Она была немножко грубой,
А он, наверное, святой.
Но на ветру, кусая губы,
попробуй, милая, постой.
Царапая, тащило листья
по тротуару вдоль реки.
Непросто быть простым и чистым
слепому чувству вопреки.
У виноватых то и счастья,
что обнимать кого нельзя.
Но страх внутри над ними властен
зажмурить влажные глаза.
И с темнотой стихали звуки,
а им никто не не мог помочь.
Он только целовал ей руки
и уходил,хмелея в ночь.