Глава 5. ПЕРЕСТРОЙКА
Ещё два года подряд Алексей вместе со студентами выезжал в Килийский район. Колхозы, получившие в результате перестройки какую-то передышку от постоянного пресса партийного руководства, расцветали на глазах. Вдруг, как гром среди ясного неба, грянуло «Постановление ЦК КПСС о борьбе с пьянством и алкоголизмом». Сначала население колхозов и особенно городское население восприняло это решение с энтузиазмом. Всем надоело бытовое пьянство, которое в эпоху Брежнева превратилось в норму жизни. Пили везде: на производстве, на предприятиях и в учреждениях. Пили даже в медицинских учреждениях.
Алексею хорошо запомнился случай, когда его сын Игорь, будучи артельщиком на судне, не сумел перед рейсом вовремя поставить печать в своем санитарном паспорте. Перед уходом в рейс родственники и друзья собрались в квартире уходящего в Бермудский треугольник моряка. А тут такая незадача.
– Игорек, беги в любую поликлинику и поставь там печать. Ведь все анализы у тебя на руках, – порекомендовал ему тесть, который хорошо разбирался в этой кухне. – Ну, а если заартачатся, дай на лапу и дело с концом. Ведь ты же абсолютно здоров.
Сын ушел. Проходит час, другой – «нет козы с орехами». Первым ушел тесть – позвонили с работы. Постепенно стали расходиться и другие.
– В какую поликлинику ушел твой супруг? – не выдержал Алексей, обращаясь к жене Игоря.
– По идее, в поликлинику водников, – ответила та и вдруг всплеснула руками. – Нет, он же сказал, что пойдет в ближайшую, а она где-то рядом в двух кварталах. Я только не знаю, как она называется. Я там ещё не была.
Они недавно получили квартиру, и её можно было понять. Опросив соседей, Алексей без труда нашел поликлинику, которая, действительно, оказалась рядом с домом. Он вошел в поликлинику и остолбенел: все коридоры были забиты пациентами. Двери всех кабинетов были открыты и ни в одном из них не было ни сестер, ни врачей. Он без труда нашел сына.
– Что здесь творится? Куда подевался весь медперсонал? – спросил он. Игорь пожал плечами.
– Наверное, террористы захватили их в заложники, – усмехнулся он. – С самого утра никого нет.
– Да день рождения у главврача сегодня. Без толку и ждать-то, – поджав губы, враждебно промолвила пожилая дама, слышавшая, о чем говорили отец с сыном.
– Сейчас мы им немного подпортим торжество, – засмеялся Алексей, обращаясь к сыну. – Давай свои бумаги и пошли со мной. Только внимательно слушай, в каком кабинете будут гомонить.
Искать пришлось недолго. Уже на втором этаже послышался невнятный шум, а вскоре определился и его источник. Звуки всё громче доносились из углового кабинета. Алексей подошел к двери и решительно потянул её на себя. Дверь вела в огромный кабинет, в дальнем конце которого шла оживленная беседа, хорошо подпивших последователей Гиппократа. Столы, вокруг которых они дружно расселись, ломились от бутылок и закусок. Почувствовав, что повеяло свежим воздухом, от стола отделилась тучная дама в белом халате и направилась к вошедшим.
– Господа эскулапы, а не затянулось ли ваше застолье? Там ваши пациенты уже собираются громить ваши рабочие кабинеты, – громко сказал Алексей. Никто и ухом не повел. Только толстуха в белом халате, приблизившись к ним вплотную, зашипела:
– Ну что раскричались? Где-то что-то горит? Или кто-то умирает?
– Пока ещё все живы, но кто-то может и не выдержать. Солнце уже перевалило за полдень,– спокойно ответил Алексей. – А у человека через два часа пароход идет в Бермудский треугольник, а там без санитарной книжки не принимают.
– Так бы сразу и сказали, а то ходят тут, мешают людям сто грамм выпить. Подождите за дверью!
Ровно через минуту она вышла и вручила сыну санитарную книжку с печатью и подписью. Застолье продолжилось.
Пьянство стало нормой даже в школе и в институтах. И вот теперь этому положен конец. Руководство предприятий и учреждений и их партийные организации повели конкретную борьбу с пьянством. В общественных местах было запрещено проводить любые торжества, связанные с употреблением алкоголя. Продовольственные магазины стали отпускать спиртное только с 14-00 до 19-00. Волей-неволей мужчины стали приходить домой трезвыми. Первыми оценили «борьбу с зеленым змеем» женщины. Они откровенно радовались, что их мужья приходят с работы трезвыми и могут заниматься и воспитанием детей и уделять внимание своим «половинам». Они даже слагали не совсем приличные частушки:
Ой, спасибо Горбачеву,
Ой, спасибо Мишке,
Что у наших мужиков
Снова встали шишки.
Только радость оказалась преждевременной. Партийные бонзы, привыкшие выполнять все постановления высших эшелонов власти на ура, и это мероприятие превратили в фарс, нанесший огромный вред и промышленности, и сельскому хозяйству СССР. Вместо того, чтобы использовать алкоголь, сэкономленный на сокращении продаж, в интересах промышленности и перепрофилирования ликероводочных конвейеров началось поголовное истребление предприятий и безжалостное уничтожение виноградников.
Особенно больно это ударило по колхозам, которые уже начали подниматься на новую ступень развития и переносить сельскохозяйственное производство ближе к источникам сырья.
Алексей никогда не забудет расширенное совещание районного комитета партии Килийского района, на котором присутствовали все председатели колхозов, директора совхозов и их секретари парткомов. Рындин был тоже приглашен.
– Центральный комитет КПСС, – твердым голосом, в котором явно слышались металлические нотки, изрек В.Б. Боделан, – требует от нас полного искоренения всех условий, толкающих наш народ на пьянство. Выполняя решения Центрального комитета, всем руководителям на местах принять все меры, чтобы не позволять торгашам не только продавать спиртное, после девятнадцати но и искоренить самогоноварение.
И председатели колхозов, и члены районного комитета партии зашевелились. Они хорошо знали свой народ. Никакие репрессии не заставили его отказаться от «домашней химии», а уж теперь, когда демократия с каждым днем становится всё объёмистее и всё больше приобретает характер полной анархии, а водки днем с огнем не найдешь, заставить его отказаться от неё практически невозможно.
– Я, как и вы, понимаю, что задача перед нами стоит нелегкая. Но мы выбьем почву из-под ног самогонщиков, – уловил Владимир Борисович причину шороха прошедшего по рядам. – Отныне всем колхозникам, выращивающим свеклу, будем платить только деньгами, а не сахаром. Кроме того, принято решение заставить всех колхозников выкорчевать весь виноград на их приусадебных участках. А вам, уважаемые председатели колхозов и директора совхозов, придется расстаться с любимой статьей дохода – с производством вин и других алкогольных напитков. До конца этого месяца вам надлежит демонтировать все цеха по производству и разливу вина и пива.
Зал на секунду замер и вдруг разразился шквалом возмущенных голосов:
– Как это выкорчевать приусадебные участки?
– Как это демонтировать линии разлива? Мы же в них вбухали чуть ли не все свои активы?
– При чем здесь виноград? Колхозники из него не только вино делают, но и огромное количество соков и продают сами гроздья.
И в Килийском, и в Татарбунарском районах за короткий срок было построено множество консервных заводов и ликероводочных цехов. Они успешно перерабатывали виноград и другое сырье в готовую продукцию. И вот теперь им «предлагали» демонтировать целые цеха и заводы и своими руками выкорчевывать ценнейшие сорта винограда, которые они выращивали десятки лет.
Как опытный организатор, привыкший управлять массами, В.Б. Боделан выдержал паузу, дождался, пока шум немного утихнет, и поднял руку. Привыкшие к повиновению районной власти «головы» колхозов и совхозов притихли.
– Это ещё не всё, – продолжил секретарь райкома. – До конца этого года вам надлежит выкорчевать все колхозные и совхозные виноградники.
Повисла тяжелая, напряженная тишина. И вдруг в этой тишине раздался короткий вскрик и один из председателей колхоза сполз со своего кресла.
– Люда, – нажав рычажок на пульте управления селекторной связи, бесстрастно проговорил В.Б. Боделан, – пригласите врача, Николаю Кузьмичу стало плохо.
Обморок одного из председателей колхоза дал остальным возможность прийти в себя. После того, как пострадавшего привели в чувство и помогли выйти из зала, первым взял слово председатель колхоза из села Десантное Зубач Николай Михайлович. Это был один из самых молодых председателей колхозов, крепкий, круглолицый, жизнерадостный мужчина. Алексей был с ним уже довольно хорошо знаком, но сейчас он его едва узнал. Его лицо осунулось и побледнело. Его голос слегка дрожал, но он пытался сохранить хладнокровие.
– Мы все дружно поддерживаем решение ЦК КПСС по усилению борьбы с пьянством и алкоголизмом, но уничтожать виноградники и тем более готовые линии по производству готовой продукции это неразумно, – заявил он. – Я думаю, Центральный комитет не мог принять такого решения…
– А Вам и думать нечего, – прервал его В.Б. Боделан. – За Вас уже подумали. Вам остается только правильно выполнить решение партии.
– Почти как в армии, – с удивлением заметил про себя Алексей. Зубач Н.М. побледнел ещё больше.
– Я не буду выкорчевывать виноград. Можете меня хоть расстреливать, – вдруг заявил он. – Пять лет целая бригада трудилась, а теперь…
– А теперь Вам придется расстаться и с партией, и с должностью председателя, если Вы только вздумаете тянуть с выполнением этого решения. Всё, совещание закончено, – жестко закончил секретарь райкома.
Сразу же после этого памятного совещания многие председатели колхозов пошли в ближайшее кафе и прилично поднабрались, благо время уже перешагнуло за два часа дня, и буфетчица могла безнаказанно обслужить знатных посетителей. Вскоре большинство председателей смирились со своей участью и, истекая кровью, выкорчевывали виноград и под корень срезали новые, купленные за границей суперсовременные линии по изготовлению спирта, пива и разливу вина.
Николай Михайлович долго обивал пороги партийных и государственных учреждений, пытаясь доказать неправомерность уничтожения таких огромных ценностей, но вскоре заболел и был снят со своего поста. Новый председатель колхоза покорно выполнил указ вышестоящего партийного руководства. Только мудрый Николай Антонович Музыка продолжал спокойно руководить своим колхозом, не обращая внимания на регулярные «наезды» представителей райкома партии и неоднократные вызовы в райком.
– Я считаю демонтаж ценного оборудования и уничтожение виноградников преступными, – неизменно отвечал он на все требования партийных функционеров. – Решение об изменении профиля деятельности колхоза имеет право принимать только общее колхозное собрание. А оно не согласно.
Конечно, Герой Социалистического труда и депутат Верховного Совета СССР Н.А.Музыка мог себе позволить такую линию поведения.
Привлекательность перестройки постепенно исчезала. Теперь законопослушный гражданин не мог не только пьянствовать на работе, но и просто купить спиртные напитки на какое-либо торжество или на похороны. Это стало большой проблемой. Алексей никогда не забудет свадьбы племянницы, которая выходила замуж за сына инструктора горкома партии. «Идя в ногу со временем», папаша жениха просил всех приглашенных потерпеть и побыть на свадьбе без спиртного.
– Я ответственный партийный работник. Я должен показать своим коллегам, что они стоят на верном пути и можно обойтись без спиртного даже на свадьбе, – уговаривал он своих ближайших родственников.
После долгих колебаний и споров родственники согласились и приглашали гостей чуть ли не под подписку о том, что до конца свадьбы они не только не попросят чарку водки, но и на стороне не примут ни грамма.
Семь часов бедные гости сидели перед ломящимися от закусок и шикарных горячих блюд столами, запивали эти деликатесы нарзанчиком и пытались хоть чуть-чуть растрястись под звуки детских веселых песенок. Кружиться в вихре вальса или сплясать «барыню» или хотя бы матросский танец, как-то «насухую» никому не приходило в голову.
Через два-три часа взрослая часть гостей начала потихоньку покидать зал ресторана, в котором шла свадьба. Сама мысль о том, что человек находится на свадьбе и не может позволить себе выпить, казалась кощунственной. Отцу невесты потребовалось больших усилий, чтобы уговорить гостей, не успевших уйти, потерпеть.
– Алексей, сообщи мужикам тихонечко, что у меня дома стоят два ящика водки и ящик шампанского, – просил он Алексея. – После свадьбы наверстаем. Пусть только не расходятся.
Но испытание трезвостью выдержали не многие. После окончания торжества «измученные нарзаном» гости, дорвавшись, наконец-то, до спиртного за полчаса набрались как следует, даже те, кто никогда не стремился выпить «до путя». Запретный плод сладок. Это старая истина.
Как известно всякие запреты, не подкрепленные соответствующей организаторской работой, в конечном итоге наносят только вред.
Цены на винно-водочные изделия начали расти как на дрожжах. Появилось множество спекулянтов спиртными напитками, которые имели баснословную прибыль. Вместо частушек, восхваляющих М.С.Горбачева и перестройку, всё чаще можно было слышать похабщину или не лестные отзывы о перестройке. Зачастую можно было слышать, как подвыпившие мужики горланили:
Раньше пили мы водчонку,
Сладкую и жгучую,
Нынче дуем самогонку,
Желтую, вонючую.
Раньше дядька за троячку
Мог напиться до сшибачки,
А теперь за эту трёшку
Не напоишь даже кошку.
Саму перестройку всё чаще называли перемастурбацией. А «Горбатый», как теперь называло М.С. Горбачева большинство населения, продолжал убаюкивать легковерных дурачков пустопорожними байками.
Прошло ещё два года. Ежегодные поездки капитана 1ранга Рындина в качестве представителя ОИИМФ в Килийский район стали нормой. И вот ему довелось стать свидетелем другого исторического совещания в райкоме партии, когда тот же непогрешимый и непотопляемый первый секретарь райкома партии В.Б. Боделан поведал председателям колхозов, что Коммунистическая партия Советского Союза признала многие мероприятия по борьбе с пьянством и алкоголизмом неактуальными, в том числе и поголовное уничтожение виноградников.
– К счастью, – как ни в чем не бывало, заявил он,– нашлись и трезвомыслящие председатели колхозов, они сохранили и ценное оборудование, и виноградники. Хочу поставить всем в пример председателя колхоза «Украина». Николай Антонович не только сохранил ценные сорта винограда, но и сумел получить большую прибыль, перепрофилировав линии по разливу ликероводочных изделий в конвейеры по разливу виноградного сока. О том, как В.Б. Боделан и его приспешники мордовали простых председателей колхозов и директоров совхозов, он почему-то не вспомнил.