слышаться ошибки – беги и «подводи».